http://illyon.rusff.me/ (26.12.23) - новый форум от создателей Хельма


Приветствуем Вас на литературной ролевой игре в историческом антураже. В центре сюжета - авторский мир в пятнадцатом веке. В зависимости от локаций за основу взяты культура, традиции и особенности различных государств Западной Европы эпохи Возрождения и Средиземноморского бассейна периода Античности. Игра допускает самые смелые задумки - тут Вы можете стать дворянином, пиратом, горцем, ведьмой, инквизитором, патрицием, аборигеном или лесным жителем. Мир Хельма разнообразен, но он сплачивает целую семью талантливых игроков. Присоединяйтесь и Вы!
Паблик в ВК ❖❖❖ Дата открытия: 25 марта 2014г.

СОВЕТ СТАРЕЙШИН



Время в игре: апрель 1449 года.

ОЧЕРЕДЬ СКАЗАНИЙ
«Я хотел убить одного демона...»:
Витторио Вестри
«Не могу хранить верность флагу...»:
Риккардо Оливейра
«Не ходите, девушки...»:
Пит Гриди (ГМ)
«Дезертиров казнят трижды»:
Тобиас Морган
«Боги жаждут крови чужаков!»:
Аватеа из Кауэхи (ГМ)
«Крайности сходятся...»:
Ноэлия Оттавиани или Мерида Уоллес
«Чтобы не запачкать рук...»:
Джулиано де Пьяченца

ЗАВСЕГДАТАИ ТАВЕРНЫ


ГЕРОЙ БАЛЛАД

ЛУЧШИЙ ЭПИЗОД

КУЛУАРНЫЕ РАЗГОВОРЫ


Гектор Берг: Потом в тавернах тебя будут просить повторить портрет Моргана, чтобы им пугать дебоширов
Ронни Берг: Хотел сказать: "Это если он, портрет, объёмным получится". Но... Но затем я представил плоского капитана Моргана и решил, что это куда страшнее.

HELM. THE CRIMSON DAWN

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ; » Бунт без корабля [x]


Бунт без корабля [x]

Сообщений 1 страница 20 из 36

1

НАЗВАНИЕ
Бунт без корабля

http://s3.uploads.ru/RGozw.gif

УЧАСТНИКИ
Hector Berg & Ronnie
МЕСТО/ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЙ
Тиль, Рейн / 20 июля 1446 г.

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ
С кем проще поладить: с вооруженной до зубов командой вражеского корабля или с собственным строптивым подростком-сыном? Первых можно перерезать, если быстрой будет рука и крепким - удар верной сабли. А со вторым как быть? Договариваться? Вот тут уже сложнее. Особенно если мальчишке только предстоит узнать, что перед ним - тот самый героический родитель, которого он прежде отродясь не видел.
Ну что, салага, кто кого?

+1

2

Воды Белого залива встречали "Аделаиду" мирным штилем, ласкаясь об обросшие ракушками бока скрипучего корпуса. Бриг медленно подходил к Рейнскому порту с зарифленными парусами, и очертания приземистых прибрежных построек становились все четче. Вскоре пейзаж оживился мечущимися фигурками - пиратский порт жил своей кипучей жизнью, и Гектор, наблюдающий за приближением берега со шкафута, сам готовился ступить наконец-то на твердую землю и влиться в разношерстную толпу.
Настроение у команды капитана Ди Сота было мрачное. Две недели бестолкового дрейфа и постоянная вероятность проснуться и обнаружить у себя признаки заразного брюшного тифа, который на борт могли притащить дезертиры с другого корабля, мало напоминали об освежающей морской прогулке. Понять, были ли разносчиками заразы незваные гости из той шлюпки, прилепившейся к борту брига, которых капитан легкомысленно поднял на борт, так и не довелось: их без долгих церемоний отправили обратно за борт. И теперь, после продленного изнурительным карантином плаванья, команда "Аделаиды" готовилась сойти на Рейнский берег - в унылом настроении, но в полном составе и относительно добром здравии. А могла бы изрядно поредеть, распространись тиф среди матросов. И всё же, Марис уберёг.
Пока капитану Диего предстоит не досчитаться только одного члена команды. Не самого заметного и важного, но с самого первого дня примеченного старпомом с "Дикого Быка" - и не зря.
- Юнга, тебя где черти носят? Вперрёд, сходни готовь! - Гектор вскинул подбородок, с легкостью открывая широкий обзор с высоты своего роста, и, глянув над головами снующих по палубе матросов, приметил того, кого искал: мальчишку-юнгу, который терся вокруг кнехта с невозмутимым видом, как будто суета перед швартовкой к нему не относилась. Дважды повторять не пришлось: звучный голос фйельца с резким рычащим акцентом, привыкший отдавать приказы и перекрывать рокот штормовых валов, разнесся по палубе и явно достиг ушей мальчишки. По крайней мере, тот зашевелился побойчее.
Теперь только и осталось, что поблагодарить капитана Диего за путешествие, каким бы оно ни было (посиделки в капитанской каюте с парой бутылей рома были хороши даже в карантине - это стоило признать), и сойти на берег, чтобы снова ощутить под собой твердую землю.

Сбитые носки моряцких сапог зарылись в мокрый прибрежный песок; пришлось приноровиться, чтобы балансировать на суше после гуляющей под ногой палубы. Берг знал это чувство - знал давно и крепко его любил, каждый раз с упоением вдыхая портовую вонь - запахи рыбы, сырости и немытой матросни, щедро сдобренные солёным морским бризом. Кое-что отличало эту высадку на берег от других: Гектор прибыл сюда не на борту "Дикого Быка", который остался болтаться в Рамии до его возвращения. Фрегат был в ожидании новых алых парусов, которые старпом вызвался забрать в Рейне - кто мог предположить, что пустяковый переход растянется на месяц из-за карантина? Марис оставил в живых - на остальное жаловаться не приходится. Но с этим путешествием сразу что-то было не так: уж слишком гладко начиналось...
И завершилось неожиданно.
Точнее: в неожиданной компании.
- Малец, у тебя ноги или водоросли? Плетёшься каракатицей, давай ускорься, - бросил Гектор через плечо, оглядываясь и вскидывая бровь, с сомнением оглядывая плетущегося следом худощавого юнгу. Тот пока не подозревал, что покинул бриг если не навсегда, то уж точно надолго. По приказу Диего отправился провожать капитанского гостя до ближайшей таверны, заодно утащить плотнику сломанное весло и договориться, чтобы он выпилил для шлюпки "Аделаиды" новое - такой же длины и ширины. А лучше сразу два, про запас. - Куда думаешь сначала... Э нет, лучше в таверну. Весло подождёт, а я голодный как сто чертей. Сюда, шевелись, - притормозив у истертого крыльца, Гектор ухватил весло и слегка дернул на себя, останавливая мальчишку, который намеревался прошествовать мимо таверны, а потом ощутимым тычком под лопатку отправил его перешагнуть через порог.
Вошедших мгновенно обступили шум, гам и пьяный переполох, но пряный запах рома перемешивался с ароматом жареного мяса, и старпом с упоением втягивал ноздрями воздух, пока напролом шел через толпу к одному из укромных столиков у дальней стены. Скороговоркой бросив заказ знакомой официантке, заметно приободрившейся при его виде, пират прислонил весло к стене и уселся спиной к двери и к шумной публике, с наслаждением вытягивая перед собой ноги.
Усадить мальчишку здесь же, рядом с веслом, было нетрудно: в таверне так пахло едой (среди прочих крепких ароматов), что такой вот вечно голодный юнец скорее слюнки бы пустил, чем дал деру и лишил себя сытного обеда после двухнедельного дрейфа на одних сухарях и роме против угрозы подхватить заразу.
Теперь Берг полностью сосредоточился на своем спутнике и, бесцеремонно разглядывая через стол его чумазое лицо, добродушно спросил:
- Ты как давно в море, юнга? И какой черт тебя сюда забросил? Да ты ж ..... какой, - Гектор бегло выругался по-фйельски и поморщился, щелкая пальцами, чтобы привлечь к себе внимание мальчишки, который то и дело оглядывался на прислоненное рядом с ним к стене весло - как бы не свалилось и не пришибло по макушке. - Оставь проклятое весло, никому оно тут даром не сдалось. А будет падать - повернёшься и поймаешь, если не совсем дуралей, - хмыкнув, горец расплылся в кривоватой ухмылке и с благодарностью похлопал пониже спины улыбчивую официантку, которая поставила на стол миску с ломтями свежего хлеба и кусками жареного мяса, от которого валил душистый пар. - Возьми вон кусок, хоть угостись. Королевский обед, когда ты в последний раз такой видел? А? Вот то-то и оно.

+2

3

Постоянное опасение, что можешь подхватить какую-нибудь заразу, а вместе с тем сухари и выпивка без более-менее нормальной закуски (закуски, которой можно назвать хотя бы свежий хлеб) изнурили до последней степени. Конечно, кроме них хватало проблем. Нервы начинали сдавать, поэтому я старался избегать лишних встреч. Не придержать язык с кем-то старшим по званию грозило наказанием, которое мне было не к чему. Отрешённость помогала совладать с собой. Вот и сейчас мыслями пребывал совершенно в другом месте. Они унесли так далеко, что сутолока вовсе не беспокоила меня. Меня вообще, кажется, ничего не могло вернуть в реальность.
Однако всегда найдётся что-то или кто-то способный прервать ваш отдых. Клянусь, этот рычащий голос ощутить удалось даже телесно.   Я подпрыгнул и едва не вскрикнул, но сумел удержаться – мне вовсе не хотелось показаться неженкой и девчонкой. Нарочито не отлынивал от работы. Передышка вышла случайно. 
Проблемы не нужны никогда, особенно, если тебе несколько минут тому назад сам капитан Ди Сота отдал почётный приказ. Мне следовало сопровождать гостя нашего судна Гектора Берга. И ещё договориться, чтобы плотник изготовил пару вёсел для шлюпки. Окрикивать меня дважды не пришлось. Я среагировал на слова сразу, тем более что они принадлежали тому, с кем следовало идти. Когда числишься на хорошем счету, то не комильфо заставлять повторять что-то по нескольку раз.
Я схватил весло и поторопился к Бергу. Помогать юнгам с трапом не пришлось, так как его успешно закрепили и без меня. Поэтому нам со старшим помощником на фрегате «Дикий бык» оставалось только сойти на берег, что мы и сделали.
Хоть я и люблю и море, и корабль, но, признаюсь, ощутить песок под ногами весьма приятно. Берег - первое удовольствие после плавания. Но наслаждаться долго не пришлось. Разница в росте и груз в виде весла заставляли меня волочиться позади. Я старался прибавить ходу после замечания, но особого успеха не достиг. Разве что, следы от моих ног и весла поменяли характер. Гектор шёл так, словно он самый быстроходный корабль.
- К плотнику, сэр, - сказал, продолжая идти. И держал бы путь дальше, если б Гектор не остановил меня. Действия с веслом были ещё хоть куда, но толчок под лопатку чуть ли не лишил меня равновесия. Ещё немного и посетители таверны посмеялись бы на славу над тем, как мальчишка кубарем влетает в таверну, потому как за полётом, клянусь, неминуемо продолжение. Благо устоял на ногах.
В нос ударил знакомый запах, а в животе забурчало. Обстановка в заведении была знакома. Как ни как сказывались, проведённые годы у тётушки Клары. Я следовал за старпомом Бергом, по пути кидая хищный взгляд на любую пищу и выпивку.
Весло было пристроено и за стол я сел не без удовольствия, с надеждой, что какая-нибудь пища перепадёт и мне.  В спокойном состоянии, конечно, не пребывал. Этого не давала вторая часть задания капитана Ди Сота. Какое-то время удавалось держаться, а затем, то и дело, что поглядывал на вещь, которую тащил всю дорогу.
-Ещё несколько месяцев и будет два года, - сухо бросил слова. Я не любил и, вероятно, никогда не полюблю такие вот расспросы от едва знакомых людей. Какое им дело до моей личной жизни? Спросили – забыли. А ты перед ними распинайся. Разумеется, Гектор Берг заслуживает уважения. Он старпом на фрегате «Дикий бык» и в целом славный пират, но пусть суёт нос с подобными вопросами к членам своей команды или же лучше к друзьям. – Любовь к морю и свободе в виде корабля, - неохотно. – Ну, и… - меня обуяли серьёзные колебания. С одной стороны не хотелось говорить, а с другой что-то толкало озвучить правду почти целиком. – Ищу я одного человека. Он тоже пират, - не в первый раз кинул с опаской взгляд на весло. И, кажется, смотрел бы ещё долго, если б не рычащий голос Гектора, который заставил меня вновь обратить на него внимание. Внимание, которым очень быстро завладела миска, а если быть точнее, то её содержимое. Мясо. Глаза загорелись ярким огнём, а рот полностью заполнился слюной. Уговаривать не пришлось. С радостью накинулся на кусок. Даже спасибо сказать забыл.
Второй кусок ел уже не так торопливо, как первый. Работая челюстями, принялся размышлять, что заставило меня прищуриться и взглянуть на Гектора.  Я не стеснялся и смотрел на пирата долго.
Что же ты задумал, Берг? Чего тебе от меня нужно?

