Я перепугался до смерти, когда отец явно забыл о самоконтроле. И здесь уже дело было даже не в челюсти. Гектор приложился к голове целиком, что чуть ли не раздавил её, как арбуз. И будь у меня возможность, то я нашёлся с ответом, однако длань отца в этот момент всё ещё плотно прилегала к моим устам.
Был миг, когда мне показалось, что сейчас все мои зубы покинут корабль и распрощаются навсегда с капитаном Ронни. А затем… Затем меня швырнули, словно половую тряпку. А полёт был схож с падением птенца из гнезда. К счастью, птенчик не разбился, но громко взревел, когда круглая штуковина прилетела по ноге. Она причинила боль, которая не стояла рядом с только что ушибленной головой, пострадавшим ухом и челюстью.
Все мои действия в первую минуту, две после знакомства с посудиной походили на ритуальный танец. Когда же я угомонился, то расслышал вопрос Берга, но с ответом торопиться не стал. От улыбки родителя (станет веселей) подступила тошнота. Гектор выглядел, как морской дьявол. Глаза от злости ярко-красные. Кажется, выключи свет и они будут святиться . Зубы? О, клянусь, благодаря улыбке, что их оголила можно рассмотреть клыки. А из ноздрей вот-вот и пойдёт пар, сопровождаемый свистом.
Я понял сразу: с нечестью шутки плохи. Но... Но попытаться перехитрить можно.
-Я подыгрывал тебе, - как-то тихо прозвучали мои слова. А затем пират приблизился, и моё тело предательски дрогнуло. Однако он прошёл мимо, а ваш Ронни с облегчением вздохнул, потому как отец буквально через два шага приземлился на колченогий стул, который под ним заскрипел. 
Заскрипел… Да, кто-то, то есть что-то может только это. Я, к счастью, не такой. Мой протест редко бывает скромен. Но, вероятно, сейчас его лучше вообще не проявлять. Хотя удержаться сложно.
-Да, сэр, - без удовольствия произнёс я. – Наведу, - сказал с усмешкой. – Можете не сомневаться, - вымолвив последнюю фразу, инстинктивно увернулся и отскочил в сторону. – Да наведу я порядок! Чего ты взъелся? Прости, - испуганно. – Не смотри на меня так, - более спокойно произнёс на этот раз. – Ты страшный, когда вот такой… - неожиданно для самого себя признался отцу. – Словно чёрт. Тебя ещё никто так не называл? Ну, быть может, немного по-другому. Чёртоподобный, чертёнок, - скривился, а после рассмеялся. Внушительный вид родителя и «чертёнок» явно не вязались. Разве, что его так могла в шутку, возможно, и не в шутку назвать охочая девушка. Фу… Избавьте меня от этих представлений.- Чертополох, - добавил к перечислению, не имея представления о самом слове. - Чертяга?

Я заметно приуныл, когда огляделся. В уборке лавки старика ничего весёлого не предвиделось, но быстро сообразил, что про качество родитель ничего не говорил, поэтому уголки моих губ заплясали, а я принялся раскидывать вещи на предполагаемые места. Какое-то время и на полу остался только один элемент.  За его жизнеспособность сильно сомневался, однако за поручение отца принялся. 
Тело продолжало ныть и мне приходилось посылать его со своими жалобами куда подальше. В мыслях звучали ругательства, а на лбу выступил пот. Я не сомневался, что Краб станет дополнительной причиной боли в моей спине. Этого старикашку явно бы не оставили без внимания дикари, что едят человеческое мясо. Ох, да им целую стаю можно накормить.
Наконец тело хозяина лавки оказалось в углу. Я даже посадил его. Кажется, надёжно. Но, если свалится, то это не мои проблемы.
-Кляп, верёвка или так помрёт?
Дело было сделано и мне не терпелось посмотреть, что находится в отдельном помещении. Ноги меня как-то на удивление оживлённо понесли к лестнице, которая была в углу. Однако дойти до новой цели так и не удалось.
-Ах, да. Весло, - сказал я, когда отец притормозил меня. – Уверен, что оно там. Здесь при уборке его не обнаружил, – солгал, так как хотел поскорее достигнуть новой цели.
Ничего не вышло. Гектор заставил повторно и тщательно всё проверять в лавке. Но, вероятно, моя ложь оказалась истиной. Здесь вправду ничего не было. По этой причине я мог справедливо обидеться, что, кстати, и сделал.
-Я же сказал, - нарочито обиженно вымолвил, когда поиски не увенчались успехом. – Оно там, - указал на лестницу и уверенно к ней зашагал.
Пусть только попробует остановить на этот раз. Сам у меня здесь всё восстанавливать по пылинкам будет.
Комната оказалась маленькой и на удивление вместительной. Также в ней ощущался уют, который в принципе не удивлял.
-Весло! - радостно закричал я. – Вот оно, - указывал на тёмный угол комнаты, в котором от предметов оставались лишь очертания. Спутать с чем-либо другим или придумать того, чего нет при таком свете не составляло труда.  – А ты мне не верил. Или хотел поиздеваться?
Да... Теперь точно дурень. Кто ж раньше времени радуется? В углу оказалась лопата, но не предмет, который стоило найти и отнести к плотнику.
-Но я точно его там видел. Быть может, среди другого хлама? Его много в углу. То есть рядом с ним.

Отредактировано Ronnie Berg (2018-03-16 00:48:28)

Разумеется, грандиозный план «Фитилёк» сынку пирата, то есть мне,  оценить не удалось. Я вообще не доходчив на подобные жесты, когда ком в горле чуть ли от испугу не попадает в дыхательные пути.
