Анна стояла у окна,  зябко кутаясь в меховую накидку, хотя внутри было тепло,  и перебирая листы домовой книги. Они с Алессандро давно не виделись, но удивительным образом говорить было не о чем: раньше, когда они жили в Иле, он был другим.  Ответственность сильно меняет людей и сейчас, когда она смотрела на него, замечала перемены даже на его лице. Взгляд стал спокойнее, тверже. Над переносицей появилась морщинка, рано, но все же.
Он стоял рядом, глядя в то же окно. Из высокой башни были видны лавандовые поля, укрытые белоснежным одеялом, был виден и выпас для лошадей, где темной шустрой точкой носился, радуясь снегу, его темно-серый Ренан.  Аро казалось, что он еще подрос,  а свежий воздух явно шел ему на пользу: конь как следует окреп, повзрослел, что искренне радовало хозяина. К своей лошади он относился как к ребенку. Если посмотреть чуть влево, можно увидеть старый дворец, где он родился и деревню, откуда была родом его кормилица.  Кому рассказать, как Алессандро любил эти места? Как он любил запах лаванды, как любил старый дворец, как любил замок, в котором теперь жил? Анна этого не могла понять: ей было все равно.
Он посмотрел на нее: она, как и прежде, была высока, худощава. Не так, чтобы это было красиво. Она не была тощей, но сама по себе фигура была даже не хрупкой. Она напоминала доску. Впрочем, довольно милое лицо, длинные темные волосы и большие карие глаза. Если отбросить все в сторону, может, она даже была по-своему красива.  Особенно ему нравились ее волосы: длинные, густые, немного вьющиеся. Но все равно в этом ничего не было: Анна ему нравилась как скульптура его прабабушки, леди Роны: красива, но что-то не то.
-- Зима в этом году холодная.  Даже в порту висят сосульки… ,- девушка подняла на него глаза, затем, впрочем, переводя взгляд на дверь. Больше ей сказать было нечего, да и, к тому же, пришел паж,  который учтиво остановился в дверях: - Милорд, лорд Маркус  просил Вам передать, что королевский кортеж будет здесь совсем скоро. ,- Анна снова посмотрела на Алессандро. Тот  немного  устало провел ладонью по волосам и кивнул:  - Спасибо, Франко. Передайте лорду Маркусу, что мы скоро будем. Они вышли почти сразу за пажем. На лестнице он подал ей руку и Анна привычно спокойно вложила свою ладонь в его. Она боялась лестниц, вечно путалась в подоле, спотыкалась.  И Аро об этом знал.
Они вышли на крыльцо дома и Анна остановилась перед последней лестницей. Спускаться она не стала:  она была не хозяйкой дома, а всего лишь гостьей. Ее место было не рядом с графом Меле, а позади него. И она пропустила его чуть вперед.
Леди Мария была девушкой маленькой, хрупкой. Она была ниже Анны, рядом с которой шла, но, тем не менее, смотрелась куда лучше нее. В сравнении с худощавой Пьоджи, на леди Уорчестер отдыхал глаз. Но для Алессандро это все было просто предметом праздных размышлений.  Она выглядела усталой, так что после обеда он с превеликим удовольствием отпустил ее спать: завтра ей предстояло снова отправиться в далекий путь.
