| ❖ НАЗВАНИЕ |
|
Отредактировано Morwenna Relish (2014-10-19 23:34:37)
Ведь пока, до поры, все спокойно в кривых зеркалах моего королевства…
Страница: 1
Сообщений 1 страница 10 из 10
Поделиться12014-10-19 23:32:00
Поделиться22014-10-20 00:52:25
Внешний Вид
Бесполезность сильных
Неверность милых
Показная близость
Казеных стен
Частота ошибок позорная
Я хочу домой
Я так хочу домой
Герцогиня Орллеи Морвенна Релиш, жена Его Светлости герцога Орллеи и адмирала королевского флота Андреса Найтона.
Боги, Морвенне хотелось плакать и смеяться одновременно от того, каким ярмом на ее шее висел этот титул. Интересно так ли себя чувствовала ее прабабушка, нищенка Нон без фамилии, получившая свое имя потому что была девятым ребенком своей матери? Ей было вначале так же тяжко, когда ее взял в жены зажиточный антверпенский торговец? А ее бабушка? Неужели Флир Корк не было жутко, когда она стала баронессой Хайдхилл и уехала из родного Атверпена в Орллеи? Но оставалась еще Хеддвен Виллин: хотелось ли собственной матери Морвенны убежать и спрятаться от всех недружелюбных взглядов, когда муж окрыленный любовью объявил ее будущей графиней Мистшир? Не хотелось ли ей выть от ужаса, когда ее свекровь отошла от дел после смерти мужа и самой настоящей хозяйкой Хайевера стала она, дочь безродной купеческой дочки и внучка нищенки с моргадский улиц?
В это мгновение Морвенна решила, что ей все же хочется смеяться. Боги, она внезапно поняла, почему женщин ее рода так сильно не любили, подозревал в колдовстве и нечестности - каким-то невероятным образом у них получалось взлетать, причем с каждым поколением все выше и выше. И что же дальше? Неужели трон?
"А моя дочь, что же, станет принцессой или королевой?" - плечи девушка содрогнулись от с трудом сдерживаемого полубезумного смеха, лишь один истеричный смешок все же все же сорвался с ее губ. Морвенна зажала рот ладонью и прижалась спиной к холодной каменной стене, спрятавшись в одном из многочисленных закутков замка. Ей надо было побыть одной, подальше от придворных дам, которые смотрели на нее как никогда пристально, оценивающе и зло. Еще бы, девчонка с севера, тихая, державшаяся принцессы Елизаветы - и вдруг вначале похищение пиратами, потом помолвка с Синей Бородой Пэрайд, а затем, - совсем уж немыслимое! - тайная свадьба с Андресом Найтоном, которым теперь недоволен король Чарльз.
И от всех этих мыслей, о всего этого Морвенне делалось дурно - она прикрыла глаза, пытаясь заставить себя успокоиться.
Кто бы знал, что для того, чтобы Морвенна, наконец, треснула после всего пережитого, ей всего лишь надо было стать чьей-то женой?
Но это все было глупостью, бредом, и она понимала, что должна успокоиться. Минутная слабость, всего лишь. Просто она, кажется, переоценила свои возможности, недооценила королевский двор, и сейчас, в тени могла позволить себе на какое-то мгновение расслабиться, беззвучно вопить, кусать губы и сжимать руки в кулаки. Потому что слишком уж тяжело ей было сносить перешептывания, косые взгляды и прочие мелкие гадости, которые ее раньше не касались.
-Но что же от меня вы хотите, сир? - от тонкого девичьего голоса Морвенна вздрогнула всем телом, нервным, резким движением руки пригладила волосы и затем снова зажала рот ладонью.
Нет, нет, нет! Только не люди, только этого ей не хватало? Как, если они ее заметят, объяснить здесь свое пребывание в этот вечер? Андрес не был в столице,это знали все, и вот, его молодая жена в темном углу замка, ждет.. чего? Кого?
"Боги, старые и новые, не дайте пропасть!" - взмолилась она прислушиваясь.
| -Гида, - и все, Морвенна забыла о всех своих страхах. Мужской голос, низкий, с хрипотцой, он казался ей знакомым, но она никак не могла припомнить, кому же он принадлежал. - Просто выльешь в еду, моя девочка, ничего сложного. |
-Мне ли не знать, девка ты или нет, - рассмеялся мужчина, а девица хихикнула в ответ. - Это всего лишь лекарство, глупая, ему от него будет только лучше.
-Так ведь принц и не болеет, сир, - протянула Гида и тут же вскрикнула, когда ее резко схватили за подбородок. Морвенна, похолодевшая от услышанного, не смогла различить, что именно сказал служанке мужчина, но в следующую минуту она начала всхлипывать и обещать, что сделает так, как велено.
А Морвенна, все так же стоя на месте, судорожно думала, что же ей делать - принца она знала одного. Тезка ее брата, на год младше него. Что же она такое услышала? Неужели то, что ей кажется? Или она все не так поняла?
Разговор стих, и выглянув еще раз, она заметила лишь служанку, собравшуюся уходить.
Отпустить? Поймать и потребовать ответов? Звать стражу, крича караул? Что делать?
-Гида, - до того, как Морвенна успела решить, что делать лучше, имя служанки сорвалось с ее губ, и она вышла из-за угла. В конце концов, она - жена одного из самых могущественных людей Хельма, теперь уже королю, а кроме этого подруга принцессы и приятельница королевы. За ней стоит одна из Фосслеров, весь Мистшир, она...
Глупая испуганная девчонка, примеряющая на себя мамино платье.
-М-миледи, - служанка смешалась, побледнела, присела неуклюже и уставилась в пол.
-Ты знаешь, кто я? - откуда у Морвенны появились такие властные интонации - она не знала. Внутри все стряслось, не будь ее пальцы сцеплены в замок, то они наверняка бы мелко дрожали, но голос почему-то был твердым, не испуганным. Почему?
-Герцогиня Орллеи, - надо же, а служи быстро распространяются по замку. В кои-то веки это сыграло ей на руку. Как и то, что девчонка была щуплой, маленькой для своих лет, и Морвенна, подойдя к ней, цепко ухватила за подбородок и заставила поднять голову.
-С кем ты говорила? - Гида что-то залепетала, но ее бесцеремонно встряхнули, а пальцы на подбородке больно сжались. - Говори, я сказала.
-Я не знаю, он сказал, что это лекарство! - расплакалась перепуганная служанка, а Морвенна не нашла ничего лучше чем ухватить ее за косу, от чего та заскулила. - Я не знаю, какое, оно для принца!
-И что же, - процедила сквозь зубы Морвенна, - кто тебе его дал?
-Я не знаю, не знаю я, миледи, он говорит, что он Маркус, он кому-то служит, но кому, я не знаю, - лепетала служанка. И не врала, видела Морвенна, не врала, испугалась и потому, стоило ей ее отбросить, осела на полу, размазывая слезы по щекам.
-А ну-ка скажи мне, где это лекарство твое? - А дальше что? Гида достала из складок платья какой-то флакончик, который Морвенна тут же выхватила у нее из рук, но открывать не стала, сжала в руке, и хмуро уставилась на служанку.
| -Миледи, не казните, невиноватая я, без головы! Он монету мне дал,- плакала Гида, - не казните, меня в жены хотят, хоть и не девка! Пятеро сестер у меня... |
Девушка осталась в коридоре одна, чувствуя, что начинает мелко дрожать. Боги, во что она влезла? В ней не осталось и капли той силы и сдержанности, что была в ней минуту назад - ей хотелось бросить флакон подальше и убежать, чтобы ничего такого не видеть, нив чем таком не участвовать. Но вместо этого она заставила себя сдвинуться с места, заставила проглотить вставший посреди горла ком - ей вспомнился Эдуард, а следом за ним и Тедди, видеть живым которого, она прекрасно знала, тоже не все хотят. Но у ее сокровища не было таких врагов, и, кажется, ее сокровище стерегли куда лучше - народ Мистшира не продавался так легко как здешние люди.