«Нашёл, когда веселиться, старый дурак», - сглотнул я, глядя на новый яростный оскал. – «Почему старый? Мой отец молод и полон сил…»
На старпома падал тусклый свет, а рядом изящно потянулась струйка дыма. Затем она стала растягиваться и заполнять пространство рядом с Бергом, словно туман. Да, красиво. В этот момент мне удалось оценить магические действия родителя. Зрелище завораживало и пугало одновременно; в нём было нечто невероятно зловещее.  В моей голове возникло множество идей с ответами на вопрос Гектора, однако что-то в Чертяке – причём отнюдь не его габариты – словно шептали: лучше помолчи, а то худо будет. Поэтому я, худосочный заморыш, прикусил язык и молча кивнул.
Пусть шутит. На сегодня с меня смертельного боя достаточно. И вообще… у всех есть свои странности. Но у отца их, вероятно, полный корабль и малая лодка. Что ж, придётся привыкать.
-…но чаще всего кличут «Чертякой», тут ты не промахнулся.
От удивления я аж чуть не поперхнулся; глаза же мои стали до неприличия крупного размера.
Ну, ничего себе! Папа врёт похлеще капитана Ди Сота. Подыграл, так подыграл. Чертякой его зовут. Ага. А меня сынишкой без умишка.
-Понял, отец. Не как какая-нибудь телега, а телеГггга, -  безобидно и весело бросил я.- Чертяка, - рассмеялся. – Через «к». Запомню.
-Вот и разбирайся с хламом сам, копайся в нём хоть до рассвета. Верёвку заодно найдёшь… Только тише будь и приказ капитана выполни, остальное я знать не хочу.
-Но, папа, - вымолвил с досадой. – Так нечестно. Я тоже хочу спать.
Но родитель меня уже не желал слышать, что и подтвердил своей последней фразой. Я же с обидой сказал себе под нос:
-Тысяча чертей. А я? На полу что ли должен спать?
Не будь я так зол, быть может, свалял дурака. К примеру, сказал бы: «Стукнешь за то, что на рассвете разбужу?» Поэтому ничего, кроме шмыганья носом Берг от меня не услышал. Если, конечно, вообще услышал.
Скоро отец уснул, и стены комнаты чуть ли не содрогались от его храпа.
Разбужу. Как же. Ага. Сам гляди,  половину населения перебудит. Я ещё о собственном сне беспокоился. Смешно. Никакая царская лежанка здесь не поможет.
Конечно, из-за обиды я преувеличивал. Если б не весло, то моментально уснул прям здесь на полу и проспал самым сладким сном. Хотя, быть может, не так уж и сладко. Ушибы дадут о себе знать, когда лягу на твёрдую поверхность, к Марису не ходи.
Глаза закрывались, мне же хотелось поскорее лечь спать, но я пересилил себя и ноги медленно поволокли моё тощее тело к хламу в углу. С неохотой я пошарил на ощупь, так как ничего практически уже не было видно. Копаться в вещах без свечи не имело смысла, поэтому мне пришлось совершить путешествие за артефактом в другую комнату и назад к барахлу.
Отлично. Нужно всё перебирать.
Я принялся за эту утомительную работу. Я перекладывал предметы на другое место - прошло время и у меня образовалось две кучи с хламом. Хламом, в котором удалось обнаружить верёвку, которой решил сразу же воспользоваться и связать Краба. 
Горбатый старик по-прежнему находился без сознания, что было подозрительно, но с другой стороны удобно для меня. Прежде чем наклониться к нему и начать вязать, я ткнул его ногой. Ничего. Что ж, свеча временно нашла себе убежище на полу, а мои руки принялись за конец. Он в секунды, словно змея несколько раз обвил старческое тело. После чего коренной и ходовой конец  соединились. Пару ловких движений и хозяин лавки был связан простым морским узлом.
Задание выполнено. Значит, возле Краба делать больше нечего. Подхватив свечу, поторопился обратно в комнату, где спал отец, и ожидала работа.  Ещё какое-то время мне приходилось перекладывать предметы. Всё это длилось до той поры, пока в комнате вновь не образовалась одна гора вещей, а не две. Последней вещью оказалось весло, которое после ковыряний не вызвало никаких эмоций.
Вероятно, мне стоит благодарить судьбу за то, что я отсидел ноги и за то, что, когда полетел вниз, саданул веслом по доске на полу. Раздался грохот, но, к моему счастью, отец не проснулся. Он лишь перевернулся на бок и перестал храпеть, а я с облегчением вздохнул. Вздохнул и чуть не присвистнул. За доской, клянусь, что-то находилось. Убрав весло и пододвинув поближе свечу, что стояла на полу, подцепил пальцами деревяшку. Она с лёгкостью поддалась и открыла передо мной тайник.
Какого морского дьявола. Что это? 
Я схватил вещь и пролистал. Там были записи и какие-то рисунки.
«Карты с пометками...» - пронеслось у меня в голове, а затем дошло, что моя челюсть уже давно тянется к полу. Гектор вновь пошевелился, а затем перевернулся на другой бок, что заставило меня со страху засунуть книгу-блокнот под рубашку и вернуть доску на место.
Было ли там что-то ещё? Не знаю. Я испугался и решил поскорее замести следы. Вернул малую часть хлама на прежнее место, взял шкуру зверя, которая имелась в комнате, и кинул её на то место, где собрался лечь спать. Задул огрызок свечи и устроился на своём месте. И, кажется, сразу же уснул.

Может, я спал сладко на вид, однако сны мои были беспокойны. За всё то время, что пребывал в мире сновидений, успел повидать не один красочный сюжет, каждый, из которых годен для книги, коими балуют некоторых особ. 
Сначала ночные грёзы представляли лишь то, что произошло за день. Точнее обрезки минувшего знакомства с отцом. Обрывки были спутаны и в основном только напоминали о боли. Вероятно, этому поспособствовали ушибы, что давали о себе знать во время отдыха. Затем сны перестали напоминать реальные события и больше походили на мифы.