+2

4

Остановив цепкий взгляд на лице мальчишки - на том самом лице, по виду которого ни одного сомнения не оставалось в его происхождении, - Гектор мрачновато ухмыльнулся и качнул головой. Потянулся к миске и забросил в рот пару кусков горячего жареного мяса, почти не жуя и махом их проглатывая.
Вот как раз сейчас настал тот легендарный момент из всех добрых моряцких историй, когда мальчишка, только успевший нюхнуть пороху, встречается с бывалым морским разбойником, они заводят мудрую беседу, а старый пират ему и говорит: "Эх, салага, я в твои годы уже в канониры метил, в море с рождения, сколько себя помню - поговаривали, мол, меня сам морской черт на палубу и вынес на самом гребешке волны"... Да только у Берга таких историй в запасе не было. Он сам попал в пиратство, когда был уже вдвое старше сидящего напротив мальца, и первые месяцы трудился рядовым матросом, зная о морском деле еще меньше, чем этот юнга знал сейчас, после двух лет на корабле. Но, благо, соображал Гектор хорошо, учился быстро, о морали не тревожился; руки имел умелые, сильные, не боящиеся любого тяжкого труда - так и выбился из матросни в канониры, квартирмейстеры, а потом и дальше - этой зимой стал старпомом. И не где-нибудь, а на "Диком Быке" - на фрегате Моргана, который на слуху и у торговцев, и у самих пиратов. Кстати, становиться капитаном собственного корабля Бергу не хотелось никогда. Еще ни разу за все годы на Тиле. Слишком это ответственно - определять курс и направление, в котором, расправив паруса, двинутся восемь десятков душ команды. Вот следить за тем, чтобы выверенный капитаном курс все поддерживали не ропща - другое дело.
- В твоем возрасте два года - это, считай, почти что полжизни, - фйелец хмыкнул и прищурился, окидывая оценивающим взглядом верхнюю часть мальчишки, торчащую из-за стола: от груди до взъерошенных на макушке вихров. - Сколько тебе лет? Погоди, прикину... мм... лет двенадцать? тринадцать? - Как раз тринадцать лет назад сам Гектор оказался на Тиле - забрёл и даже не знал точно, как надолго останется здесь и какую Марис приготовил ему судьбу. Но следов за собой успел оставить без промедления - таких же вот, смышленых, ловких и быстроглазых, как этот мальчишка. Диего сказал, что забрал его из Босновы.
Это когда же я там в первый раз побывал? Вспомнить бы...
Черты лица паренька не давали никаких идей о том, как могла бы выглядеть его маменька. Капитан "Аделаиды" тоже запомнил только ее пышные формы, не обмолвившись о лице и словом - значит, оно того и не стоило. Вряд ли слыла красавицей, а уж если у нее там целый выводок детей под одной крышей... Да и сын, значит, даром ей не нужен, раз уж в море отпустила.
Всё ещё глядя на юнгу, Берг хмыкнул в ответ своим мыслям и медленно помотал головой, будто его в чем-то настойчиво убеждали, а он никак не соглашался. Хотя парень сидел за столом смирно и ни в чем Гектора не убеждал: старательно жевал мясо с хлебом и отвечал на вопросы - будто неохотно, но хотя бы так. Явно не хотел навлечь на себя гнев спутника. Вдруг бы еще что перепало со стола?
- С берега море любить проще, чем с корабля, - после недолгого молчания заметил старпом, пожимая плечами. - Ну а свобода у каждого своя. Тебе дома жизни не было? Мать била или работать заставляла? Да, вообще-то, ладно, - он махнул рукой и пододвинул к себе чарку, принесенную официанткой следом за едой. - Теперь уже не важно, ты ведь не собираешься домой возвращаться все равно, - скороговорка, брошенная на дно чарки, отразилась от стенок и осталась неразборчивой; Гектор приложился к терпкому рому и сделал два внушительных глотка, огнем продирающих гортань. Одно дело - договориться с капитаном с глазу на глаз и увести мальчишку с брига, и совсем другое - начистоту разговаривать с самим юнгой, подбирая слова и нелепо спотыкаясь языком о собственные зубы. Не привыкший робеть и мямлить, Берг начинал сердиться и негодовать на самого себя, и лицо его постепенно становилось мрачнее. Хотя Ронни - имя мальчишки он постарался запомнить еще в самом начале плаванья из Рамия - было, конечно, невдомёк, почему настроение собеседника меняется так стихийно. Мог и занервничать, примерив недовольство фйельца на себя.
- Кого ты там ищешь? Может, я его знаю? - Заданный небрежным тоном вопрос старпома мог оказаться настоящим подарком судьбы для мальчишки: когда еще важный на Тиле человек заинтересуется твоими проблемами и желаниями кого-то там отыскать среди шатающегося по тавернам хмельного сброда? Чем чаще Гектор прикладывался к чарке, тем ближе сходился с этим самым сбродом сам, но не пьянел он подолгу, и пришлось бы влить в себя не одну чарку и даже не три, чтобы основательно захмелеть.
Разве что взгляд его стал еще упрямей обычного, а голос слегка охрип.
- Вообще, зря ты это затеял, юнга. С пиратами зря связаться надумал. Еще не поздно переиграть, пока свою жизнь в море не утопил. А? Пойдешь, вон, к плотнику, - Гектор кивнул на прислоненное к стене корявое весло. - Попросишь его тебя взять в помощники - думаешь, откажет? А если я у него за тебя попрошу?  - Ухмыльнувшись шире прежнего, Берг выпрямился, расправляя широкие плечи и с превосходством поглядывая на щуплого мальчишку сверху вниз. - Тоже не согласится, скажешь?

+1

5

Когда подозреваешь в чём-то человека, то его действия невольно тебя раздражают. Особенно улыбочки. Мысленно я молил сейчас Богов только об одном - чтобы вопросы Берга не довели меня до исступления.
Он что, издевается? К чему эти вопросы? Клянусь, Берг их задаёт специально. Какой ему прок от того, что я сорвусь, а после получу приличную порцию наказания? Может, Гектор - садист, который скрывается под маской славного пирата?
Я стиснул зубы, но сдержался. От ответа о возрасте старпом «Быка» благополучно меня избавил, а затем также благополучно заткнулся и дал мне успокоиться. Порой, люди создают пущий эффект, когда молчат. Вероятно, это относится и к Гектору Бергу. Хотя, может, дело в чём-то другом. К примеру, в подходе. Со мной пытались говорить так, как будто я был ещё не рождённым младенцем. Конечно, такое сюсюканье не на шутку выводило из себя.
Молчание между нами тянулось, а время всё шло и шло, однако, оно не пропадало даром. Я бесстыдно угощался уже третьим куском мяса и подумывал над тактикой, которая, быть может, позволит сохранить выигрышное положение.
Вопрос не только напомнил о существовании старпома «Быка», что сидел напротив, но и чуть ли не отправил пищу не в то горло. Небрежно кинутые фразы о матери чуть не заставили забыть о моём плане. Однако мне удалось удержать свой горячий пыл. Я прикусил язык, на котором завертелось много всяких слов, какими хотелось бы облегчить свою душу. Я даже умудрился кивнуть, а затем слегка улыбнулся, но так ничего и не сказал. Гектор же заметно помрачнел, когда не получил ответа на уже не первый свой вопрос. С одной стороны, настроение Берга меня слегка пугало, с другой - радовало, так как план мой состоял в том, чтобы насолить в ответ на провоцирующие меня вопросы визави.
Хочешь пообщаться старпом? Хорошо.
-Моя мать умерла при родах, сэр, - нарочито почтительным тоном пояснил я. – Ни её, ни отца никогда не видел. Они, кстати, меня тоже. Тётушка Клара, которая дала крышу над головой и хлеб, говорила, что он пират. Пират, который провёл какое-то время с мамой и отправился в море. Тётка уверяла: "Папашу твоего давно прибрало море..." Но я в эти россказни не верю, мистер Берг. Отыскать отца удастся, не сомневаюсь.
Возможность разыскать через Гектора родителя, заставила задуматься.
Может, не противиться? Вдруг из-за своего упрямства потеряю подарок от судьбы. Но как описать того, кого ищу? Что сказать Бергу?
-В общем, как Вы уже поняли из рассказа, что был изложен ранее, я ищу отца, сэр.
Стоило попробовать изменить своё отношение и ответить по-человечески старпому «Быка», как тот сразу же всё испортил. От чего язык на привязи больше не мог находиться.
-Прошу прощения, господин Берг, за столь дерзкий ответ, но, по моему мнению, это не Ваше дело, с кем я связался, - любезно произнёс эти слова. – Море – моя стихия. Лучше пойду ко дну, чем стану сушить себя на берегу. Работать у плотника? – рассмеялся. – Хорошая шутка, сэр. Единственное, о чём Вы можете его попросить, так это то, чтобы он поторопился с выполнением работы или скинул несколько монет, - растянул улыбку до ушей.
Нагло, но без криков. Я дал себе волю. Да и не с абы кем, а с самим старпомом «Быка», уважаемым гостем на судне «Аделаида». О последствиях сейчас даже не хотелось думать. Я стучал пальцами по столу несколько секунд, а затем к общему букету добавил:
-С чего Вы так обеспокоены моим устройством, мистер Берг?

Отредактировано Ronnie (2018-02-13 03:11:55)

+1

6

Мальчишка и правда был сообразительный, такому палец в рот не клади. И не оставляй дверь капитанской каюты приоткрытой даже на крохотную щель: всё сказанное, скорее всего, тут же просочится за стены, как вода сквозь решето. Или сквозь дырявый корпус плохонького шлюпа, на борту которого добрая половина команды должна стоять у помпы, чтобы гордое судно не пошло ко дну.
За время плавания из Рамия - за время унылого карантина на "Аделаиде" - Гектор успел как следует присмотреться к мальчишке, приметить за ним кое-какие особенности, выделить его пристрастия и явственно увидеть, чего он предпочитает сторониться. Работы Ронни не боялся, в том числе тяжелой, справлялся с ней иногда даже умело; по вантам карабкался ловко, как бешеная обезьяна, но перетрудиться не горел желанием, всегда находил время скрыться куда-нибудь с глаз долой и полениться или даже вздремнуть. Куда временами исчезал юнга, Бергу вычислить не удалось, но не очень он и старался. В трюм, куда еще? Запросто мог устроить себе лежанку на бочках с солониной и валяться там, пока никто не хватится. Еще он любил ошиваться у камбуза (вдруг от кока что перепадет в обмен на слухи?) и у капитанской каюты - как раз заметив это, старпом стал плотно прикрывать за собой дверь каждый раз, когда оставался там с капитаном Ди Сота. Не то чтобы обсуждалось что-то секретное; скорее, гордому фйельцу откровенно не нравилось, что малец может греть уши у двери, слышать каждое слово хмельных пиратов, чьи голоса легко перекрывают скрип корабельного корпуса, и уж конечно считать себя умнее всех.
Да, смышлености у юнги не отнять, но сам Гектор соображает уж побольше вихрастого салаги.
Эта снисходительность старпома и спасала мальчишку от расправы - пока что. Сверля его переносицу пристальным, слегка отяжелевшим от хмеля взглядом, Берг отчетливо видел, что вести разговор юнге не особенно хочется. Отвечал по делу и почтительно, но мужчина не раз наблюдал за юнцом, когда тот с другими юнгами гонял по палубе ядро от мортиры или лихо скользил на мокрой тряпке по настилу вместо того, чтобы драить его руками, и превосходно представлял, как Ронни общается с теми, к кому у него лежит душа. С равными по положению, да и с коком тоже. С квартирмейстером отношения выходили чуть более натянутыми, но не такими, как стихийно складывались - точнее, не складывались - они сейчас с Бергом.
- Тётка? Вот дела. Остался, значит, сиротой, - пробормотал пират себе под нос, гоняя по столешнице наполовину опустевшую чарку и переводя взгляд на нее. Кем бы ни была его мамаша, встретиться с ней еще раз уже не доведется. Новость не расстроила Гектора и не особенно разочаровала - на давно забытую девицу ему было откровенно наплевать. Жаль, что умерла, но что теперь поделать? И слова мальчишки о поисках отца откровением для него не стали - то ли был мысленно заранее к этому готов, то ли так себе и представлял сиротку, которого легко отдали морю, как только оно поманило. Когда никому до тебя нет дела, чем еще себя утешать? Сам Гектор был старше двадцати, когда его изгнали из родного Горного королевства, и это гнетущее чувство ненужности он знал лучше, чем хотел бы знать. Но всегда находил утешение в выпивке и в близости женского тела, благо отбоя от желающих подарить ему свой жар никогда не было. А чем утешаться мальчишке, который еще ни одной портовой проститутки не познал? Разве что грёзами о воссоединении семьи и поисками мифического родителя.
- Молодец, парень, упорный, - похвалил Гектор, ухмыльнувшись, тяжело облокачиваясь на стол и подаваясь грудью вперед. Наклонившись, он долго молча разглядывал мальца из-под упавших на глаза длинных прядей. Набрал в легкие больше воздуха, чтобы заговорить и наконец-то выложить мальчишке всё как на духу, но тот определил и снова подал голос.
И уж после этих слов ухмылка с лица Гектора постепенно начала сползать.
- Не моё, говоришь, дело, малец? - Переспросил он тоном, не предвещающим ничего доброго. Резкий говор горца прозвучал насыщенно, низко и раскатисто, будто зарокотал далёкий гром за горизонтом. - Хорошо, говоришь, шучу? - За спиной раздался надсадный скрип табурета - кто-то поспешно отодвигал колченогий стул подальше от Берга, сочтя за лучшее не ждать, пока отдалённая гроза разразится прямо над головой и спасаться будет уже поздно. - Так какого кракена ты больше не смеёшься, раз уж такой я балагур? А? Чего-то ты притих?
Тут Гектор замолчал и сам, в упор глядя на прижатого к стене мальчишку. С одного бока его подпирает весло, с другого - сдвинутый в их сторону тяжелый стол, так просто не выберешься. И уж точно не проскочишь мимо старпома, который даже в сидячем виде едва ли не одного роста с тобой. И раза в три шире.
- Ты щенок еще. Салага, - наконец выдал Берг, умудрившись придержать свой пыл и прервав напряженную тишину над столешницей. Таверна за спиной гуляла и кутила, пьяный хохот и ругань перекрывали друг друга, но пират знал, что его голос звучит для юнги все равно громче остального шума. - Ничерта не понимаешь, куда тебя такая жизнь приведет. А я - Я! - Старпом вскинул подбородок и ткнул себя в грудь пальцем. - По себе это знаю! Два года в море - думаешь, герой? Да чёрта с два! Живой остался - Марису скажи спасибо. И уходи на берег, пока по палубе ядром не раскатало, понял? А с чего мне беспокоиться... Так мечты сбываются, юнга, - не так ему хотелось сказать об этом, совсем не так, но... Как будет лучше подступиться - Берг до сих пор не смог придумать, поэтому решил рубить с плеча. А там уж будь что будет. - Вставай, пляши, скачи по кругу, что ты там умеешь? Радуйся, зелень ушастая. Глаза раскрой и на меня смотри, - в широкой хищной ухмылке пирата на миг показались крепкие желтоватые зубы, не тронутые цингой; взгляд намертво впился в глаза Ронни. - Я - твой отец и есть. И я сам тебя нашел. Так что, дело это как раз моё, ничьё больше, - он хмыкнул, прищурился и протянул через стол свою руку, как будто сидящий напротив мальчишка был ему ровней. - Будем, что ли, знакомы с тобой... сынок?