К кому идти? Андреса нет, короля тоже. К королеве или Елизавете? А они что могут? Отыскать где-то Генри Найтона?
"Ты слышала шепот, дура, его хотят посадить на трон!" - нет, к нему было страшно, да и что ему сказать? Как заставить выслушать.
Мрвенна остановилась посреди галереи и уставилась на склянку, которую сжимала в руках так сильно, что костяшки пальцев побелели. Золотистая жидкость по цвету напомнила ей волны колосистой пшеницы, и вдруг ответ на ее вопрос оказался предельно ясеню
Она не долго ходила по замку безмолвной тенью и, наконец, нашла нужного ей человека в компании каких-то мужчин.
Морвенна не осмеливалась с ним заговорить. Ни разу, но сейчас подошла, присела в реверансе.
-Господа, - поприветствовала она, глядя только в голубые глаза человека, который, прекрасно знала она, недолюбливал ее. - Милорд, если позволите, на пару слов.
Эйдан Ретел был единственным кроме короля и ее мужа, кто беззаветно любил маленького принца. Оставалось надеяться, что он не отмахнется от нее как от назойливой мошки, подлетевшей слишком близко.
Отредактировано Morwenna Relish (2014-10-20 10:46:38)
Поделиться32014-10-20 17:57:01
Огонь все ярче,
Страницы жизни в нем горят.
-Нет, я не знаю, где Его Величество, но я обязательно передам ему Вашу просьбу об аудиенции, - Эйдан устало прикрыл глаза. Он не знал, сколько раз за утро уже произнес эту фразу, и мечтал лишь добраться до своих покоев тихо и незаметно.
Ранее, поймав графа во дворе, Чарльз объявил тому, что они с королевой уезжают и будут только к вечеру. Зная короля, Ретель был признателен хотя бы за то, что тот вообще поставил его в известность, иначе бы он сейчас ничем не отличался от придворных, сбивающихся с ног в поисках их правителя, но он был бы благодарен, если бы король сообщил, куда едет или хотя бы объявил бы об отъезде людям, которые почему-то считали, что раз граф Ревейншир является другом Чарльза, то обязательно должен знать о местонахождении того.
Раздраженно смотря по сторонам, Эйдан быстрым шагом двинулся по направлению к покоям принца, решив провести сегодняшний день с ним. Размышляя о том, куда сегодня взять племянника, в мыслях мужчина вернулся к своему графству. Слишком давно он там не был, да и, честно говоря, будь на то воля Эйдана, он бы и вовсе не появлялся там. Все в замке Ретелей напоминало ему о тех, кто ушел. И пусть граф смирился и пережил утраты, он не мог избавиться от одиночества, которое неизменно сопутствовало его приезду в Ревейншир. Разумеется, он был там после войны с Фйелем, объезжая все деревни графства и помогая семьям, пострадавшим в войне. А таких было предостаточно. Тем семьям, в которых мужья ушли в бой и не вернулись, Ретель оставлял деньги и обещал помощь по первой же просьбе. Тем, где мужчины возвращались калеками, он отсылал лекарей и снова внушительную сумму денег на покрытие расходов. Во время боев думать о потерях, которые понесла его земля, было некогда, но как только мир был подписан, осознание обрушилось на Эйдана мощной волной. Управляющий говорил, что невозможно помочь всем, но граф лишь сжимал зубы и упрямо твердил, что сделает для своих людей все, что в его силах. Кто-то мог назвать это пустой тратой казны, но Эйдан знал, что его отец поступил бы так же.
В самом же замке стены словно давили на мужчину, в коридорах гулял ветер, как бы говоря о запустении этого места. Конечно, замок поддерживался в чистоте, везде горели факелы, в комнатах – камины, гости, не задумываясь, назвали бы замок уютным. Но он не был таким для своего хозяина. С грустью Эйдан понимал, что ему не хватает шелеста переворачиваемых страниц в кабинете отца, смеха из комнаты сестры. После смерти Адрианы, Эйдан отпустил большую часть слуг обратно к своим семьям, прекрасно понимая, что одному ему вполне будет достаточно самых преданных, тех, кого он знал еще с далекого детства. В голову мужчины также начали приходить мысли о женитьбе и о собственной семье, но пока он не встретил ту девушку, с которой хотел бы прожить всю оставшуюся жизнь.
Вот поэтому Ретель и «сбегал» в столицу, оставляя графство на старого управляющего, который неизменно с практически отцовской улыбкой кивал головой, отпуская Эйдана.
Погруженный в свои мысли, граф Ревейншир не заметил, как снова попал в окружение рыцарей, которым король как-то на неделе пообещал присоединиться к тренировке. Чувствуя, как в груди поднимается злость, Эйдан постарался привести голову в порядок, чтобы не сорваться на рыцарях или, что куда хуже, на племяннике. Но неожиданно внимание графа привлекла девушка, уверенным шагом направляющаяся к нему. Он никак не ожидал увидеть здесь герцогиню Орллеи Морвенну Релиш, с которой у него всегда были, мягко говоря, прохладные отношения. Ретель помнил свое удивление, когда злой Чарльз сообщил ему о том, что его брат тайно женился на леди Морвенне, не поставив никого в известность. Сам Эйдан не мог понять выбор Андреса, которого всегда считал крайне объективным и благоразумным. Так почему же он выбрал именно эту девушку в качестве своей супруги? Именно ту, которая гонится лишь за личной выгодой. И сейчас она, видимо, намеревалась задать графу тот вопрос, который уже набил ему оскомину. Впрочем, сейчас он даже рад был ее видеть: она могла избавить его от общества рыцарей, посчитавших, что раз Чарльз не сможет составить им компанию, то командующий армией им тоже подойдет.
-Господа. Милорд, если позволите, на пару слов.
-Ваша Светлость, - прохладно поприветствовал девушку Ретель, склоняя голову в вежливом поклоне, - Чем обязан? – он кивнул рыцарям, прощаясь, и поравнялся с леди Морвенной, - Если Вы хотите узнать, где находится Его Величество, то, увы, он не поставил меня в известность.
Однако, чем больше Эйдан рассматривал девушку, тем сильнее становилось его удивление. Она явно была чем-то взволнована, явно не просто так наткнулась на него в коридоре, а, следовательно, целенаправленно искала графа, но вот, зачем? На этот вопрос у Ретеля не было ответа.
Поделиться42014-10-20 23:46:16
No light, no light in your bright blue eyes
I never knew daylight could be so violent
A revelation in the light of day
Если бы кто-то спросил Морвенну, кто же больше из братьев Найтонов походит на принца, ей не пришлось бы думать над ответом: ни один из них не был похож на воспеваемого в балладах прекрасного юношу. Чарльз был кролем - стать, властный взгляд, разворот плеч - все в нем говорило о породе, о титуле, делало его королем, высшим звеном во всей цепочке, но никак не принцем. Генри был олицетворением мечтаний всех прекрасных дам - благородный и хороший собой рыцарь без страха и упрека, но опять же, никак не принц. А про Андреса (пускай принцем он и не был, но ведь принадлежал же к королевской семье) и речи не шло - вечно спутанные из-за ветра волосы, черти в черных глазах и ухмылка на лице: в нем было что-то бесовское, необузданн. Такое никто ни в коем случае не воспевал - об этом мечтали украдкой, но баллады о таком не слагали. То есть они, конечно, были, но в ниц прекрасный рыцарь непременно пронзал грудь соперника, олицетворяющего порок, острым мечем.