Он начал перебирать письма, которые ему принесли еще сутра. Анна молча сидела возле камина, вышивая и, периодически, поднимая на него глаза. Его это не раздражало, но как-то тяготило. Он привык проводить вечера один, работая. И Анна была не той компанией, которую бы он хотел видеть рядом с собой сейчас и вообще. Прямо перед ним лежало письмо из Моргардского леса, под королевской печатью, которое он отложил в сторону, «на закуску». Граф, правда, сильно подозревал, что связано оно с торговыми вопросами, ничего особо интересного.ю но когда он начал его читать, вдруг резко отложил перо в сторону.  Анна испуганно вздрогнула, от неожиданности уколовшись иголкой, и  с  детской обидой посмотрела на него.  Читал он долго, периодически возвращаясь к началу строки. А письмо было такого содержания:

Когда он отложил письмо и посмотрел на девушку, сидящую напротив него она чуть кивнула головой, жестом спрашивая его, что случилось.  Он пожал плечами: -Мне предлагают жениться. Не на ком ином, как на леди Марие Уорчестер. ,- ее лицо в один момент изменилось. Она  кожей почувствовала, как холодеет воздух вокруг. Ее надежда выйти за него замуж получила смертельный удар и теперь, поверженная, лежала, заносимая снегом. Оба понимали, что он женится: во-первых, воле Короля не противятся. Во-вторых, брак выгоден для обоих. В третьих, на что бы ни надеялась Анна, она не была нужна Алессандро. Дочь барона Иля, что она могла ему дать, кроме наследников, которых она могла и не родить? - Ты женишься на… ней? Ну… Что же, она молода, красива. Возможно, сделает тебя счастливым.  Как бы там ни было – ты ничего не потеряешь. ,- она встала, как можно спокойнее взяла свое шитье и вышла из комнаты, лишь в дверях обернувшись, чтобы хоть как-то объяснить свое бегство: - Не хочу тебе мешать, Аро. Спокойной ночи. ,- он проводил ее глазами до двери: - Спокойной ночи, Анна. и еще раз перечитал письмо. А затем, положил его написанным вниз и подошел к окну. Там, где-то далеко светилась деревня. Стражники обходили крепостные стены. И еще шел крупный снег, с каждой минутой все усиливался ветер. Еще вечером Алессандро заметил, что небо обложено тяжелыми тучами. Значит, жди метели.
Как жениться на этой девушке? Она же еще совсем ребенок. Во всяком случае, кажется такой. Но, впрочем, какая разница? Рано или поздно он женится. На ком? Кто может быть ему выгоднее? Анна? Айр слишком самодостаточен для брака с другими графствами. Зато доброе соседство с Хермширом ему бы не помешало. Кроме того, Анна была права: девушка мила и, если брак будет неудачным, то будет хотя бы радовать глаз, находясь во дворце.  Но все равно, было как-то не по себе. Он не привык принимать  решение, не обдумав его. А сейчас в голове была такая каша, что думать было уже не о чем. И он лег спать.
Всю ночь бушевала метель. И, когда он встал утром, снежная вакханалия продолжалась. Где-то кольнула совесть:  в леваде же гулял его конь, который сейчас, наверное, был похож на снеговик.  Но выйти из дома сейчас было еще нельзя: на улице было темно и ничего не видно из-за кружащегося снега.
Он сел за ответ.

Алессандро подошел к леваде, открыл калитку и зашел, подзывая коня. Ренан подскочил к нему, резко затормозив прямо перед мужчиной, и первым делом деловито засунул морду ему в карман. Аро  почесал светлую звездочку под черной челкой, ладонью прошелся по морде, надел недоуздок. Цеплять коня к поводу он не стал - жеребец и так привычно ходил рядом с ним, иногда, правда, балуясь. 
Уже подходя к дворцу Алессандро увидел рядом с крыльцом две фигуры. И вряд ли это была Анна: она ненавидела снег и холод. Так и есть: леди Мария и ее фрейлина, которую он уже и забыл, как зовут.  Надо было подойти поздороваться и Аро, взяв коня за недоуздок, подошел к девушкам,  поклонившись: - Доброе утро, миледи. Леди Мария, я бы не хотел Вас расстраивать, но я не могу отпустить Вас сегодня. Ночью был сильный снегопад, и сегодня еще может быть. Если Вы согласитесь подождать до завтрашнего утра - я лично провожу Вас до Инна. ,- он отпустил Ренана и тот осторожно подошел к Марие, с высоты своего роста наклоняя к ней темно- серую морду, и тыкая ее в плечо: - Это он намекает на то, что мы можем с Вами погулять, если Вы, конечно, ездите верхом. Алессандро смотрел на нее, понимая, что некоторое время назад написал и уже отправил письмо, которое изменит их жизни. Только он делал это добровольно, а леди Уорчестер поставят перед фактом. Такова печальная женская судьба, хотя он и искренне сожалел о том, что у этой маленькой, хрупкой девушки нет права выбора. Но он мог хотя бы постараться не повторять ошибки своего отца, став ей более или менее хорошим мужем. Получится ли у него: вот в чем вопрос.