+1

7

Голос Берга пророкотал, подобно молнии, которая послужила знаком для многих. Разумеется, в том числе и для вашего покорного слуги.  К своему же сожалению, отходных путей я не имел. Была мысль нырнуть под стол, но пока удалось проползти, меня бы уже изловили.  И, конечно, ничем хорошим такой ход не обернулся б. Поэтому всё, что оставалось, это втянуть голову глубже и быть крайне внимательным.  Внимание никогда не бывает лишним. Особенно, если тебе предстоит защищаться. О! А защищаться вы будете. Ещё как. Уж поверьте мне на слово. Когда перед вами, так сказать, великан, то инстинкт самосохранения не может не стать вашим верным спутником.
До раздражающего оскорбления не только моё лицо, но, кажется, и всё тело успело приобрести цвет молока. Сие событие не на шутку встревожило моё юное сердце. Я возжаждал возможности избежать трёпки, которая вот-вот должна разразиться. Однако другая какая-то часть меня, противилась и, клянусь, она, кажется, хотела подбросить дров в этот костёр.
Я открыл рот, желая вставить пару крепких своих слов по поводу щенка, однако слова из моих уст как-то не пошли. Рот быстро закрылся, и только в глазах можно было уловить злость, которая перемешалась со страхом.
Я щенок? И ни черта не понимаю? Возможно, старпом. Возможно. Но ты-то кто такой, чёрт подери? Лезешь здесь. Все вы умные, бывалые… Поганки доставучие. Ссылаетесь на наш возраст, мол, мы сопляки, которые жизни не видали. Да, тебе-то что, бывалый?! Суёшь свой нос, а сам ничего не знаешь. Ты же понятия не имеешь о моей жизни на суше, но раздаёшь советы, указываешь. Поведал, мол, своё и тебе не желаю. Да не пошёл бы ты. Ненавижу вас таких. Это вы бараны упёртые, ничего не понимаете, и понимать не хотите. Катитесь к морскому дьяволу! Меня от вас всех тошнит, словно я первый раз на корабль попал, а после ещё сухарём отравиться успел.
Зубы скрежетали, а я всё молчал и молчал. Не поддастся на искушение, и ответить, быть может, в последний раз в жизни удавалось. Пока что. 
Какие ещё мечты? Ты о чём, старик? Рому перепил?
Моё лицо заметно исказилось в злобной гримасе, а костяшки побелели - так сильно сжал я кулаки. И какая потрясающая картина вырисовывалась перед окружающими: мальчишка приколочен к стене от страха, но при всём этом не сильно походит на ягнёнка у ручья. Волчонок, что дрожит, но способен вцепиться в глотку – вот, кто я. Пальца в рот не клади, не дамся.
Отец. Я вытаращил глаза и разинул рот. Это короткое слово перевернуло всё внутри, и я – при всех донимавших меня тревогах – почувствовал, почувствовал, как на смену злости пришло недоумение, и я испытал такое волнение, что мог бы, пожалуй, прыгнуть за борт и поплыть вперёд корабля.
Клянусь, моё сердце устроило гонку по всему организму. Я же тупо смотрел на Берга и не мог шелохнуться. Я ожидал удара в прямом смысле этого слова, но никак не в переносном. Я не мог поверить, что верно расслышал слова Гектора.
-Отец? – произнёс я, перебирая едва губами.
Н-да. Никогда бы не поверил, если бы сказали, что моя встреча с отцом произойдёт именно так. Ещё бы негодяю уши надрал за такие враки, но данный факт имел место быть.
Ну и ну, хорошенькие дела.
Не знаю, какое количество времени Гектор Берг продержал в ожидании руку, но он всё же это сделал, потому как, уверен, что прошло достаточно времени, пока я пришёл в себя и протянул ему руку в ответ. Не смотря на то, что моя длань чуть ли не тонула в руке отца, я всё же пожал по-мужски – крепко.
-Ты, - неуверенно начал я, впервые за долгие годы. – Ты, правда, мой отец?
Я стал внимательно рассматривать Гектора. Разумеется, общие черты сразу же бросились в глаза. Стоило только обратить внимание. Вероятно, мне повезло, что мы были далеко от любого водоёма, в котором  беспрепятственно можно рассматривать своё отражение. Сомневаюсь, что устоял бы от соблазна, сравнивать два отражения. Хотя какие сомнения? Бесспорно, повезло.
-Но… Как ты меня нашёл? Случайно? – задал я вопросы, сформулировав как-то не так, искажая смысл того, что хотел, кажется, спросить.
Теперь, когда сердце моё возвращалось к обычному размеренному сердцебиению, я стал припоминать события на корабле  «Аделаиды». Стоит упомянуть, что промелькнула в голове  и встреча в каюте у капитана Ди Сота, и обсуждения с приятелями, и, казалось бы, ложное чувство преследования. А теперь я не мог ни вспомнить нравоучений и, конечно, разговора про плотника.
Что это папа задумал?
Я усмехнулся, а затем нахмурился.
-К плотнику, говоришь, отец? – недовольно произнёс.

+1

8

Предсказывать заранее реакцию мальчишки на известие было дохлым делом: болтаясь в карантинном дрейфе на одном бриге, Гектор изучил его повадки и привычки, но едва ли перебросился с собственным отпрыском хотя бы парой слов. Старпому с фрегата болтать с юнгой на бриге - пришлось бы постараться, чтобы объяснить интерес к мелкому анчоусу в глазах команды; прослыть слабаком, нутро которого зудит спустя две недели после выхода в море, забывшим различия между женским телом и чьим-то еще, гордый горец себе позволить никак не мог. Поэтому с мальчишкой не заговаривал: какой ещё к нему может быть интерес, кроме как к тёплому куску плоти на побегушках? Неужто скажет что-то дельное?
За время плаванья на "Аделаиде" Берг успел пересечься с моряками, бороздящими море под началом капитана Ди Сота, и многие из них не постеснялись бы задать резонный вопрос капитанскому приятелю. Особенно старпомша, Ягна, - та еще язва и мегера. За словом в карман не лезет, дерзит в лицо капитану, мало заботясь о последствиях, размахивает саблей как разъяренная дьяволица, а с юнгами если пересекается, то только чтобы надавать по шее или по хребту, не утруждаясь переложить наказание на боцмана. Гектор не видел, чтобы под ее горячую руку попадался Ронни, но не сомневался, что тот с опаской обходил девицу стороной.
Хотя, как еще сказать, "девица". Кракен и тот посимпатичней будет.
Все это пронеслось в сознании навылет - изувеченное шрамами лицо старпомши с "Аделаиды" мелькнуло перед глазами и снова растворилось легкой хмельной пеленой. Перед фйельцем снова открылась прежняя картина: ушастый быстроглазый мальчишка с ошарашенным выражением лица, будто его только что стукнуло по голове пыльным мешком муки из трюма. Но юнга оправился быстрее, превзойдя скудные ожидания Гектора, и протянул руку через стол даже с какой-то решимостью, чем порядком озадачил старпома. Он не думал, что убедить мальчишку будет так просто, и не успел определить, что с этим делать дальше.
А теперь соображать приходилось вдвойне быстрее. Машинально глотнуть еще из чарки и широко ухмыльнуться в лицо сынку - и это только для начала.
- Кому надо обманывать тебя, салага? - Вопрос прозвучал снисходительно, почти ласково. Подкрепляя интонацию, Гектор легкомысленно отмахнулся свободной рукой, а потом выпустил ладонь юнги из своих мозолистых пальцев, разбивая родственное рукопожатие. - И кому надо было тебя искать? Я понятия о твоем существовании не имел. Оказался на "Аделаиде" по случайности и по дружбе с капитаном - а там ты. Я твоих братьев и сестриц успел повидать сполна за всю жизнь, - Берг прищурился, опять присматриваясь к узнаваемым чертам лица мальчишки, хмыкнул и звучно щелкнул пальцами перед самым его носом. Формой он, кстати, больше напоминал материнский, чем его собственный, берговский. Но вспомнить, как выглядело ее лицо, это всё равно не помогло. Да он и не особенно старался. - Вот и узнал, на кого ты походишь. Ну а там Диего рассказал, что в Боснове тебя подобрал, и ты к тому времени уже в море пороховым ходил. Вот он и решил тебя прибрать к рукам: ты ему показался сообразительным... Молодцом, голова! - Заботливый отец одобрительно тряхнул лохматой головой и вдруг ткнул указательным пальцем ровно в переносицу юнги, упираясь между бровей. - А я ему так и сказал: отдавай мне мальца, буду делать из него человека, раз Марис нас так свёл. Да и больше некому разъяснить ему, как будет лучше. Чего хмуришься-то? - Брови Ронни сползлись к переносице, собрав озадаченную складку под пальцем Гектора, и тот убрал руку. Сложил локти на столешницу и в упор поглядел на сына. Тот выдал короткий вопрос про плотника, и теперь уже брови старпома поползли друг другу навстречу, опережая ответ.
- Так и говорю, на слух тебе жаловаться рановато, малец. К плотнику, да. Я потолкую с ним, возьмёт тебя к себе в ученики. В Рейне плотницкая работа не заканчивается. Починить, подлатать, выстрогать, подпилить - всему скоро научишься, если правду про тебя говорят, и ты не из безмозглых. На суше, смотри: честный постоянный труд, - Гектор загнул первый палец на ладони, поднеся ее на уровень глаз мальчишки. - Целый рынок рядом с портом, чтобы раздобыть себе еду, а не только червивые сухари и солонина в трюме, - второй палец последовал за первым. - Сухая кровать и одежда. Да и руку потеряешь, только если с топором будешь так же коряво обращаться, как со сходнями, - от внимания бывалого пирата не укрылось, что к этому заданию юнга так и не притронулся, хотя он самолично скомандовал ему заняться этим при швартовке. Дело тут скорее в хитрости и изворотливости, чем в неумении, но лишний раз ткнуть отпрыска носом в провинность не мешало. - На "Аделаиду" ты больше не вернешься, капитан тебя мне вручил со всеми потрохами, - вспомнив о потрохах, Гектор потянулся к миске с мясом, отправил в рот внушительных размеров кусок и стал жевать, не сдерживая хищную улыбку. - Поэтому теперь тобой распоряжаться буду я, и только мне есть до тебя дело. Ты еще скажешь мне спасибо, парень, уж поверь. Когда в море сгинут все, кого ты успел узнать за свои два славных моряцких года, - тут Берг невесело усмехнулся и с вызовом вскинул густо заросший щетиной подбородок. - И среди них я сам. Тогда-то и поймешь, если пока что не доходит. Или уже всё понял, а?

+2

9

Живот надорвёшь. Я выслушивал бредни этого старика и нагревался, приближаясь к температуре раскалённых углей. 
С ума сойти, папочка в плотники сынка решил записать. С рождения о нём ни слуху, ни духу, а здесь нате вам, объявился, о правах стал заявлять. Да у тебя столько же прав, сколько у меня на таверну тётушки Клары, козёл. Пристроить он меня решил. Уж сказал бы откровенно. Откровенно погубить решил – вот, что намерен ты, старпом, сделать.  Или до тебя и правда не доходит, что я без моря не протяну? Загнусь!  Неужели ты такой тупой, папа?
Да, про «Аделаиду», это Гектор зря сказал. Новость о том, что на корабле меня не ждут, стала моей последней каплей. Больше я мириться, не намерен. Я едва удержался, чтобы дать закончить свою речь Бергу. Ну, а после отпустил себя. 
-Что ты сказал? – заорал я, и рёв мой в этот миг был ничуть не слабее отцовского. Кто-то из посетителей даже повернул голову в нашу сторону, но окинув, обоих взглядами сразу же решили держаться подальше. Если быть точнее, то окинув, Гектора Берга, они, посетители, сочли разумным выбрать такие точки, в которых их не заденут какие-либо предметы или сам мальчишка, что может полететь.
– Какого кракена?! Чёрт подери… -я подскочил с места и ударил кулаками по столу. – Кем ты себя возомнил? Увидел и вот так просто стал отцом? Один взгляд и сразу сотни решений за меня? А ничего, что это моя жизнь? Я сам вправе определять свою судьбу. И никто мне не указ. Тем более ты, - с жаром бросил я, а затем ткнул пальцем в сторону визави.
Я видел и, клянусь, наслаждался тем моментом, когда эта ухмылка с отцовского лица стёрлась. Он стал сразу же грозным. Ну, почти сразу. Но мне-то что. Можно подумать его отпрыск пребывает в расположении духа. 
-О, нет! Ты не станешь меня перебивать… - поторопился заткнуть отца, пока тот только открывал рот. – Я сказал, не станешь, - твёрдо обозначил. - Ты дашь договорить своему сыну, потому как он твои бредни выслушивал, - перекрикивая.
Будь у меня шерсть, то она непременно бы встала дыбом. Будь ваш покорный слуга животным, то вы бы точно услышали шипение, словно я кот или кобра.  Но мне было суждено родиться человеком. Человеком бойким, упрямым, бесстрашным и кто знает, какой нужен ещё компонент для этого безумия, потому как, вероятно, ещё не было в истории никого, кто мог бы выкинуть подобный фокус с Гектором Бергом. А я плевать хотел на всё.  Будь, что будет. Не собираюсь робеть перед наглецом. Тоже мне выискался отец.
-А теперь мотай себе на ус, старпом, - я сжал кулаки, когда папа шелохнулся. – Я тебе не вещь какая-нибудь, чтобы мной распоряжаться. Коли тебе так надо, то чеши сам туда работать. Быть может, уцелеешь, - усмехнулся. – Никогда. Слышишь? Никогда я не буду работать на суше. Не разлучишь ты меня с морем… - отпрыгнув в сторону, протяжно растянул фразу. Точнее её окончание.
Уклонение моё было напрасным, так как Гектор ничего пока не делал. Он был на пределе, это  да. Каким-то чудом старпом держался. Хотя почему чудом? Мне почём знать, какое у него терпение. В общем, угрозы никакой не было. Я зря совершил подобное действие. Им лишь подтвердил, что бесстрашен, но не до безумия. И, что отец всё же для меня что-то значит, не смотря на наше короткое знакомство. Иначе, как объяснить мой пыл? Ну, послал бы старика, да и пошёл себе. Конечно, далеко уйти не удалось бы, но при безразличии, поступил именно так.
-Не будь дураком, отец.
На этом видимо терпение Гектора Берга лопнуло. Потому как я даже не понял, когда он успел взять меня за грудки. Секунда, а я благодаря стараниям отца вешу в воздухе, но продолжаю кричать:
- Куда бы ты меня не запихнул, я всё равно сбегу в море.
Я пытался выбраться, бил по рукам, но… Но что я мог? Ронни и Гектор. Даже смешно сравнивать. Мышонок и великан. Да отец при желании может раздавить меня одной рукой, как крысу на корабле, которая доставляет хлопоты.
-Отпусти меня, - прокричал я, не оставляя попыток выбраться. – Ты не имеешь права со мной так обращаться.
Колотить по рукам не было смысла. Мои удары для отца, скорее всего, были не больше, чем касания назойливой мухи. По этой причине я вцепился обеими руками в руку родителя и умудрился дотянуться, а затем укусить его. Попытка удалась, но почему-то очень сильно напугала меня, от чего произошли следующие события.
Не знаю, не помню… Однако что-то меня вынудило умоляюще кричать:
-Папа.
От испуга моё сердце сжалось и похолодело. Кажется, я даже каким-то образом стал в размерах меньше.
-Папа. Отец. 
Удивительным казалось мне только одно, что я кричал обращения, которые при нашей встрече использовались мной всего несколько минут. Вероятно, здесь была заслуга подсознания и моих долгих мечтаний. Мечтаний, разумеется, не такой встречи, что произошла сейчас.
В моих сладких грёзах мы ладили с отцом. И я бы поверил во что угодно, но только не в то, что он способен меня убить. Однако реальность жестока. И, кажется, сегодня ваш Ронни приближался к порогу смерти.