А принцем Морвенна назвала бы именно Эйдана. Он был красив и мужественен и в нем, как казалось ей, присутствовала некая наивность, какой-то идеализм, давно утерянный Найтонами. И вместе с тем, глаза Ретеля часто были холоднее снегов и замерзших озер Мистшира, губы поджаты в тонкую, суровую линию,а слова резали острее меча. И Морвенна, прекрасно зная, как граф Ревейншира ее недолюбливает старалась держаться от него подальше и наблюдала лишь со стороны, из любопытства: подмечала сходство между ним и маленьким принцем Эдуардом, пыталась отыскать в нем что-то знакомое от покойной королевы Ариадны, но не находила, ведь ее она знала плохо и мало, воспоминания о прекрасной предшественницы Анны Мирцелл в памяти Морвенны померкли.
Но в отношении холода в голубых глазах Эйдана Морвенна не ошибалась - этот взгляд она запомнила прекрасно и узнала сейчас.
Ни одного неуважительного слова - он обратился к ней так, как подобает, склонил голову в поклоне, но все это уважение напускное, просто ради приличия. Он был все такого же невысокого о ней мнения, но Морвенну это не ранило - по крайней мере от него она такого отношения ожидала - безукоризненная вежливость в которой сквозил едва ли не презрение - и то, что хоть что-то было неизменным, ее как-то успокаивало.
-Я знаю, что король в отъезде, милорд, - тихо, с легкой ноткой раздражения, проговорила девушка, - Но я хотела поговорить с вами. Уделите мне немного вашего бесценного времени, милорд. Не составите ли мне компанию на небольшой прогулке?
Вопрос - не вопрос. Морвенна не оставила и шанса на отказ - несмотря на то, что интонация и была вопросительная, Эйдана не спрашивали, а ставили перед фактом.
"У меня нет времени на пререкания и уговоры", - раздраженно подумала она, идя по одному из многочисленных коридоров замка и слыша шаги мужчины около себя. Ей надо было с ним поскорее поговорить, но так, чтобы их никто не услышал. Предпочтительнее было сделать это в его или ее покоях, где не было бы никого постороннего, но нет, нельзя - Ретель ведь явно не так поймет, да и слухи пойдут, а Морвенне только этого и не хватало.
Наконец, она остановила свой выбор на одном из балконов в той части замка, что была тише остальных. Снаружи было все еще прохладно, солнце не успело все нагреть, и Морвенна неожиданно осознала, что воздух везде совершено разный - в Мистшире он был чистым, прохладным в любое время года, им легко дышалось, в Арьвершире же он был соленым, влажным, чуть липким и тяжелым, окутывающим словно покрывало, но здесь, в столице был лишь запах пыли и чего-то, чему название дать было невозможно.
Морвенна оперлась о каменные перила, осторожно взглянула по сторонам - первым же советом ее дорогой Леттис было смотреть по сторонам, всегда быть уверенной, что слова не будут услышанным не предназначенными для них ушами. Вот и сейчас лишь убедившись, что все окна закрыты, а внизу никого нет, девушка смогла начать говорить.
Она не знала, что ей надо сказать начавшему терять терпение Ретелю. Да и что тут было говорить - подать все так, чтобы он не побелел от гнева было невозможно, сколько бы она не старалась.
-Принц Эдуард очень вырос за этот год, - Морвенна сглотнула, скользнула языком по губам и уставилась вниз, на разросшийся сад, отыскивая в нем ту злосчастную каштановую аллею. - Слава богам, ваш племянник растет крепким и здоровым мальчиком...
Она оторвала взгляд от высоких крон деревьев и взглянула в лицо Эйдана, прежде чем продолжила.
-Но вы же понимаете, что рады этому далеко не все, - Боги, что мешает ей сказать все прямо, что? Но она не знала, как это преподнести. Будь на месте Эйдана Андрес или даже Чарльз - ей было бы куда легче, но с ним - с ним ей приходилось подыскивать слова, говорить их с невероятным усилием.
Морвенна поставила флакон, который отобрала у Гиды на балконные перила, провела по шершавым камням пальцами.
-Вы не поверите, какой интересный разговор я слышала буквально только что - нашего принца вздумали лечить. От неизвестной хвори, но страшной и ужасной, милорд, никак иначе, - сарказм в голосе бы не прикрыт, да Морвенна и не стремилась его утаить. - Я не знаю, что в этой флаконе, его я отобрала служанки, которая должна была добавить это в еду принца. Прежде чем вы спросите меня о чем-то еще или начнете, чего доброго, обвинять, - она невольно усмехнулась, сцепила руки в замок, - скажу вам, что была невольной свидетельницей этого разговора, а девчонку, Гиду, я отправила в комнаты слуг. Вы можете лично с ней поговорить, но она клянется и божится, что не знает человека, который ей это поручил - она спала с ним за звонкую монету, но не знает кто он или кому служит.
Морвенна опустила взгляд на флакон и с замиранием сердца стала ждать ответа. Девушка попыталась представить себя на месте Эйдана, понять, что он чувствует, но не смогла - угрожай кто-то жизни Тедди так явно, она бы уже в лучших традициях Моргарда велела готовить костры для предателей.
Отредактировано Morwenna Relish (2014-10-21 15:13:00)
Поделиться52014-10-26 01:41:13
Кажется, на лицах рыцарей мелькнуло недовольство таким поворотом вещей, но Эйдан был рад от них избавиться. Впрочем, раздражение графа несколько отступило под натиском любопытства и удивления: если Морвенне Релиш требовалось с ним поговорить, значит, вне всякого сомнения, дело было важным. Ретель знал, что девушка старается не пересекаться с ним лишний раз, и был даже благодарен ей за это, поскольку каждый раз, стоило ему увидеть ее, в душе рождалась злость, а перед глазами вставала сестра. Сейчас, спустя время, ощущения притупились, но неприязнь Эйдан побороть так и не смог. А, может быть, и вовсе не пытался.
-Я знаю, что король в отъезде, милорд. Но я хотела поговорить с вами. Уделите мне немного вашего бесценного времени, милорд. Не составите ли мне компанию на небольшой прогулке?
Разумеется, мужчина уже понял, что их разговор пойдет вовсе не о Чарльзе, но зачем еще герцогине Орллеи понадобился граф Ревейншир? Не дожидаясь ответа, леди Релиш быстрым шагом направилась вглубь коридоров, очевидно выбирая менее людное место. Эйдан шел несколько позади, испытывающим взглядом рассматривая Морвенну и гадая, о чем она хочет поговорить. Если подумать, у них было мало точек соприкосновения. По сути, все они заключались в одном слове, а если точнее, в имени. «Андрес». Но вряд ли герцогиня бы пошла искать помощи у Ретеля, случись что-то с ее мужем.
В молчании они добрались до северной части замка, где в это время обычно никого не бывало. Еще поколебавшись, Морвенна вышла на балкон, а Эйдан последовал за ней. Остановившись около двери, ведущей обратно к замку, Ретель скрестил на груди руки в ожидании слов леди Релиш. Но та, казалось, не спешила начинать диалог: куда больше ее интересовал прекрасный вид, что открывался с высоты нескольких метров. Едва слышно вздохнув, Эйдан собирался уже нарушить тишину, как его спутница все же заговорила. Но вот предмет разговора графу решительно не понравился.
-Принц Эдуард очень вырос за этот год. Слава богам, ваш племянник растет крепким и здоровым мальчиком...
Она развернулась к Ретелю, а тот титаническим усилием воли заставил себя остаться на месте. Однако напряжение, вернувшееся к мужчине с утроенной силой, прекрасно читалось в мгновение потемневших глазах и сжавшихся в тонкую линию губах. Эйдану хотелось прижать герцогиню обратно к каменным перилам и потребовать у нее немедленно и без оттягивания времени рассказать, что случилось с Эдуардом. Но он лишь сильнее впился ногтями в ладонь, боясь услышать продолжение.