В одном из них Краб превратился в паука с огромной спиной, словно хлеб «Колобок» или подпорченный грейпфрут. Этот новый хозяин достигал человеческих размеров и ползал по своей лавке, перебирая маленькими жалкими, но сильными ножками. Он был быстр в отличие от старого себя. Он теперь пользовался для передвижения не только полом, но и стенами, и потолком. Это жуткое насекомое жадно собирало всё, что попадётся на пути в свой шарообразный горб. Горб, вероятно, представлял собой подобие печи, а то, что туда попадало, служило вместо дров и угля. И чем больше ресурсов эта тварь поглощала, тем мощнее работали её челюсти, а глаза полыхали жёлто-красным огнём.
С вещами в первой комнате Краб покончил, поэтому перебрался во вторую, где спал Гектор Берг и ковырялся в вещах я. За страшилищем тянулась слизкая полоса, которой, кажется, не настанет никогда конца. Кошмар пекарни перебрал быстро-быстро своими ножками по спящему старпому. Тот только хохотнул во сне от короткой щекотки и перевернулся на другой бок. А ползучий ужас тянулся ко мне своими отвратительными палочками. Я же схватил весло и замахнулся на громадное насекомое, но то, к моему сожалению, оказалось сильнее и выхватило орудие защиты, отправляя его в собственную топку. 
-Негодный мальщищка, - шептало существо. – Ты поплатищься за свои выходки, -шипело и  тянуло свою прочную слизкую соломинку ко мне дьявольское создание. Однако дотянуться так и не успело, потому что я заорал и оступился, летя куда-то в пропасть. Пропасть оказалась морем, в котором меня преследовал вражеский корабль.
-Хватайте его, - доносился с судна рычащий голос, который принадлежал крупному бородатому мужчине с хитрецой в глазах. Господин, однако, отличался от своих товарищей не только габаритами и особенностями речи, но и каким-то полосатым одеялом, что служило вместо брюк. – Не потопите дневник-карту вместе с мальцом. Чёрррртов гадёныш не утащит её на дно.
Я же грёб изо всех сил, но по-прежнему оставался на одном месте, что помогло стать лёгким  уловом. Меня тащили за шиворот по палубе корабля к грозному пирату. Когда же кинули к его ногам, то он носком сапога поддел и отшвырнул меня.
-Карррту, паскудник – рычал в наступлении пират и вытягивал саблю, которую вскоре занёс над головой. – Ты украл её у…-лезвие оружия неслось к моему горлу и…
Я подскочил с отборными ругательствами. И, вероятно, в первые секунды пробуждения мои руки успели дёрнуть старика за ноги, потому как Краб полетел вниз. Удивиться или насторожиться присутствием свободного хозяина лавки возле себя не успел, что объяснимо; когда вам по рёбрам прилетел противень, а лицо украсило то, что раньше называлось пирогом, рассматривать кого-либо с интересом вы не пожелаете. Скорее возникнет желание растерзать виновного в клочья.
К общему раздражению прибавился смех отца. Животик надорвёшь, он ещё шутить вздумал. Конечно, это же не его с утра необычайным образом угостили выпечкой.
-Завтрак в постель. Ха-ха, - раздражённо бросил я и собрал еду с лица, отправляя её прямиком в рот. Не пропадать же добру из-за чьих-то кривых клешней.  На старика лишь злобно покосился, но трогать не стал.
Я потёр рёбра и отыскал глазами посудину с водой. Какое счастье. Она действительно здесь была и уцелела при вчерашнем погроме. Это сыграло на руку, так как смог умыться. Вообще двинуть старику за неуклюжесть не мешало. И без него всё тело ныло, а теперь в рёбрах отдавала двойная пульсирующая боль.
-Думал, вместе пойдём. И…  - осёкся. Ещё чуть – чуть и с моих уст слетело бы признание, что я побоялся гнева отца. – Не важно. Сейчас этим займусь, - постарался проговорить спокойно. Не хотелось испортить настроение старпома. Лучше пусть с самого утра будет ясно и солнечно, чем Гектор начнёт метать молниями, а за одно и сыном. – Ты со мной, отец? – стянул с тарелки кусок вяленого мяса и с огромным удовольствием стал его жевать. Питаться второй день подряд чем-то кроме сухарей, восхитительно.
-Тоже мне проблема. Сейчас отдадим весло и оно будет готово через час, два. К вечеру точно их доставлю капитану Ди Сота.

Отредактировано Ronnie Berg (2018-04-09 16:12:47)

По-хорошему поставить бы на место старика, а то распустил свой длинный язык. Шакалёнок. Ты ж посмотри на Краба, осмелел. Думает, раз развязали и не прирезали за ночь, а он еду в постель принёс, то и угрозы нет. Как бы ни так, однако, вмешиваться не стал. Я решил предоставить слово отцу. Он, разумеется, не промолчал, что не могло меня не порадовать. 

Отцовский взгляд даже на секунду не заставил меня перестать жевать мясо. Я лишь пожал в ответ плечами с видом, мол «А что? Думал, тарелка общая. Да и если не так, то тебе жалко что ли?»
-...Нет, вечером я займусь другим. Ещё я паршивые вёсла не таскал вместо того, чтобы...
Ответ Гектора стал причиной перемен. Его слова и выражение лица отбили всяческое желание проказничать. Сначала я недоумевал, а затем слегка перепугался и заинтересовался, когда папа осёкся. Стало любопытно, и меня посетила мысль проследить за родителем, хотя понимал, что это может быть равносильно самоубийству, но ничего не поделать.
Интересно, старик. Сначала ты не позволяешь мне на шаг от себя отойти и готов  тумаками наградить, если пропаду из виду, а теперь даруешь свободу. Какая на это может быть причина? Причина, которую ты не захотел озвучивать.
От размышлений оторвало на короткое время объяснение старпома. И оно же подкинуло новую пищу.