Отредактировано Ronnie (2018-02-18 02:08:14)

+1

10

Выдав свою убедительную речь, после которой, как сам Гектор с удовлетворением подумал, просто невозможно не поддаться соблазну остаться на суше, пират загрёб со стола бутыль и, игнорируя чарку, влил в глотку очередной глоток темного рома. Прикрыл глаза, покатал жгучий пряный вкус на языке и проглотил - ровно за миг до того, как истошный вопль юнги отправил бы глоток не в то горло. От неожиданности Берг широко распахнул глаза и уставился на мальчишку, а тот уже завелся, как будто морской черт в него вселился: подскочил на ноги, стучал по столу жалкими кулачонками, отчаянно драл глотку и сверкал глазами из-под своих вихров не хуже попавшего в капкан волчонка. За свою жизнь Гектор успел побывать охотником в северных лесах и таких вот зверят повидал немало. С ними разговор короткий: если капкан покалечил так сильно, что уже не оправятся, то подступиться вплотную и добить охотничьим кинжалом с широким острым лезвием.
Сейчас в руках у Берга не было кинжала, только мутная бутыль с остатками рома на донышке, но и это - грозное оружие в умелых руках. А уж на сноровку старпому жаловаться не приходилось. Что трезвому, что хмельному.
- Да ты... - рокочущий голос горца и угрожающий медвежий рык - одно и то же, особенно на фоне возмущенных писклявых воплей мальчишки и притихшей таверны. Но сопляк разошелся не на шутку и только прибавил громкость, отчего Берг изумленно умолк, моргнул и потряс головой, прогоняя наваждение.
Но наваждение было тут как тут - вот оно, взъерошенное и дикое, хорохорилось и петушилось, все никак не унимаясь; орал за троих, сжимал мелкие кулачки и метался у стены, так и норовя быть пришибленным стоящим рядом веслом. Выбраться из-за стола и дать дёру мальчишка все равно не сумел бы, поэтому пока Гектор только ошарашенно следил за ним глазами, как следишь за назойливой мухой, которую лень отгонять. Но однажды муха попытается сесть на кусок мяса, к которому ты примерялся, и терпение сойдёт на нет.
Так же, как если мальчишка вдруг бросит тебе в лицо прямое оскорбление и не оставит выбора.
А выбирать и не хочется. Выход тут один.
Мутная бутыль с грохотом опустилась на столешницу, когда рослый фйелец тяжело поднялся из-за стола во весь свой рост. Выпрямился, прищурился, скрипнул крепкими зубами, примерился - выбросил вперед руку и цепко взял мальчишку за грудки. Ветхая изношенная рубаха юнги затрещала в пальцах; старпом ухватил ее крепче и дернул вверх, отрывая ноги мальчишки от земли. Жест вверх и вперед  - спиной и затылком мужчина крепко приложил Ронни к стене, дрогнувшей от удара, и второй рукой поймал весло, которое начало падать и могло пристукнуть по макушке их обоих.
- Бизань тебе в глотку, салага! На кого разорался? - Рыкнул Берг, сильнее вдавив Ронни спиной в стену таверны и тряхнув перед ним сломанным веслом. - Сюда слушай, моряк вшивый, - последние слова пират произнес с особенным смаком и издёвкой, опуская нижнюю губу, обнажая в оскале зубы. - Кого дураком назвал? Еще раз - и весло вот это в зад тебе засуну, понял? А вытащу прямо из... - откуда конкретно, Гектор договорить не успел: мальчишка извернулся и вдруг ощутимо укусил отцовскую руку, крепко державшую его за грудки. Не до крови, но сильно - на загорелой обветренной коже моряка сразу проступил след от зубов, и, грязно чертыхнувшись по-фйельски, Берг машинально выпустил юнгу. Тот с грохотом рухнул вниз и мог бы пролететь мимо колченогого стула, если бы не скорость реакции бывалого пирата. Оправившись от изумления, он снова ухватил мальчишку - уже за тонкую шею, а не за грудки. Моряцкие пальцы жестко сомкнулись вокруг тщедушной шеи мальца; Берг вздёрнул салагу вверх, вновь поднимая на ноги и выше - почти до уровня собственных глаз. Из груди рвалось рычание, от гнева его колотило, взгляд - дикий, как в пылу абордажной схватки, - ввинтился в переносицу мальчишки.
Злить Гектора - идея не из лучших.
Подтвердить это могли бы многие, но уже не подтвердят. Кто языка лишился старанием старпома, кто дара речи. А кто и жизни, если вот так опрометчиво наскакивал на горца и разорялся, бросал оскорбления в его гордое лицо или, тем более, разевал на него пасть и кусался.
Хотя, такого еще не было. В пьяных заварушках в ходу ножи и сабли, а не зубы.
Но если у тебя только это жалкое оружие и есть?

Пальцы стиснулись сильнее: мальчишка на глазах синел и задыхался, прижатый к стене таверны с болтающимися в воздухе ногами. Но все еще пытался что-то просипеть. Разобрав, что именно, Гектор шумно выдохнул, как разъяренный бык. И моргнул. Раз, другой - прогонял алую пелену, застлавшую глаза. Раскатисто рыкнул еще раз, грозно и с какой-то даже досадой, и вдруг разомкнул стальную хватку своих пальцев, роняя придушенного юнгу обратно на стул.
- Черт паршивый, - смачно выплюнул он, усилием воли усаживая себя напротив. Внутри всё клокотало, гнев тоже сдавливал горло невидимой рукой, и вместо рычания Берг сам теперь надсадно хрипел. - Совсем отбитый, кракен тебя задери, - не сводя хищного взгляда с мальчишки, пират вслепую нащупал бутыль и приложился к ней, делая жадный глоток. Руки все еще подрагивали от гнева, а юнга напротив приходил в себя медленно, не торопясь расставаться с синевой лица и хватая ртом воздух. Оправлялся он подозрительно долго, и Берг потянулся к нему через стол, замахнулся и как следует приложил сына ладонью по лицу - не удар, а так, шлепок, чтобы быстрее оклемался. Когда взгляд мальчишки стал более осмысленным, а синева понемногу начала сходить, Гектор крякнул и пихнул ему в руки свою чарку с недопитым глотком рома.
- Очнись, вояка, - буркнул он и провёл ладонью по своему лицу. В ушах почему-то до сих пор звучало эхо тех придушенных хриплых криков, когда припёртый к стене мальчишка на всю таверну называл его отцом и даже как-то беззащитно - "папой". Отчаянно и жалобно, безнадежно. И этот его взгляд в последнее мгновение...
Проскрежетав зубами, Берг мотнул головой и звучно щелкнул по чарке ногтем.
- Пей, говорю. Давай, - он подтолкнул чарку к губам юнги, пальцем надавил на его подбородок и влил глоток рома ему в горло. - Моряк недоделанный.
Мужчина смотрел на сына не отрываясь, и на его лице медленно расползалась широкая ухмылка. Глядя на худощавого подростка, который так стоически молчал с самого начала, ни за что не скажешь, что он способен учинить такую бурю.
Но гляди ж ты! Как будто жидкий огонь в венах, а не соленая водица.
- Понял, ладно, - ухмыляясь еще шире, Берг откинулся назад, упираясь спиной в соседний стол, и только сейчас понял, что всё еще поигрывал веслом в свободной руке. Прислонил его обратно к стене и прищурился на бледного (но уже хотя бы не синего) мальчишку. - Не хочешь плотника - пойдешь к кузнецу. Я всё сказал.

+1

11

Темнота. Глухая темнота – вот, что было перед глазами, пока я не ощутил пощёчину, быть может, удар кулаком по лицу. Понять это не представлялось возможным. Зато такие действия со стороны Гектора Берга меня немного оживили. Окружающие звуки переставали быть приглушёнными. Конечно, разобрать, что сказал отец, не удалось, однако, глаза как-то даже оживлённо скользнули по чарке и бутылке рому. Но не смотря на это всё равно не в состоянии был выпить, предложенный напиток, поэтому, наверное, старпом сам влил мне спиртное в рот. Я поперхнулся и закашлялся, но почувствовал, что становится лучше.
Когда вас отпускает от недавно минувших событий, то непременно начинает нагонять боль, если ваше тело не так давно стоически перенесло увечья. Затылок, спина, шея и даже лицо – всё это давало о себе знать. Меня же начинало трясти. Слава Богам, что причиной был не тремор, а глыбина напротив. Хотя ещё неизвестно кто хуже.
И если вы думаете, что ваш Ронни нытик и слабак, то свяжитесь сами с Гектором Бергом, и мы посмотрим тогда, что вы скажете по поводу частей тела, к которым приложилась старательно лёгкая рука моего отца. У старпома такое нежное касание, что все органы потом висят на одном волоске. Прошу заметить: все. Все, а не каждый по отдельности.
Нет, ну, он явно издевается. Кузнецом. Вы это слышали? Что ещё предложишь, па-па?
Из-за недавней истории я боялся теперь что-либо сказать. Но, вероятно, страх был временным, потому как дрожащей рукой потянулся к бутылке и испил из неё, а затем слышно поставил на стол и хрипло произнёс:
-Не хочу.
Появилось желание добавить ещё что-то, однако не стал торопиться. В первую очередь решил, что неплохо было бы обдумать свои действия и слова.
Он сказал, он решил и он понял. Понял скорее я, что пословица «Сила есть — ума не надо» про Гектора. Всё ясно. Здесь нужно действовать по-другому. Напеть новоиспечённому отцу, что согласен и при удобном случае бежать. Хотя это возможно только, если подавлю хоть на какое-то время свой характер, а иначе он сыграет со мной злую шутку.
Успокойся Ронни. Возьми себя в руки.

-Отец. Кузнец – не моё призвание. Там ничего не получится.
Аргумент вышел так себе, потому что уже в следующую секунду, брови Чертяги поползли вверх.
-Отец, подумай сам,- поторопился добавить. - Ты пристроишь меня к кузнецу, плотнику, торговцу или ещё кому-нибудь, а затем уйдёшь в море. Ты вновь оставишь сына без присмотра, и тогда мне никто не помешает сбежать. Разумеется, побег мой будет на корабль. То есть снова в море, - просипел я, пытаясь сохранять спокойствие. – Возьми меня с собой и всегда сможешь присматривать и иметь власть надо мной.
Зря добавил последние слова. Они могут зародить сомнение…
– Да и какая здесь забота, когда перекладываешь свою ответственность на других.
Что уж там сомнение, когда я забылся и сказал не то, что следовало бы. Последние слова навряд ли пришлись отцу по вкусу. Я испугался и затих. К счастью, ничего страшного не произошло.  Через какое-то время я несколько осмелел и даже стал раздумывать, чем кончится наша игра в «Узурпатора». Конечно, если притихну, то смогу продержаться долго, но рано или поздно сорвусь, и отец прикончит меня.
Дело ясное: Берг хочет, чтобы я ушёл с палубы. Точнее вообще с корабля. И он добьётся своего, выбросит на сушу, если ничего не предпринять.
Следовало поступить по уму, но спиртное уже чуть-чуть  ударило в голову, и мой язык не мог отказать душе в услуге повеселить её.  К тому же длань в очередной раз без зазрения совести потянулась к бутылке, и горлышко коснулось моих уст, отправляя крепкое содержимое внутрь. После того, как оторвался от угощения, заявил:
-Родимый батюшка, ты уговорил меня. Есть место на суше для такого оборванца, как твой сын. Я желаю воспитываться в строгих традициях святой церкви. И пока не передумал, советую выдвигаться, - кончив свою издевательскую речь, я взял весло и стал выбираться из-за стола. – Пойдём, старик, - весело бросил я, стараясь не смотреть на отца.

Отредактировано Ronnie (2018-02-20 23:00:10)

+2

12

Живучий, черт мелкий. Пару лет в море протянул - и еще протянет, упорства хватит. Да и ядром такого уже не придавит. Не должно.
Мысли ворочались в сознании Гектора медлительно и неуклюже - точно так же, как сын приходил в себя после короткой, но действенной встряски. Соображения, слова и действия старпома редко расходились между собой. Куда проще говорить, что думаешь, и делать, что говоришь, особенно когда не опасаешься кому-то не угодить. Берг никогда не опасался. И Ронни, видно, тоже, потому что тот ор и визг, что он поднял, вскочив из-за стола, заставил притихнуть даже шумных завсегдатаев портовой таверны. Опешил и сам Гектор - никто не привык, чтобы салага-юнга так рьяно выражал свои протесты. Будешь высовываться, болтать и бунтовать - живо за борт отправят или втихаря прирежут, если будет охота марать руки, пока корабль мирно пришвартован в порту. Проще, чем выслушивать бредни слабо соображающего недоростка.
Но вот этот мальчишка - именно он и больше никакой другой - был сейчас важен Бергу, поэтому и пришлось приводить дуралея в чувство после того, как сам его чуть не прикончил. Две недели карантина и дрейфа, пока старпом наблюдал за хитрым юнгой, свыкался с мыслью о том, что это - его собственные плоть и кровь, представлял, как ему об этом скажет... Не так, конечно, как оно вышло. Но кто мог предсказать? Этот мальчишка был единственным взрослым отпрыском Гектора, рядом с которым он оставался так долго, и после всего обдуманного и решённого оставлять его на произвол судьбы никак было нельзя.

В конце концов, паршивец в чувство вернулся. Всё потому, что паршивец учуял ром. С широкой ухмылкой отец следил за тем, как его собственное создание тянется к бутыли с остатками пряного пойла, хоть рука и дрожит, заплетается распухший язык, а с лица не сходит бледность.
И мямлит всё о своём. Вот же зараза!
- Предположим. Представим, да. Ну, убежишь ты в море. И что потом? Я, думаешь, тебя там не найду? Этот мир меньше, чем тебе кажется, салага, - Гектор прищурился, не глядя стянул из миски последний кусок мяса и закинул его в рот, а когда крепкие челюсти его перемололи, продолжил. - Если найду и пойму, что ослушался меня, наплевал на этот вот разговор и сделал по-своему... Я тебя и убить могу. Без шуток. Ты это уж, наверное, сообразил, - пират не сводил взгляда с лица мальчишки, следя за его мимикой. Хмель сделал ее не такой живой и слегка заторможенной - юнга слишком долго смотрел на старпома в упор и не особенно спешил пугаться угрозы. Обычно любая угроза, произнесенная Бергом, моментально обретала самый зловещий смысл и нависала тяжким бременем над тем, кого угораздило стать ее объектом. Но даже после выволочки Ронни не особо впечатлился. Хотя целью Гектора было именно это - припугнуть, впечатлить, придавить положением, превосходством, опытом и силой и вынудить прислушаться; вытащить мальца за пунцовые уши к светлому будущему мирного сухопутного. Убивать мальчишку на самом деле было бы жаль, на черта он мертвый нужен? Пока живой и шевелится, ершится и скалится, какой-то он весь из себя...
- Забавный. Забавный ты, говорю. Голова, - Берг ухмыльнулся еще шире и опять потянулся через стол, чтобы нагло постучать указательным пальцем по лбу сынка. - Власть, ответственность, забота... Для тебя всё это - пшик, слова, которые где-то от кого-то услышал, запомнил, а что они значат - черт их разберет. Да? Тебе-то откуда знать? Много у юнги ответственности, ты мне скажи? - Убрав руку от лица мальчишки, Гектор облокотился на стол и протяжно вздохнул, качая тяжелой гудящей головой. Хмеля в нем было не много, но после моря на суше всегда штормит, и первое время чувствуешь себя так же паршиво, как когда в первый раз на палубу ступил и тут же разукрасил ее содержимым своего желудка. - У меня таких как ты в каждом порту по двое-по трое, знаешь, - доверительно сообщил чистую правду и выразительно развел руками, мол, ну и что с вами теперь поделаешь, раз уж сами народились. - И никто, ни один в море не ушел. Мамаши не пускают - и пррравильно делают, если хочешь знать. Ну а ты раз сиротой остался, то кому следить за тобой? Только мне, получается. И я тебе добра желаю, малец. Ты бы лучше послушал, что я говорю.
Может, Ронни и слушал, но одновременно с этим рука его опять тянулась за ромом. Слова про "родимого батюшку" и "традиции церкви" вынудили Гектора ошалело встряхнуть лохматой головой, задуматься и в итоге сделать вид, что он этого не расслышал. Шум в таверне только нарастал - где тут разобрать слабый голос хилого мальчишки? Вон и весло-то с трудом тащит.
Но последнюю реплику игнорировать было нельзя; "старик" поднялся из-за стола, слегка пошатнувшись, ухватился за лопасть весла и притормозил парнишку, который уже бодро протиснулся мимо и отправился к двери. И ведь хлебнул рома, а худосочные ноги все еще несут, да почти ровно - в дверь, по крайней мере, вписался, и с порогом встретился не носом.