-Но вы же понимаете, что рады этому далеко не все.
Эдуард был единственным живым членом семьи графа. Он был его любимым племянником, за которого Ретель бы, не раздумывая ни секунды, умер, которого стремился оградить ото всех опасностей. И первой опасностью в списке графа была королева Анна, носившая под сердцем ребенка. Не раз, лежа в своих покоях и пытаясь уснуть, мужчина с ужасом думал о том, что будет, если королева подарит Чарльзу сына. Он не знал мыслей друга на этот счет, но тот наверняка уверен, что Эдуарду ничего не угрожает. А Ретель просто не мог потерять последнего дорогого ему человека. Он чувствовал, как липкий страх сковывает все внутренности, заставляя каменной статуей застыть на месте в тщетных попытках взять себя в руки. И лишь выдержка помогла графу сконцентрировать внимание на следующих словах леди Релиш, подавив шумевшую в ушах кровь.
-Вы не поверите, какой интересный разговор я слышала буквально только что - нашего принца вздумали лечить. От неизвестной хвори, но страшной и ужасной, милорд, никак иначе. Я не знаю, что в этой флаконе, его я отобрала у служанки, которая должна была добавить это в еду принца. Прежде чем вы спросите меня о чем-то еще или начнете, чего доброго, обвинять, скажу вам, что была невольной свидетельницей этого разговора, а девчонку, Гиду, я отправила в комнаты слуг. Вы можете лично с ней поговорить, но она клянется и божится, что не знает человека, который ей это поручил - она спала с ним за звонкую монету, но не знает кто он или кому служит.
Эдуард жив. Эта мысль облегчением прокатилась по телу Ретеля, возвращая тому способность здраво мыслить. Жидкость в небольшой бутылочке, которую напряженно рассматривал Эйдан, была прозрачной. Такой, что если бы ее подлили в еду принцу, никто бы и не заметил. Отогнав нарастающую панику, граф хмуро кивнул и поднял глаза на девушку.
-Не составите ли мне компанию, миледи? Думаю, служанка охотнее заговорит, увидев кого-то знакомого, мне бы не хотелось идти на крайние меры, - холодная ярость сквозила в каждом сказанном слове, но все же Ретель был относительно спокоен и уже пытался выстроить план дальнейших действий.
Из комнаты слуг доносились приглушенные рыдания. Закатив глаза, Эйдан поблагодарил Отца-Создателя за то, что в данный момент в замке находилось достаточно мало людей, а слуги предпочитали не обращать внимания на подобные происшествия.
На секунду застыв перед дверью, Ретель резко развернулся и, дойдя до следующего коридора, окликнул стражника.
-Я хочу видеть командующего стражей в комнате слуг через минуту, - тон графа не предвещал ничего хорошего, что он явно дал понять побледневшему стражнику. Тот слабо кивнул и быстро ушел, а Ретель вернулся к двери.
В Гриде не было ничего особенного. Обычная девушка, коих миллионы в различных деревнях королевства, и Эйдан прекрасно понимал, почему отравитель выбрал именно ее. Незаметная, недавно при дворе, что никто и не успел запомнить ее. Прекрасный благоразумный выбор. И если пожелавший убрать Эдуарда спал с ней за деньги, то еще и продуманный до мелочей. Услышав стук дерева о камень, Грида подскочила из угла, вытирая дорожки слез грязным и где-то порванным рукавом платья.
-Меня казнят, да? – ее губы дрожали, и она резким движением оказалась около Морвенны, цепляясь за ее руку. – Миледи, скажите ему, что я всего-то хотела, чтобы принц был здоров! Пожалуйста!
-Граф Ревейншира, лорд Эйдан Ретель, дядя твоего принца, - теперь голубые глаза были обращены на служанку, - Ты знаешь, что это такое, не так ли? – он все еще держал бутылку с «лекарством» в руках, теперь показывая ее Гриде.
-Лекарство, сэр, - та всхлипнула, - Мне сказали, что юный принц болен, я просто хотела помочь.
-У нас один придворный лекарь, и, если бы принц заболел, он бы поставил в известность его отца, короля Чарльза Первого, но не служанку, - Ретель не собирался щадить чувства девушки, которая продавала свое тело за деньги и за те же деньги продала свою верность короне, - От чего же это лекарство, тебе не сказали?
Договорить графу не дал стук в дверь и появившийся на пороге командир стражи.
-Милорд, Вы хотели видеть меня? – видимо, стражник достаточно красочно описал ему ситуацию, что тот бросил все свои дела и помчался в комнату слуг.
-Да, удвойте стражу у комнаты принца. Там должны находиться проверенные, - многозначительно выделив голосом это слово, Ретель продолжил, - люди. Также передайте няням, что Эдуарду запрещено покидать покои, а он сам должен постоянно быть под присмотром. Все, что он ест или пьет, должно быть проверено на наличие яда. Также, прикажите проверить всю еду на кухне и попросите лекаря подойти сюда, как только он сможет.
Как только за командиром закрылась дверь, граф перевел взгляд на герцогиню Орллеи.
-Расскажите мне все, что Вы видели, - попросил Ретель, стараясь смягчить тон, насколько это было возможно, - Мне нужно точно представлять ситуацию.
Поделиться62014-10-26 14:34:18
Lacuna Coil – Spellbound
Ретель напоминал ей застывшее каменной изваяние: губы плотно сжаты в тонкую линию, лицо побелело, все мышцы напряглись, вздулись, и лишь глаза выдают, что это живой человек - льдисто-голубые, они смотря цепко, пронзительно и так холодно, что от шее вниз по спине у Морвенны бегут мурашки.
Мужчина напротив нее был зол, крайне зол - она видела это по морщинкам в уголках его рта, ставших вдруг заметнее, по тому, как были напряжены его руки, по еще множеству маленьких едва заметных деталей, которые должны были внушать ужас. И Морвенне они раньше всегда его неизменно внушали - ей хотелось отвернуться, не видеть, оказаться под надежной защитой отца, брата или кузена, спрятавшись за широкой мужской спиной, прижавшись лбом между лопаток ее защитника и вдыхать родной и до боли знакомый запах, цепляясь тонкими пальцами за ткань мягкой и приятной на ощупь рубашки.
Девушка склонила голову набок, прислушалась к себе. Страха не было, даже несмотря на то, что она видела, что Ретель готова в два шага преодолеть разделявшее из расстояние и сомкнуть руки на ее тонкой шее - и его ладони, наверняка такие же шершавые от меча и поводий, не будут и вполовину также нежны и ласковы, как те, к которым она успела привыкнуть.
Но ничего такого не произошло. Ретель, как показалось девушка враз сделавшись намного старше своих лет, лишь хмуро кивнул и процедил сквозь зубы просьбу-приказ пойти к служанке вместе с ним. И Морвенна вежливо кивнула, расправила плечи и двинулась с места, на этот раз поменявшись с графом местами - теперь она шла следом, пытаясь подстроиться под его быструю поступь и, все равно, отставая на шаг или два. Зато так у нее была возможность рассмотреть его внимательнее, вблизи, и собраться с мыслями и силами, напомнить себе, что она здесь уже не просто северянка, не просто фрейлина принцесса, а родня королю, жена одного из самых могущественных людей королевства, что вести ей сейчас себя следует так же, как она вела в родном Хайевере. Она - уже пять лет как леди Мистшир, ей ли не знать, как держаться с достоинством и гордо поднятой головой?