Так у Берга здесь какое-то важное задание? Хах! Клянусь, костями пожертвую, но узнаю правду. Чует моё сердце, паруса, это прикрытие. Их забрать в короткое время можно. И от меня из-за них нет надобности, избавляться.
Я поторопился взять весло и окинуть комнату взглядом, чтобы убедиться, что ничего не забыл, а затем поспешил за Гектором. Когда спускался, то непроизвольно вновь проверил на месте ли моя добыча. Вообще таких проверок на наличие вещи было на удивление много. Вероятно, всему причиной страх. Страх потерять предмет или страх того, как отреагирует отец. Быть может, он отберёт или высмеет, или ещё что-нибудь. Сложно предполагать, когда узнаёшь, что этот человек приходится тебе отцом, и вы с ним общаетесь только второй день. Хотя «общаетесь», это слишком громко сказано.
-Да, отец, - послушно проговорил я, потому что уже старался мысленно прикинуть, как не потерять из виду старпома и отдать весло плотнику. За мыслительным процессом моя рука вновь коснулась живота, к которому прилегал блокнот с картами. Очередная проверка сыграла со мной злую шутку. – Ничего, -дёрнулся и испуганно кинул ответ. Вопрос родителя огорошил меня. – Нет.
Чёрт. Что делать? Сказать, что у меня что-то болит? Не стоит. Папа тогда может обнаружить добычу. Сказать о находке? Нет, я не готов.
-Эт… я так… штаны спадают, па, -выдал очередной необдуманный ответ. Наверное, всё из-за того что слова отца звучали требовательно со звучным рычанием, которое обычно не предполагало ничего хорошего. – Ерунда. Я мог бы сказать, что здоров, как бык, если бы твой ремень и нрав вчера не завязали со мной тесной беседы, - постарался улыбнуться, что вышло довольно криво. И ещё этот так не вовремя проступивший на лбу пот. Пришлось вытирать его рукавом рубахи.
Идиот. Думай головой. На что она тебе? Ты, что несёшь. Совсем рассудок потерял такое говорить отцу, когда тебе это не выгодно. Притворись послушным сынком, если хочешь узнать, куда направляется папа. Ну, или придумай что-нибудь, что задержит его, пока будешь решать вопрос с веслом.
-Извини, Гектор. То есть папа, отец, - поторопился сказать я, когда почувствовал, что нахожусь на волоске от новых ненужных приключений с побоями. – Ты можешь заглянуть со мной к плотнику. Это поможет убедиться и успокоиться, что со мной всё в полном порядке.
Я зашагал к своей цели, но не прошёл и половину пути, как родитель остановил меня. Отцовская длань, ощутимо легла на моё плечо и  припечатала меня к месту. Такая остановка, кажется, отправила сердце в пятки, которое продолжало, бешено колотиться в другом месте. Лицо моё решило приобрести чуть ли не идеальный белый цвет, коего с роду в природе не найдёшь. Меня же затошнило. Я вообще заметил, что организм и всё прочее сегодня работали в сговоре против меня.
-Что ещё? – едва перебирая губами, выдавил из себя слова. И на этот раз уже из-за тошноты, а не вещи слегка согнулся. –Не трогай меня, - инстинктивно схватился за живот, прижимая плотнее к себе блокнот. – Я тебе сказал правду.
Действия отца заставили выронить весло, которое не первый день проклинало всех тех, кто его небрежно роняет и бросает на произвол судьбы. Я же уже обеими руками вцепился в предмет, стараясь, таким образом, его защитить. Но действия заботливого отца в конце концов подвели нас к новому событию.

Настал тот час, когда Берг всё же дёрнул меня за локоть, чтобы убрать мою руку от живота. Это действие заставило пальцы моей длани вцепились в вещицу. Ещё рывок и дневник летит на землю, он падает и раскрывается, а перед нашими глазами предстаёт страница с отчётливой подписью "Диего Ди Сота". Надпись была пропущена, когда ночью в спешке листал находку, поэтому моему ужасу нет предела. Что подумает отец? Умеет ли он читать? Оценка на дневник-карту, что рухнула к нашим ногам, происходит у обоих. После Гектор поднимает предмет. Я же выдаю следующие слова:
-Отдай. Это моё.
Да, день оказывается полный сюрпризов. Даже я сам на себя не похож. Моё поведение подобно глупому несмышлёнышу, маленькому мальчику, который чуть ли не кидается из-за ворованной вещи на родителя. Родителя, который в принципе не давал пока никакого повода кричать подобное.
-Эта моя вещь.

Отредактировано Ronnie Berg (2018-04-27 03:16:12)

-Да, моя, - сквозь стиснутые зубы выдал я. К счастью, мне хватило ума и терпения не броситься на отца из-за дневника. Стоило воздержаться от повтора вчерашней беседы, пока моё тело окончательно не приобрело синий цвет.
И до дурака бы дошло, что всё это всего лишь издевательства. О, а вот и подтверждение. Папа Гектор даже не дождался ответа. Сразу же обмолвился про собственную гордость. Однако мой язык всё же повёл себя так, словно я был синий от приличного количества рому. Съязвить старпому «Быка», значит, выбить себе место в лодке у перевозчика душ умерших через воды, что имеют тёмно-синий цвет и являются последней преградой в другой мир. Вот это местечко я сейчас и попытался занять без очереди, потому как одна фраза не могла не задеть меня и заставить молчать.
-Да, целое наше вчерашнее приключение. Во всех подробностях, Гек. Всю ночь писал. Чуть ли не все свечи пекаря израсходовал, а за одно и перья с чернилами. Удивительно только, откуда они там взялись, - сердито и уверенно говорил я, не смотря на то, что всё моё тело предательски продолжало дрожать. Отец и дальше оставался подозрительно спокойным. Он даже, кажется, пропускал все мои слова мимо ушей, что не могло не пугать ещё больше. - Вот и я так думаю, точь-в-точь, Ваше Высокомудрие. Да только капитаны не те попадаются. Аааа…- на этом, вероятно, терпение Берга лопнуло. Старпом хищно взглянул на меня, а я закричал и был готов дать дёру, оставив сокровище кому угодно, но не тут-то было. Цепкая рука старпома ухватила меня за шиворот и рванула ближе к зловещей гримасе. А, нет. Не к ней. Моей целью был блокнот, об который сейчас чуть ли не расквасил нос.
