HELM. THE CRIMSON DAWN |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ (1420-1445 гг); » Обманчивая гладь иллюзий [х]
| ❖ НАЗВАНИЕ |
❖ КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ
День рождения графа всецело охвачен кутерьмой событий. Несмотря на довольно необычный подарок, который он, поддавшись мимолётному искушению, потребовал от графини, супруги всё же пытаются поддерживать отношения на привычном для них уровне. Манар гостеприимно распахивает свои объятья, обещая сделать их отдых незабываемым.
Отредактировано Roxanna Arren (2015-03-17 18:09:07)
Трудно вести себя так, словно ничего не произошло, когда в памяти то и дело всплывают подробности подарка, подаренного графиней по моей же инициативе (да и благодаря моим усилиям, в принципе). Все усложняла и клятва, которую я поспешил дать, но которую все же был намерен исполнять. От того в дороге приходилось занимать и себя и супругу чем угодно, при этом делая вид, что ничего не случилось. Ведь все осталось в Глостере, верно? Хотя улыбка моя была абсолютно искренней: несмотря на обещание больше никогда не делать ничего подобного, на тот момент, я получил то, чего хотел и даже больше! И этого было достаточно для того, чтобы довольствоваться этим днем и называть его праздничным. Погода хорошая, голод утолен, а седло не только красивое, но и удобное (это я успел оценить, ведь Фарго был запряжен именно подарком леди Аррен). Иными словами, у меня были все причины для хорошего настроения.
И все стало еще лучше, как только передо мной возник Латиф. Я тут же замолк и двинулся вперед, с интересом рассматривая пейзажи столь прославленного города. Я бывал здесь раньше, потому невольно поддался воспоминаниям, которые, к сожалению, совсем не вписывались в общую картину радостных событий и праздничного дня (пленение пиратами и попытки вернуться домой – совсем не то, о чем хочется сейчас думать). Благо, удалось быстро отвлечься, кивая людям в ответ на их приветствиях и обращая внимание на те мелочи, которые несколько лет назад казались мне незначительными и неважными. Забавно, невольно сравниваешь все это с леди Аррен. Раньше ведь тоже мне многое в ней казалось неважным и незначительным, а теперь именно эти детали и вызывали желания, подобные сегодняшним. В сторону подобные мысли, - тут же опомнился я, после чего, предварительно невольно окинув супругу взглядом, остановился. Перед нами открывался тот самый Манар.
- Я видел это поместье, когда был здесь, но не думал, что оно принадлежит вашей семье, - задумчиво протянул я, смотря на возвышающееся строение. – Интересно, у него такая же интересная история, как у Хатфилда?
Я усмехнулся, а после, не дожидаясь ответа, дал коню шенкелей и поскакал вперед, навстречу Манару. Нет, все же надеюсь, что в этот раз мы обойдемся без винных погребов и старых проклятий, хотя на деле мне было очень интересно узнать, что именно так привлекало леди Аррен в этом поместье и чем же именно так запомнились пребывания здесь. В красочности пейзажей сомневаться не приходилось. Вид на залив открывался изумительный! На пару секунд я даже задумался о сходстве с Бэйлорширом. Вид с поместья брата в Палантире открывался примерно такой же, от чего закралась надежда на то, что история с тоской и чувством легкого одиночества не повторится.
- Позвольте помочь, миледи, - спешившись с коня, протянул я, как только леди Аррен нагнала меня. Я подошел к ее лошади, желая помочь спешиться и супруге.
Несмотря на бурю душевных переживаний, которая накрыла их с головой во время пребывания в Глостере, дорога прошла отменно, и, как ни странно, вполне непринуждённо. Хоть леди Аррен и хранила ещё некоторое время в своём молчании некую долю неловкости (при всём своём вполне спокойном виде), вскоре граф всё-таки смог её разговорить. И уже ближе к Латифу они шутили и разговаривали как старые добрые друзья, без всякой там...подноготной. Роксанна, ловко вовлеченная в разговор, в который раз удивилась таланту мужа придавать оттенок непринуждённости любой ситуации. Несколько метких шутливых замечаний, его открытая улыбка (которая ему чертовски идёт!) и игривые бесики в глазах, когда он слегка склонялся в её сторону - всё это медленно но верно разуверили графиню в необходимости сохранять хладнокровие. Сначала Роксанна отвечала ему лишь кроткой дружелюбной улыбкой и была немногословна, но путь был длинным и ближе к его окончанию она уже увлечённо парировала его шутки, чем немало потешала его и себя.
Латиф мелькнул на отчерченном тонкой сизоватой линией моря горизонте. Архитектура мало чем отличалась от Глостера (всё те же белые домики, округлые купола и покрытые красноватой черепицей крыши, буйство зелени), но присутствие большой воды, несомненно, будоражило. Отсюда было ещё толком и не видно самого моря, но в солоноватом привкусе воздуха и криках чаек, которые иногда пролетали где-то рядом, извещая путников своим тревожным криком, сердце трепетно замирало в предвкушении, безошибочно подсказывая, что оно совсем рядом, оно здесь. Видимо, нечто похожее чувствовал и сам Барартэон, который слегка прибавил ходу, оставляя Роксанну наедине со своими мыслями.
К сожалению, не только приятные воспоминание связывали её с Латифом. И глядя на на тонкую грань между небом и водой, леди Аррен в который раз ощутила как сжалось её сердце болью утраты. Она научилась жить с этим чувством, научилась жить без моря, но так и не научилась не тосковать об этом. Быть может, придёт время и она попытается снова, но детские страхи часто укореняются слишком глубоко, а возможность поплавать стала великой редкостью во взрослой жизни...Впрочем, сам Манар порадовал её. Слишком много других приятных воспоминаний было с связанно с ним и они бстро взяли верх. На минуту она даже пожалела, что Лейла не поехала с ними, хотя в глубине души и осознавала, что даже её присутствие теперь бы не смогло вернуть их в те беззаботные дни.
Роксанна ответила улыбкой на предложения графа и аккуратно высвободила сафьяновые туфли, с чуть задранными носами, из стремени. Положив руки на его предплечья она скользнула вниз, в который раз отметив про себя какие сильные у него руки, когда тот снимал её с лошади, бережно придерживая за талию.
- Благодарю за заботу, милорд. - искренне отозвалась она, деловито поправляя одежду. Путь не был таким уж утомительным и она рада была рада, что Баратэон разрешил ей путешествовать верхом. Это позволило ей вдоволь насладится всеми красотами здешних краёв. Да и за непринуждённым общением время пролетело незаметно, так не превратившись в нечто обременительное, наполненное томительным ожиданием завершения поездки.
- Надеюсь, Манар не разочарует Вас...и я не буду выглядеть в Ваших глазах обманщицей. - внезапно прибавила она, лукаво взглянув на мужа и одарив его приглушенным грудным смехом, дабы не привлекать лишнее внимания слуг. Настроение было отменное, и в такой день, в его день, она не спешила скрывать его под маской хладнокровия.
Леди Аррен не стала возражать, и я, обхватив ее талию руками, тотчас помог графине спешиться с верной Серхат. Казалось, не только у меня настроение было заметно приподнятым, а слова непринужденными. Это оставляло надежду на незабываемый отдых, лишенный неловких взглядов и какой-либо нерешительности со стороны супруги. Я-то чувствовал себя хорошо, пусть и, несмотря на свое же предложение, все еще не мог оставить тот поцелуй в Глостере, как и все остальное. Ведь руки мои уже успели почувствовать всю прелесть хрупкого женского тела, такое не сразу забудешь!
- Разве можете Вы в моих глазах выглядеть обманщицей? – невольно усмехнулся я.
Не дожидаясь слуг, я взял обоих коней за поводья и пошел куда-то вперед, не переставая при этом попутно окидывать оценивающим взглядом все то, что попадалось на пути. Буквально через минуту, к нам подбежал конюх и, с тысячей извинений за свою нерасторопность, увел Фарго и Серхат, пока остальные поспешно занимались багажом и прочими вещами. Теперь мы с графиней остались наедине. Я не устал, у меня не было никакого желания запираться в своих покоях, от того и вышагивал вперед, навстречу тем видам, которые успел заметить еще только при приближении. О, у меня, наверное, будут отдельные покои, - тут же пролетела такая мысль, притом не знаю, рад я был или, скорее, равнодушен. Две ночи, одна из которых прошла в абсолютном помутнении из-за чрезмерного количества выпитого вина, - врятли я мог четко описать свое отношение. Хотя сегодняшнее утро мне даже понравилось! Впрочем, учитывая обещание, лучше нам больше так не просыпаться… Чересчур велик соблазн.