В отличие от Ретеля, Морвенна в комнату вошла сразу, окинула ее быстрым взглядом, чтобы убедиться, что никого в ней больше нет, и замерла у входа, сложив руки на животе и бесстрастно рассматривая рыдавшую Гриду. Наверное, ей было лет пятнадцать, может и меньше, но никак не больше. Она была одной из тех девиц, что в деревнях считались весьма симпатичными, но в городах, где народу было куда больше, неизменно терялись, потому что таких вот простеньких девиц было слишком много. Некоторые, правда, выделялись за счет ума или очарования, но Грида таковой не была - слишком глупа, чтобы ее заметили, слишком алчна, чтобы купить невинными взмахами ресниц. А сейчас она и вовсе не была даже немножечко милой - круглое лицо было мокрым от слез и раскраснелось, а нос распух. Морвенна невольно понадеялась, что не выглядела так, когда плакала. Ни одна из ее сестер, по крайней мере, так страшно не дурнела, когда начинала орошать платки или любезно подставленные плечи соленой влагой.
-Меня казнят, да? - Грида подняла заплаканные и покрасневшие глаза на Морвенну, страдальчески нахмурила светлые брови, – Миледи, скажите ему, что я всего-то хотела, чтобы принц был здоров! Пожалуйста!
Служанка в одно мгновение упала у ног Морвенны, вцепилась в ее ладонь своими липкими и влажными пальцами, от чего девушка едва не скривила губы. Она брезгливо одернула руку и смерила рыдающую девчонку прохладным взглядом.
-Прекрати этот концерт и отвечай на вопросы милорда Ретеля, - тихо и с угрозой в голосе сказала Морвенна, чуть нагнувшись и заглянув ей в глаза. - Быстро.
Неизвестно, что именно подействовало на нее лучше - едва слышный шепот Морвенны или же отражавшийся от стен громкий и суровый голос Ретеля, - но лепет Гриды стал более или менее связным, хоть ничего путного она и не сказала. И врала, врала, пытаясь спасти себя от горящих поленьев под ногами.
Никакого сочувствия Морвенна не испытывала - перед ней была не девочка, которую обвиняли в колдовстве лишь за то, что она рвала какие-то травы в роще. Перед ней был не уводимый стражниками старик, проклинающий своего господина за то, что он попортил его дочь, едва достигшую тринадцати лет, и после такого позора утопившуюся в ближайшем пруду, оставив своего отца безутешным. И не была Грида черноокой смуглянкой, чей единственный грех заключался в том, что боги наделили ее красотой, но никак не удачей, иначе ей не пришлось бы торговать собой, чтобы прокормить семью. Грида была лишь алчной деревенской девчонкой, которая полезла в игру, правил которой даже не удосужилась узнать.
И, тем не менее, когда Ретель, узнав у служанки все, что ему требовалось, велел стражникам увести ее, Морвенна взмахнула рукой, останавливая мужчин.
-Ваша Светлость? - неуверенно переспросил стражник, опасливо глядя то на нее, то на графа.
-Мне лучше не узнать, что над ней кто-то издевался, - сказала она, окинув пристальным взглядом вначале Гриду, в глазах которой зажегся огонек надежды, а затем и ее смотрителей. - До приезда нашего короля, я надеюсь, она будет в полном порядке.
-Естественно, Ваша Светлость, - быстрый поклон, и в комнате Морвенна и Ретель остались одни. Девушка еле слышно вздохнула и на короткое мгновение позволила себе прижать ладонь ко лбу, провести пальцами по лицу, будто снимая с него какую-то невидимую паутину, которая не позволяла ее нормально дышать, и на секунду сжать в кулаке подвеску, висевшую у нее на шее, как если бы она могла дать ей сил выдержать все то, что вдруг на девушку навалилось.
-Да, конечно, милорд, - откликнулась она, вновь поднимая на него глаза. - Но это явно плохое место для каких-либо обсуждений. Не думаю, что моя репутация теперь пострадает, если мы уединимся для беседы в ваших или моих покоях.
В течение получаса весь замок будет знать о случившемся, стража и слуги не умеют держать язык за зубами сколько бы им не платили и как бы не стращали. Для Морвенны в этом какой-то плюс - никто не сможет сказать, что она, быстро устав от тридцатилетнего супруга, обратила свое внимание на молодого лорда-протектора и главнокомандующего армией Севера. Но для всей ситуации в целом, это было огромным минусом - теперь тому, кто так хотел избавиться от Эдуарда, было известно, что его план с треском провалился. В лучше случае он затаится, а в худшем будет действовать умнее и, не дай боги, добьется своего тем способом, который никто не будет ожидать.
-Уже представляете, как бедная Грида будет гореть словно ведьма? - не удержалась она от укола в адрес Ретеля, когда он кивков голову указал ей на одно из кресел у камины, спинка и подлокотники которого были обшиты шелковистой тканью гармонирующей с тяжелыми занавесами у окон и тонами гобеленов, украшавших стены.
Конечно, зря она это сказала, не к месту было сейчас вспоминать вновь те прохладные отношения, что были между ней и графом, но он продолжал смотреть на нее едва ли не враждебно, волком, и она не смогла совладать с собой.
-Всем же ясно, что ее обманули. Не думаю, что народ оценит показательную казнь, - в голосе слышались легкие нотки презрение, но не более, и Морвенна продолжила, пересказав все, что знала, но не упомянув маленькую ложь Гриды - Ретель и так мог понять, что она пыталась спасти себя так, как только могла.
"А в Аду есть специальное место для женщин, которые не помогают другим женщинам", - вспомнилась ей когда-то оброненная бабушкой фраза. Забавно, выходит, что всем им гореть в одном пламени и в одном месте.
Но сейчас мысли о гиене огненной было не совсем уместны, и Морвенна посторалась воспроизвести в памяти все, что видела и слышала.
-Его голос казался мне знакомым, - повторила девушка еще раз, вглядываясь в разожженный огонь в камине. - Но я не знаю, где раньше слышала его. Акцент был тоже непонятным, но это явно не гасконский. Может наш, северный, не знаю....
Она уже ничего не знала.
Отредактировано Morwenna Relish (2014-10-26 14:35:41)
Поделиться72014-10-27 00:34:32
Ретель буравил взглядом каменную стену за спиной служанки, чувствуя, как бешено сменяют друг друга мысли, предположения, страхи и версии. Глупо было бы пытаться добиться чего-то от Гриды – мужчина уже понял, что та будет врать до последнего, защищая собственную шкуру, а потому проще оценивать ситуацию с точки зрения независимого наблюдателя. А для этого ему нужно было выслушать рассказ леди Релиш.
Через какое-то время в комнату вернулась стража, схватив девушку под руки и выводя за порог. Ретель лишь сдержанно кивнул, разрешая забрать служанку и хотел было забыть про нее, но его спутница не позволила этому случиться.
-Мне лучше не узнать, что над ней кто-то издевался. До приезда нашего короля, я надеюсь, она будет в полном порядке.
В глазах стражников Ретель прочитал некоторое разочарование, но все же те решили не испытывать на себе гнев герцогини и поспешили удалиться. А перед графом встал новый вопрос – что же делать дальше? Следовало найти преступника, бросить на его поиски все силы, но подобное было бы равноценно поиску иголки в стоге сена. Сколько в Хельме мужчин? Сколько из них могут желать зла принцу? Стоило лишь найти любой повод, а там – алчность и зависть сделают свое дело. Чуть прикусив губу, Эйдан пытался прийти хоть к какому-нибудь решению, но все усилия были тщетны. Он не хотел думать о том, что человеком, которому действительно была бы выгодна смерть Эдуарда, является Анна Мирцелл. Быть может, не она сама, так ее отец. Ведь именно Эдуард унаследует трон после Чарльза, а не будущие дети королевы. И в таком случае Эйдан был бы бессилен.
Очутившись в своих покоях, Ретель в полной мере оценил все чувство юмора судьбы. Весь день он мечтал оказаться в кресле у камина с чашкой заваренных трав. И вот – пожалуйста. Только вместо ожидаемого покоя графа грызла неизвестность.
-Милорд? – в комнату едва заметно проскользнул слуга, - Ваша Светлость. Желаете чего-нибудь?