Отредактировано Alessandro Mele (2014-10-19 22:40:51)

-Благодарю за приглашение, Ваше Сиятельство, но боюсь, мы вынуждены будем Вам отказать. Ее Величество отпустила нас на полчаса  - какое же удовольствие от такой короткой прогулки? Я наслышана о прекрасных конях Айршира. Однако, я буду рада, если Вы составите нам с леди Лефлет компанию.
Алессандро вежливо наклонил голову, хлопая коня по плечу, чтобы тот отстал от женщин и вернулся на свое законное место. Жеребец встал вровень с ним, и  они медленно пошли рядом с девушками: - Сегодня вечером я отправлю большинство Ваших вещей и лошадей в  Инн. Они успеют отдохнуть за день. Насколько я слышал, Вы весь путь проехали верхом, так что если Вы захотите вновь повторить подвиг – я дам Вам хорошего коня.  - граф  улыбнулся, поглядев на девушку. Он даже не понял, что вызывало у него улыбку при взгляде на нее: то ли ее детская непосредственность, то ли серьезность, то ли общая смесь этих двух качеств. Он оглянулся вокруг, почувствовав, как  совсем легкий, прозрачный легкий ветерок погладил его по щеке. Ренан тоже заметил, взмахнув головой, вытягивая шею и втягивая воздух. Лошади всегда чувствовали, что приходит тепло.
-  Везде по-разному, миледи. Но, в Роселе, как правило, всегда много снега.  Но сейчас уже почти весна. К середина марта здесь уже все будет зеленым и даже будет цвести мать-и-мачеха. – разговор прервался. Говорить им пока было не о чем и через некоторое время троица разошлась: девушки ушли в дом, а граф с конем встретили начальника гарнизона, который завтра так же должен был ехать в Инн.

Решено было, что леди Пьоджи уедет этим вечером. Леди любила путешествовать ночью и, при наличии хорошей лошади, доезжала до Иля к утру. Ехали они вчетвером с отцом, братом и дядей, почти без остановок. Да и дорога была легкая, открытая.  Ближе к ночи все были готовы, но у миледи оставалось лишь одно незаконченное дело. И сейчас по  теплым коридорам гулко стучали ее каблучки.  Через фрейлин леди известила гостью о своем визите и  вошла в покои, в которых разместили леди Марию, присела в реверансе и присела на кресло, стоящее около камина. Анна всегда мерзла и потому даже по дому ходила в теплой шали, которую она теперь аккуратно сложила на коленях. Леди Мария уже была готова ко сну, но уехать,  не попрощавшись,  девушка не могла: -Леди Мария, я уезжаю завтра сутра, а, потому зашла попрощаться, и, заодно… Поздравить. Я слышала о Вашей помолвке с лордом Алессандро и это прекрасная новость.  Я знаю его с детства и должна сказать, что Вам очень повезло с будущим мужем.  Он прекрасный хозяин, все, к чему он прикасается, превращается в золото. Кроме того, он умен, красив и не жесток. Вы, наверное слышали, что в Айре уже пять лет никого не сжигают. Пусть он и не человек войны, но лорд Меле не из тех, кто сдает города. Кроме того, он очень красив. Я думаю, что Вас ждет очень счастливый брак. - изобразив на своем лице счастливую улыбку, леди Анна встала и вежливо присела: - не смею  больше задерживать, миледи. Вам завтра предстоит долгий путь. - она развернулась,  складывая руки на животе и подходя к двери. Только уже у выхода она обернулась: -постарайтесь родить ему сыновей, миледи. Будет очень обидно, если это графство уйдет от семьи. Лорд Алессандро вкладывает в него не только свои силы, но и душу.
Нужно было торопиться: нехорошо было заставлять ждать троих человек и хозяина дома. Но Анна  остановилась около зеркала. То, что она в нем видело, ее не пугало. Пока, во всяком случае. Она все еще была красива, темные, почти черные волосы еще не были высеребрены сединой.  Она торопливо оправила воротник, заколола густые волосы на затылке. У выхода она наденет шляпу и манто, ее подсадят в седло ее темно - рыжей  широкоспиной кобылы и они тронутся в путь.