- Вот это виды, - восторженно произнес я, как только мы наконец-то подошли к огромной террасе, вид с которой полностью охватывал залив и всю припортовую жизнь. Отсюда я мог увидеть не только необъятные водные горизонты, но и торговцев, а так же пришвартованные корабли. – Знаете, чем-то напоминает Палантир. Хотя все равно видно, что здесь… все иначе. В последний раз я был в Латифе года три-четыре назад, - наклонившись к леди Аррен, с улыбкой протянул я. Обстоятельства этого визита уже оговаривались раньше: не самые радужные, от того в подробности я и не вдавался. - Уж не думал, что вспомню насколько красивые здесь виды. Особенно учитывая, что на тот момент у меня и времени-то не было их рассматривать. Судя по всему, увидев этот город раз – ты невольно запоминаешь его навсегда.
Одарив супругу вполне себе довольным взглядом (к слову, взгляд этот мимолетно скользнул по губам, случайно и непроизвольно), я вновь повернулся и глянул чуть ниже, туда, где располагались корабли. Торговые, если судить по виду, и принадлежащие лордам здешних земель. Это так же стало напоминанием. Ибо на одном из таких кораблей я беспрепятственно добрался до дома. Это было завершение тяжелого и опасного приключения. Тем не менее, я бы был счастлив вновь взойти на борт такого судна или хотя бы просто посмотреть на него вблизи.
- Простите, может, Вы желаете отдохнуть с дороги? – об этом я поинтересоваться как-то забыл.
Роксанна с улыбкой наслаждалась видом, который так гостеприимно распахивала перед ними терраса. К слову она, подобно удачно подобранной раме, служила прекрасным обрамлением для великолепного морского пейзажа. О море можно говорить вечно, но если остановиться на таком вот незначительном, казалось бы, моменте, можно было заметить, что терраса сама по себе была маленьким произведением искусства. Оформленная в духе Манара, где нарочито отказались от броской роскоши и излишеств в пользу естественности и комфорта души, она была поистине райским уголком среди необъятной лазури. С ранней весны и до поздней осени, терраса радовала глаз буйством красок экзотических цветов и благодатной прохладой тени. Роксанна могла часами лежать на подушках, наблюдая за безмятежной гладью, чей покой лишь изредка, легким прочерком, нарушался одиноким парусом. В такие моменты она любила представлять себе откуда плыл корабль и куда, метала о дальних странах, путешествиях, приключениях...так иногда даже засыпала, незаметно для себя, убаюканная монотонной песнью моря.
Слова графа заставили её спохватится. Упрекнув себя, что поступила крайне невежливо, не позаботившись прежде о его комфорте, она отпрянула от перил и извиняющееся взглянула на мужа.
- Ах, да, простите, Ваше Сиятельство...Здесь не так много прислуги: управляющий, экономка и пара рабочих. Они и выполняют всю работу. Манар не такой уж большой...Поэтому позвольте мне показать Ваши покои и самолично убедиться что Вы ни в чём не нуждаетесь. - поседение слова она произнесла с улыбкой, присев в коротком книксене. Таким образом Роксанна хотела придать легкий оттенок шутливости моменту, в котором ей доведется взять часть обязанностей прислуги на себя, дабы позаботиться о комфорте мужа.
Манар изначально служил местом для уединения четы Аррен и до сих пор бережно хранил на себе легкий отпечаток аскетизма, который был призван способствовать отдалению от мирской суеты и стал его своеобразным символом. Роксанна направилась внутрь дома, попутно любуясь знакомой обстановкой. Комнат было не так много, поэтому и путь их был недолгим. Винтовая лестница привела их на второй этаж, где и размещались их покои (естественно, раздельные). Кровать, столик, стул, ширма, за которой спрятался уголок комнатной купальни со всеми необходимыми принадлежностями, шкаф и довольно большое окно - всё это выглядело довольно бесхитростно, хоть и было изготовлено явно не из дешевых материалов.
- Здесь всё очень скромно...надеюсь, это Вас не разочарует...- наконец произнесла Роксанна, отступив сторону и позволяя графу оглядеть комнату. - Если Вам что-либо понадобиться - можете позвать меня или управляющего. Его зовут Имран, Вы его сегодня видели, когда он забирал лошадей. Если у Вас нет возражений, ужин будет подан на террасу. Вы так же можете отдать распоряжения по поводу желаемых блюд, и кухарка постарается их приготовить для Вас.
Отредактировано Roxanna Arren (2015-03-20 01:27:51)
Поместье это и вправду выглядело значительно меньше даже опустевшего Хатфилда. Здесь было немноголюдно, а тишина, прерываемая лишь шумом воды и ветра, и вовсе создавала иллюзию присутствия только нас двоих. И мне пришлось по душе это уединение. В Глостере всегда было много гостей, слуг и прочих источников шума. Сейчас же появилась возможность отдохнуть в тишине и спокойствии (если то позволят обстоятельства).
- Что ж, прекрасно, - единственное, что протянул я, когда леди Аррен предложила показать покои.
По дороге мы успели наткнуться на тех немногих, кто заботился о поместье в отсутствии хозяев. Каждого я поприветствовал, с каждым познакомился. Путь наш завершился в скромного вида покоях. Правда, я никогда не относился к людям, которым для полноценной жизни нужно огромное помещение, заставленное мебелью из золота, так что воспринял это вполне нормально и с присущим мне интересом к новой обстановке. Осмотрев мебель, я тут же подошел к окну, из которого открывался вид на залив.
- М, так значит, все эти дни я буду полностью в Ваших руках? – улыбнувшись, протянул я, после чего повернулся к супруге. Отсутствие слуг меня так же не пугало. Я врятли похож на человека, который не может о себе позаботиться, да и внимание леди Аррен, признаться, так же приятно. – Я не против ужина на террасе. Увидимся, графиня.
Кивнув леди Аррен, я вновь повернулся лицом к окну. Уютно, мило, непривычно. Тотчас же захотелось наведаться в город, но позднее время и приближающийся ужин быстро охладили мой пыл. Как только я остался наедине с самим собой, тут же принял ванну, которую уже успели приготовить те немногие, кто есть в поместье, а потом и переоделся в легкий котарди длинною до колена. Начало мая в Атлантии оказалось достаточно жарким, по крайней мере, для гасконца.
Как только все приготовления были завершены, я вышел на террасу. Чуть раньше, чем предполагалось, потому застал кухарку и ее помощницу за работой. Женщины тут же всполошились, испугавшись, что это они медлительны. Мне осталось лишь усмехнуться и заверить дам, что спешить некуда. Пока подготовка к ужину была в самом разгаре, я вновь подошел к краю террасы и окинул взглядом все что, что отсюда открывалось. И сам не заметил, как остался один. Отвлекся лишь тогда, когда услышал позади шаги.
- Графиня, - поприветствовал я супругу, протягивая ей руку и помогая присесть за стол. Я сделал тоже самое, а затем немедля оценил атлантийскую трапезу. Никаких пожеланий я не выказывал, так что приготовили блюда, привычные для этого края. – Что ж, расскажите мне, миледи, чем же так запомнился Вам Манар. Судя по рассказу в… погребе, - это звучало так странно, что я невольно усмехнулся, - Вас с этим местом связывает много радостных воспоминаний. Так может Вы будете не против поделиться со мной некоторыми из них? Вам не холодно? – попутно осторожно поинтересовался я, чувствую дуновение прохладного ветерка с залива.
Роксанна спокойно дождалась пока граф утратит к ней интерес и выскользнула за дверь, оставляя его наедине. Что ж, дело было сделано, самое время наведаться в собственные покои. Её спальня находилась, уже традиционно, по соседству - глупое правило, если учесть особенности их отношений...скорее, дань традициям - и была обставлена в аналогичной с его комнатой стиле.