-Спокойствия, - усмехнулся Эйдан, покачав головой, - Принеси травяную настойку. Миледи, Вы не против?
Слуга еще раз с интересом осмотрел комнату и исчез так же бесшумно, как и появился. Разумеется, сейчас все слуги в замке будут знать о том, что герцогиня Орллеи находится в покоях лорда-протектора. Но и еще через некоторое время весь замок будет знать о том, что на юного принца планировалось покушение, а потому Эйдана не трогали предрассудки.
-Уже представляете, как бедная Грида будет гореть словно ведьма? Всем же ясно, что ее обманули. Не думаю, что народ оценит показательную казнь.
Голубые глаза вспыхнули раздражением, которое Ретель был уверен, удалось отогнать на задний план, а по губам скользнула кривая улыбка. Конечно, как бы он забыл, кто именно принес пренеприятнейшее известие. Именно Морвенна Релиш, бывшая фрейлина, а сейчас – герцогиня Орллеи, прекрасно относящаяся к королеве. Худшего варианта и придумать было сложно, странно, что девушка вообще решила сообщить ему об этом, могла бы просто сделать вид, что ничего не слышала.
-Это решать не мне, - процедил Ретель сквозь плотно сжатые зубы, - Но, быть может, подобный пример научит людей немного думать перед тем, как продавать свою честь и верность.
Вернувшийся с подносом слуга не мог не отметить резкое похолодание атмосферы в покоях графа. А потому все интересующие его вопросы были вмиг позабыты. Он лишь поставил чашки, от которых шел ароматный пар, на небольшой деревянный столик и поспешил покинуть комнату, чтобы не дай Отец-создатель попасть под горячую руку графу или герцогине.
Медь обжигала, но граф не чувствовал боли, сосредоточившись на урагане эмоций, бушевавшем внутри него: раздражение, усталость, страх и злость – все смешалось в бесчинствующий ураган, с каждой секундой грозивший прорвать сдержанность графа и вырваться наружу. Но Эйдан никак не могу допустить потерю самоконтроля, поэтому, сделав над собой усилие, он отпил из чаши и поблагодарил бога за то, что вообще узнал о заговоре.
-Его голос казался мне знакомым. Но я не знаю, где раньше слышала его. Акцент был тоже непонятным, но это явно не гасконский. Может наш, северный, не знаю....
Зацепок не было. Описание спины мужчины, едва ли отличающейся от спин дюжины таких же мужчин, а голос можно было намеренно изменить. Впрочем, вряд ли заговорщик, если только его корни не из Моргарда, стал бы продумывать все настолько далеко и доверять дело простой служанке. Сделав еще глоток, Ретель вздохнул, обуздывая эмоции, и внезапно поднял испытывающий цепкий взгляд голубых глаз на герцогиню. Был ли у него союзник в этом замке?
-Ваша Светлость, - спокойно начал он, - на чьей Вы стороне? Я знаю, что наши с Вами отношения сложно назвать теплыми, но Вы искали меня, чтобы предупредить об опасности, угрожающей Эдуарду. Зачем? Вы преданны королеве, и, думаю, догадываетесь, что я не исключаю ее причастности к заговору. Так что же? – усмешка, - Вы решите помогать мне и далее или посчитаете свой долг выполненным?
Поделиться82014-10-27 20:02:43
Michiru Oshima – Requiem
Морвенна держала в руках тяжелый кубок. Ретерь велел принести травяную настойку, она же попросила вина. Пила, а вкуса все равно не чувствовала - как будто пепел на языке, противный, безвкусный, хотя такого просто не могло быть. Она прекрасно знала, что в королевских погребах лучшие вина, которые только можно найти во всем Хельме.
"Но это не отцовское и не орлеввинское, которое ему обещал Андрес", - рассеянно подумала девушка, сделав еще один глоток, и продолжила вглядываться в веселые языки пламени. Будь она провидицей, может, от этого и был бы какой-то прок - она смогла бы различить голос того мужчины в потрескивании поленьев или увидеть его лицо в огне, но Морвенна ничегошеньки не смогла бы увидеть даже если бы сидела у очага целый день и целую ночь. Боги не наградили девушку такими талантами.
| Она пересказала все, что видела и слышала, и столько сейчас осознала, насколько этого мало. Широкая мужская спина, смутно знакомый голос, вот и все. Если Грида не опишет своего любовника нормально, если не укажет на него пальцем - все тщетно. Девушка на мгновение сделалось дурно. Она прикрыла глаза, судорожно вздохнула и отвела взгляд в сторону, обшаривая им каменный пол, который внезапно сделался невероятно интересным. |
Морвенна и раньше не была в восторге от столицы, несмотря на все те развлечения, которые она могла предложить, а сейчас ей страшно захотелось уехать. Куда угодно - в Мистшир, в Авелли, да хоть к графине Борромео, она же так ее звала. Лишь бы не видеть всех этих людей, которые тепло улыбаются и ласково глядят на нее, а за спиной без зазрения совести говорят мерзости и готовы вонзить тонкий изогнутый кинжал, чье лезвие щедро смочено в яде, меж лопаток.
"Но ты-то, ты-то чем лучше?" - неожиданный вопрос, который она задала сама себе и вывел ее из легкого приступа тревоги, что накатил на девушки. Она графская дочь, в ее жилах течет не самая благородная кровь, она при дворе уже больше года и даже замужем. Ничем она не лучше. Будь лучше - выполнила бы волю отца, а не..
Да какая, в сущности, уже разница.
Надо было думать о маленьком принце, только он сейчас был важен, только о нем надо было беспокоиться.
Морвенна откинулась назад в кресле и сложила руки на коленях, принявшись рассматривать подаренной Андресом кольцо и думая, кто же мог желать мальчику зла. Список был более чем большим - фракция Генриха, Анна Мирцелл ("Нет-нет, только не она!"), Моргард, Фйель, да кто угодно, даже та же Анна-Мария, которая ненавидела покойную Ариадну всем своим естеством. Но как узнать, с какой именно из сторон исходит опасность, кто именно решил, что терпеть больше такую важную фигуру, как наследный принц, больше не имеет смысла?
-Ваша Светлость, - она вздрогнула, вскинула голову, вмиг стала восемнадцатилетней девчонкой - большеглазой, удивленной и нерешительной, такой, какой, в сущности и была. К новому обращению она еще не привыкла, оно все еще застигало ее врасплох, и девушка едва ли не через плечо оглядывалась, прежде чем вспоминала, что это она стала герцогиней.
Но Ретель не дал ей опомнится, смотрел как коршун, подмечая малейшее изменение в выражении ее лица, во взгляде, продолжал говорить, и от его тона у девушки по спине пробежались мурашки. Слишком опасный, слишком властный, слишком насмешливый.
Ей надо было вспомнить, что надо держаться как подобает - надеть обратно оброненную маску, быть если не герцогиней Орллеи, так хотя бы Леди Мистшир, - но вместо этого она, помимо воли, лишь отзеркалила усмешку мужчины, сложила губы в кривой полуулыбке.
Боги, наверняка смеялись там, наверху, когда решили сделать в этот нелегкий момент союзниками именно их с Ретелем.
Морвенна склонила голову набок, сощурила глаза, в которых вспыхнули какие-то истерично-веселые искорки.
-Это, милорд, предательство, обвинять нашу королеву в таком. Мне кажется, мы все ей присягнули, не так ли? - она не стала дожидаться ответа и продолжила как ни в чем не бывало, - Я наивно полагала, что мы все на одной стороны. И вы, и я, и Ее Величество Королева Анна, - она выделила последнее, на секунду умолкла, а затем пожала плечами. - За что вы меня невзлюбили уже и не имеет значения, вы и меня бы, если не ошибаюсь, с радостью приписали к число заговорщиков. Но раз уж вы решили, что мы все на разных сторонах, то давайте вспомним и Рыцаря Лета. Вы скажете, что никто из знати не мечтает увидеть его на престоле?