Четверка ехала молча. С юга дул теплый ветер, растапливая вчерашний снег.  Наутро люди, живущие в Роселе станут свидетелями очередного чуда: снег растает, теплые капли впитает земля и, когда все встанут, они увидят молодую траву, пробивающуюся между комьями земли.
Анна вспоминала лицо девушки, которой она сказала, что та выходит замуж. Жестоко ли это было? И насколько правильно? Как бы там ни было, леди не привыкла  оценивать прошлое. Что было, то прошло. Она знала, что сделала гадость и, если об этом узнает Аро, то ей  можно даже не надеяться ни на замужество, ни на титул.  Она отыгралась не на том человеке, на котором должна была. Но зато ей почему-то стало легче. Пять лет назад он расторг их помолвку. Где-то глубоко в душе она понимала, что он был прав: тогда он ей сказал, что отсутствие брака лучше, чем плохой брак. И у них не получилось бы хорошей семьи – он ее не любил. И относился настолько нейтрально, как можно относиться только к подруге. Это правда. С другой стороны, осталось уязвленное самолюбие и разбитое сердце: она была влюблена в него. Пожалуй, что и до сих пор. А обиженная женщина - страшнее дракона из сказок.

Встав рано утром, Алессандро увидел из окна, что лавандовые поля утопают в низком молочно -белом тумане, а стекла, стены и крыши  блестят от влаги.  Он позавтракал раньше гостей, а потому раньше их почувствовал запах весны, так  ярко разливающийся в воздухе:  густой, смоляной запах теплого чернозема, парного молока, молодой травы. По усыпанным мелким гравием дорожкам деловито ползали проснувшиеся дождевые черви и все, от слуг до лошадей аккуратно обходили их, иногда собирая в небольшие мешочки и унося на поля.
Ренан, в ночь перед долгой дорогой остался на конюшне и сейчас был очень заспанным. Теплый воздух его не разморил: пока его чистили в четыре руки, он бессовестно клевал носом.  Миледи в последний момент отказалась ехать верхом и конюхи бегали, запрягая лошадей в экипаж. Лорд Маркус уже проехал вдоль дороги на Инн и по его мнению, ехать можно было даже не опасаясь завязнуть по пути.  Уж что-что, но дороги в Айре были хорошие.
Он подал руку леди Марие, когда та садилась в экипаж, представил ей лорда Маркуса, сел в седло,  и они тронулись в путь.
Инн встретил их ярким закатным солнцем и бесчисленным количеством дел. Уже ночью, отужинав с гостями, они с лордом Маркусом вышли на крепостную стену. Сверху была видна река, граница с Арьвьерширом и постовые блоки, ярко освещенные мерцающими кострами.  Алессандро стоял, пальцами чуть опираясь на стену и думая о своем.  Леди Мария была какой-то такой по-детски хрупкой. И, когда он смотрел на нее,  он не мог не признать, что она ему нравится, хоть это и было бы сказано в общем.  Сейчас ему казалось, что он заставляет себя полюбить ее из-за того, что должен жениться на ней, что должен делить с ней одну постель, что должен иметь с ней общих детей. Что он должен ей хотя бы за то, что из-за его решения ее заставят связать судьбу с нелюбимым человеком, хотя на его месте мог быть кто угодно другой. Маркус иногда поглядывал на него: он знал о помолвке. Сейчас он только покачал головой:  -совесть – слишком абстрактное для понимания понятие, не так ли?
Утром он провожал гостей  в дорогу.  Когда леди Мария садилась в экипаж, он, наклонившись, поцеловал ее руку: - Хорошей дороги, миледи. Мы с Вами еще встретимся, думаю, скоро. - о свадьбе он ей пока не сообщил.  В личной переписке  с ее братом, уже одобрившим этот брак, было решено, что для начала Марие о ее помолвке сообщит сестра.