По крайней мере, он открыто заявил о своих дружественных намерениях - рассуждала графиня, несколькими минутами спустя, нежась в теплой ароматной ванне. Подобного отдыха было вполне достаточно, чтобы восстановить силы после такой дороги. Ей хотелось добавить хоть немного рационализма в взбунтовавшиеся мысли. Роксанна пыталась изо всех сил обставить всё случившееся как "так и надо, всё по плану". В конце концов, он просто мужчина, временно лишенный, в связи с ...обстоятельствами переезда, женской ласки. Да и танец тот...конечно, не лучшая была идея, но что поделать теперь уж... Это естественно, что его интерес, в таких условиях, пал на меня. Стоило уехать с Глостера и всё стало проще, а вернёмся в Хайгарден - и вовсе вернётся на свои места. Роксанне нравилось рассуждать так: холодно, расчётливо, рационально. Нравилось называть те ночи и волнительные объятья, когда их разделяла лишь скудная одежда, "обстоятельствами переезда", а жаркий поцелуй, от самого воспоминания про который сладостно сжалось сердце - "интерес"... Обман имеет много форм, но самым изощрённым, по праву, считался самообман...
Роксанна, вполне довольная собой и жизнерадостная, выпорхнула на террасу в легком голубом платье из кисеи и шелка. Казалось, сам Манар диктует своим гостям подобные наряды, заставляя своих обитателей стать частью природы безграничной лазури.
- Ваше сиятельство - ответила в тон Роксанна, присев в легком книксене. Она дружелюбно улыбнулась графу и приняла без тени сомнения предложенную руку. Все-таки доверие между ними было. Быть может, в сравнении с другой семейной парой, слишком робкое, но с их первым пиром - огромное. Супруги спокойно принялись за еду. Здесь не было замысловатых блюд или напитков, но в этом была своя изюминка.
Упоминание о том случае в погребе заставило Роксанну тоже, слегка неловко, улыбнуться в ответ. Она напилась и наговорила кучу глупостей, дерзила. Но, как ни странно, казалось, это был первый момент, когда их отношения сдвинулись с мертвой точки отчуждения.
- О, милорд, это волшебное место. Только в Белом Храме можно почувствовать себя ещё ближе к Богу! Манар просто создан для того, чтобы любоваться его творением - миром. - воодушевлённо заговорила Роксанна, но вовремя спохватилась. Она уже поняла, что муж её (в отличии от предыдущего) не был глубоко религиозным человеком. Стараясь его не смущать, она даже нарочито уединялась, читая молитвослов.
- Благодарю за заботу, мне не холодно... - ответила она, задумчиво взглянув на Баратэона. Солнце уже начало опускаться и стало не так тепло, но ей было приятно ощущать прохладный ветерок с моря, который так забавно играл легкой одеждой и распущенными локонами (снова приходилось обходиться без личной горничной). Взглядом она неосознанно скользнула дальше, по направлению к наглухо запертой калитке, но тут же вернулась обратно. Конечно, это не те воспоминания, о которых стоит рассказывать.
- Да, мы проводили много времени здесь. Это были прекрасные беззаботные дни, ведь море оно...восхитительно. Мы много гуляли на берегу, собирали ракушки... - внезапно просияв от какой-то мысли, она торопливо обернулась и поискала что-то взглядом. На стене, среди цветов, виднелась мозаика в виде замысловатого цветка, выложенная из раковин. - Это мы с Лейлой собирали, а потом нам помогли выложить. Вот так они уже много лет...
Долив мужу вина, Роксанна снова слегка облокотилась на подушки, автоматическим движением расправляя подол, прикрывая поджатые ноги, хоть и так виднелись только носки туфель. Вид возвышающегося над коротконогим столиком Баратэона был слегка забавен и она не была уверенна, что ему было удобно и привычно в такой позе для сидения..
- А Вы...у Вас правда совсем-совсем не было детства?... - осторожно поинтересовалась Роксанна, вопросительно взглянув на мужа.
Я с особым аппетитом поглощал трапезу и, хоть и казалось, что я полностью увлекся атлантийской едой (блюда здесь были непривычные, но на редкость вкусные), на деле же вслушивался в каждое слово леди Аррен. Ее восторг от здешнего места, ее отзывы о Белом Храме. Я невольно поднял голову и улыбнулся супруге после этих слов. Увы, не был таким набожным. Верил, но без особого фанатизма. И в часовню бы не ходил, если бы это не вызывало волну негодования со стороны людей. Однако я всегда уважал чужие верования, никогда не считал это глупостью, порой даже завидовал. А непоколебимая вера жены и вовсе не могла не восхищать.
- У Вас и вправду было интересное детство, - задумчиво произнес я, разглядывая своеобразную картину из ракушек. Было приятно узнать и увидеть нечто подобное, из прошлого супруги. - Жаль, что время летит слишком быстро. Надеюсь, настоящее подарит Вам множество не менее красочных моментов, и в будущем Вы будете вспоминать их с такой же очаровательной улыбкой на лице.
С этими словами я вновь обратил свое внимание на трапезу. Забыл на секунду, что во многом настоящее зависит и от меня. Возможно, от моего равнодушия, это в зависимости от того, чего хотела супруга. Жить, соблюдая дистанцию? Как друзья или чужие люди? Пока свежи последние события и воспоминания о том поцелуе, я не мог дать четкого ответа, хочу того же или нет. Возможно, когда пройдет время, и мы вернемся домой, все встанет на свои места. Я вновь вернусь к бесконечным делам и собственным увлечениям. Все забудется и навсегда останется в Глостере, как и предполагалось.
- Смотря как понимать это слово, - протянул я, вновь будучи полностью поглощенным трапезой. Толи еда была настолько вкусной, толи взгляда супруги я старательно избегал. - Я не был первым сыном, так что, единственным способом продолжить семенные традиции было достойное служение королю. А к этому нужно было готовиться с ранних лет. Отец был требовательным в этом отношении, но… мне нравилось. В конечном счете, трудно сожалеть о том, чего не было и чего ты не знаешь, верно? - после этих слов я поднял голову и вновь улыбнулся леди Аррен.
Конечно же, не крики нравились и постоянные наказания, но нравилось учиться пользоваться оружием, например, изучать различные науки, которые в будущем могли помочь мне завоевать уважение короля, а вместе с этим и какое-нибудь положение в обществе. Игр и всевозможных развлечений у меня было мало, и другой жизни я не знаю. Судьба сыграла злую шутку, лишив графа старшего сына. Виконтом стал я, и необходимость что-либо доказывать пропала сама собой. Но навыки остались, чему в такое время стоило только порадоваться.
- Вы еще помните, как меня зовут, миледи? – внезапно протянул я, уже вытирая руки салфеткой, после чего в очередной раз посмотрел на супругу. - Ко мне так часто обращаются «милорд», «граф» или «Ваше Сиятельство», что я сам уже скоро забуду. Забавно, правда? Отныне, когда мы наедине, обращайтесь ко мне по имени, пожалуйста. Все друзья так делают.
И вновь я улыбаюсь, подтверждая истину этих слов. Том всегда обращался ко мне по имени. Помимо него, без стеснения «Эдвардом» меня называют сестры, а брат и вовсе может смело сокращать до «Эд», хотя мне это нравится куда меньше (собственно, поэтому он и сокращает). Так разве мы с леди Аррен не друзья? Пора сделать еще один шаг навстречу нашей крепкой дружбе!
Не густо...Роксанна сочувственно взглянула на мужа, пока тот рассказывал некоторые аспекты своего детства. Похоже, она немного поспешила завидовать мужчинам, считая их более счастливыми в своём праве поступать как им заблагорассудится. Всё-таки детство у неё было. Яркое, счастливое, полное солнечных воспоминаний, одним словом - детство. Не удивительно, что Вы такой... Какой? Роксанна уже не была уверенна в своём представлении о муже. Раньше с этим все было гораздо проще: как и для множества других он казался ей жестоким и грубым (не то чтобы её это очень уж радовало, но многое объясняло) Но теперь, испытав на себе его искреннюю заботу и нежность... Нет, про это думать не стоит... - спохватилась Роксанна, стараясь не допускать непотребных мыслей, которые могли тут же выдать её во взгляде или румянцем.