Хороший вопрос. Сколько? Четверть? Две? Скольким не нравится политика Чарльза, который все делал по-своему, нарушил привычные устои и порядки, даже ввел Хельм в войну, во время которой едва не умер? Морвенна подозревала, что в Мистшире тоже недовольны, но оттуда беды не ждала - там все люди были верны короне. Но что остальные?
Девушка встала, сцепив руки в замок, отошла к окну и выглянула на улицу, где светило яркое солнце и дул легкий ветерок.
-Какой ответ вы хотите услышать, милорд Ретель? - наконец, спросила Морвенна, не глядя на мужчину. - Что я умываю руки и больше не приму в этом всем участия? Или что хотя бы на время... - она запнулась, пытаясь подобрать слова, - нашего вынужденного перемирия я буду вам верным другом?
"Он будет все равно смотреть с подозрением, что бы ты не сделала. Он уже нарисовал тебя в своем воображении едва ли не Ангией или даже Вейлой", - девушка вздохнула и тихо добавила.
-Впрочем, не уверена, что хочу слышать ваш ответ, милорд. Я не могу оставить вас разбираться со всем этим в одиночку. Так что вам придется поверить в мои благие намерения.
Отредактировано Morwenna Relish (2014-10-27 20:05:26)
Поделиться92014-11-03 01:10:42
Ожидая ответа, Ретель отставил чашу с настойкой и поднялся на ноги, отворачиваясь к камину и наблюдая за танцующими языками пламени. Почему-то ответ герцогини был для него важен. Настолько, что сам того не понимая, граф сцепил руки в замок на груди и предпочитал рассматривать каменную кладку. Но он, разумеется, забыл, что совместная беда еще не делает из людей, сторонившихся друг друга, друзей. Вернее, он просто не думал об этом, защита Эдуарда полностью владела мыслями Эйдана, не оставляя места вопросам сотрудничества. Наверное, если бы Ретель помнил, что перед ним именно Морвенна Релиш, он бы не подумал упоминать королеву, да и, скорее всего, поблагодарил бы девушку за помощь, а дальше разбирался бы сам. Однако сложилось иначе, и сейчас, осознавая свой промах, Ретелю оставалось лишь хмуро ждать, когда леди Релиш заговорит, разрушив тишину, в которой отчетливо слышался треск искр.
-Это, милорд, предательство, обвинять нашу королеву в таком. Мне кажется, мы все ей присягнули, не так ли? - Я наивно полагала, что мы все на одной стороны. И вы, и я, и Ее Величество Королева Анна. За что вы меня невзлюбили уже и не имеет значения, вы и меня бы, если не ошибаюсь, с радостью приписали к число заговорщиков. Но раз уж вы решили, что мы все на разных сторонах, то давайте вспомним и Рыцаря Лета. Вы скажете, что никто из знати не мечтает увидеть его на престоле?
Эйдан подавил дрожь, пробежавшую по спине, всем нутром ощущая холодность, исходившую от девушки. Еще раз прокляв свою оплошность, Ретель все же обернулся, решив идти до конца, раз уж он затеял этот разговор.
-Предательство, Ваша Светлость, - посягательство на жизнь наследника престола, кем бы оно ни было совершено, - спокойно отозвался граф, четко проговаривая все слова, - И в том случае, если королева к этому причастна, а, согласитесь, у нее есть все основания, предателем будет именно она. Вы можете осудить мои подозрения, но, когда дело касается моей семьи, - он тихо усмехнулся, выделяя интонацией последнее слово, - Я не буду делать скидки ни своим, ни чужим. Я потерял достаточно, чтобы потерять еще и Эдуарда, - на секунду Эйдан прикрыл глаза, собираясь с мыслями, и продолжил, - Что же касается Генриха, мне кажется, отравление – не его стиль. Это рука или женщины, которая боится выступить открыто, или труса, окончательно запутавшегося в своей ненависти. Рыцаря Лета нельзя отнести ни к тем, ни к другим. Реши он захватить власть, у наших ворот уже стояла бы армия, а голову Чарльза мы бы лицезрели на пике, - он говорил жестко, выделяя основную мысль для Морвенны, но и одновременно проясняя ситуацию для себя самого, отсеивая кандидатов. Думать о том, что это мог быть кто-то, кого Ретель просто не знал, решительно не хотелось.
Видимо, не выдержав напряжения, Морвенна и сама встала, только предпочла окно в качестве вещи, на которую можно было отвести взгляд. Ретель не надеялся на помощь герцогини, понимая, что та думает и о нем самом, и о его «предательстве», но новый виток холодности все равно пришелся весьма болезненно.
-Какой ответ вы хотите услышать, милорд Ретель? Что я умываю руки и больше не приму в этом всем участия? Или что хотя бы на время... нашего вынужденного перемирия я буду вам верным другом? Впрочем, не уверена, что хочу слышать ваш ответ, милорд. Я не могу оставить вас разбираться со всем этим в одиночку. Так что вам придется поверить в мои благие намерения.
Вздохнув, Ретель выпрямился, чувствуя, как с плеч скатывается тяжелый груз. Да, он не услышал то, что хотел бы, но теперь он твердо был уверен, что в вопросе, в который они оба оказались впутаны, он мог доверять леди Релиш, а потому был хотя бы один человек, которого он мог не подозревать, который мог бы помочь разложить весь ворох мыслей по полочкам и прийти к правильному выводу.
-Я признателен, - он кивнул, - Другая бы просто прошла мимо, не посчитав это своей заботой.
Эйдан помолчал, не зная, что еще они сейчас могли бы обсуждать. В воздухе все еще витали холодность и натянутость, наверное, и ему, и Морвенне было бы лучше сейчас отправиться отдыхать, чтобы на утро с новыми силами отправиться на поиски отравителя, но Ретель сомневался, что сможет бездействовать, зная, что племяннику угрожает опасность. Да и судьба распорядилась иначе.
В комнату без стука ворвался начальник стражи, застав Эйдана врасплох. Но только граф хотел возмутиться вторжением, как все слова застряли в горле, поскольку на лице мужчины была написана тревога. Ему было все равно на нахождение герцогини Орллеи в покоях графа, он бежал в эту комнату практически через весь замок, чтобы донести одну весть.
-Милорд, девчонка сбежала! – глаза командующего бегали по комнате, не зная, за что зацепиться, ведь, по сути, именно он был виновен в побеге узницы, именно он отвечал за нее.
Порадовавшись, что он не успел взять чашку в руки, Эйдан подавил в себе первое желание выругаться, находя где-то силы, чтобы оставаться внешне спокойным.
-Как это вышло?
-Не знаю, милорд. Караульный сказал, что лишь отошел проверить остальных заключенных, они были в нескольких метрах, а, когда пошел обратно, камера была открыта, - нужно было отдать мужчине должное, его голос ни разу не дрогнул, не проявил эмоций своего хозяина, четко и лаконично излагая факты.
-Замок? – в свою очередь в голове Ретеля уже мелькали тысячи мыслей и догадок, но зацепок все еще было чертовски мало. Одно было ясно – у Гриды был сообщник. Человек, который прекрасно ориентировался в замке, и мог вывести девушку из тюрьмы.
-Открыт снаружи, - вот теперь в голосе стражника прозвучали виноватые нотки, ведь снаружи замок можно открыть только ключами. И предвещая дальнейший вопрос графа, тот продолжил, - Ключи караульного на месте, милорд.
-У кого еще есть ключи? – с каждым новым фактом ситуация становилась лишь запутаннее, отдаляя Эйдана от понимания все дальше и дальше.
-У меня, но мои тоже со мной, я не знаю, как так вышло…
Покачав головой, Ретель бросил взгляд на леди Релиш.