Дневная жара отступала перед вечерними сумерками, и дышать стало легче, чем на солнцепеке. Со стороны порта тянуло привычной рыбной вонью, но выбранная дорога уводила сына с родителем дальше от пристани.
- Я слышал, у этих паршивых петерианцев есть такие обычаи: набирают в обучение оборванцев вроде тебя, одежду выдают им, кормят по расписанию, вино даже наливают. А взамен - славить их Бога, пока не сдохнешь, не выходить за стены крепости и женщин не касаться. Может, там им и отрезают чего-нибудь лишнее, чтобы не захотелось послать все к дьяволу и сбежать, когда в штанах зудеть начнёт. Как тебе? Хочешь в такое место пристроиться? На Тиле этого, конечно, не найдешь, но ради такого случая я бы даже на материк метнулся. Послушать, как орать будешь дурниной, пока тебя там режут, - воображение несло Гектора вперед на полных парусах, и он от души расхохотался, дернув на себя весло, а вместе с ним и Ронни, и от души приложил его ладонью по спине - так, что подогнулись коленки. - Нет уж, у кракена в кишках я видел своего сына каким-то ублюдком-церковником! Нет, идем к плотнику, как и хотели, весло передадим - как Диего наказал, ну а потом я потолкую... - за непринужденной беседой - точнее, берговским монологом и хохотом, - двое свернули на другую улицу, и впереди уже замаячила вывеска плотницкой мастерской. - И там уже поглядим. Смотррри, не выкини мне тут фокусов, малец, - мозолистые моряцкие пальцы сильнее сжались на тщедушном плече Ронни. - Кому жалеть потом придется, знаешь?

+1

13

Веселье прекратилось, когда чья-то рука ухватила весло, уменьшая скорость моего шага. В сердце ёкнуло, а ноги попытались вытащить нас из этой передряги, но толку не было.  Меня старательно удерживали.
Какая-то часть спиртного очень быстро выветрилась из головы, когда из уст отца не только рокочущий голос, но и сама история, словно плеть, хлестнули по мозгам. «Что им отрезают?» - глаза сразу округлились, а я едва удержался, чтобы не проорать вопрос вслух.  Да, это могло меня погубить. Тогда прощай план. А всё так славно начиналось:  крыша над головой, и хлеб, и вино, и одежда. Разумеется, минусы тоже старпом озвучил, но с ними как-то смириться, наверное, можно. Что мне женщины, когда я их никогда не знал? Славить Бога? Пожалуйста. Они мыслей не читают и никогда моего истинного отношения не узнают. Не выходить за стены крепости, это труднее, однако можно что-нибудь придумать.  Но свистулька. Её-то за что? 
Рассуждал так, словно действительно туда собрался. Я ужаснулся мысли, и выбросить кошмар из головы помог отец. Берг дёрнул на себя весло. Весло, конечно, полетело вместе со мной. И зачем, спрашивается, так сильно вцепился в него ещё с самой таверны?
Ронни дурак, каких мало. Хмеля было немного, а сообразить не сообразил, что пока руки не вцепились в мою драгоценную шкурку, есть шанс на побег. Идиот. На кой чёрт тебе это весло? Отпустил бы его и бежал себе на здоровье, однако надо ж было покорно плестись рядом с Гектором. Нет, убежать-то от родителя навряд ли удалось, однако попытка такая имелась.  А теперь этот здоровяк впился своей ручищей в моё плечо, что, клянусь, скоро кости хрустнут и на коже неизвестно какого цвета след останется.
-Разумеется, отец, - ядовито процедил, я. – Только ты забылся, - злобно. – У нас уговор был, что в море не пойду. Тебя волновало, чтобы я на суше остался. Так вот…- остановился, пытаясь вырваться, от чего сделал себе ещё больнее. Боль же прибавила злости, а вывеска плотницкой мастерской не на шутку напугала. – Твой сын согласен остаться на суше. Церковником, а не треклятым плотником или кузнецом, или ещё чёрт знает кем.  Готов, - выделил слово. – А ты всё не доволен.
Плевать, что будет. Нужно продолжать стоять на своём. Отец точно не согласиться на церковника, что для меня очень даже хорошо. Я с ума ещё не сошёл, чтобы добровольно на четыре стены в молельне подписываться.
«Готов поклясться, что сил убежать подальше от этого поганого места мне хватит»
- подумав, я огляделся и решился на очередную выходку. 
-Да…Отпусти, убери свои грабли. Мне больно, - в очередной раз попытался отстранить отцовскую руку от себя. – Нет… - раздался хрипло – испуганный крик, а затем весло, которое порядком надоело, полетело вниз. И как вы думаете, куда оно приземлилось? Конечно, Гектору на ногу.
Я воспользовался шансом и ринулся вперёд. О направлении побега не задумывался. Просто бежал и бежал. Бег значительно замедлился, когда под ступнями поменялась почва, а затем очень скоро песок ощутил телом. Всё произошло быстро. Как-то даже не разобрать, что именно сбило меня с ног, быть может, палка, вело или цепкие руки Берга. Чтобы то ни было, стан мой обменялся крепким поцелуем с песком. Однако на этом наша тесная связь не закончилась. Природный ресурс благодаря стараниям пирата приступил  к собственному небольшому исследованию. Он лез и ласкал меня под одеждой и пытался забраться в рот, когда мои руки щедро загребали его, оставляя видимый след. След говорил о том, что меня прилично протащили. Впрочем,  это мог быть всего один рывок на себя Гектором.
Отплёвываясь, продолжал брыкаться. И, вероятно, мне  удалось куда-то ударить обидчика, потому как ноги мои в следующую секунду стали свободны. Я же развернулся на спину и захватил в руку песка, которым швырнул в отца.
-Не тронь меня, - сердито бросил родителю слова и загрёб ещё песку, подскакивая на ноги. – Морской дьявол тебя подери. Я не пойду в плотники. Я не останусь на суше, отец. Когда до тебя это уже дойдёт? – второй горсткой, что находилась в руке, не успел ослепить или как-нибудь по-другому воспользоваться. Старпом крепко схватил меня. - Тысяча чертей! И морякам церковник нужен, когда Марис не дружен, - неведомо какую чушь выкрикивал я, пытаясь ещё больше в ответ разозлить Берга. Хорошо, что нас не слышали. Иначе сочли бы меня за умалишённого и точно бы никуда уже после таких слов не взяли. – … против столь грязного насилия.
Под сильным натиском долго дерзить не получится, а пытаться побыть в роли шута и тем более не выйдет. Поэтому остротам моим пришёл конец. Извиваясь, пустил в ход всё, что мог. На этот раз отбиваться пришлось не только кулаками, но и ногами.
– Я не трусливый щенок. Ты не сделаешь из меня портовую крысу, - шипел, словно змея. – Безмозглая рыбина, - сыпал всевозможными оскорблениями, что не отправят меня раньше времени на дно морское. В голове роилась сотня крепких ответов, но я не выпускал их на волю для своего же блага.  – Пусти меня, глыбина.
То ли инстинкт самосохранения, то ли что-то другое до этого уберегали меня от столь рискованного действия, но на этот раз после многочисленных, кажется, бессмысленных брыканий, я решился на удар по лицу. Вероятно, тому поспособствовала накатившая до краёв злость и боль.
-Найдёшь в море и убьёшь за ослушание? - я сжал покрепче кулак и заехал отцу по лицу. – Тогда убивай сейчас. Всё равно без моря сдохну.
Сердце моё бешено колотилось, а глаза сверкали смешанным огнём эмоций. Я безумно боялся, но не собирался сдаваться. Я не неженка и не девчонка, чтобы мне указывали, где должен работать.

Отредактировано Ronnie (2018-02-23 18:07:37)

+2

14

Ведь Гектор и сам мог податься в плотники. В кузнецы, в мастеровые, в горняки, в лесничие, в конюхи... Мог. И всё же, не подался. Хоть умений и способностей у него в свое время было побольше, чем у худощавого подростка, который даже сломанное весло едва тащит - да и то, колени подгибаются под тяжестью. В то время, когда пришла пора определяться, кем быть дальше, раз уж судьба и боги устроили так, что приходилось в расцвете сил выбирать свой новый путь, второй сын именитого фйельского лэрда без долгих колебаний и безо всяких мук совести встал на путь разбоя. Сперва лесного, а потом и морского, когда добрался до Тиля. Почему? Да потому что претило ему идти в услужение к чужакам, а раз из Горного Королевства он был изгнан, жить только среди чужаков и оставалось. И никогда не стать ему своим ни в Хайбрэе, ни в Орллее, ни в Гасконии: стоит только рот раскрыть, как язык сразу выдаст происхождение горца.
Негодование, ярость, уязвленная гордость и злая память о несправедливости, которой его подвергла собственная семья, начисто отбили желание жить тихо-мирно. Принять удар судьбы, понурить голову и научиться выживать понемногу, незаметно, никого не трогая и не высовываясь. Да черта с два! Обвинили как убийцу - так убийцей и стать, чтобы хоть не зря очернили и изгнали!
В то время Гектор уже был зрелым, развитым, физически сильным мужчиной. В любом деле пользы от него было бы куда больше, чем от такого худосочного заморыша, как Ронни. Но выбирать среди этих дел одно он даже не думал. Так всё сложилось: море и пиратский промысел позвали сами, и он поддался, принимая этот вызов.
Поэтому упорство мальчишки Гектор понять мог.
Но только сам мальчишка не понимал другого: ему-то выбора никто не оставляет.

При желании на вывеске плотницкой мастерской уже можно было разобрать буквы. У Берга такого желания не было - да и вообще тяга к чтению проявлялась в нем редко, - а вот юнга взгляд на вывеске задержал. И уведенное ему явно не понравилось, судя по тому, как округлились и полезли из орбит карие глаза, и как опять поднялись вопли.
- Да стой ты стой, малой! Какого... - пальцы крепче стиснули плечо, старпом от души встряхнул мальчишку так, что мотнулась назад вихрастая голова. - Кому ты в море сдался, ты скажи? Да и на суше? В ногах у меня валяться должен от благодарности, что пристроить тебя пообещал, ты понял?! Церковник хренов! Ты у меня всех богов по именам сейчас припомнишь, погоди... - дёрнув Ронни за плечо еще разок для верности, Гектор вскинул колено и собрался отвесить сынку увесистого пинка под зад, как это сделал бы хороший, норовистый фйельский конь. Но в тот же миг на вторую ногу рухнуло весло, больно ударив по лодыжке, и от неожиданности, балансируя на одной ноге, пират разжал пальцы, выпуская мелкого паршивца.
Тот, не будь дурак, припустил во все лопатки - надо отдать должное, нёсся он быстрее, чем можно было подумать, глядя на его хилое сложение. Чтобы нагнать мальчишку, пришлось бросить весло посреди дороги и ринуться следом, притормаживая только на поворотах узкой улочки, чтобы в конце концов вырваться к полосе прибрежного песка. Худая фигурка мельтешила впереди, с каждым шагом увязая в песке; нагнать его теперь, по прямой, когда не надо было петлять между домами, удалось в два счета.
- Стой, крыса паскудная! - Проревел старпом, с силой толкая юнгу в спину и отправляя поцеловать песок и заодно приложиться к нему носом и лбом - как повезет. Тот повалился ничком; Гектор ухватил его за ноги, рванул на себя и едва успел зажмуриться, когда в глаза полетела горсть песка, а в уши врезался очередной мальчишеский вопль. Горец заскрежетал зубами - на них громко скрипел песок, - и провел ладонью по лицу, а Ронни в это время опять взвился на ноги, будто только что не расквасил себе лоб при падении. Везучий, черт!
- Церковник нашёлся! Святоша! Смотри-ка, избранник богов! - Берг в два счета ухватил мальчишку за грудки - даже еще не проморгавшись, вслепую - и второй рукой отвесил ему звонкую оплеуху, залепив ладонью по уху. Мог и кулаком двинуть, да пощадил: парень и так явно тронутый, а если совсем идиотом станет после удара? - В зад тебе фитиль вставлю и запалю, спляшешь мне тут ритуальные танцы, - широкий оскал Гектора все больше напоминал звериный; рука удерживала извивающегося юнгу подальше, чтобы он не двинул под дых или в пах, брыкаясь своими нескладными жеребячьими ногами. Но проворства крысёнышу не занимать - и Берг вдруг ощутил, как острый кулачонка зарядил ему прямо в левую скулу.
Гектор моргнул.
Гектор уставился на юнгу в упор.
Гектор сообразил, что его нагло спровоцировали, но удержаться от расправы уже не мог.
Разъяренный, с ноющей скулой, страшно скрежещущий зубами, он раскатисто рыкнул и с силой швырнул мальчишку на песчаный берег, вышибая дух. Тот рухнул ничком, а сверху на его спину рухнула сразу пара-тройка размашистых ударов широкого отцовского ремня, перехватывающего килт - Берг моментально выхватил его, обмотал вокруг ладони и пустил в ход, от души хлестанув скрытую рубахой спину юнги.
- Ты... хоть бы соврал... ублюдок... наглый! Так нет... отпирается... - песок все еще хрустел на зубах, и злобные слова старпом выплевывал вместе с ним. - Соврал бы, что останешься здесь и... черт бы с тобой... Но так нет же! - Моряцкий сапог пирата поддел мальчишку под живот, подбрасывая и переворачивая на спину. Тяжело дыша и яростно сверкая глазами, Берг рухнул на колени сюда же, на песок, и дикий взгляд впился в широко распахнутые глаза Ронни. - В упор не помню твою мать, но, видно, она была такой же дурой. Уж это точно не в меня, - процедил горец, одним привычным жестом выхватывая из-за пояса короткий кинжал с широким лезвием и плашмя прикладывая к шее юнца холодный металл. Он мог бы без труда придушить строптивца голыми руками, отнести на глубину и здесь же сбросить в море - никто и ухом не повел бы, даже если бы увидел. Но шутки кончились, и прикосновение стали должно было сказать парню об этом красноречивее отцовского взгляда и рокочущего голоса.
- И убью, раз так напрашиваешься. К нему пытаешься с добром, а он... Убью, не сомневайся! - Лезвие прижалось к тонкой шее еще плотнее; Берг склонился ниже и, шумно выдохнув, обдал лицо Ронни крепким ромовым духом, сверля глазами переносицу и чуть не прижимаясь к ней своим лбом. - Такой встречи со мной ты ждал? Таким меня представлял? Рад теперь, что мечта сбылась, а?