- Не трудно, если умеешь мечтать... - отвлечённо ответила она на замечание мужа, с излишней старательность разглядывая морской пейзаж. Солнце все ближе подходило к горизонту, слегка подкрашивая его в багряные цвета. Майский день, подобно первому чувству, не был ещё таким уж и продолжительным. Призванным только легким прикосновением, показать что такое радость, что такое тепло. Хотя долго рассуждать об этом ей не пришлось. Последующий вопрос быстро вывел её из состояния задумчивости, заставляя взглянуть на мужа с неподдельным удивлением. Имя?...Ну, конечно, она знала его имя. Иногда даже называла его так...правда, не в голос. Слегка замявшись, она снова расправила подол, который абсолютно не нуждался в этом действии и снова взглянула на мужа. На сей раз решительно.
- Хорошо...Эдвард, как скажите - осторожно произнесла она, подобно ребенку, который только учится выговаривать слово и прислушивается как оно звучит. Имя и вправду прозвучало слегка необычно (для неё оно таковым и являлось), с присущим легким атлантийским акцентом, но она осталась вполне довольна собой. Это был огромный шаг для становления дружественный отношений между ними и она была рада, что осмелилась сделать его. Предлагать поступать ему точно так же она не стала, так как это было само собой разумеющееся (не будет же он называть "леди Аррен" в ответ на её "Эдвард"). Акцентировать внимание на этом не хотелось, пускай поскорей оно станет чем-то естественным для них...
- Желаете ещё вина? - спросила Роксанна с легкой улыбкой и наполнила его кубок. Солнце окрасило парус проходящего суда в алый цвет, придавая ему оттенок сказочности, заставляя её невольно вздохнуть.
- Скажите, мило...Эдвард...а Вам много доводилось путешествовать...по морю? - поинтересовалась леди Аррен, слегка, с непривычки, запнувшись. - Доводилось ли Вам встречать на своём пути пиратов?
- Может, научите когда-нибудь, - с улыбкой протянул я, когда дело коснулось умения мечтать. Вот уж чего мне точно не дано и не сказать, чтобы сей факт как-то смущал.
Наша трапеза продолжалась. Несмотря на мое увлечение едой, я внимательно слушал супругу и рассказывал ей о чем-то в ответ. В итоге мою голову и вовсе посетила одна интересная мысль. Хотя, чего от греха таить, она посещала меня давно. Мне всегда было комфортно обращаться к родным и близким по имени, в уединенной обстановке, разумеется. Но вот уже на протяжении почти года (основную часть времени я провел на войне, но это не суть важно), леди Аррен не решается произнести моего имени. А мы ведь друзья. Пора исправлять ситуацию и становиться ближе, ведь неформальная обстановка способствует непринужденному общению ничуть не меньше литра выпитого вина.
- Следующий этап: переход на «ты». Согласитесь, иначе звучит нелепо, - засмеялся я, услышав, как забавно звучит обращение леди Аррен: сочетание имени и неизменного «Вы». – Я знаю, Вы крайне вежливы и воспитаны, но в этом нет ничего дурного, а слуху моему будет приятно. Так что, надеюсь, привыкните, - на всякий случай добавил я, если супруга вдруг решит, что это слишком неподобающая для приличного общества форма общения.
С залива вновь подул прохладный ветерок, вынуждая меня обратить внимание на то, как шли графине распущенные локоны. И почему с каждым взглядом мне все меньше и меньше хочется оставлять все произошедшее между нами Глостеру? Я как ребенок, решил пожадничать. Вновь приходится отдергивать себя от неуместных мыслей, ведь клятва дана, а я не тот, кто от своих слов отступает, даже под напором такого соблазна.
- Ну, не так, как моряки, но довольно часто. Благодаря расположению Бэйлоршира, залив – самая короткая дорога к другим краям, Орллее, например, или Хайбрею, - медленно потягивая вино из своего кубка, спокойно ответил я.
Словно поддавшись наступающей темноте, леди Аррен решила затронуть такой же темный отпечаток в моей жизни. Услышав про пиратов, я глубоко вздохнул. Улыбка не спала с моего лица, но я отвернулся, словно не решаясь что-то сказать или просто подбирая слова. Несколько секунд я, держа в руке кубок, смотрел куда-то в сторону, на горизонт. Знает она, какой вопрос задать, - от этой мысли я усмехнулся и вновь посмотрел на леди Аррен. Показалось, я уже готов что-то сказать, но вновь не вышло.
- Да, доводилось, - после минуты замешательств, наконец-то протянул я, но это был единственный и конечный ответ на вопрос супруги. - Время позднее. Я думаю, пора готовиться ко сну, - с этими словами я поставил кубок на стол и встал.
И дело не в том, что мне было сложно или тяжело, просто не уверен, что супруга – тот человек, которому я готов поведать столь непростой период из своей жизни. Конечно, я много говорил о друзьях сегодня, но мы ведь оба понимаем, что пока не настолько близки, чтобы делиться непростыми событиями из своей жизни. Радостью делиться проще.
- С утра я бы хотел прогуляться по набережной. Буду рад, если присоединитесь. Доброй ночи, - с этими словами я подошел к жене и поцеловал ее руку, после чего направился к выходу. И не заметил, что все еще обращался на «Вы». – И, Роксанна…, - обернувшись, мягко протянул я, - спасибо за прекрасный день.
После этих слов я покинул террасу и направился к своим покоям. День был и вправду прекрасным. Многочисленные поздравления и подарки, столько внимания. А все организовано женщиной, которая, по моим еще недавним представлениям, желала моей смерти! И я благодарен. Хотя, не буду увиливать, самым запоминающимся моментом был тот шаг вперед, который я поспешно пообещал не повторять.
Она перешла грань. Нечаянно,постоянно проявляя осторожность и внимание к сказанным словам, но всё равно перешла. Роксанна поняла это, когда граф отвернулся. Он продолжал улыбаться, но графиня поняла, что это уже ничего не значит. С его лица сошло дружелюбие, уступив место какой-то непонятной тоске под гнетом неприятных мыслей. Что же произошло?- билась в голове единая мысль, не смотря на то, что Роксанна уже вовсю искала пути к отступлению из сложившейся ситуации. Вернуть свои слова обратно она, увы, не могла, исправить что-либо в его прошлом - тем более. Пожалуй, это был тот самый момент, когда любые слова неуместны. Леди Аррен оставила мужа в покое и опустила взгляд, не желая его смущать ещё более. Ничего не значащий ответ не заставил себя долго ждать, но Роксанна, естественно, не стала настаивать на каких-либо подробностях.
- Я с радостью составлю Вам компанию, ...Эдвард. Доброй ночи. - мягко согласилась Роксанна, улыбнувшись ему в ответ. Пускай на "ты" она так и не перешла, но учитывая то, что граф обращался точно так же, это было вполне допустимо. Этот день и так привнёс в их жизнь достаточно много...нового.
Вечер был окончен. Граф резко смял остаток незабываемого дня поспешно распрощавшись и отправился в свои покои. Что же там было?- подумала Роксанна задумчиво глядя ему в след. Но это была не единственная мысль, которая её сейчас занимала. Вытащив из-под груды подушек сложенное одеяло, она укуталась в него и разместившись поудобней, вновь устремила свой взгляд на морской небосвод. Солнце приблизилось совсем близко к воде, на мгновение замерев в нерешительности, прежде чем воссоединиться с морем и этот момент был трепетно-восхитительным. Как жаль, что он этого не увидит... - невольно подумала Роксанна, в который раз пожалев, что задала такой необдуманный вопрос. Но что это было? От чего он бежал? Ведь был это именно побег и ничто иное. Впервые Роксанна задумалась над тем, что вокруг Баратэона тоже возведена стена, ещё более крепкая и неприступная, чем вокруг неё. Но и не это, пожалуй, удивляло Роксанну. Скорее, что ей позволили приблизиться настолько, что она смогла её увидеть. Что так внезапно открыло для неё этот путь? Его имя?...И что прятал он за ней?