-Могу научить. Хочешь? – мой язык продолжал строить мне же козни. Его, наверное, возненавидели все остальные органы, благодаря которым цвет моего лица успел приобрести за этот короткий отрезок времени не только белый, но зелёный и даже синий оттенок. По крайней мере, таковы были ощущения. –Ты злишься из-за того, что не умеешь читать? Это поправимо, – попытался сойти за глупца, но папа усилил хватку, и мне стало точно не до подобных фокусов. – Хорошо, хорошо.  Только не тычь дневником мне в лицо, отец.
Раза три перед моими глазами надпись предстала точно и такое же количество раз мне удалось её прочесть про себя. Но это не сыграло на руку, потому как страх, который щекотал мои нервишки не мог позволить прочитать без запинок. Да-да, читать мне пришлось. Даже, если Чертяка не обучен грамоте, то его придирчивость к подписи была подозрительной. Кто знает, быть может, она запомнилась родителю, когда он проводил время в каюте капитана Ди Сота за стаканчиком рома. Если, конечно, что-то подобное вообще есть в капитанской каюте. Или…
Он уже видел раньше этот блокнот? Если, да, то врать бессмысленно. Если отец видел блокнот у Ди, то никакие признания о том, где я раздобыл вещицу, не помогут.  И стоит ли говорить вообще о краже? Может у отца бзик по этому поводу и ему будет всё равно у кого я украл. Хотя не должно быть такого. Гетор пират. А пиратов не волнует подобное.
Но вот отец в очередной раз грозно рыкнул и я поторопился исполнить его приказ.
- Ди…ди..ди-е-г…г…г-го, - заикаясь от страха, начал я. – Ди С…с…со-т…та. Здесь н…н..на-пи-с…с…са-но: Диего Ди Сота.
Я перестал спотыкаться и заикаться на словах, но идея мне понравилась, потому решил ею воспользоваться, чтобы надавить на жалость и  хоть как-то избежать угрозы приобрести синий цвет от длительного знакомства с проклятым ремнём. 
-Папа, - испуганно вскрикнул, - я не крал у капитана Ди…-запнулся, когда опомнился, что собирался заикаться. - Ди С…с…с…со-т…т…та. Я…я…я н…н…на…шё…л..л.
Исправляйся, Рони. Такому заиканию даже глухой не поверит.
-Он валялся во…з…з…ле воды. И попал…с…с…ся мне на гла…з…з..за, когда у…у…умы…ва…л…ся.
Да, более бездарного «актёрского» представления свет ещё, вероятно, не видел. И надо быть ещё более бездарным зрителем, чтобы в такое представление поверить. Отец, к счастью, таким зевакой не был. Хотя, конечно, для меня в данный момент «к несчастью».
Я явно отвлекал родителя от чего-то важного, потому он злился ещё сильнее. Клянусь, его голубые глаза приобретали синий оттенок, а затем и вовсе наливались тёмной краской, когда кулаки крепко сжимались, а с уст слетало рокочущее «р». Так и сейчас.
-Я буду говорить нормально. Только не бей. Пожалуйста. Я и так частично синий из-за тебя. То есть я синий из-за своего поведения, а не тебя, - затараторил и добавил то, что некоторые родители любят слышать от своих отпрысков. Себя виновным, конечно, не считал. – Мне эта вещь попалась вчера возле моря, когда умывался. Тебе говорить побоялся…
Побоялся из-за чего? Думай быстрее, дурная голова. 
- Побоялся говорить из-за подписи. И ещё, думал, ты не поверишь находке. Решишь, что таким образом твой сын избавился от краденного. Но я же не дурак, чтобы красть  на корабле к тому же у капитана. Я никогда не крал на корабле у своей команды, клянусь, отец.

Я отрицательно помотал головой. Раньше никому не приходилось за меня заступаться. Да и, честно говоря, защитников у меня тоже не было. Не…бы-ло. А сейчас есть? Как-то сомневаюсь, что Берг заступится за своего салагу. Пока что. Время покажет.
Сам наломаю. Можно подумать, что вот такие громилы вроде него первые не начинают эту нелепость.
Поток мыслей прекратился сразу, как старпом пихнул себе за пазуху сыновью находку. Мои глаза блеснули, а язык чудом удержался от каких-либо слов. Не стоило торопиться. Отец никуда не денется. Однако проблемный вопрос всё же висел в воздухе.
Что делать? Подпись в дневнике озвучена и теперь лучше не заикаться о том, что вещь моя. У отца найдётся на это пару слов и ощутимых наставлений. Но зачем ему дневник? Решил поиздеваться или только дразнит? А, быть может, у Чертяки есть какие-то планы на книжонку? Интересно. Что ж, отец. Придержи, придержи. Только не пропей.
Я ухмыльнулся и окинул родителя лукавым взглядом.
В любом случае заберу свою вещь у тебя.
Не успел приободриться, как старпом нагнал на меня ужас рассказами о жизни на «Быке». Однако сложно было представить о том, как мне нужно проштрафиться, чтобы кишки стали украшением на корабле. Разве, что у самого капитана Моргана что-то украсть. Потому как другой пункт ко мне не относился. Устраивать бунт на корабле мне не приходилось и, надеюсь, не придётся, я же не дурак.
-Каких ошибок? – искренне удивился я. – Я не крал у капитана Ди. Если ты об этом, отец.
Но отцу, кажется, было плевать, потому как он досказал своё и зашагал навстречу к маленьким, а, может, и большим приключениям, в которые сын не вписывался.