-Видимо, выспаться сегодня не получится, - он произнес это почти весело, но в тоне отчетливо были слышны нотки задумчивости и крайней степени встревоженности.
-Сейчас патруль прочесывает замок и окрестности, я дам Вам знать, если мы что-то найдем, - командир развернулся, собираясь уходить, но властный голос Эйдана заставил его затормозить около двери.
-Не «если», а «когда», в противном случае, Чарльзу придется пересмотреть систему охраны замка.
Страж поджал губы, слоняясь в вежливом поклоне, и, наконец, вышел из покоев графа, который теперь не находил себе места. Если бы не понимание того, что собственноручный обыск ничего не даст, он бы помчался обследовать темницу и все темные закоулки дворца, но это было бы лишь тратой сил.
Из окна открывался прекрасный вид на сад на задней стороне двора. Сейчас, когда ночь вступала в свои права, а луна выглядывала из-за облаков, лужайка казалась усыпанной серебристым светом. И в данный момент две темные фигуры разительно отличались в этом свете от общей обстановки. Силуэт Гриды Ретель узнал мгновенно. И, боясь, что будет слишком поздно, он метнулся к столику, на котором оставил свои мечи, хватая их, даже не думая тратить время на соответствующее обмундирование.
-Они во дворе! – возглас у самой двери был обращен к герцогине, которая могла не заметить беглянку, но на объяснения у Эйдана у же не было никакого времени: он бежал по коридорам, выбирая кратчайший путь во двор.
офф
Голова кругом, не обессудьте >_<
Отредактировано Aidan Rethel (2014-11-03 01:14:51)
Поделиться102014-11-06 00:16:58
У Богов чувство юмора было слишком странное и злое, его было не понять простым смертным сколько бы они не старались. Бессмысленно было даже пытаться приложить усилия и пытаться разобраться, чем руководствовались небеса, когда решили свести вместе Морвенну с Ретелем, дав им одно на двоих задание - сохранить жизнь четырехлетнего наследника престола. Но изменить что-то было уже нельзя, все решения были приняты, союзе скреплены пусть и не кровью, но словом двух людей, которые предпочитали ими на ветер не разбрасываться. Отступать было нельзя, оставалось только смириться и сдлать все возможное, чтобы Эдуарду никто не навредил и чтобы виновник понес заслуженное наказание.
Морвенна коротко кивнула, поджала губы, пристально вглядываясь в лицо Ретеля. Он доверял ей не больше, чем она доверяла ему, но сейчас они оба вынуждены были признать, что не могут позволить себе разбрасываться союзниками. Они доведут начатое до конца, но девушка никак не могла избавиться от чувства, что они оба примериваются, будто бы оценивают, сколько сил и сноровки понадобится, чтобы уничтожить друг друга.
Эта мысль была слишком опасная и страшная, и ее Морвенна постараласьп сокорее отбросить. Да, Ретель недоволен ее ответом, он хотел больше прямоты, надеялась услышать ответ в стиле, присущем Релишам, но вместо этого в девушке проснулось "фосселеровское" воспитание Леттис. Если не соглать, так ответить частично, не выдав ничего лишнего.
-Прекрасно, - решилась, наконец, разрушить повисшую тишину Морвенна. Ее угнетала обстановка в комнатах Ретеля, ее тяготила его компания, ее мучило дело, в которое они оба влезли. Как будто у нее не было своих проблем и кошмаров, которые заставляли ее крутиться и вертеться в постели по ночам и искать покоя в обятиях Андреса, прижавшись к его плечу лицом и греясь в его тепле. Чальз был солнцем Хельма (но в душе Морвенна солнцем считала лишь Натаниэля, и ни время, ни события не могли этого изменить), Генри мог считаться луной, но вот Андрес... Он был тем, кто был ближе к земле. Ни разу не на ней, нет - она все еще придерживалась мнения, что в нем есть что-то бесовское, - но по крайней мере его можно было коснуться, до него можно было докричаться.
Подумав о муже, Морвенна сделалось как-то совсем тоскливо. Она здесь, в столице, а он нет, не с ней, где-то далеко. И ей спать ночью одной в кровати, лелея мечты о том, что, быть может, ей повезет встретить его с округлившимся животом. Но еще и месяца не пришло с тех пор, как они поженились, так что надеяться на что-то было глупо.
Девушка уже хотела было попрощаться и отправиться к себе в покои, но влетевший в комнату стражник разрушил все ее планы. Мужчина запыхался, раскреснелся и в глазах его плескалась паника, и от его вида Морвенна невольно отступила на шаг, прижав руки к груди. Неужели, пока они с Ретелм здесь выясняли отношения, успело произойти что-то ужасное?
-Милорд, девчонка сбежала! - Морвенна не сдержала вздоха облегчения и прислонилось к стене, вцепилась рукой в подоконник. Боги, это самое меньше из всех возможных зол. Ей-то уже подумалось, что что-то случилось с Эдуардом. Кто знает, на что могли бы решиться люди, которым мальчик так помешал?
Да, она не стала спорить с Ретелем по поводу других желающих устранить наследника престола, но, несомненно, у нее были и свои мысли на этот счет - королеве было совершенно не до этого, Генрих был предан брату, но это всего лишь два человека. А есть люди, которые фанатично им преданы и готовы без их выдома сделать что-то ужасное. И почему "им"? В Хельме мало кто любил новую королеву, но вот младшего брата короля...
Ретель все говорил, цедил указания сквозь зубы и был белым от гнева. Смотрел холодно, у стражника, должно быть, удша в пятки ушла. Будь на его месте сама Морвенна - сквозь землю бы провалилась, лишь бы спрятаться от льдисто-голубых глаз графа и не быть объектом, на который был направлен его гнев.
-Я не думаю, что она могла бы уйти далеко, - неуверенно сказала девушка, когда они с Ретелем вновь остались вдвоем. Она не знала, почему ей взбрело в голову попытаться утешить графа, который ее и не слушал: он пристально смотрел в окно, а затем его лицо изменилось.
-Они во дворе! - Морвенна резко обернулась, метнулась к окну, высунулась от него и в самом деле заметила дурную служанку, которая в компании какого-то мужчины, кралась в сторону сада. Оттуда, знала девушка, можно было скрыться так, что никто и не найдет.
-Стража! - закричала она не свои голосом, указывая в сторону Гриды. - Стража! Схватить ее, беглянка там!
Находиться в комнате девушка не могла и, словно ей опять было тринадцать лет, выбежала в коридор, надеясь догнать унесшегося раньше Ретеля. Она подхватила юбки, чтобы не споткнуться о них, спустилась вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньку. Оказавшись во дворе ненадолго замерла, оглядываясь, а затем поспешила туда, где, как ей казалось, должен был направиться и сам Ретель.
Цветочныекусты разрослилсь, стали высокими, пахучими и густыми. Чем дальше она шла, тем тервожнее ей становилось, и когда ее кто-то поймал под локоть и зажал ладонью рот, она едва не потеряла сознание.
Морвенна забилась в сильных руках, кажется, дала схватившему ее человеку локтем в живот и, может, наступила ему на ногу, но стоило ей услышать шипение Ретеля прекратить это все, как она немного успокоилась.
-Ты в своем уме?! - забывшись тихим и разъяренным шепотом осведомилась девушка, почувствовав себя как-то слишком странно - словно опять с Натаниэлем ругалась.
Она даже не пыталась взять себя в руки и быть воспитанной леди. Она устала и измучилась, ей можно было побыть просто Морвенной, которая хочет узнать, что к чему. Или даже въедливой Морой, которая была фантомом вот уже несколько лет.
Офф.
Я не знаю, что написала. ПроститеТТ
Отредактировано Morwenna Relish (2014-11-06 00:18:33)
Страница: 1