Множество вопросов возникали и бесследно исчезали в багровой воде заката. Закрыв глаза, Роксанна позволила им течь своим ходом, не стараясь хоть как-то управлять этим. Она почувствовала как они затихают, замедляют свой ход в преддверии дрёмы, но не стала этому противиться. В любом случае, разбудит экономка, когда придёт убирать со стола, а она так скучала по снам, навеянным шумом моря....
Несмотря на незнакомое место, уснул я достаточно быстро. Этому не помешала даже тема, случайно затронутая леди Аррен. Так уж вышло, что за последний год я научился терять людей, научился стойко реагировать на это и принимать (иначе с ума сойти можно). Вот и история с пиратами не являлась для меня уже чем-то страшным и ранящим душу. Но была чем-то сокровенным, тем самым событием, которым принято делиться только с самыми близкими, самыми дорогими, которые знают, как реагировать и знают, что сказать в ответ. Но были перед сном и другие мысли, более приятные. С ними я и отошел ко сну. Скромное помещение, кстати, подразумевало еще и полную изоляцию от посторонних шумов, что тоже как нельзя лучше способствовало крепкому сну. Пусть и не особо продолжительному, как бы иронично это не звучало. Разбудила меня жажда, а рядом, к сожалению, кувшина с водой я так и не нашел. Видимо, прислуга здесь совсем отвыкла от гостей, - тут же подумал я, заставляя себя натянуть штаны и надеть рубаху. Заправив штаны в сапоги, я вышел из покоев и достаточно быстро наткнулся на экономку.
- Я как раз искал воду, - без какого-либо упрека, протянул я, на что услышал забавное «ой». Женщина спохватилась и пообещала, что принесет кувшин сию же секунду. – Хорошо. Леди Аррен уже в своих покоях? – судя по темноте, уже была глубокая ночь, однако меня больше интересовало, сколько супруга времени провела на террасе.
Как оказалось, вопрос был задан весьма кстати. Женщина посмотрела на меня с удивлением и неуверенно сообщила, что леди Аррен в своих покоях нет, все умали, что она со мной. Хмыкнув что-то себе под нос, я развернулся и направился на террасу. Неужели она до сих пор там? Уже вечером было достаточно прохладно, чего уж говорить о глубокой ночи. Видно ничего не было, однако позади меня шагала экономка со свечой, так что очень скоро мы увидели графиню, крепко спящую на подушках. Да она с ума сошла, - хотелось поддаться первому порыву, но я резко остановился. Мне почему-то не хотелось будить ее. Так что, аккуратно и бесшумно ступая по полу, я приблизился, а после присел на корточки, оказавшись прямо напротив лица супруги. Спящая она была такой… безобидной! Никаких вопросов, никаких разговоров, лишь привлекательное спокойствие, благодаря которому у меня появилась возможность рассмотреть лицо супруги, не боясь при этом недопонимания или неловкости с ее стороны.
Когда-то давно Ильхан говорил, что первый муж, к которому леди Аррен питала сильные чувства, отвечал ей… равнодушием. Уважал, но не любил. Что за глупец? Сейчас, смотря на нее, я не понимал, как можно было отвечать лишь уважением! Нет, я не любил, отрицать не стану, на то были причины, но знаю точно, что на любовь такой женщины никогда бы не ответил только уважением.
Глубоко вздохнув, я все же вспомнил об истинной причине своего нахождения здесь. Аккуратно дотронувшись до ладони супруги, которая выглядывала из-под одеяла, я убедился в том, что ночи здесь прохладные: ладонь оказалась совсем холодной. Тогда я обернулся и, посмотрев на экономку, кивнул на выход. Женщина быстро сообразила и попридержала дверь. Мне же предстояла задача сложнее. Надеюсь, леди Аррен крепко спит, потому что в следующий момент я медленно и аккуратно взял ее на руки (а-то еще проснется, испугается и расцарапает мне лицо!). Но супруга спала, потому я так же медленно и тихо поплелся по коротким коридорам, вслед за экономкой, которая распахивала передо мной двери. Наконец-то мы зашли в покои. Экономка быстро расправила постель, и я аккуратно уложил супругу, после чего сделал шаг назад. Кажется, сегодня я уже перешел все те рамки, которые сам же для себя и определил, от того поспешил удалиться, пока экономка заботливо укутывала хозяйку одеялом.
Воды я ждать не стал. Вместо этого вернулся на террасу, которую, судя по всему, решили прибрать ранним утром, и забрал кувшин оттуда. После вернулся в свои покои и, наконец-то утолив жажду, вновь улегся в теплую постель. На сей раз для того чтобы уснуть потребовалось время.
И всё-таки ей это удалось...Самым невообразимым Манар вернул ей неповторимые моменты детства... Терраса, залитая полуденным солнцем, она снова маленькая девочка...замечтавшаяся, ненароком уснувшая после купания в море. Легкое заботливое прикосновение ладони отца, к которой так хотелось прижаться к щекой, вобрать всю ту безграничную ласку, которую она была способна подарить. Не смотря на то что спала, она вновь видела его улыбку, добрый взгляд. Он всегда был таким...иногда встревоженно-добрым, иногда - укоризненно-добрым, иногда - просто, но всегда был таким: добрым. А потом её охватило ощущение легкой невесомости и крепких рук, но оно не вызывало волнения, а дарило лишь спокойствие и непоколебимую уверенность в том, что о ней позаботятся. Она знала, что проснётся она уже у себя в кровати. Так было всегда. Так было и теперь...
Тихонько вздохнув, графиня открыла глаза. На её губах всё ещё блуждала благодатная улыбка и потребовалось некоторое время, прежде чем осознание реальности медленно но верно стерло её, заставляя Роксанну резко сесть на кровати. Леди Аррен торопливо прикоснулась к себе, убедившись что всё ещё в платье. Огарок свечи и серый свет, который щедро наполнял комнату, позволил ей предположить, что сейчас раннее утро. Но не эти мысли занимали её сейчас более всего. Почему меня не разбудили и как я...? Почувствовав как ноет тело от лежания в корсете, Роксанна принялась за платье. Звать в такую рань слуг ей не хотелось, хоть получить ответы на некоторые вопросы не отказалась бы. Похоже, прекрасный сон, который так ясно представился ей, не был совсем уж плодом её воображения. Оставшись в одной сорочке, она снова залезла под одеяло. Пытаясь унять учащенное сердцебиение она приказала себе успокоиться и набраться терпения до утра. Ничего же не случилось! Перестань!- заверяла она себя. Хотя в глубине души уже подозревала, что это дело рук не слуг. Сделать это женщине было не под силу, а мужчины не имели права прикасаться к ней, без её на то соглашения или крайней нужды. И сейчас, прокручивая в памяти "сон", она всё больше уверялась в своей догадке. Поймав себя на мысли, что во встревоженном трепетании сердца есть и капелька сожаления о том, что она так крепко спала в это время, Роксанна крепко зажмурилась, прикрывая тенью ресниц внезапно проступивший румянец. Вот ещё. Глупости. Если это так - поблагодаришь его. И не вздумай...
- Его Сиятельство уже проснулся? - поинтересовалась Роксанна у хлопочущей экономки. Конечно, она уже знала подробности того вечера (хотя и сама уже догадывалась как всё было). Получив утвердительный ответ, леди Аррен распорядилась обеспечить его всем необходимым и пригласить к завтраку на террасу. Сегодня ей как никогда требовалось спокойствие: она решила твёрдо следовать данному накануне слову и не робеть. Роксанну ждала встреча с мужем и прогулка у моря...и она и сама была уже не уверенна, что из этого способно было взволновать её больше.
Маленький столик был уже накрыт, но она осталась стоять у перил, дожидаясь появления мужа, чтобы поприветствовать его как следует. Манар и сегодня был готов одарить их чудесным днём, ведь уже завтра ему предстояло провожать их в путь...