+3

15

Неописуемый ужас охватил меня в полёте. Кажется, я даже толком приземлиться не успел, как от кошмарных мыслей преждевременно уберегла череда ударов. Да-да. Именно уберегла. Потому как могло настичь ожидание, что является худшим из зол. Так что отец облегчил мои муки. Вероятно, знай, он об этом, то постарался бы побороть свой характер и помучить сынка. И в этом случае Гектор точно бы не отвертелся от новой характеристики. Прослыл бы горец садистом-убийцей. Хотя кого я обманываю? Никому нет и не будет дела до сопляка, что осмелился дерзить старпому «Быка».
Боги? Что это?!
И вновь был слышен звук, что рассекал воздух, а за ним шлепок и, разумеется, боль. Я орал во всё горло, потому что, клянусь, эта штука с радостью ласкала мою шкуру, оставляя кровавые полосы. Если нет, то ощущения явно были такие. Хотя вы, конечно, можете сказать: «У страха глаза велики»,  - в любом случае, уверяю, этот дьявольский язык не доставлял мне удовольствия.
-Я не хочу врать! – попытался проговорить, но недавняя любовница при второй нашей встрече не оказала столь радушного приёмка, как это было в первый раз. Уста мои при падении крепко приложились к собственной костяшке, вероятно, разбить умудрился ещё что-то внутри полости рта - иначе не объяснить кровавого океана, что не позволил мне изъясниться. Почти все слова прозвучали булькающе. После стал отплёвываться, однако недолго. Ровно до той поры, пока Берг старательно не перевернул меня на искалеченную часть тела. Шлепок на спину и ваш Ронни получил новую порцию ощущений. Целое пиршество для мазохиста, коим  не являюсь. По крайней мере, до встречи с Чертягой себя к этим господам не приписывал.  Но теперь-то можно поспорить.
Любой на моём месте молил бы давно о пощаде. Думаю, так оно бы и было. Хотя дураков, которые ввязались в подобный переполох с Гектором сложно представить. Быть может, и не дураков, в любом случае я не отношусь ни к одной из категорий. Я, это я. Исключительный и неповторимый, коим должен являться каждый из нас. Нас, представителей человеческого рода.
Не смотря на всё, мои глаза вспыхнули злостью, когда до ушей донеслось  оскорбительное высказывание о матушке. С этими грязными словами меня посетили новые силы. Кажется, в этот момент у меня получилось бы подняться и ещё раз врезать мерзавцу, что оскверняет честь моей матери. И  даже раскрыл рот, чтобы озвучить свои мысли на сей счёт, но завидев кинжал, не смог ничего вымолвить. У меня перехватило дух.
Холодная сталь коснулась горла, а я обомлел от страха. Глаза мои распахнулись настолько широко, что могла позавидовать любая сова. Пребывать в сознании, вероятно, мне помогало сладкое дыхание пирата. Даже человек, страдающий от насморка, почувствовал бы стойки запах рома.
Мыслей в голове не было. Просто тупой страх. Страх и инстинкты. А вообще нет. Жжение – вот, что ещё не покидало меня. Оно так давно поселилось и утвердило своё место в груди за нашу короткую беседу со стариком, что я как-то привык к нему. Но что же это такое, что уже успело давно слиться со мной? Чтобы то ни было, оно толкало меня на безумные и отважные поступки, не позволяя превращать себя в тряпку. Чувство кричало: «Сдохни, но не сдавайся. Будь собой, а не куклой, которую из тебя хотят сделать».
Однажды слышал наставление одного человека. Он говорил, что человек может умереть не от смерти: так вот я не хочу умирать при жизни и не умру, потому что не дам сломить и растоптать себя. Не сделать из меня несчастный кусок мяса, что будет плестись под чьей-то вечной указкой на этой земле.
Если это мои последние минуты, то пусть знает, что о нём думаю.
-Ты подонок, который не уважает чужого мнения. Я всего лишь мечтал бороздить с тобой воды на корабле. Быть рядом. Быть не одному в кои-то веки, - глаза мои блестели от горечи, что к ним подступала и злости, что не отпускала. - Я мечтал о защите! Чтобы за меня тоже кто-то родной мог заступиться, если  даже и сам в силах постоять за себя. А ты… ты… сволочь! – распалённый гневом, я облизнул разбитые губы и плюнул в лицо, которое за последние минуты успело вызвать у меня множество эмоций. Последняя из них омерзение. – Убивай, - злобно бросил слова, не пытаясь даже сопротивляться.
Можете счесть меня за девчонку, но…
Доли секунд – вот тот короткий момент, когда ваша жизнь пробегает у вас перед глазами. Знаете, что посещает в этот короткий промежуток времени? Страх. Однако он не похож на тот, с которым мы были ранее знакомы. Нет, этот острее и заставляет нас взмолиться, передумать и пожелать другого исхода намного быстрее, чем когда-либо.
Здесь исключений, думаю, что не бывает. Передумать – желание, что ждёт каждого, изменить обстоятельства – возможность, которая предоставляется только некоторым. Со мной произошло всё, о чём уже было сказано раньше.
Моя  рука потянулась и легла сверху на отцовскую, которая держала короткий кинжал.  Я не пытался отстранить длань, нет. Я просто положил руку сверху, а затем заглянул в эти голубые и расстроенные, как море в непогоду очи.
Можете счесть меня за девчонку, но слёзы проступили на моих глазах. Да, они проступили, потому что мне была дорога жизнь, чёрт подери. И так глупо с ней прощаться не стоило. Стоило пытаться переубедить Берга любыми способами…  Однако сейчас из меня ручьём лилась правда.
- Мне всего лишь хотелось, чтобы у меня был отец.  Я мечтал и грезил, чтобы ты оказался жив. Жив всем на зло, кто говорил иначе, кто не верил в твоё здравие. И ради чего? Одной встречи? Зачем судьба так дразнит? Это слишком жестоко. Быть всегда рядом с тобой – вот моя мечта. Разве у тебя нет мечты? Разве это честно, разрушать мечты человека? Если он на самом деле тебя любит, разве это правильно? Разве это справедливо?

Отредактировано Ronnie (2018-02-27 02:16:23)

+4

16

За рокотом прибоя не расслышать грохота пульса в груди и висках. Его только ощущаешь - нервными рывками по всему телу, испуганной птицей из-под выпирающих рёбер мальчишки, который распластался под твоей рукой на вязком песке и готовится вот-вот проститься с жизнью. С его стороны благоразумно - после всего, что он наболтал в лицо старпому "Дикого Быка" жить злопыхателям остается обычно недолго, а если и долго, то в муках. Гектор бывал в меру добродушным и не прочь был пошутить, но сам шутки понимал не всегда. Зато к оскорблениям бывал особенно чуток, и если ему только мерещилось пренебрежение или агрессия в собственный адрес, то он не выжидал, чтобы ответить тем же - рубил с плеча, а там уж будь что будет.
Так и сейчас - в два счета поборов хилого юнгу, отхлестав по спине ремнем и лопатками вдавив в песок, Берг медленно соображал, что взял уже своё и мог бы отступить.
Мог бы... да только станет ли?
- Врать не хочешь? Больно честный нашелся, а? - Прорычал старпом сквозь сцепленные зубы, с силой сжимая пальцами подбородок Ронни, будто не обращая внимания, как из уголка рта у того вытекает слюна вперемешку со сгустками крови и заливает ладонь. От такого никто еще не подыхал. Освободится - заживет, как на собаке, только крепче станет. Нет - туда и дорога вместе со своей разбитой челюстью. - Вот уж точно, только в церковники тебе идти - им врать запрещено по правилам. Всё, вставай, в монастырь тебя поведу. Или лучше в храм, хочешь? Просторный, красивый... подводный. Поставишь там за меня свечку, а заодно и с рыбами поплаваешь. А? Всё ближе, чем на материк тебя тащить.

Сумерки сгущались, и море плескалось рядом чернильной чернотой, будто за полоской песчаного берега мир заканчивается, и можно рухнуть с его края прямо в бездну.

Берг усмехнулся; его взгляд оставил перепачканное кровью, разбитое лицо мальчишки и отправился ниже. Лезвие кинжала тускло блестело, прижимая бледную кожу на худосочной шее. Повернуть его ребром - и из-под клинка брызнет алым, неугомонный парень дёрнется, булькнет и захрипит, а потом затихнет и сопротивляться уже не станет в этой жизни никогда. Жалкий конец для его жалкой жизни - резонно ведь? Не на это, разве, он пытался напороться, когда оставил свое насиженное место, где подрастал, и отправился болтаться по морям? Это был риск. Риск Гектор уважал, но только если тот бывал оправдан. А тут? Где оправдание и цель морским скитаниям юнги? Какого дьявола он так цепляется за корабельную службу?
Ответ будто сам подвернулся Ронни под язык. Ответ о встрече с отцом он уже не выкрикнул, а скорее промямлил, будто силы уже оставили, и сопротивляться дальше малец раздумал. Но как бы не так!
Гектор отпрянул и машинально зажмурился, когда глаза залепила вязкая влага - кровавая слюна, которую юнга, поднапрягшись, отправил в цель, будто боевой заряд из мортиры. Но только слова, произнесенные охрипшим мальчишеским голосом, еще повторялись в ушах фйельца, и тот, тряхнув головой и свободной рукой проведя по векам, открыл глаза опять.
Мог бы, рассвирепев, прирезать парня тут же, одним жестом, и дело с концом.
Этого сам от себя и ожидал. И даже удивился, обнаружив, что рука еще не повернулась и не надавила на кинжал, кончая со всей суматохой.
В этом что-то было. В отчаянии, с которым дрался дикий зверёныш, было что-то, заставившее Гектора медлить. Он так и упирался коленями в песок, держа стальное лезвие у глотки сына, но сам смотрел ему в глаза и прежней ярости уже не чувствовал.
Скорее - удивление. Безграничное и неподдельное. Вон он, абсолютно беззащитный, безвольный, глупый, мелкий и одинокий - и бросает вызов ему, Бергу, в лицо? Огрызается, кусается, плюется, когда здоровенные детины из портовой таверны даже слова поперёк старпому не сказали бы?
- Я сволочь и подонок, это точно, - пират отозвался без всякой досады, с мрачным удовольствием, кривясь в усмешке. - Останешься на море - ничем не лучше меня станешь, если уцелеешь, мечтатель. Мечтатель, говорю... чертов...
Пальцы разжимались словно сами собой - Гектор таращил глаза на собственную руку и не мог вернуть над ней власть. Когда мальчишка, обмякнув и прекратив плеваться, вдруг дотронулся до шершавой берговской ладони, тот готов был отпрянуть дальше, чем от плевка - теперь уже от изумления.
А позже, когда юнга разлепил свои спёкшиеся от крови губы и опять заговорил, - от того, как вдруг сдавило грудь.

Он напряженно замер и встряхнул рукой, сбрасывая пальцы Ронни, но лишь после того, как успел опомниться.
Сопротивляясь и борясь с оцепенением, Берг с хрипом втянул воздух ртом; мощные легкие расправились, но вдох будто встал в горле комом.
Постепенно пальцы разжались окончательно: кинжал мягко упал в песок, рука пошарила по груди юнги и покрепче ухватила измятую и кое-где уже порванную после трёпки рубаху. А потом Гектор согнул локоть и заставил мальчишку сесть к себе лицом. Предательские слезы прочертили на лице юнги влажные дорожки, и грязь только размазалась, но сейчас старпом не обращал внимания на жалкий вид сына, он смотрел только в его глаза.
- Да и ты - сын сволочи и подонка, малец. Нет, вот как правильно: сын подонка и какой-то шлюхи. Такой уж уродился, - голос фйельца, обычно зычный, звучал теперь непривычно глухо. - Моя плоть и моя паршивая черная кровь. Тебе было бы лучше, если бы в живых меня уже не было. Но раз ты мечтал, то Марис меня сохранил. Видать, как раз для этой встречи, - Берг беззвучно усмехнулся, а потом вдруг расхохотался - громко и раскатисто, но уж точно не весело. - Нет, ладно, хватит. Не для того я у Ди Сота тебя забрал, чтобы в первый же день и прикончить. Иди сюда, салага паршивый, - отпустив рубаху мальчишки, Гектор ловко захватил локтем его шею и притянул к себе, вжимая щекой в свой бок. - У всех есть и отец, и мать, ты знаешь. Не придумали пока люди, как по-другому на свет появляться. Раз уж мать твоя мертва, то девать мне тебя некуда. Не возьмут тебя ни плотник, ни кузнец - на чёрта бы сдалось им такое сокровище, - запрокинув длинноволосую голову, Берг подался назад и сел на песок, вытягивая перед собой ноги. Отпускать юнгу он и не думал - тот мог запросто использовать свою трогательную речь только для того, чтобы пират отправил его на все четыре стороны, но не тут-то было. Звучно шмыгнув носом, старпом опять рассмеялся и второй рукой взъерошил пыльные волосы мальчишки, вытряхивая из них песок.
- Ты представления не имеешь, дурень, каково тебе со мной рядом придется. Обратно на "Аделаиду" я тебя, ясное дело, возвращать не стану. Еще не расхотел быть со мной после первой встречи? Хотя, теперь я с марса плевать на это хотел, - теперь Берг потянул юнгу за шиворот, чтобы вытащить из-под своей подмышки и посадить прямо перед собой, наклониться и всмотреться в чумазое лицо. - Всё своё ношу с собой - слыхал про такое? Мой сын принадлежит мне, раз уж никому больше не нужен. Вот и будешь со мной на корабле тогда, пока не одумаешься и к плотнику сам не запросишься, - на лице Гектора медленно расплывалась недобрая улыбка, обнажающая крепкие зубы - увидишь, мол, дурачина, на что подписался. - Слыхал про "Дикого Быка"? Таких сопляков мы обычно в команду не набираем, - тут старпом благополучно соврал, ведь среди пороховых обезьян ходят и одиннадцатилетние сопляки, но почему бы не припугнуть? - Но за тебя могу замолвить слово перед капитаном. Только ты учти, зелень, - Берг выставил указательный палец перед самым носом юнги - так, что тому пришлось скосить глаза, чтобы на него посмотреть. - Если сейчас на жестокую судьбу жалуешься, то на борту шкоты у меня жевать станешь, но ни слова жалобы я от тебя не услышу. Если ясно, кивай головой поживее. И сопли со слюнями утри, смотреть тошно.
Но несмотря на последнюю фразу, кривая улыбка на лице пирата расползалась все шире, и со временем он стал выглядеть так, будто был полностью доволен тем, как повернулась ситуация. Забыл и про плотника, и про потерянное весло, и про забытые в песке кинжал и ремень. На мальчишку открывались другие виды, планы и перспективы, а что еще важнее - открылось, что сам юнга думает о встрече с отцом. И сердце колотилось в груди фйельца отрывисто и гулко, а теперь, когда он видел перед собой знакомые черты потрепанного, не не сломленного мальчугана, оно еще и полнилось неизъяснимой жгучей гордостью.