Стоило поторопиться, потому подхватил весло и ускорился к плотнику. Не хотелось потерять из вида Берга. Не хотелось оставить не утолённым своё любопытство.
Кажется, влетая в помещение я открыл всё же дверь с ноги. Моя спешка чуть ли не стала причиной красивого полёта с предметом для передвижения по воде. И хоть мне удалось случайно не упасть к ногам хозяина этой мастерской, всё равно привёл плотника в замешательство, наделав много шуму.
Худощавый, но довольно-таки мускулистый мужчина взирал на своего гостя, то есть меня.  И пока этот высокий мистер не начал хмуриться и не понял, что происходит, я поторопился взять слово:
-Два таких же весла должны быть готовы к вечеру, – и на последнем слове вещь перекочевала из одних рук в другие. После чего раздался звон монет, которые полетели на ближайший стол. – Справишься, выживешь.
И пока ответить мне успел только блеск лысины растерянного мужчины, побежал вслед за старпомом. Вернее, предпринял попытку его нагнать, однако крупного человека не было видно на моём горизонте.
-Чёрт, - с досадой плюнул на землю и постарался припомнить в какую сторону направился пират. При этом не посчитал лишним оглянуться по сторонам, что являлось отличным решением. Очертания здорового человека мелькали на одной из улиц. Фигура стала для меня сигналом, чтобы ринуться к цели.
Я бежал изо всех сил, стараясь скрываться за различными преградами. Я, безумец, налетел дважды или трижды на бочки с какой-то дрянью. Повезло, что их содержимое не оказалось на мне. Уж слишком костлявый, чтобы снести такую огромную и тяжёлую преграду с места. Расстояние между дылдой и мной заметно уменьшилось, как и сами преграждения. А в один момент получилось так, что прятаться стало негде. И я решился на наглость – шёл позади своей цели.

Отредактировано Ronnie Berg (2018-05-11 23:20:42)

Крекеновы кишки. Прыжок и я завис в воздухе под хрустом моей и так обветшалой рубахи. Отец дёрнул меня на себя и мои дыли прочесали то, что было под ногами, оставляя две полосы. Рубашка давила и причиняла боль из-за того, что Гектор Берг держал меня, как котёнка. Но сейчас это мало волновало, ведь родитель унёс мою добычу и поймал с поличным в моей бездарной попытке за ним проследить.
-А вдруг ты решил меня бросить? – раздосадовано кинул вопрос в ответ. – Я способен за себя постоять. Я не пёс помойный.
Ох, ну и дерзок же я на язык. Отцу предстоит привыкнуть или отучить. В последнее верится больше, хотя лучше б было первое. В любом случае, что выберет Гекки, мне ещё предстояло узнать, а сейчас родитель только оглушительно расхохотался и позволил своему сынку стоять на ногах без старпомовской поддержки.
-У плотника, у плотника, - недовольно вымолвил, пытаясь устоять на ногах из-за папиного толчка. –И оно должно оказаться не у меня, а у… Не важно.
Неожиданно я оказался в крепких объятиях отца. В первые секунды меня даже успел посетить страх, но затем стало ясно, что мне ничего не угрожает, пока меня тянут дальше по вот этому тёмному закоулку. И оставаться наедине с приятелем страхом не стоило: если б меня хотели прикончить, то сделали это вчера на берегу или сейчас, когда держали за рубаху. Вдобавок Берг пребывал в добром расположении духа. Значит, меня ждало что-то интересное.
- Ты не отдашь мне дневник? Зачем он тебе? – рискнул не увиливать и поинтересоваться напрямик, когда резво перебирал ногами и чуть ли не спотыкался из-за дружественного крепкого объятия и разницы в росте. Н-да, я не следовал за родителем и не шёл вместе с ним. Нет, меня тащили.
-Не важно, - не пожелал я отвечать на родительский вопрос о возрасте. Но моё нежелание не было замечено. Отец что-то бубнил себе под нос совершенно не обращая внимания на мои слова. Но вопрос о возрасте, кажется, являлся вступительной речью и не волновал в действительности никого. – Чего делал? Какую ещё я женщину должен был узнать? – резко с искреннем удивлением  выплюнул слова. – Нет, а зачем? – недоумевал, всё ещё не понимая сути вопроса. А от следующих слов старика даже дёрнулся.
Мы вышли на пятачок, где царила явно своя атмосфера. Здесь уши окутывал шум, в котором различались нотки веселья и наслаждения, здесь глаза всюду натыкались на распутных девиц. И мне остаётся только надеяться, что вид у меня был не глупый, так как по ощущениям моя челюсть слегка потянулась к земле, а глаза явно округлились. Впервые моему взору предстали обнажённые девушки, что не могло не найти приятный отклик. Клянусь, всё это место усыпано развесёлыми красавицами. Красавицами… Да, с этим словом, я, пожалуй, поторопился. Всё же лучше сказать так: «Здесь каждый мог найти свою русалку и отправиться осматривать хоромы в замке, если его карман приятно позвякивал».
«В каком смысле отец будет со мной?» - опомнился, когда мы втроём пересекли порог кривобокого дома. Опомнился, но озвучить мысль не успел. Только мы вошли, как к нам подлетела на всех парусах  полная и пьяная девица. Она прицепилась ко мне. Эта женщина смачно впилась в мои губы и обслюнявила весь рот так, что я с отвращением отпрянул.
-Фуууу… - скривился и попятился назад, вытирая рот рукавом рубахи. – Не приближайся ко мне.
-Ты знаешь, как произвести впечатление на женщину, - весело выдала та же куртизанка, что только что продезинфицировала мне половину моей пиратской моськи. – Не беги, малец. Устроим праздник наслаждений, о которых ты и не мечтал.