Бесконечные попытки уснуть увенчались успехом только спустя несколько часов. Столько противоречивых мыслей и чувств не одолевали меня даже в Глостере. Вновь проскользнуло непреодолимое желание поскорее очутиться дома, в Бэйлоре. Возможно, и вправду все дело в непривычной для нас близости? Трудно устоять, когда рядом красивая женщина! Особенно, когда она одна такая. Но как только рядом окажется кто-то другой, вероятно мне удастся переключить свое внимание. Ведь раньше так и было, это и позволяло сохранять дистанцию. Да и, в конечном счете, я мужчина, а мужчинам свойственны… различного рода искушения. От того и трудно узнать, что происходит на самом деле. На этой мысли и уснул. Вопросов много, а тело отдыха требует.
Несмотря ни на что, сон был таким же крепким, как и в первой половине ночи. Потому проснулся я легко и чувствовал себя вполне отдохнувшим. Слуги явно извлекли уроки с прошлого раза, потому достаточно быстро была подготовлена ванна и поставлен кувшин с водой. Как только приготовления были завершены, я вышел на террасу, где, по словам экономки, меня уже ждала леди Аррен. Супруга стояла около поручней, и я не спешил ее окликать. Благодаря крепкому сну и прекрасному утру (а это еще и заслуга погоды), настроение у меня замечательное, ему я и решил поддаться. Несколько секунд я стоял на месте, подобно жене, разглядывая прекрасные виды. Все виды, которые открывались мне отсюда… А потом все же двинулся вперед. Шум воды заглушил шаги, так что мне удалось бесшумно добраться до графини. Остановился прямо за ее спиной.
- Доброе утро, Роксанна, - чуть наклонившись, с улыбкой произнес я, после чего сделал шаг назад. Можно считать это утренним сюрпризом! – Надеюсь, не напугал. О, утренний завтрак. Прекрасно! Убить кого-нибудь готов за что-нибудь съедобное.
С этими словами я сел на уже привычное для меня место. Несмотря на то, что вчера вечером мы достаточно сытно подкрепились, я почувствовал дикий голод сегодня утром. Так что, накрытый стол – еще одна причина для хорошего настроения. Я налил себе в кубок обычной чистой воды, так же поступил с кубком супруги. А после испробовал все утренние угощения Манара. Периодически я посматривал в сторону, окидывал взглядом водную гладь, а порой бросал мимолетные взгляды на жену, гадая, помнит она вообще, где уснула или нет. Тема не столь важная, от того затрагивать ее я не стал. Да и жара, признаться, полностью завладела моими мыслями. Может для атлантийцев это и нормально (не удивлюсь, если это для них и вовсе холодно), а вот для гасконца в теплом кафтане погода стала большой проблемой. Недолго думая, я встал и расстегнул пуговицы кафтана, из-под него показалась белая рубаха.
- Прошу простить за этот небрежный вид, но… для меня здесь слишком тепло. Ничего официального ведь не планируется, верно? – улыбнувшись собственным словам, я продолжил трапезничать. - Наша прогулка все еще в силе?
Увлечённая собственными мыслями, Роксанна не услышала его приближения. Внезапно раздавшийся рядом голос, заставил её невольно вздрогнуть и резко обернуться, одарив довольного Баратэона слегка призабытым встревоженным взглядом. Он улыбался и явно был доволен собой, что тут же разожгло в Роксанне искру возмущения. Да что он себе позволяет?! Что за шутки?! Ему что нравится выставлять меня трусихой, сбивать с толку?! Несмотря на поднявшуюся невесть откуда бурю эмоций, леди Аррен всё же улыбнулась мужу и поприветствовала его реверансом
- Доброго утра, Эдвард. Нет, не волнуйтесь, ничуть не напугали. – зло соврала Роксанна, стараясь сохранить при этом беспристрастный взгляд и легкую улыбку. Видимо, самооборона решила занять новую позицию в обеспечении нерушимости её душевного покоя и стала подогревать недовольство, как чувство прямо противоположное привязанности или интересу.
Да он насмехается над тобой, играет, как кот мышкой! …Видит прекрасно что с тобой происходит, когда он…и пользуется этим, забавляется! Для него это ничего не стоит, просто развлечение на время путешествия – внезапное «озарение» лавиной свалилось на несчастную Роксанну, щедро подбрасывая всё новые и новые "факты", и она с трудом сдерживала заполонившие её от этого эмоции. Негодование, страх перед не случившимся, обида, разочарование…Но стоит отдать им должное – ощущение лёгкого трепета от его близости или взгляда и вправду отошло на второй план. Так уж вышло, что негативные эмоции ей было скрывать куда легче и привычней. Это позволило Роксанне слегка остыть и настроится на нужный лад разговора. Таким, каким он и должен был быть между ними - непринуждённым.
- Конечно, Эдвард. Отправимся туда, как только Вы закончите трапезу. - ответила Роксанна, старательно отводя взгляд от расстегнутого ворота. Чёртова небрежность ему тоже на диво шла! Подлецу всё к лицу - зло заключила она, щедро "припечатав" к мужу ещё одно "достоинство". Сама она смогла заставить себя съесть лишь немного, скорее, для виду: душевные терзания давали о себе знать. Ничего, завтра я отправлюсь в Нотеру, а он - в Бэйлоршир и всё закончится. Ей не хотелось обращать внимания на своё истинное отношение к этой мысли. Время лечит.
Наконец, когда трапеза была окончена и она поймала на себе слегка вопросительный взгляд, леди Аррен решилась на более важный разговор, касающийся вчерашнего вечера.
- Я Вам очень благодарна, за проявленную заботу. Экономка сказала мне, что это Вы...помогли мне добраться до покоев вчера вечером. - сказала Роксанна, старательно избегала подробностей "оказанной помощи". - Даже не знаю как это произошло...Казалось я лишь на минуту прикрыла глаза, задумалась и...Право, так неловко вышло перед Вами. Прошу меня простить и ещё раз искренне благодарю Вас.
Вздохнув, леди Аррен скользнула взглядом по слегка опустевшим тарелкам. Время шло и неплохо было бы им слегка развеяться, побыть среди людей. Правда, набережная в этот сезон не обещала быть многолюдной: вода была ещё холодной. Но там, быть может, им удастся найти другие, отдалённые темы для разговора, а то и просто помолчать, полюбоваться видами. В глубине души она надеялась, что обуявшие её минутой ранее чувства помогут побороть ей тревогу от близости моря.
Супруга, словно прочитав мои мысли, сама подошла к теме своей непростой ночи. Я же лишь улыбнулся, ибо не видел в произошедшем ничего дурного, и уж тем более того, за что бы следовало извиняться. Она же не весит под сто пятьдесят килограмм! Вполне бытовая ситуация, а мне было даже приятно проявить заботу и вдоволь насмотреться на супругу. Мысли это спутало окончательно, но я ни о чем не жалел. Да и по моему внешнему виду это было видно.
- Разве это стоит благодарности? Я просто отнес свою жену в теплую постель, потому что она, оказывается, имеет привычку засыпать там, где можно заработать простуду, - с кубком в руках засмеялся я, после чего сделал несколько глотков обычной воды. Однако это леди Аррен не остановило. - На вес ты пушинка, было бы за что извиняться. Я могу носить тебя на руках каждый день, если пожелаешь, но только здоровую. Так что впредь аккуратнее, пожалуйста. Ночи здесь прохладные.
Теперь на моем лице красуется уже мягкая улыбка, которой я всеми наглядными способами пытался выразить свое волнение за здоровье леди Аррен. Она же волнуется обо мне, взаимность смущать не должна. Помимо этого, я беспардонно перешел на «ты» (и самому непривычно). Вчера сам предложил, но начать – так и не начал. А сегодня это произошло само собой и придало моим словам невиданное доселе ощущение… тепла и близости, словно я и вправду обращался к дорогому мне человеку. Хотя, почему «словно»…
На этом трапеза была завершена. Я чувствовал себя выспавшимся и сытым, для полного счастья не хватало только спокойной прогулки по побережью. Убедившись в том, что леди Аррен так же завершила свой завтрак, я немедля встал и протянул ей руку, таким образом, приглашая на прогулку. Как только все ступеньки, ведущие вниз, были преодолены, я отпустил руку супруги и направился куда-то вперед, уверенным шагом ступая по земле. С одной стороны виднелись корабли, а с другой – лишь необъятная водная гладь. Несколько минут я шел молча, погруженный в собственные мысли и очарованный красотой здешних мест (а так же их схожестью с родным мне Палантиром).
