Весла практически бесшумно опускались в воду, выныривали из нее, и утопали обратно. Один взмах – один вдох, толчок – выдох. Тяжелые капли, скатываясь с весла, и с характерным звуком разбивались о родную обитель, да еле слышный плеск лопати, рассекающей воду, перед новым толчком-выдохом. Тропическая ночь ряснела звездами и окутывала благодатной прохладой. Весьма относительной, стоит заметить, по сравнению с ночью на том же Тиле. Ну а сравнивать здешнюю погоду с материковой было и вовсе бессмысленной затеей.  Взмах – вдох. Дни все еще казались невыносимо душными, жаркими и напрочь лишенными воздуха, но, все же, к здешним широтам можно было привыкнуть. Особенно по ночам. Ночи давали передышку, восстанавливали силы. Ночи давали глоток если не прохлады, то, по крайней мере свежести. Тем паче на воде, под густым звездным небом, висевшим, кажется, даже ниже чем на Тиле. Заберись на пальму повыше, да рукой к нему прикоснуться сможешь. Толчок – выдох.
   Диего не спешил, хоть и поторапливался. Его подгоняло зудящее в груди нетерпение. Очень уж долго, он ничего не предпринимал. Считай с самого отплытия в сторону Новых земель, он ни на йоту не продвинулся в поисках. Да что там, он до сих пор не знал, что именно ищет. Что-то ценное, наверняка. И это единственное, что не вызывало сомнений в сегодняшнем предприятии. Взмах – вдох. Слишком много часов он провел в своей каюте кропя над неожиданным приобретением. Кто знает, может и зря он повелся. Может стоило дожать, и не променивать вполне себе конкретный долг, в более чем конкретной сумме, на, фактически, не пойми что. Ну карта, ну рунная, ну с новых земель. Да только ж все равно ни черта не понятно. А то что гаденыш был на островах – ровным счетом ничего не доказывает.  Ни ее подлинность, ни, тем более, что она куда ни будь да приведет. Толчок - выдох. С другой стороны, ну что с него взять?! Не возьмешь карту – вообще ничего не получишь, ибо нет у него ничего. Раньше было, а теперь то что? От смерти его тоже мало резону, и вообще… ну а вдруг выгорит? Пиратская братия на южных островах не так давно. Совсем недавно, откровенно говоря, так что длинные тильские щупальца явно не успели добраться до всех вкусных и лакомых сокровищ Тенараро. За сокровищами вроде отправлялись, но первое время ведь не до сокровищ ни разу. Да и по пути ведь. Или это карта подтолкнула Ди Соту на экспедицию? Она ведь попала в капитанские руки еще до того, как он окончательно решил отправиться на юг, в неизведанные дали. Может и так, только это не важно. Ответ на не заданный вопрос затерялся где-то в поросших мхом и лианами лабиринтах причинно-следственных связей, и практически никакого отношения к реальности не имеет. А важно то, что Диего, запершись в своей каюте, часами напролет изучал доставшийся ему карту, и так ни черта и не понял. Нет, ну сомнений в ее подлинности оставалось все меньше. Уж кто-то, а Диего толк в картах знал, и эта почти наверняка не была подделкой. Взмах – вдох. Ему вспомнилось, как целую вечность назад, в порядком позабытых краях, совершенно другой человек, с другим именем и будущим продал, как тогда казалось, искусно подделанную карту сокровищ, не в меру захмелевшему матросу. Еле сухим из той передряги вышел. Ему вспомнилось лицо того бедолаги, когда он, по всему Санфолу пытался выловить щенка, выудившего у него добрый кошель монет. По водной глади расплескался гулкий одинокий смешок, медленным эхом растворившийся в южной ночи. Да давно это было, и с кем-то совершенно другим. Не то что бы Орленок был склонен к ностальгии, но такие моменты, так легко прощаемые судьбой ошибки юности… они никогда до конца не отпускают. Не дают забыть кто ты и откуда здесь взялся. Они слишком хороши, чтобы просто так о них забывать, и слишком ироничны, чтобы сдерживать законно заслуженный ими смех. Ну еще бы! Лет двадцать назад ты зарабатывал наскоро сделанными картами сокровищ, а вот сейчас, гребешь в лодке, и надеешься, что полузнакомая ведьма, расскажет тебе что намалевано на клочке пергамента, выменянном тобой на кругленькую суму. Воистину у судьбы восхитительное чувство юмора. Толчок – выдох. Ну а что оставалось Диего, как не Баако? Сколько не думай, сколько не кряхти, прочитать то, чего прочитать не можешь у тебя не получиться. Остается лишь найти того, кто прочитать сумеет. Да не плохо бы, что бы этот «кто-то» был знакомым, да не трепал во все стороны света.  Не то что бы Диего очень уж доверял чудаковатой ведьме, скорее наоборот, но ведь и выбора то особо не было. Не к шаманам же местным, идти, в самом то деле. А эта красотка на рунах явно зналась. Иначе все было бы совсем нелепо. Взмах – вдох. Оставалось лишь с ей договориться, но Ди Сота договориться даже с мертвым, если потребуется. А тут задача стояла порядком проще. Да и нельзя ведь забывать, что Баако женщина… и в известном смысле весьма интересная, стоит заметить, что не лишает крайний способ убеждения некой привлекательности. Может именно это заставило капитана как бы невзначай, днем упомянуть, что он собирается вечером на блядки. Команде совершенно не обязательно знать обо всех перемещениях предводителя. По крайней мере до поры… ну или вовсе, тут как карта ляжет.