О, да. До чёртиков пьяная барышня с её проспиртованными слюнями, которые способны кракена уморить мне точно никогда не забудется.
-Постоянный клиент? Я тебя здесь раньше не видела, – раздавался весёлый дамский голос, к которому следом прибавились ещё несколько.
-Малыш, ты домом не ошибся?
В заведении стоял хохот, от которого я разозлился. Но злость полетела тяжёлым камнем на дно морское, когда в мою спину упёрлись нежные женские руки. Я обернулся и увидел пред собой женщину, с чьей красотой не сравнилась бы ни одна знакомая мне дева. Я взирал на очертания её лица и таял, как медуза на песчаном берегу. Она манила меня, как манит к себе огонь мотыльков. Мне не доводилось быть круглым дураком, потому понял, что попал в бордель. А раз в распрекрасном заведении, то возникала довольно-таки справедливая мысль: «Кто за всё это будет платить?»
-Тихо, - не утруждаясь, сладко пропела моя спасительница. – Мальчик сегодня познает истинное удовольствие, - сказала и загадочно улыбнулась пробегая глазами по мне. А затем она перевела взгляд на Берга. Я тоже посмотрел на отца.  Посмотрел с таким видом, что можно было легко прочитать в нём: «Что делать?»

Слова отца звучали так гордо, когда он говорил обо мне, как о своём сыне, что это лучше всякого рому обогрело меня изнутри. А продолжение так и вовсе приободрило и помогло не скривиться при длительном нажатии в моё  без того больное плечо. «Издевается, гад, змей подколодный» - любя  в мыслях, выругался я. Ведь с момента воспитательного процесса (а вчерашние побои Гектор Берг непременно так и назвал бы, если, конечно, в родительском словарном запасе есть такое словосочетание) не прошло и суток. Все увечья свеженькие, однако не шипеть от боли сквозь зубы, как змеёныш помогала эйфория, которую ловил уже около минуты. Я даже чуть ли не улыбался, как идиот, но этому, вероятно, воспрепятствовал открытый рот, что некоторое время принимал форму буквы О. 
Женские ласковые руки обвили моё тщедушное тельце. Этот приятный манёвр произошёл так неожиданно, что я вздрогнул, а мои глаза широко распахнулись и чуть не вылезли из глазниц, как у улитки. У них же, кажется, два кругляшка - глаза болтаются на их органических ниточках-палочках. А, быть может, это у слизняков такое или ещё у кого-то. Марис его знает. Не суть. Суть в том, что прелестница шепнула мне такое обещание, от которого мои уши покраснели и из них чуть ли не повалил пар. 
Распалённый любовью я кое-как стоял на ногах и даже был готов рискнуть прикрикнуть на отца, чтобы тот пошевеливался со своим решением, потому как у его бедного салаги голова кружится от того, что шепнула добрая русалочка на ушко. И никаким слюням, что наворачивались от столь прекрасного общества не затушить того пламя, который вспыхнул внутри.
Вместе с шушуканьем прервались ласки, которые даровала мне молодая красавица. По кивку и одобрительной улыбке отца я решил, что меня сейчас ждут неизведанные острова с их сладкими плодами. Эти мысли меня подбросили до неба и усадили на одном из пушистых облаков.
Кракеновы гребешки! Меня ждут незабываемые приключения на всю ночь.
Развесёлый рёв отца чуть не сделал из меня глухого. Однако этому факту я не стал уделять большого внимания, так как смысл сказанного долетел до моего белого облака, словно гроза, что решила шарахнуть по железяке.
О, что?
Не успел шок настигнуть меня в полной мере, как загребущая рука Берга швырнула в объятия проститутки. Клянусь, будь силы равными, то мои щёки не полыхнули б из-за позора, будь силы равными, то жестокая шутка смутьяна не прошла со мной. Но пока не мог ничего поделать. Всё это было выше моих сил. Пьяная дура Кэти всё же стащила с меня нижнюю одежду.
-Неееет, - орал я, находясь на грани между злостью и горькими слезами. К счастью, не было ни того не другого. Только позор и хохот. Только полыхающие щёки и сопротивление. – Оставь меня в покое, идиотка. Убери свои руки, - но, кажется, этих криков не было слышно за смехом. Быть может, просто никто не придавал им значения, как и мне самому. За исключением одной самой очаровательной, красивой и доброй девушки по имени Энн. О, как хорошо, что она не видела и не слышала этого уничижительного момента.
Эта дама, у которой не было проблем с аппетитом на таких сладеньких, как я, покушалась на мою свистульку. Мне же оставалось только закрываться, бить её по рукам и пытаться натянуть элементы одежды обратно. И только сейчас я заметил, что покушалась на меня и мою прелесть не одна хохотушка, а целая толпа, армия проституток. Ну, ладно. Их было три или четыре. Но всё равно не честно наваливаться целой гурьбой на салагу, который ещё ни одной девушки в жизни даже не нюхал. А то такие вот забавы могут отбить интерес к девушкам на всю жизнь. И будет Морской Чёрт по имени Гектор, открещиваться от сынка охочего до невесть знает кого.
До возвращения моей спасительницы я успел заприметить кое-что во всём этом кошмаре. Одна из обольстительниц ловко запустила свои руки под килт Чертяки, что подсказывало: это отличная одежда для похода в подобные заведения. О, нет! Увиденное не только подсказывало, но и соблазняло приобрести собственный килт для дальнейших походов в увеселительные места.
Наконец его величество соизволил оттащить эту бедовую женщину от меня. Кстати, стоит добавить, что эта безумная осталась той единственной, кому не надоело надо мной потешаться - все остальные к этому времени от меня отвалили. Я гневно взглянул на родителя и поспешил надеть одежду, которую не так давно силком с меня стянули.
-Понял, - с азартом посмотрел на дневник и покрепче сжал его в своих руках. Трофей пребывал в моих руках не больше секунды, а в голове пронеслось невероятное количество вопросов, большинство из которых сводилось к тому, как сохранить дневник в своих ручонках навсегда.