- Так о чем же ты думала? – сомкнув руки за спиной и продолжая вышагивать вперед, наконец-то обратился я к жене. - Ну… перед сном, что даже не заметила, как уснула.
Все-таки и вправду подобное неформальное обращение имело удивительный эффект. Казалось, я теперь могу спросить о чем угодно, хотя данная тема, конечно же, не являла для меня нечто важное. По крайней мере, я так думал, ведь спросил только ради того, чтобы поддержать оборвавшуюся беседу.
- Конечно, я не стану так больше делать. Это была случайность - заверила мужа Роксанна. Заявление, о его готовности носить её на руках ежедневно, всё же немного смутило Роксанну, не смотря на искусно выставленные барьеры. Это казалось ей чем-то сродни с объятьями, а просто так люди не станут обнимаются и не будут предлагают делать это каждый день. Не последнюю роль в этом играло и его обращение на "ты". Он всё же решил, а она - не решилась...Не так просто было подстроиться под столь стремительное развитие событий после года устоявшихся отношений. Конечно, она будет стараться. В конце концов, в этом нет ничего трудного, есть масса людей, которых ты так называешь. Ну что здесь такого? Слуги, отец, мать, Лейла...племянницы- мысленно готовила себя Роксанна, следуя за мужем и украдкой поглядывая на его широкую спину. Но ни единый образ не помог ей примерять это "ты" на него. Слишком уж он был...Баратэоном. Ослушаться его или дерзить было уделом отчаянного или глупца, всем своим видом он с лёгкостью вселял уважение, которое очень уж очень не увязывалось в её понимании с этим "ты". Проще было тем, кто вырос с ним рядом, привык к нему, а она и от заботы-то его порой шарахалась, хоть и пыталась казаться невозмутимой. Впрочем, забота в исполнении Баратэона - это вообще была отдельная тема, преисполненная противоречия его образу жестокого завоевателя. Роксанна, которая только недавно открыла для себя некоторые её проявления, оказалась не готовой к такому ходу и оттого частенько волновалась, боясь что это может вызвать чрезмерную привязанность с её стороны, а после - неизменно причинить ей страдания (уж она-то знает каково это), не говоря уже о тех глупостях, на которые так легко может пойти...влюблённая женщина. Это было, несомненно, опасно. Поэтому Роксанна и была крайне осторожной...ну, почти всегда...
- Я думала о море - - ответила графиня, украдкой взглянув в строну глади. Она и вправду думала о море, но не смотря на всю её любовь и очарование этой стихией, она почувствовала как в глубине души неприятно шевельнулся закоренелый страх. Конечно, вполне контролируемый, но всё же. Дорожка неотвратимо приближала их к морю, заканчиваясь где-то возле пирса, возле которого мерно покачивались привязанные лодки. Как и любой другой, снедаемый фобией, человек, Роксанна была склонна преувеличивать опасность, неизменно ощущая, что источник страха может взбрыкнуть нечто такое: к чему ты не готов, но неизменно опасное.
- В это время года но особо прекрасное, с лёгким оттенком изумруда...- эхом отозвалась Роксанна, не особо задумываясь над сказанным. Подобные, ничего не значащие, речи были частью её воспитания, она могла поддерживать их в любом состоянии и при любых мыслях. Сама же она сейчас была всецело поглощена укрощением собственной тревоги. Наверное, она бы не отказалась сейчас, возьми он её за руку. Роксанна украдкой взглянула на него, с усилием удержавшись от подобного жеста со своей стороны. Дорожка всё же привела их к пирсу, но на границе супруги остановились, рассматривая морской пейзаж. Здесь и вправду было пустынно. Эта гавань, окруженная скалами, мало чем могла привлечь внимание кораблей и они следовали далее, к порту Латифа. Возле пирса покачивались лишь одинокие лодки местных работников да рыбаков.
- Не стоит туда идти... Вдруг, они прогнили... - всё же не удержалась от замечания слегка побледневшая Роксанна, с опаской поглядывая на потемневшие доски. Не смотря на то, что по ним ежедневно вышагивали хозяева лодок, они казались ей ненадёжными.
- М, нам надо чаще бывать в Палантире, - тут же среагировал я на слова о море, которое, судя по всему, полностью завладело мыслями леди Аррен, завладело настолько, что она умудрилась уснуть прямо на террасе.
А мы вышагивали вперед, я не переставал любоваться видами, периодически опуская голову и смотря себе под ноги, словно думая о чем-то. Мыслей и вправду было много. Да что там, последние дни они не давали отдохнуть, Глостер стал настоящим рассадником разнообразных мыслей, притом на совершенно разные темы. Атмосфера, люди, жара, жена. Чаще жена, конечно. Не удивительно, что я так старательно искал способы отдохнуть и хотя бы ненадолго освободить голову от тяжести дум. Сейчас вот снова думаю о жаре. Мое тело бросило в жар, несмотря на прохладное дуновение ветра с залива. Потому я полностью снял кафтан и нес его на руке на протяжении основного пути. Шел я медленно, прогулочным шагом, дабы леди Аррен не приходилось бежать за мной. Наконец-то мы подошли к пирсу. Я уже было хотел ступить на доски, как внезапно супруга изъявила свои опасения. Я тут же обернулся, смотря то на нее, то на пирс, который выглядел вполне себе надежным и крепким.
- Да нет же, там…, - я хотел указать на лодки, ведь люди наверняка ходят здесь каждый день, однако вовремя заметил, как побледнело лицо графини. - Что-то не так? Вы плохое себя чувствуете? То есть…, - я невольно перешел на «Вы», хотел исправиться, но, сочтя это все же неважным сейчас, просто подошел к графине дотронулся руками до ее плеч.
Хотел задать очередной вопрос, но остановился, задумчиво посмотрев куда-то в сторону. Было не похоже на плохое самочувствие, было похоже на страх. Когда Роланд был маленьким, его укусил дворовой пес. Потребовалось время для того, чтобы страх пропал, ну а до того, видя собаку, он всегда вел себя примерно одинаково: делал вид, что все нормально, а на деле бледнел и начинал бросать судорожные взгляды на животное. Это я запомнил, и примерно это я сейчас и видел, смотря на супругу. Только чего она боится? Выходить на пирс? Воды? Я не стал задавать лишних вопросов, а лишь глубоко вздохнул и, взяв графиню за руку, отвел в сторону. Как раз неподалеку стояла скромного вида лавочка.
- Вчера я был не до конца открыт, - наконец-то протянул я, покрывая лавочку своим же кафтаном (да не жалко). Я присел и указал супруге рукой на место подле себя. - Около трех лет назад мой корабль вышел из порта Моррисии по направлению в Палантир. По дороге мы должны были остановиться еще в Латифе, но досюда не доплыли. На нас обрушился страшный шторм, в результате которого корабль, как и все члены экипажа, кроме четверых, ушли ко дну. Оставшихся в живых подобрали пираты. Двоих казнили, а мне и одному матросу удалось бежать, когда их корабль подвергся нападению. Хотя он тоже потом погиб, уже на пути домой. Я покидал дом в сопровождении пятидесяти человек. А вернулся один. Я до сих пор не знаю, в чем был великий замысел, - эти слова я произнес с какой-то пренебрежительностью, стоило ли удивляться теперь моей не набожности, - почему именно я и зачем, но теперь живу с этим. Вот такая история.
Посмотрев на леди Аррен, я улыбнулся. Разумеется, рассказал я не потому что меня внезапно осенило дикое желание это сделать. Это была попытка добиться ответной истории, которая стала причиной этому непонятному страху. Я рассказал, теперь ее очередь.
Она поняла, что её тайна раскрыта. Не смогла обмануть его...сейчас...тогда. Баратэона вообще было сложно обмануть. Каким-то самым невообразимым образом, он умел заглядывать в самые укромные уголки души. Видимо, видеть и различать страх - это его профиль. - уныло улыбнулась своим мыслям Роксанна, пока её усаживали на "лавочку доверия".