Толчок – выдох, и маленькая ореховая скорлупа, именуемая шлюпкой, словила волну и ткнулась носом в берег.  Славные сапоги, добротные, их замочить не страшно. Диего спрыгнул, и затащил лодку дальше по песку. Оглядевшись и не увидев никого на берегу, он зажег припрятанный до поры фонарь, и водрузил его на нос шлюпки. А чем, в конце концов, не романтическое свидание, раз на то пошло?

«Диего Ди Сота», в каких только комбинациях, вариациях и с какими дополнениями не звучало это имя. С какими только интонациями его не произносили, шептали за спиной, а, иногда, буквально плевали ним в лицо владельца. Сам Орленок, больше остальных предпочитал те комбинации и интонации, которыми так мастерски владели тильские шлюхи. Иногда можно было обойтись и без имени, хватало так жадно захлебывающегося «О, капитан, мой капитан!», и деньги, считай, потрачены не зря. Что греха таить, некоторые из девок овладели талантом правильного произношения имени куда искусней, чем всем остальным ремеслом, и не сказать, что б они страдали от нехватки клиентов. Хотя если подумать к кому ходят матросы… а затем подумать о потребностях, своих, и тех же матросов, или вон хоть Берга… а еще потом задуматься над причинами, поняв которые сумеешь лучше продать и больше поиметь, или над базой основных клиентов…а сколько таких кому подавай больше чем «просто присунуть» …. Брр. В таком свете капитанство против сутенерства выглядит детской прогулкой за цветами, а не уважаемой за сложность профессией. Что ж, значит хорошо, что остался на палубе, а не решился на карьеру бордель маман. Про нее, наверняка, тоже со всякими интонациями говорят, но справиться со сворой оголтелых недовольных пиратов уж наверняка проще, чем со сворой оголтелых недовольных баб.  А если где на палубе и затесалась где какая нимфа, но не нимфа она ни разу, а лихой морской разбойник, и справляешься с ней так же, как и со всем остальными. А уж если в их голосе проскальзывает вожделение, то дело, считай, табак. Ягна вон... нет, ее лучше не упоминать в данном контексте, хоть она и признанный мастер вариаций на тему капитанского имени. В ее устах «Ди Сота» может быть названием героического эпоса с таким же успехом, как и оскорблением. Но, по крайней мере, она крайне редко бросается такими оскорблениями из темноты, взявшись, буквально, из ниоткуда.
   Диего чуть было не икнул от неожиданности. Да что меня веслом шершавим, совсем ослеп, так и подохнуть недолго! И правда ведь огляделся, никого не было, а тут внезапно сшибающее с ног «Ди Ссссота…». И вроде не он ее, а она его сама искала. Затаилась ведьма, и словно знала где и когда ждать. Что ж, так оно даже удачней чем можно было рассчитывать. В конце концов орленок ведь собирался с ведьмой с глазу на глаз переговорить, ну так чего жаловаться, если все так и получается. Еще бы не выползала, как змея из-под колоды, на которую ты только умоститься собрался, вообще бы цены не было.
- Да не ори ты, дура, все испортишь!..- сдавленным заговорщицким голосом просипел Диего, и… не поманил ведьму подойти поближе. Он замялся, буквально на одно, но очень долгое и трудное для него мгновение.  На мгновение, достаточное для сверхбыстрого жонглирования мыслями, вариантами, и последствиями. Ровно на то, тонко почувствованное мгновение, за которое мозг успевает перебрать альтернативы и принять не простое решение. Тихонько, еле заметно, толи раздосадовано, толи примеряясь с неизбежным вздохнуть, и таки подманить красотку поближе. И вот неуверенная настороженная улыбка превращается в осторожно триумфальную, словно говоря «а ведь, наверное, да, черт возьми!». Подманить тем самым знаменитым жестом всех заговорщиков. Тем самым жестом, намекающим на большой-большой секрет, к которому тебя вот-вот подпустят, нужно лишь немного терпения.  – ну что ты, ну?! – и вот в голосе проскакивает чуть заметное раздражение, вызванное зудящим нетерпением. Чего, мол, копаешься, мать, ты в деле или нет?!