Предстояло подождать всего пару дней. Граф Айр и Хермшир договорились о том когда нужно сделать предложение. Вопрос состоял только в том, сообщила ли Ее Величество Мод о помолвке сестре. И Алессандро ждал. Понятие «пара дней» в переводе на мысли человека, родившегося и выросшего в Айре, в этой культуре, растягивало время от двух дней и до нескольких месяцев.  И, хотя лорд Эрмин настаивал на том, что лорд Меле должен подождать, Алессандро, будучи Айрцем, как всегда поступил по-своему. По его мнению, женщина – не лошадь. Все -таки, ей выходить замуж, а нее ее брату.
Борромео встречал их, Алессандро и пять баронов Айра непривычным, колким холодом. Воздух был сухой, лошади с непривычки передрагивали, то и дело фыркая, осторожно ступая по скользкой земле и с мягким хрустом ломая тонкие пластиночки льда.
Дом, в котором сейчас жила Мария, не был большим. Он вошел в светлую залу, подходя к окну и наблюдая за тем, как по двору водят коней. Его Ренана никто не брал: по старой привычке жеребец огрызался, не даваясь в руки. И теперь ходил по двору сам, периодически покусывая за репицу хвоста светло - гнедую кобылу Маркуса.  Та лишь терпеливо отмахивалась от него хвостом, иногда прижимая уши и нервно встряхиваясь.  Но Ренан приставал к ней с упорством пятилетнего ребенка, мама которого не дает ему игрушку. Алессандро улыбнулся, привычно потирая большим пальцем кисть руки. Пятеро человек из его сопровождения привычно молча стояли позади, обдумывая свои поручения: троим на следующий день предстояло поехать в Моргард для того, чтобы ратифицировать новые договора о бартере,  двое возвращались с графом и разъезжались по своим делам.
Послышались  легкие шаги и лорд Алессандро  повернулся к двери. Вошла леди Мария, присев в реверансе. С ней вошли еще несколько девушек. Мужчины поклонились им, граф медленно подошел к Марие, обеспокоенно оглядывая ее. Она была бледна, выглядела испуганной. Лишь мельком взглянув на него, девушка опустила взгляд. Его это почему-то задело. Хотя, что здесь удивительного: он несколько дней думал о ней, как-то ночью она ему даже приснилась. Но ведь насильно мил не будешь. Алессандро теперь не менее часто  вспоминал своих отца и мать, мрачно предчувствуя несчастливый брак и для себя. Он еще раз внимательно оглядел хрупкую фигурку, тонкие руки с маленькими ладошками, чувствуя, как теплеет на сердце. Почему так - он не знал. Знал только, что она даже не смотрела на него. Но сейчас это уже не играло никакой роли: их больше никто не спрашивал. Он опустился перед ней на колено, опуская голову, мельком замечая, как округляются глаза у девушек, стоявших позади нее.  Но ему было глубоко плевать на них. Была лишь женщина, перед которой он готов был встать на колени, чтобы просить ее руки.
- Леди Мария, я приехал в Боррео ради Вас. Мои земли, мой дом, моя жизнь до последнего моего вздоха принадлежат Вам.  Для меня будет огромной честью, если Вы согласитесь стать моей женой.
Несколько дней спустя Алессандро возвращался в Росель  в каких-то смешанных чувствах. Было то, чего он ожидал, и было то, что он получил. Одно не вязалось с другим.  Дом готовился к свадьбе: переставляли мебель  в покоях графа:  по традиции  граф и графиня должны были делить одну спальню. Алессандро пока, правда, слабо представлял себе, как это будет выглядеть, хотя свадьба была меньше, чем через месяц.  В конечном итоге, он решил, что пусть все будет так, как будет: Мария быстро смирится со своим замужеством. У нее нет выхода.
На следующее утро леди Мария получила подарки: ткани для новых платьев и  меха. Это были официальные подарки, которые по традициям Айра будущий муж был обязан подарить невесте. От себя лично он отправил ей клетку с разноцветными попугайчиками и небольшую резную шкатулку с серебристым морским жемчугом, который несколько дней искал специально для нее. В Айре была поговорка, что женщина, которая принимает подарки, себя продает. Но Алессандро и не хотел подкупать девушку: он лишь искренне надеялся, что его подарки порадуют ее.