По крайней мере, они отдалились от моря, того злополучного пирса. Он не прыгал в воду и не тащил туда её, не изъявил желание покататься на лодке, за что она была ему в глубине души благодарна. Роксанна внимательно выслушала его историю, в глубине души понимала к чему это всё было сказано.
- Мне очень жаль. - отозвалась Роксанна, сочувственно взглянув на помрачневшего Эдварда. Опять она причиняла ему неудобства. Просто талант! Учитывая, что хотелось ей этого гораздо реже, нежели получалось (а когда хотелось уязвить - как раз и не получалось!)
Пути Господни неисповедимы...- хотелось добавить, но она воздержалась от подобного замечания. Откуда ей, обычному человеку, было знать почему так поступает Бог? И тем более, браться объяснять Его поступки мужу? В её жизни тоже были утраты...но она никогда не задавала подобных вопросов Ему. В конце концов, то, что Эдвард, совершенно неожиданно, оказался человеком добрым и внимательным - тоже был, своего рода, промысел Божий. Она мога быть выдана замуж за старика или настоящего тирана...а, может, провела бы остаток дней в монастыре. Нет, во служении она не видела ничего чуждого ей, но их законы были слишком жестокие, заставляя отказываться от прекрасного мира вокруг (какая же это все-таки глупость, учитывая, что его создал именно Бог!). Она никогда бы не смогла бы вот так любоваться морем, есть сладости в той башенке или мчать верхом на Серхат...почувствовать его...заботу.
- Я боюсь моря...- внезапно призналась Роксанна. Вот так просто, без всяких реверансов, жеманности, метафор и предысторий. Взяла и призналась. Наверное, впервые вообще сказала при нём "боюсь", ранее упорно отрицая его существование. А сейчас вот сидела, с мрачным видом шевелила носком туфли округлую гальку, как будто хотела заставить её уползти отсюда, и сказала. Наверное, этого было не достаточно, ибо повисло неловкое молчание, нарушаемое только шумом моря. Роксанна не удивилась бы, если бы сейчас увидела на его лице отвращение, но не смотрела, не искала. Такому человеку, наверное, подобное проявление слабодушия кажется именно отвратительным. Хорошо, что я не твой солдат. Казнил бы меня в первом же бою. - проскочило совершенно неуместное, пока та собиралась с мыслями.
- Давно это было. Мне тогда было всего девять лет. Я очень люблю море, мы тогда часто купались. Там есть калитка, которая ведёт к небольшому подступу к морю, надёжно защищённому скалами от посторонних глаз. Но мы были всего лишь дети: я и Лейла. С нами всегда ходил кто-то из взрослых. Я хорошо плавала...я так считала. Но однажды море было неспокойно и нам не разрешили идти купаться, хотя было довольно ясно и жарко. И вот, когда все легли отдыхать после обеда...я ослушалась. Нарушила запрет, сбежала.
Оно не казалось мне опасным, только вода была слегка мутной и волны подбрасывали чуть выше. Но я с ними справлялась, плавала. А когда оглянулась - увидела, что нахожусь чуть дальше, чем обычно, от берега. Я сразу же попыталась вернуться обратно, но волны не давали. Они подталкивали чуть вперед, а потом уволакивали ещё дальше. Я быстро выбилась из сил, наглоталась воды...она была такая мутная...не видно было даже солнца. А потом ничего не помню...
Меня какой-то...рыбак притащил. Даже имени своего не назвал. Рашида сказала, что это был пират. - голос Роксанны звучал глухо и безучастно, как будто она рассказывала заунывную историю из абсолютно чужой жизни. Она склонила голову и казалось, что она вот-вот расплачется, но когда она взглянула вновь на мужа, слёз в её глазах не было. Это была старая рана, всё произошло очень давно.
- Я люблю море, очень. Мне жаль, что так произошло. Ничего теперь не могу с собой поделать, что-либо изменить... - вздохнув, Роксанна снова посмотрела на безграничную лазурь. - А калитку отец приказал закрутить проволокой. Больше никто туда не ходил. Роксанна слегка улыбнулась. Отчего-то именно этот момент показался ей точкой во всей этой неприятной истории.
Отредактировано Roxanna Arren (2015-03-23 12:32:02)
Несмотря на сочувственный взгляд, я был благодарен супруге за отсутствие какой-либо жалости. Я никогда не любил жалость, и отчасти не рассказывал эту историю, именно потому что в ответ зачастую слышал тысячу слов, призванных пожалеть «бедного меня». Я воспринимал это как слабость, с отвращением, да и считал, что не меня жалеть надо, а тех людей, которых поглотило море, которых настигли пиратские клинки. От того лишь благодарно кивнул леди Аррен на ее скромный комментарий, а после одарил взглядом, пылающим от нетерпения. Настала ее очередь поделиться такой же сокровенной и неприятной историей. Супруга начала сразу с главного. Так вот в чем дело, - тут же подумал я, хотя, признаться, сперва удивился. Она с таким воодушевлением рассказывала о Манаре, что я и подумать не мог, что здесь могло произойти нечто подобное. Разумеется, ничего негативного эта весть у меня не вызвала. У каждого свои страхи. А женщинам их и вовсе позволено иметь немереное количество! Откуда еще у мужчины появляется желание быть рядом? Охранять и защищать?
- Что ж, вам тут с пиратами повезло больше, чем мне, - тут же улыбнулся я, пытаясь сохранять прежнее расположение духа, для бодрости, так сказать. – Должен признать, это… ужасно: желать чего-то, но бояться с этим соприкоснуться.
Этими словами я не только подтверждал свое нормальное и адекватное отношение к подобному страху, но и признавал то достойное место, которое он может занимать в душе любого человека. Суть не в море, суть как раз в этом: любить, но бояться. Она любит воду, хочет в нее ступить, но боится. Лично я с таким не сталкивался, но на личном опыте знал, как можно преодолеть страх. Задумавшись об этом, я повернул голову и посмотрел на водную гладь, а затем и на пирс. Нет, я не собирался швырять ее в воду, не собирался заставлять плыть куда-то на хрупкой лодке. Это бы было слишком жестоко. Отец многому меня научил, научил же он меня и следующему: все начинается с одного маленького шага. По этому принципу я вселял в маленького Роланда уверенность перед собаками (примитивный пример, но зато распространенный и наглядный), так почему же не могу сделать того же с леди Аррен, раз больше никого не нашлось?
- Роксанна, ты доверяешь мне? – глубоко вздохнув, словно решившись на что-то, я встал с лавочки и протянул супруге руку. За все то время, что мы вместе, я не сделал ничего дурного, чтобы можно было усомниться в моих намерениях. – Я не потащу тебя в воду, не бойся. Просто доверься, - усмехнувшись, на всякий случай добавил я. – Одной трудно что-то изменить, а вот при чьей-то помощи… Мы просто выйдем на пирс, ничего больше.
Когда расположение было получено, я медленно прошел к пирсу. Ступить на доски супруге было по силам, однако я все равно крепко сжал ее руку, прежде чем мы оба наконец-то оказались на выступающем пирсе. Вопреки опасениям леди Аррен, строение показалось мне вполне крепким. Затем я сделал шаг назад и встал сзади, прижимаясь к спине супруги и при этом держа ее за талию, дабы ощущалась поддержка. Если здесь, в окружении пугающей воды, она научиться чувствовать себя комфортно, так, как раньше, то, вполне возможно, скоро дорастет и до купаний!
- Шаг вперед. Еще один шаг, - проговаривал я каждое свое движение, которым побуждал и Роксанну делать тоже самое. На всякий случай, а-то вдруг она ждет от меня неожиданного пинка в воду. Мы остановились еще до середины. Как я и обещал, тащить никуда не собирался, этого маленького шага вполне достаточно для того, чтобы попробовать совладать с чувством подступающей тревоги и попытаться почувствовать прежнюю уверенность. – На самом деле, я просто не хотел любоваться всем этим в одиночестве, - внезапно пошутил я, хотя потом протянул серьезнее: - Я не отпущу, так что можешь расслабиться и без всяких опасений насладиться видами. Доски крепкие, на них хоть прыгать можно. Нас выдержат.
Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ (1420-1445 гг); » Обманчивая гладь иллюзий [х]