+2

17

Слёзы залепили мне глаза, от чего весь мир стал одной размытой картинкой.  То, что кинжал упал в песок, я почувствовал. Однако даже не представлял, а если быть точнее, то не пытался подумать о причине полёта и, конечно, мягкого приземления режущего оружия в песок. Я всё ещё крепко верил, что сталь лёгким движение препроводит меня в мир иной. Но… Вместо этого отцовская рука коснулась моей груди и, кажется, сердце моё забилось ещё быстрее, опережая саму планету.
Что он хочет? Добить меня руками?
Слёзы катились по щекам и мешались с грязью, песком и кровью. Малоприятное представление.
Рубаха, коей досталось за сегодняшний будень не меньше моего, в очередной раз затрещала по швам. Вероятно, это были её крики о помощи - пустые. Кому какое до неё дело, когда люди не ценят жизней своих собратьев? Ссорятся и убивают друг друга каждый день. И казалось бы, из-за чего? А так, по пустякам. Мелочей, ещё более незначительных, чем эта с моим устройством в жизни. Так что рубашке ещё повезло. Хотя, кто знает? В том, чтобы стать тряпкой, которой попользуются, а затем выбросят, ничего хорошего нет. 
Одежда взревела, а  её хозяин даже не дёрнулся: на подобную роскошь не осталось сил. Но каково было моё удивление, когда мощная длань отца с какой-то что ли даже нежностью заставила меня сесть. Здесь я понял:  убивать меня не собираются. От недавней встречи со смертью и от мысли, что она сейчас не заберёт, затрясло. Дрожь и холод пробежали по всему телу. Что-то тяжёлое подступило к горлу и застряло бы там, если б не сглотнул.
Гектор правильно делал, что не отпускал меня. Боюсь, без поддержки имелась большая вероятность увидеть ещё более жалкое зрелище, чем слёзы. Утомлённый чередой событий мог рухнуть обратно, потому что прийти в трезвое сознание и собраться с силами не успел.  Родитель же одним ловким движением ухватил за шею и прижал к себе.  Я быстро заморгал и тыльной стороной руки провёл по своим очам.
Сокровище? Он,  правда, так сказал? С ума можно сойти от сегодняшнего денька. То я паскудник, то сокровище. Одуреть просто!
Но куда ещё более необычным для меня было вот так вот сидеть с отцом. Для меня, не знающего никаких прикосновений. Честно говоря, я испытывал даже какую-то неловкость, когда родитель щедро уткнул меня в свой бок щекой, а затем взъерошил волосы. Клянусь, от всего этого потерялся ещё больше, чем, если бы меня била толпа хилых девчонок.  Однако что-то в этом было… приятное? Да, точно, при-ят-ное. Появлялось ощущение защищённости, и, быть может, надобности.
Я потряс головой, прогоняя наваждение. Не хватало ещё питаться ложными надеждами. Что сиротка мог знать о жизни в семье, о родительской любви, ласке и заботе? Ничего. Я испугался и попытался отпрянуть, но Берг крепко держал меня, поэтому действия мои были никчёмны. Может, оно и к лучшему. К лучшему, что никто не знает о моей боязни к объятиям и другим проявлениям наилучших человеческих чувств. Вероятно, она хуже, чем трусость человека перед  побоями.
-Зато могу представить, делая вывод из приключившейся между нами истории, папа, - прохрипел я, разлепляя губы. Почему-то вот таким простым и не защищённым обращением мне захотелось закончить фразу. Фразу, в которой слово «папа» прозвучало без угрызения совести и стыда.  Всё равно нас никто не слышит. – Нет, конечно.
Когда старпом потянул меня за шиворот, я немного испугался, но виду не подал. Скоро стало ясно, что послужило причиной моей новой позиции на песке. Отец сообщил мне радостную новость, глядя в лицо.
На корабле. На корабле! Я добился своего. Я поплыву с отцом. Я буду с ним рядом.
Мои уста изогнулись в улыбке, а воодушевление даже приободрило, наполняя новыми силами. Но, не смотря на это, улыбаться, долго не пришлось. Недавние побои давали о себе знать и моё тело ныло. Я же не кривился – терпел, как полагается мужчине. Я был бледен и серьёзен.
-Да. Разумеется. Не думаю, что есть хоть один пират, которому не приходилось слышать о морском судне под названием «Дикий Бык».
О, что? Поверить не могу. Я буду плавать с отцом на известном всем корабле «Дикий Бык»? Быть того не может. Он должно быть шутит…
Придавать значение к тому, что мне придётся жевать в случае чего, не хотелось, поэтому я поспешил кивнуть. Хотя поспешил одобрительно кивнуть, скорее потому как боялся, что Чертяга передумает.
-Я всё понял и согласен, отец, - сказал после своих кивков. – Есть, сэр. Есть утереть сопли и слюни, - сипло с воодушевлением выдал я.
С такой же бодростью мне представлялось подняться, но увы… Встал на ноги не столь быстро как мне того хотелось. От очей же не скрылся тот факт, что Гектор, клянусь, был готов схватить меня за руку, но удержался, наверное, поняв: сын не собирается сбегать. Я дошёл до моря не без отзывов в теле. Тело теперь, наверное, неделю точно будет  яро напоминать о животрепещущей встрече с родителем. Дойдя до моря, которое, кстати, находилось от нас в двух, так сказать, шагах  рухнул на колени. Руки мои сомкнулись и загребли морской воды, словно были чашей. Я принялся умываться – всё же лучше, чем размазывать грязь об рукав. Ну, или если вам так угодно, то об другую часть одежды. Быть может, даже чью-то одежду. Кой шанс представлялся. 
Кажется, отец не отводил от меня взгляда всё то время, пока я приводил себя в порядок. Да, посети меня мысли о побеге… В общем тяжело пришлось бы. Теперь, если появится такая надобность, то сбежать будет сложно. Но, к счастью, меня такие мысли не посещали. Пока что.
-Куда теперь, отец? 
Если бы Берг не так давно не обмолвился про капитана Ди Сота и плотника, то я точно сегодня не вспомнил про весло. Его рядом с нами не имелось, это успел приметить ещё до того, как пошёл умываться. Догадаться, где оно сейчас валяется, если его никто не подобрал, не составляло труда. 
- К… - запнулся. Какой-то мимолётный страх посетил перед словом. – К плотнику? - на этот раз вопрос прозвучал твёрдо и решительно. – У нас с тобой, то есть у меня осталось не оконченное задание. Капитан Ди Сота ждёт, когда бывший член из его команды исполнит последний приказ. Я обещал. 
Идти в это (теперь проклятое и ненавистное) место не хотелось. Но приказ есть приказ. Служба на корабле «Аделаиды» пришлась мне по вкусу. И сам капитан, по моему мнению, оказался славным. Так что наплевать на задание не мог и не хотел. Нужно было поскорее кончать с этим веслом.
-Ты всегда ходишь в национальной одежде горца, отец? – поинтересовался я, окинув родителя взглядом.

+3

18

Пока мальчишка приходил в себя, пытался выполнить свою первую команду в качестве новоявленного члена команды фрегата и утереть сопли с чумазого лица, Гектор задумчиво разглядывал его. Осматривал так и эдак, будто тот был атлантийским ковром, а он сам, Берг, - знатным купцом на рынке, которому пытаются втюхать изделие косорукой старушенции под видом невесть какого редкого сокровища.
Сокровище... это уж точно. Так куда его теперь? Правда, что ли, с собой забирать?
Выстраивать планы заранее Гектор никогда не любил. Да и не умел толком: только подгадаешь, разложишь всё по полочкам - и вот оно, непредвиденное и неожиданное, сваливается на голову, придавливает к земле, а ты знай себе изворачивайся, чтобы не отклониться от намеченного курса и цели. Нет, выбрать течение и плыть по нему - куда больше подходит обыкновению старпома. Когда он договаривался с капитаном Ди Сота, чтобы тот отдал юнгу в его распоряжение, то в голове фйельца и мысли не было о том, что делать с ним дальше. Было только направление для этих мыслей: вытащить мальчишку с корабельной палубы, вернуть с моря на сушу и пристроить в обучение какому-нибудь сухопутному мастеру. И вот, стоило только прикинуть, как всё пойдет дальше - и снова встряска, переворот и перестройка всех планов! Кто знал-то, что дуралей наотрез откажется оставаться на берегу?
Теперь, молча наблюдая за тем, как отошедший от взрыва эмоций салага плетется к кромке воды и начинает старательно умываться (Интересно, не саднит лицо от соленой-то водицы?), Гектор самому себе признался в том, что он и не предполагал, будто у мальчишки будет своё собственное мнение. Не захочет? Да какого черта? Впервые кто-то озаботится его судьбой и попытается сделать для него доброе дело, словечко замолвить и дальнейшую жизнь устроить, а он кочевряжиться будет? Нет, такого Берг предположить никак не мог. Сейчас тоже до конца в это не верил - отчасти поэтому и согласился на ультиматум юнги, сам того не ожидав.
Но и не только из-за этого, если уж быть честным до конца. Врать самому себе - кому дороже выйдет?
Проникновенная речь о мальчишеских несбывшихся мечтах свою лепту сюда тоже внесла. Ещё как. Больше, чем хотелось признавать.
- Считай это не подарком судьбы, а скорее твоим проклятием, малец, - зычно крикнул Гектор в спину Ронни, преклонившему колени перед вотчиной Мариса и всё ещё плюхавшему ладонями в набежавшей на берег волне. И уже вполголоса, себе под нос добавил: - Ты ещё своего нового капитана не видел. А как познакомишься... может, и плотник милее станет.
Берг понятия не имел, под чьим началом сынишка взошёл на борт пиратского корабля в первый раз. Не знал, да и не слишком хотел узнать, кто был первым капитаном, поведшим нынешнего юнгу в море. О капитане Диего за карантинное плавание прояснилось многое из того, чего не скажешь о нем просто так, пересекаясь время от времени в тавернах и в портах. Мутный он тип, этот улыбчивый пройдоха, никогда точно не знаешь, что именно взбредет ему на ум. Но в том и суть: всё зубоскалит и сыплет шуточками, даже если бдительность так притупляет - не очень-то и страшно. Бывало, члены команды "Аделаиды" попадали под горячую руку и получали нагоняй от капитана - а то и распоряжение боцману расквитаться с неугодными плетьми, - но у кого нервы не начнут сдавать в таком бессмысленном дрейфе, как тот, что затянул бриг в прошлый переход из Рамия? Морган же - совсем другое дело. Случаются моменты, когда и у бывалых морских волков дух захватывает от одного вида безумного капитана и этих его диких глаз, полыхающих зеленым на обтянутом бледной кожей черепе. Морган всегда был не в себе - причем, сильно не в себе, но именно это и притягивало к капитану быков - верных членов команды, которые сами готовы ко дну пойти трижды, но не предать доверие Волкодава. Знают, что в долгу Морган не останется и за преданность с безрассудной отвагой всегда отплатит щедро. Ему, Гектору, - капитан платил братской привязанностью и дружеским искренним доверием, которые приковали фйельца к палубе "Дикого быка", кажется, раз и навсегда.
Представить, что скажет Тобиас, увидев доходягу Ронни и услышав историю его появления на борту фрегата, было невозможно. Да и думать наперед, просчитывать заранее... всё тот же дохлый номер.

С легкой досадой Гектор сплюнул на песок и поднялся на ноги. Отряхнулся, как вылезший из воды на берег пёс, одёрнул и расправил килт, вытряхивая песок из-под крепкой клетчатой ткани и из её складок. Вопрос мальчишки пришелся как раз вовремя: ухмыльнувшись, Берг с достоинством поправил булавку, скрепляющую край килта, заткнул один палец за широкий ремень, который успел снова обернуть вокруг пояса, а вторую руку покровительственно положил на макушку юнги. Потом передумал и переместил ладонь на его узкое острое плечо.
- Смотри-ка, молодец! Наблюдательный. Не всегда, но часто, малец, - Гектор криво усмехнулся, про себя подумав, что мальчишка освоился с новым обращением куда быстрее, чем он сам. Сказать "сын" - следом так и напросится какое-то великомудрое родительское напутствие. Назвать "сынок" - прозвучит как издёвка. Забавно, но один из самых плодовитых отцов, родитель без малого двух десятков фйельских и тильских отпрысков ни с одним из них так толком и не пообщался. Единственное: умел найти подход к совсем младенцам и уже почти сознательным детям лет трех-пяти, потому что как раз до этого возраста пробыл рядом со своими законными фйельскими детьми и видел, как они росли и воспитывались стараниями его законной фйельской жены. Но подростки-то? Как с ними управляться? - На вахте иногда бывает не с руки, тогда уж одеваюсь по-другому. Ты до меня горцев-то видал? - Глаза Гектора сузились, а голос прозвучал строже прежнего, будто, скажи мальчишка, что никогда раньше не видел выходцев из Горного королевства, пенять ему придется на себя. - Знаешь, зачем мы килт носим? И смотри, без шуточек мне тут. Разное слышать доводилось, только никто из тильцев пока правильные причины не назвал. Ты тоже с догадками поосторожней, - заранее предостерёг старпом, не снимая цепкой ладони с плеча Ронни и вместе с ним шагая по песку обратно, в сторону переулка, где было потеряно весло. - Чтобы к плотнику идти, это надо весло подобрать. Ты думаешь, оно тут и лежит до сих пор, ждет, пока ты за ним вернешься? - Без всякой паузы и перехода осведомился Берг, тряхнув юнгу за плечо - так, что вихрастая голова мотнулась вперед-назад. Полоска берега уже осталась позади, двоих вновь обступили стены покосившихся домов и такие же кособокие изгороди, но сломанное весло куда-то делось.
- Точно здесь же было, а? Ну-ка, погоди... у старого Краба спрошу. Эй, Краб, - горец никогда не был обременен излишней деликатностью, поэтому без промедлений и проволочек толкнул ближайшую дверь и сунул в открывшийся проем свою взлохмаченную голову. - Краб, тут? Здорóво! - Дом, в который вломился Гектор, оказался пекарней, где Краб - сгорбленный старик с мелкими чертами лица и блеющим смехом, который и правда передвигался всегда прихрамывая и бочком, будто боязливый краб, - с утра пораньше ежедневно пёк хлеб. Сейчас лавочка была прикрыта, но попробуй выгнать Берга - и есть вероятность, что скоро самому придётся искать новое пристанище - старое может лишиться двери или стены, в скверном случае.
Пахло в пекарне упоительно; Гектор хоть и был сыт, но с удовольствием втянул носом аромат хлеба и приоткрыл дверь пошире, втолкнув в дом мявшегося за спиной Ронни. Пусть тоже понюхает, как оно бывает.
- Знаю, ты часто на улицу поглядываешь, тебе палец в рот не клади - всё подметишь и потом применишь куда надо, - бесхитростно начал пират, мерно перебирая пальцами по плечу юнги. - Мы тут недавно весло обронили, обнаружили пропажу, вернулись - а его уже кто-то прибрал. Не видел, а? Давай договоримся: ты мне расскажешь, что спрашиваю, а я... - внезапно Берга охватило желание пощекотать нервы притихшему сынку - уж больно скучным он становился, когда успокаивался, - мужчина ухмыльнулся во весь рот и подтолкнул мальчишку в спину, заставляя шагнуть вперед. - А я вот тебе пекарского помощника на месяц отдам, а потом вернусь и заберу. Платить ему не надо, будет у тебя работать за еду. Как сделка? Согласись, ты тут в выигрыше, а? Паршивое весло за рабочую силу! - Хотелось расхохотаться громоподобно и звучно, во весь голос, но Берг только откашлялся и встряхнул головой, поборов своё веселье и вскинув брови, выжидающе глядя на старика и заодно пошире расставляя ноги в дверном проеме - на случай, если вдруг мальчишка испугается шутки и вздумает опять дать дёру. Но если и упоительные ароматы пекарни его с цели не собьют - вот это будет сила характера!