Угрозы отца я не понял. Да она и растворилась где-то в воздухе сразу же, как очаровательная дева повлекла меня за собой куда-то наверх.
Моя светловолосая Энн привела меня в комнату, где я в первую очередь обнаружил просторную кровать, на которую падал свет из коридора и только затем постель ещё немного освещали зажжённые свечи, что стояли на каких-то подобиях тумб неподалёку от спального места.  На ложе меня моя добрая спутница как раз и усадила, отпуская мою длань, которую всё это время продолжала держать. Моя русалочка встала напротив меня и нежно коснулась моей груди, давая понять, что я должен отодвинуться назад. Разумеется, её просьба была выполнена в миг (и это не потому что папа Гектор сказал слушаться Энн). Руки златовласой девушки продолжали исследовать моё тело, заставляя полностью лечь и расслабиться, а она сама же села на меня сверху. Её рука скользнула по моей щеке, а уста вновь приблизились к уху:
-Я хочу, чтобы ты закрыл глаза, - сладко и обжигающе звучали слова. – Доверься мне и ты запомнишь эту ночь на всю жизнь.
Я готов был последовать за этой нимфой хоть на край земли и совершить любой отчаянный поступок. Эта девица разгорячила меня, и мои очи с превеликим удовольствием закрылись в ожидании удовольствия, что не раз за сегодняшний день было обещано.
Энн запустила руку в мои кудри и поцеловала в уголок губ. После этого моя спасительница упоительно и многообещающе прошептала:
-Подожди. Я только закрою дверь.
Птичка впорхнула и полетела до двери. Деревянное чудовище скрипнуло и шумно гаркнуло, когда охочая закрыла его с другой стороны. За хлопком двери до моих ушей донесся щелчок от ключа в замке. Это вмиг отрезвило мою молодую голову, глаза распахнулись, а сам я подлетел с кровати, на которой то ли в радости, то ли в страхе подпрыгнул дневник Ди - записная книга, вероятно, не желала оставаться в стороне от событий. Однако было уже поздно. Меня облапошили и закрыли в этой комнате.
Да, закрою. Только вот не сказала, с какой стороны она её закроет.
С таким приговором, разумеется, я не был согласен. И даже поначалу проявил наивность, решив, что отец здесь не при делах, что, мол, это всё проделки распутных девиц. А потому стал колотить в дверь и орать:
-Отец, отец, - надрывал глотку. – Помоги мне. Меня заперли. У них есть какие-то намерения на нас обоих. Пожалуйста, папа, вытащи меня отсюда.
Но крики были напрасны. Они лишь только указали на то, кто стоит во главе этой бессовестной шайки авантюристов. Они лишь заставили весь бордель содрогаться от хохота старпома «Быка». Уверен, этот нечеловеческий смех слышали и в округе.
Я перестал ломиться и раздосадованный сполз по двери на пол. Хотелось молотить кулаками и разнести здесь всё за то, что меня лишили обещанного. Но толку-то? За разгром от родителя сильно прилетит, к гадалке не ходи. Моё же тело не забыло отцовского ремня, и я даже теперь немного Берга побаивался.
Пришлось приложить усилия, чтобы успокоиться. Когда это удалось, то решил с пользой провести время. И у меня как раз была одна идея, как это сделать. Прошлый раз у меня не было возможности лучше познакомиться с дневником капитана Ди, потому это следовало сделать сейчас пока старый козёл вновь не отнял мою находку. Хотя на этот раз ему придётся постараться. Я так просто не сдамся.
С подобия тумбы в мои руки перекочевала свеча, а глаза заприметили фрукты и…
О, что? Это ножка курятины? Что за шутки морского дьявола?
Мясо оказалось настоящим, как и вода, для которой явно пожалели рому. Ах, ну да. Весь ром ушёл на одного очень крупного мужчину, который, вероятно, счёл своего сынка
-Прихлебателем. А я не прихлебатель. Слышишь?
Разумеется, никто меня не слышал, потому как мне хватило ума, чтобы не проорать это, а лишь выдавить сквозь зубы. Я уже решил для себя, что не стану сбегать или привлекать внимание папаши, что решил надо мной так жестоко несколько раз за один день подшутить. Этот денёк стал для меня уроком. Отец лишь намекнул, что бывает с теми, кто пытается влезть в его планы.
Расстроенный я всё же нашёл плюсы в курице, шикарной кровати (а она была такой по сравнению с гамаком и полом у Краба) и изучением дневника с картами и различными записями.
Утром этот гад ползучий застал меня в обнимку с моей добычей, от чего вновь хохотал так, что стены заведения безжалостно содрогались. На мою недовольную мину, как и на обиду родителю было плевать. Кислое лицо юнги послужило только поводом для хорошего подзатыльника и слабого пинка под зад для ускорения за веслом, чтобы оно как мне угрожали, не оказалось там, куда меня только что пнули.
По пути я всё же не удержался и со злобой процедил сквозь зубы:
-Что, - боязливо и гневно впился в глаза родителю, - приревновал? Это ты так со мной из-за своей шлёндры?
Разумеется, не стоило пытаться злить отца и тем более делать этого специально. Я знал правду, как мне казалось, но хотел насолить в ответ. Потому-то и пытался задеть чувства папы на словах. В общем, вёл себя, как малое дитё. Но у любого поступка есть свои последствия. Вот и сейчас…
Начало же дня выдалось тяжёлым, но довольно-таки благосклонным, если отбросить некоторые, так сказать, мелочи, к которым я ещё со временем привыкну. Вёсла были получены в надлежащем виде и угроз для меня ни с чьей-либо стороны не представляли. С парусиной в компании других удальцов я справился тоже хорошо (отец, конечно, орал благим маток, как сапожник. Но это всё делалось для поддержки, клянусь).