+2

19

Малец, малец, малец… От этого слова-обращения меня начинало подташнивать. К счастью, удалось стерпеть и не покривиться. К чьему-то великому сожалению,  долго изображать спокойствие не выйдет. Ещё пару раз и мальца прорвёт. К какому морскому дьяволу подобная дрянь прилипла к языку? Что не хватает смелости у такой дубины сыном назвать? Так говори Ронни.
Мысленно ругался и злился до той поры, пока следующие слова родителя не вернули к реальности. Благо вид у меня был больной и подавленный, от того не заметить со стороны злости и недовольства.
«Не с руки? Так там… что… под низом ничего нет? …что ли…»  - промелькнула мысль, от которой я чуть не прыснул. Хорошо, удержался от смеха. Глаза, однако, заметно повеселели. – «Команду, оказывается, можно к счастливчикам причислить. Заботится о ней старпом».
-Ты до меня горцев-то видал?
Никаких слов, только улыбка отразилась на моём лице. Повезло: Гектор не ведал, что причиной изогнутых губ были мои мысли, а не его слова.
Чтобы овцам жарко не было?
-Он, килт, якобы лучше приспособлен для прогулок по горам и среди мокрой и высокой травы. В общем меньше проблем. Одежда, как мы знаем, имеет свойство намокать. Вероятно, в него можно укутаться и спать. Быть может, не путать друг друга. На Тиле в такой одежде надобности не вижу, - пробормотав часть слов, развёл руками, мол, мне, откуда знать.
-Наде…юсь, - сквозь зубы выдавил окончание слова, когда шуточная(?) тряска доставила боль.
«Весла нет!» - в мыслях взревел я, в груди же ёкнуло. – «Капитан Ди Сота меня убьёт. Что ему скажу? Что делать-то?»
Очи бешено метались по просторам улицы, на которой с отцом сейчас прибывали. Я, кажется, цеплялся за каждую стенку, что попадалася на глаза, за каждый камень или ветку. Но ничего: от весла и след простыл.
Отчаяние могло поглотить, но, вероятно, Боги сжалились надо мной, потому как взгляд скользнул по родителю. В эту же секунду я заметно приободрился.
Отец! Он не бросит меня, поможет.
И правда. Гектор как будто мысли прочитал – зарокотал и направился к лавке. Я, конечно, поспешил за ним. Шёл позади, так сказать, след в след.
Краб?
Краб явно не был доволен новоявленным гостям – не отразилось на его морской морде дружелюбия или хотя бы заинтересованности. Нет, скорее там читалось «припёрлись». Разумеется, о сие упомянутом не утверждаю. Это всего лишь моё виденье. И людям, кстати, свойственно ошибаться.
Скоро мы достигли лавки, в которой находился сгорбленный, полный старик. Его две точки, а иначе в этом случае не назовёшь орган, что позволяет видеть, словно выпячивали вперёд на тоненьких палочках. В общем, создавалось следующее впечатление: из каждой глазницы торчит по палке, на которую насадили по чёрной виноградине.
Конечно, такое описание является гротеском, однако моё воображение рисует пекаря именно так.
Руки его, как лопаты. Наверное, издержки профессии. А что? Удобно и затрат по времени нет – за лопатой тянуться же не надо, никаких лишних действий. Да и хлеб удобно из печи доставать.
Ноги, то есть ножки, тоненькие, но сильные по сравнению со щепкой.  Ну, действительно краб. Краб из какой-нибудь легенды, что ходят на Тиле.
Страшилище – вот слово, коим можно назвать данного индивида. От его внешности бросало в дрожь, которая усилилась с толчком в спину. Старпом, по-видимому, с наслаждением пихнул вперёд
-Аааааааай, - слетело с уст, когда длань Чертяги коснулась свежих ран.
Я вылетел вперёд, но сохранил равновесие. Слова отца обожгли мои уши и больно ранили юное сердце. Приятный запах был сейчас некстати. Его присутствие нагоняло горечь и тошноту, но не аппетит. Человек, которому не так давно доверился, предал меня.
Лжец.
Клянусь, безумно хотелось с презрением бросить слово в лицо Гектору, но удержался. Разумеется, это не было попыткой заткнуться, дабы избежать переполоха. Нет. Просто… Всего-навсего посетила одна идея.
«Чёрт с ним, с внешним видом», - подумал я и сглотнул. – «Человека не внешность красит, а благородство. Конечно, старик этот, скорее всего скверный, но плевать. Плевать на обоих».
Я шмыгнул носом и усмехнулся. Впереди, на столе, лежало несколько буханок хлеба, к которым, с удовольствием, направился. Расстояние между Гектором и мной увеличилось, а вот между Крабом и мной сократилось.
Ну, сейчас вы оба у меня попляшете. Да, папа, был ты просто козлом, а станешь козлом отпущения.
-Всё верно, за еду, - нарочито неуверенно промямлил я. – Я возьму предоплату, если вы не против…-продолжал бормотать, потупив глаза в пол, и хотел было накинуться на продукты и специально откусить от каждого хлеба сколько получится, тем самым испортив товар, но понимал, что тогда зеваки не увидят продолжения зрелища. А мне вовсе не хотелось отказываться от такого развлечения. Товар-то подпорчу, можете не сомневаться. Уж не понадкусываю, так поваляю. 
И здесь бедный мальчик срывается, словно с цепи. В секунду несчастный юнец  хватает левой рукой хлеб и оказывается возле старика. 
-Покажи свою рубаху, матрос-горбуняк. Покажи старпому рубаху, - орал я на старика, выставляя себя в худшем свете. – Уууу….гнида, - замахнулся я, но не ударил, - чует моё сердце, что это ты весло захапал. Говори, поскудник, где весло? Среди лопат? – грозно прохрипел, кажется, брызжа слюной, а затем правой рукой схватил за грудки пекаря. – Молчишь, сволочь? Тебе же хуже. На, жри…
Я таки успел впихнуть жалкому собеседнику его труды в рот, когда цепкая рука схватила за загривок. Чертяга дёрнул на себя, но забыл учесть, что сынишка Краба не отпустил, поэтому полетели оба. То есть полетел старик, а я остался болтаться в длани, которая меня оберегла от груды костей, что могла рухнуть на вашего Ронни. Я же не упустил шанса и посбивал всё, что можно на пол.
Учинить беспорядок в лавке моей персоне удалось. Я был застрахован от работы в этом месте и мог переходить к другой части плана.
-Простите, сэр. Мне жаль. Мне очень-очень жаль. Я не виноват. Я не хотел. Клянусь, меня заставил этот величавый козёл. Мистер. Он грозил мне убийством, если не сотворю всего… - родительская ладонь заткнула мне рот. Разумеется не на долгое время. Благодаря приложенным усилиям, удалось освободить уста. Отплевавшись, стал орать дальше:
- Помогите. Помогите, люди, старика убивают. Достопочтенного пекаря. Пираты хозяйничают. Да здесь же разбой, убийство. Где вы?

Отредактировано Ronnie Berg (2018-03-06 19:30:53)

+2

20

Тот еще выдался вечерок: по прибытии в порт Рейна после утомительного карантинного дрейфа и так штормило, а тут еще мелкий вихрастый чудак поводов для удивления подбрасывает. Мотало парнишку неслабо: из крайности в крайность, от души и с размахом, как опрокинутую бочку в пустом трюме. То он кусается и рычит, то пускает сопли, хватает за руки и жалобно зовет "папой"; то очевидного не замечает, а то показывает сообразительность, до которой большинству тильцев из окружения Берга дожить не суждено. Например: мальчишка, явно не бывавший нигде, кроме пиратского архипелага, почти без раздумий резонно рассказал, зачем горцы носят национальный килт. Подозревать, что он тайком бывал во Фйеле и на своей шкуре испытал суровость местного климата, не приходилось. Выходит, в самом деле что-то знал и соображал. Может, любил читать про дальние королевства и невиданные земли, а может, байки слушал в портах и на кораблях, на которых успел сходить в море.
Интересно, читать-то он умеет?
Эта мысль проскользнула в сознании лениво, мимоходом: показалась и тут же скрылась, уступая внимание куда более насущным делам.
Что-то назревало...
Путь до пекарни юнга проделал на удивление смиренно и спокойно, послушно оглядывался по сторонам в поисках весла и даже придерживал свой острый язык, не болтая под нос и не намереваясь сбежать. Но стоило только переступить порог и отправить его вперед себя... и - да! - выставить его приманкой для Краба... Ну и что с того? ... как тут-то всё и началось.
Щуплый мальчишка двинулся вперед, неразборчиво что-то бормоча. Шагал медленно и неуверенно, но Гектору отчего-то показалось, что прохвост знает, что делает. Старпом сделал шаг следом за юнгой, едва удерживаясь от соблазна заграбастать его за шиворот прежде, чем он натворит дел. Хотя, каких дел-то? Что он может? Вдруг кусок хлеба взять захотел? Голодный мальчишка, эка невидаль. Пускай себе берет.
Гектор все-таки сумел удержаться на месте и не ограничивать свободу Ронни. Тот, кажется, даже решил подыграть отцу и затребовал какую-то предоплату за свои услуги. Неужели понял замысел его шутки? Ай да хорош, и в самом деле варит этот вихрастый котелок!
Но не успел пират обрадоваться и слегка возгордиться своим отпрыском, как вдруг...

Цепкая рука Гектора метнулась вперед почти сразу вслед за юрким парнем, но ухватила только воздух - тот уже нырнул вперед, не теряя времени даром; наскочил на опешившего старика и заорал благим матом. Пару раз мозолистые моряцкие пальцы Берга ловили воздух, но он все же изловчился и в итоге схватил сына за шкирку, рванул к себе и встряхнул так, что клацнули зубы.
- Какого дьявола ты творишь, черт паршивый?! - Громыхнул он над ухом Ронни - кстати, зря оно попалось в поле зрения, потому что в следующий миг фйелец ухватился уже за него и от души оттаскал отпрыска, подтягивая ближе к себе. Острое плечо мальчишки ткнулось куда-то в берговское солнечное сплетение; пират ухватил его свободной ладонью и до боли стиснул в пальцах. Снизу раздался шорох и кряхтение: Гектор опустил голову и только сейчас обнаружил хозяина пекарни валяющимся у их ног. Арену боевых действий это ничуть не украсило.
Краб как раз попытался подняться на ноги, когда юнга удивил опять: заверещал тоненьким голоском, как молодая простушка, которой впервые задирают юбку в порту. Чтобы вызвать раздражение, хватило бы и этого пронзительного тона, но слова... Расслышав, что плетёт паршивец, Берг заметно содрогнулся от гнева и заскрежетал зубами.
- "Козёл", говоришь, недоносок? О, ну хоть "величавый", на том спасибо! - Широкая отцовская ладонь накрыла рот юнги, но пришлось отдернуть ее, чтобы тот не начал опять кусаться - на что парень способен, Гектор уже представлял. Секундная передышка - и опять упущенные пронзительные вопли, взлетевшие под крышу и наверняка слышные за стенами дома. Повезло, что на рейнских улицах всем на всё плевать - пусть кругом творится что угодно, лишь бы не задело.
Старик к тому времени неуклюже поднялся на колени и ухватился за ногу старпома. Зря: инстинкты умелого бойца и бывшего охотника сработали быстрее, чем сознание. Из-под клетчатого килта на один смертоносный миг сверкнуло колено, которое с характерным хрустом влетело сбоку в челюсть Краба. Голова того нелепо откинулась назад, и он снова повалился на пол пекарни, теперь уже затихнув окончательно и не двигаясь.
- Убийство, я так расслышал? Всё пррравильно, а? Кого-то тут убили? - Зловещим тоном зарокотал Гектор, с силой зажимая рот парня рукой - еще чуть-чуть, и захрустит другая челюсть. Взгляд пирата метнулся к старику в отключке и вернулся к бледному лицу мальчишки. - Краб вроде живой, очухается скоро. Но ррраз ты говоришь "убийство", нужен труп, никак иначе. Есть у тебя идеи, кто им может стать?
Молчание и яростный грохот сердца в груди - звуки даже пострашнее, чем старпомовское рычание. Глаза Гектора сузились и еще пару секунд метали искры, а потом он шумно выдохнул и одним жестом руки отшвырнул от себя Ронни - легко, будто отмахнулся от назойливой букашки. А юнга пролетел до противоположной стены и сбил своей безмозглой головой какую-то чугунную посудину, которая запросто вышибла бы ему мозги, если бы грохнулась по темечку, а не по ноге, заставив его поплясать.
- Шутки, значит, шутишь со мной, да, сынок? - Кривая ухмылка Гектора точно входит в список незабываемых тильских зрелищ, и сейчас юнга имел счастливый шанс налюбоваться ею вдоволь. - Я с тобой пошутил про пекаря - а ты мне в ответ вот такое учудил? Хитро, хитро! Долго думал или само получилось? - Мужчина сделал шаг вперед, сверля взглядом переносицу мальчишки, а потом вдруг опять махнул на того рукой, откинул длинноволосую голову назад и весело расхохотался. Попятился, походя носком сапога отпихнув с дороги обмякшую руку пекаря, и рухнул на стул. Оперся на спинку, широко расставил ноги и по-хозяйски ухватил со стола булку хлеба. Надломил и сунул в рот внушительных размеров ломоть, все еще посмеиваясь.
Ну и ловко же получилось у паскудника навести шороху! Это ж уметь надо!
- Ну што, пефефёл дух, шшшалага? - С полным ртом осведомился старпом, а потом проглотил кусок, ткнул пальцем в сторону Ронни и покрутил им вокруг. - Осмотрись тут, весло найди. Краб наверняка прикарманил, больше никто не успел бы подсуетиться. И сюда его тащи, как найдешь, понял? Ночевать останемся здесь, - добавил он, осмотревшись и приметив в углу лестницу на чердак. Там наверняка можно найти сено, а то и матрас - Краб не из тех, кто станет ютиться на жестком сундуке, пекарь всегда трётся рядом с едой и цену жизни в комфорте знает. Только сейчас он по-прежнему валялся без чувств на полу своей пекарни и приходить в себя не торопился, хотя дышал ровно и глубоко, будто спящий.
- И вот этого из-под ног убери, пристрой куда-нибудь в угол, - небрежно бросил Гектор, когда расправился с доброй половиной хлебной буханки. На столе нашлось огниво и оплывшая свеча; Берг зажег огонь и в неверном свете еще раз оглядел распростертое на полу тело. Задумчиво тронул его сапогом в бок и пожал плечами, возвращаясь взглядом к Ронни. - Сам устроил балаган - сам разгребай, дурень.

+2


Вы здесь » HELM. THE CRIMSON DAWN » ХРАНИЛИЩЕ СВИТКОВ; » Бунт без корабля [x]


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно