От долгого молчания, пожалуй, свихнуться можно.

Страница: 1

Сообщений 1 страница 6 из 6

Поделиться12017-08-11 00:57:32

Автор: Inés Olivares
Гость

❖ НАЗВАНИЕ
От долгого молчания, пожалуй, свихнуться можно.
❖ ТЕМАТИКА
Альтернативный Хельм, пиратство
❖ УЧАСТНИКИ
Vittorio Vestri, Inés Olivares
❖ МЕСТО/ВРЕМЯ ДЕЙСТВИЙ
Морские просторы | фрегат «Улыбка Фортуны» | непосредственно трюм
❖ КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ
Второй эпизод из серии отыгрышей.
О ком-нибудь узнав, что он мне враг.
Что хочет он меня повергнуть в прах,
Я стану с ним дружить всегда и всюду,
С ним ласково беседовать я буду.
Сейчас, скрывшись от посторонних глаз, можно говорить то, что действительно на сердце. Но к чему приведет этот разговор?
Изменится ли мнение друг о друге? А, может, прольется чья-то кровь?

Отредактировано Inés Olivares (2017-08-13 06:23:40)

Поделиться22017-08-13 19:13:17

Автор: Vittorio Vestri
⌇ Маэстро, это шедевр! ⌇
Музыка:
ИНФОРМАЦИЯ: Художник, изобретатель,
военный инженер;
• • • • • • • • • • • • •
Витторио Вестри
• • • • • • • • • • • • •
19^y.o. | O^N | Pt | III^lvl
Монеты: 7031
Сообщений: 1377
Уважение: +521
Последний визит:
2020-09-29 07:14:45

Когда совсем уж станет тяжко,
И настроение уйдет,
Не вешай нос, взбодрись, бедняжка!
Кто знает, что произойдёт?

Такого смрада не бывало даже на кожевенном дворе, где отскребали от мяса, вымачивали и высушивали шкуры пущенного на убой скота. Еще до того, как полностью прийти в себя, Витто сморщился и громко чихнул, а потом хотел потянуться, чтобы почесать нос. Но правое плечо пронзила острая боль, и подмастерье распахнул глаза, окончательно возвращаясь в сознание.
Было темно. Постепенно зрение привыкло к царящему вокруг мраку, и из него начали выплывать очертания предметов. Узкие полоски света пробивались сквозь дощатый потолок, который отчаянно скрипел, когда по нему тяжело ступали ноги в массивных сапогах, окованных железом. Ученик изобретателя совершенно точно мог представить себе, как они выглядели. Босые ноги, растоптанные черные кожаные сапоги, еще босые... маленькие сапоги, куда более аккуратные, чем все остальные, подошва с каблуком выше и ýже, чем у других.
Воспоминания выплывали будто из тумана, а с ними возвращалась тупая головная боль. Витто цеплялся за ускользающее сознание, и боль в покалеченном плече, все еще пульсирующая, даже помогала, удерживая на поверхности реальности и не позволяя вновь сдаться омуту беспамятства.
Да, женские сапоги до колен, а выше - обтянутые штанами ноги, корсет, рубаха, длинные волосы, ниспадающими упругими волнами, а лицо...
Командирша пиратов!
Мальчишка подскочил на месте, вздрагивая всем телом, отчего плечо снова обожгло болью.
Те звериные глаза!
Только теперь он сообразил, что руки его крепко связаны за спиной и заломлены в плечах, поэтому теперь, когда травмированный сустав потревожили, боль не утихала, и осталось только привыкать к ней постепенно, как к горячей воде, в которую опускаешь руки, крепко закусывая губу, чтобы не завопить.
Еще пара секунд оценки обстановки привели смекалистого юношу к выводу о том, что завопить он тоже не сумеет: между его зубами был втиснут вонючий кляп - какой-то кусок растрепанного каната или что-то в этом роде. Прежде пленник не испытывал никаких проблем с дыханием, если не обращать внимания на смрад гнилого дерева, рыбы, водорослей и какого-то испорченного мяса, но теперь ему вдруг показалось, что кляп его вот-вот задушит. Дышать в самом деле стало тяжелее, и Витто, уже не обращая внимание на боль в плече, попытался приподняться и отнять гудящую голову от какой-то доски, на которой она покоилась. Сверху на доску, впрочем, был постелен, судя по ощущению, тонкий холщовый мешок, и от такой заботы со стороны своих тюремщиков из груди мальчишки вырвался нервный смешок.
Приняв относительно вертикальное сидячее положение, он оперся спиной на стенку трюма - а то, что его новым пристанищем стало именно зловонное нутро корабля, он сообразил сразу, едва увидев пробивающийся сквозь щели свет. Он был уже не таким ярким, как днем, из чего подмастерье сделал вывод о наступающем вечере.
Сколько времени я был без сознания? Что произошло?
Мысли метались в его голове растерянными летучими мышами - да-да, теми самыми, которых он однажды принес в мастерскую, чтобы продемонстрировать маэстро механизм работы их перепончатых рук-крыльев и их удивительную аэродинамику. Но эти его мысленные летучие мыши будто растеряли свою способность чудесным образом ориентироваться в пространстве и теперь слепо натыкались друг на друга и на стены.
И все же, одна мысль пульсировала в сознании отчаяннее остальных, выводила лейтмотив, занимая Витто больше остальных.
Что теперь будет?
Превозмогая отвращение, подмастерье сделал над собой недюжинное усилие, глубоко вдохнул и изо всех сил выдохнул, одновременно широко раскрывая челюсти и выталкивая мерзкий кляп изо рта языком. Удивительно, но получилось с первой же попытки, и теперь зловоние корабельного нутра он мог оценить в полной мере, глубоко вдыхая носом и ртом.
Что теперь?
Глаза полностью привыкли к темноте, и, шаря взглядом по стенам, намеренно избегая полосок тусклого вечереющего света, чтобы не сужались зрачки, он смог различить несколько рядов бочонков - с водой? с ромом? с порохом?, - толстые свернутые канаты-змеи, какие-то свисающие с потолка мешки и крюки, похожие на якоря или на абордажные кошки, которые, как он теперь знал, были у пиратов в ходу. Где-то на полке, закрепленной под низким потолком, внимательный Витто ухитрился рассмотреть фонарь, который можно было бы зажечь, если бы был шанс высечь искру.
Или хотя бы просто пошевелить руками!
Корабль качался на волнах и поскрипывал, как старое кресло-качалка, - вот только не такое уютное, да и плед никто не перекинул через спинку.
Единственная хорошая новость... нет, хороших новостей было две. Первая: он избавился от кляпа. Вторая: кажется, ему все же вправили вывихнутое плечо, или оно вернулось в сустав само, потому что боль все еще напоминала о себе, но была терпимой, совсем не такой, как тогда, на палубе. Витто прокрутил в голове воспоминания о последней минуте в обществе пиратов и вдруг вспыхнул обжигающим румянцем до самых корней волос: ему вспомнилось, как в один момент он не выдержал и вскрикнул от боли. Теперь, оценивая это со стороны, он представился себе таким отвратительно жалким, что отважное сердце мальчишки затопила горечь напополам со стыдом и досадой на самого себя. Хорош "баронский сынок"! Хотя, нет, для изнеженного баронского отпрыска это, может, было бы самым естественным поведением. Но он-то никакой не барон!
Все еще под впечатлением от позорного воспоминания, Витто намеренно засопел погромче и попытался отправить мысли в иное русло. Он закрыл глаза, чтобы ничто не отвлекало, и постарался ощупать узел, которым были стянуты его запястья. Шершавая веревка натерла кожу, и теперь она немного саднила, подсказывая, что связанным он пробыл довольно давно.
Итак, узел...
Что он только ни изучал в мастерской маэстро! И скелетики голубей с их наполовину полыми костями, и кожистые крылья летучих мышей, и палитру невероятных цветов, рожденных в слиянии двух самых обычных красок, и закон инерции, который лихо разгоняет под гору платформу с установленной на ней тяжеленной чугунной пушкой, и силу сопротивления, с которым шомпол входит в ствол пистоля, и законы перспективы, придающие живописным картинам правдоподобность, и каноны построения человеческой фигуры на холсте, и даже человеческую анатомию. Конечно, среди всего этого многообразия встречались и узлы. Веревка всегда шла в ход, когда нужно было что-то закрепить, подвязать, притянуть, удержать, связать вместе. Маэстро умеет плести хитрые узлы, которые накрепко затягиваются сами собой от мимолетного прикосновения к одному из свободных концов веревки. Еще своими особыми методами вязания надежных узлов пользуются моряки на флоте, и Витто заинтересовался ими после одного любопытного случая: нагруженная железными чушками полка, кое-как привязанная к потолку, однажды чуть не рухнула на его бедовую голову. Видимо, тогда маэстро не стал особенно стараться и пускать в ход все свое мастерство: наверняка завязал их кое-как, когда полка еще пустовала, и ринулся к очередному изобретению. А после того, как на полку пришелся внушительный вес, узлы ослабли и развязались в самый неподходящий момент, и слава Отцу-Создателю или уж Матери Природе за то, что одарили подмастерье редкостной ловкостью и скоростью реакции! В тот раз он успел отскочить. И при случае перевязал все узлы, тщательно изучив, как это делают моряки, авторитет которых был в этом искусстве непререкаемым.
Узел оказался непрост, и провозиться с ним даже умелому подмастерью пришлось долго: тщательно ощупав, он представил его во всех подробностях и теперь, держа эту картинку перед зажмуренными глазами, сумел понемногу разобраться, подтягивая то один виток веревки, то другой, и постепенно добиваясь того, чтобы ослабить весь узел.
Пленник был уже так близок к победе и так увлечен своим занятием, что не сразу услышал, как тяжелые шаги спускаются с палубы в трюм. Надсадный скрип деревянных ступеней вытащил Витто из состояния, близкого к эйфории, когда ему уже почти удалось освободиться, на его лицо наползала широкая торжествующая улыбка, и даже боль в травмированном плече и в виске не отвлекала триумфатора от ликования. Но пришлось ориентироваться за считанные секунды: мальчишка опять повалился на застеленную мешковиной доску, повернувшись лицом к стене, чтобы не было заметно отсутствие кляпа, и демонстративно выставив все еще связанные за спиной руки на обозрение тех, кто решил к нему пожаловать.
Сердце колотилось в груди как бешеное. Теперь он точно представлял, на что способна эта братия морских головорезов, и от их внимания к своей персоне ничего приятного не ждал.
Он затаил дыхание. Но потом убедил себя дышать глубоко и ровно - как тогда, на палубе, опять прикидываясь бесчувственным. Все в этом мире повторяется!
Заскрипела, поворачиваясь на петлях, дверь. За створкой топали как минимум четыре сапога.
Витто попытался расслабить сведенную напряжением спину и занять положение как можно более естественное для человека со стянутыми за спиной руками.
- Да в отключке он, еще не оклемался, - басовитый голос раздался неожиданно близко, почти над самым ухом пленника. Он не шевелился, свесив голову к плечу и уткнувшись носом в отсыревший холщовый мешок. Сквозь сомкнутые веки он различил вспышку света - значит, они принесли с собой фонарь.
- Ну да, Роджерс маленько перестарался, - согласился другой, с явным хайбрэйским выговором. - Вон, видишь, до крови расшиб.
Чья-то рука дотронулась до затылка подмастерья и небрежно зарылась в его волосы: видимо, один демонстрировал другому полученную пленником травму.
Первый неопределенно хмыкнул и вдруг озадаченно спросил:
- Слушай, гхм... а он его, случайно, не того? Может, он сдох уже? Что-то я чую, капитан нас тогда...
- Да неее, вроде теплый, - перебил его второй, бесцеремонно хватая Витто за шею и впиваясь пальцами, нащупывая пульс. - Ну, говорю же, живой, паршивец. И дышит, вон. Только на кой она нас вдвоем отправила его проведать? Боишься, Маркес, а? А ну как бросится на тебя, как бешеный тюлень! Как загрызет! Аррррр!
Послышалась ругань первого и булькающий хохот второго; вскоре их шаги протопали обратно к двери, она стукнула о косяк, и все стихло. Теперь остался только треск корабельного корпуса, да скрип канатов, свисающих с потолка.
Но не успел Витто облегченно выдохнуть и пошевелиться, как за створкой вновь раздались шаги - на этот раз легкие и быстрые. Он не успел опомниться, как дверь снова подала голос, пропуская нового визитера, и ему ничего не оставалось, кроме как еще раз обмякнуть и сыграть привычную роль оглушенного ударом.
[AVA]http://funkyimg.com/i/2zeFe.gif[/AVA]

Отредактировано Vittorio Vestri (2017-11-11 18:56:12)

Поделиться32017-11-09 22:28:16

Автор: Inés Olivares
Гость

Все, что ни случается, все к лучшему, да? А вы уверены в этом?

Начиная со вчерашнего дня, все шло так, будто «Улыбку Фортуны» прокляли, наслав на него все невезение, которое только могли собрать. Неудача с поиском сокровищ, вылов непонятного мальчишки, который, к слову, сейчас находился в трюме, потеря канонира, умудрившегося ночью вывалиться за борт. Естественно, никто его не нашел, ибо судно давно покинуло то место, где он мог находиться. Нужно было кричать? Звать на помощь? А вы попробуйте языком шевелить, когда налакались рома столько, что уже и имя свое забыли. Признаться, команда недолго горевала по утрате, ибо предполагала, что рано или поздно он отдаст душу Марису если не несчастным случаем, то постоянными запоями он точно изведет себя на тот свет. Его место быстро занял проворный юнга, который, по мнению капитана, был более чем подходящей кандидатурой. По крайней мере, он умел считать, да и умом не был обделен, ориентируясь в элементарных вещах лучше, чем большинство на этом судне. Естественно, как только фрегат причалит в порт, то Инес найдет канонира, который будет соответствовать ее требованиям, а пока… Пока и так сойдет, если ничего серьезного по пути домой не приключится. Да куда уж дальше? И так за два дня достаточно невезения на их пиратские головы. Должно же теперь хоть немного повезти? Госпожа Удача, любезно просим, позвольте добраться до порта без приключений, стычек и очередных потерь.
- К черту, - произнесла Инес, лежа на койке в своей каюте.
Чуть приподнявшись и подложив под голову сложенный камзол, девушка внимательно смотрела через иллюминатор, в котором отчетливо виднелись первые звезды и молодая луна. Она любила смотреть на вечернее, а после и ночное небо, лицезрение которых ее успокаивало, способствуя лучшему мыслительному процессу. В такие моменты, как сейчас, ей хотелось покоя, чтобы просто погрузиться в мысли, абсолютно забыв о том, что происходит вокруг. За дверью слышались громкие голоса, выкрикивающие что-то непонятное. Ясно было только то, что их хозяева давно расстались со своей трезвостью, проиграв в битве с алкоголем. Нет, сейчас Инес не хотелось присоединиться к команде, заглушая горечь неудавшегося плавания оставшимся в трюме ромом.
- И откуда он? – проговорила девушка, садясь на койке и медленно выпрямляясь.
Слова того юнца, вытащенного из воды, не давали ей покоя. Да, он представился сыном барона, что уже должно радовать девушку, ведь за его голову можно получить неплохое вознаграждение, но… Но его поведение совсем не походило на кого-то его положения. Да, она встречала мало баронов, а уж с их детьми так и вовсе не общалась, но, судя по рассказам матери, они должны быть в меру высокомерными и более пугливыми, так как росли в большинстве случаев в тепличных условиях. А если он еще и единственный сын, так с него родители могли пылинки сдувать, боясь, что может что-нибудь приключиться с их драгоценным чадом, продолжателем рода и надеждой всего баронства. Витторио же больше походил на дикого зверя, которого загнали в условия тяжелые для маневров, так что он решил воспользоваться случаем и соврать. Откуда пираты могут знать, кто и кому кем приходится в этой знатной иерархии? Сын барона – сын барона, а какого именно барона, простите, но безграмотные пираты вам ответить не смогут, так же, как и указать, в какой примерно местности находится его территория.
«Дикий зверь, не иначе», - пронеслось в голове девушки, когда она вспомнила, как мальчишка скалился и чуть ли не шипел на нее.
Проведя рукой по лицу, она рассмеялась так громко, как только могла, после чего снова посмотрела в иллюминатор, отмечая, что одна звезда сорвалась с неба. Матушка рассказывала, что на континенте некоторые говорили о том, что если видишь падающую звезду, то стоит загадать желание. Оно исполнится, если будет идти от всего сердца, если будет желанным и искренним. Стоит попробовать? Отогнав от себя эти глупые мысли, девушка встала с койки и направилась к столу, над которым висел старый фонарь. Негоже пирату забивать голову такими глупостями, как загадывание желаний упавшей звезде. Отодвинув стул и усевшись на него, Инес бросила взгляд на бумаги, которые были разбросаны по столу. Да, те самые, которые нашли у юнца при обыске. Взяв один из листков, она начала внимательно его рассматривать, пока, фыркнув, снова не бросила на стол. Половину из того, что было там написано, она не понимала, хотя язык был знаком, но узнать, о чем там говорилось, ой, как хотелось. Единственным, кто мог ей это прочесть, был тот мальчишка, которого только вчера выловили из моря и запихнули в трюм. Кстати, а не пора бы нанести визит, заодно проверив, а жив ли он вообще? Поднявшись со стула, девушка направилась к двери и резко ее распахнула. Оглянувшись по сторонам, будто кого-то выискивая, девушка заметила, как возле ее двери беспечно посапывал юнга, обнимая пустую бутыль. Недолго думая, да, признаться, вообще не думая в этот момент, она не сильно, но ощутимо пнула паренька. Юнга сначала наклонился в бок, а после и вовсе упал на полы палубы, быстро подскакивая и осматриваясь по сторонам в поисках того, кто это с ним сделал. Естественно, хочется то пригрозить, возмутиться и в совсем невежливой форме объяснить, что так делать не стоит, ведь человек же спал. Но, завидев капитана, Мигель выпрямился и проглотил ком, который, видимо, встал у него поперек горла, заставив закашляться.
- Мигель, приведи ко мне Маркеса и Генри, - проговорила девушка, смотря на мальчонку, даже не моргая. – И быстро.
Услышав последнее предложение, юнга сорвался с места, но не рассчитал скорость и приложенную к бегу силу, так что распластался на палубе. Быстро поднявшись и виновато посмотрев на капитана, он попытал удачу во второй раз, на этот раз медленно набирая скорость. Вздохнув, провожая при этом удаляющуюся в темноте фигуру, Инес развернулась на каблуках и вошла в каюту, вернувшись к столу. Один за другим листья оказывались у нее в руках, складываясь в некое подобие стопки. Собрав все до единого, девушка опустила их на край стола, после чего села на стул, поставив локоть на стол и подперев подбородок ладонью. Оставалось надеяться, что мальчонка быстро найдет нужных пиратов и приведет их к капитану. Прошло не более десяти минут, как в дверь постучались. Инес настоятельно всем вбила в голову, что вход в ее каюту только через стук. Еще не хватало, чтобы кто-то из команды вломился к ней, когда она будет голой или в невыгодной ситуации, так потом начнутся фантазии и ехидные шуточки. Конечно, их можно быстро вывести из судна, но осадок то неприятный останется.

Любопытство - страшная вещь, которую невозможно контролировать даже тогда, когда очень хочется.

- Капитан, звали? – прозвучал басовитый голос Маркеса, который, воспользовавшись отсутствием ответа, уже успел открыть дверь.
За ним следом вошел Генри, из-за спины которого выглядывал Мигель, будто ожидая, что его похвалят. Недолго думая, пират, совершенно не церемонясь, отодвинул юнгу еще больше за себя, чтобы не мешал своими подскоками за его спиной. Поравнявшись друг с другом, пираты внимательно стали смотреть на капитана, ожидая, что она им скажет.
- Пленника проверьте, - произнесла девушка, добавляя стальные нотки в голосе. – Уже прошли сутки с того момента, как он отключился. Спуститесь вниз, проверьте, жив ли он, и возвращайтесь ко мне с докладом. И не дай Марис, вы упустите его из трюма. Лично пущу по доске на корм рыбам!
Не дожидаясь дополнительных указаний и пытаясь опередить друг друга, пираты скрылись за дверью, оставив капитана одного в своей каюте. Признаться, девушка надеялась, что они вернутся с хорошими новостями, ведь еще трупа в трюме не хватало. Конечно, можно было бы выбросить его за борт, да и дело с концом, но тогда она не узнает, что написано на этих треклятых листах! Любопытство же тогда сведет с ума, заставляя искать ответ в разных концах Тиля, в надежде, что найдется тот, кто знает второй язык, что задействован в записях. Нет, она не может просто сидеть и ждать, пока эти двое проверяют пленника на признаки жизни. Поднявшись с места и взяв с собой записи и старый фонарь, девушка направилась в сторону трюма. Уже подходя к нему, она заметила, как двое поднимались на палубу, что-то бурно обсуждая. Не стоит говорить о том, что они тут же замолкли, стоило увидеть капитана?
- Вас за смертью посылать, - проговорила девушка, оправдывая свое нетерпение. – Что с пленником?
- Жив, поганец, - проговорил Маркес, смотря в сторону Генри, немного скалясь, проявляя обиду за неудачную шутку. – Еще валяется там, где мы его бросили.
- Отлично, - проговорила девушка, подходя ко входу в трюм. – Можете идти. Пока вы мне не нужны.
Открыв дверцу и осветив лестницу, она начала спускаться, даже не обращая внимания на то, что начали говорить за ее спиной пираты. Было похоже на продолжение перепалки, но это не точно. Единственное, что сейчас ее интересовало – пленник и его знания на счет записей. Медленно спустившись в трюм, Инес посветила в сторону мальчишки, который, к счастью, был все еще связан. Она не удивилась бы, если бы он умудрился извернуться и перегрызть веревки, только бы освободиться. Подойдя к большой бочке, в которой хранился ром, девушка поставила на нее фонарь и положила записи, после чего села на бочок меньше, внимательно всматриваясь в спину мальчишки.
- Мне слабо верится, что ты еще в отключке, - произнесла она, легко улыбаясь. – Прошли сутки, так что можешь перестать претворяться.
Она бы еще поверила, что он находился без сознания вчера, возможно, сегодня утром и днем, но наступил вечер, так что можно было заканчивать это цирковое представление. Устроившись удобнее на бочке, Инес подняла с пола полную бутыль рома и откупорила ее. Так и хотелось промочить горло перед длительным разговором, на который она рассчитывала.
- Знаешь, я наткнулась на одну сложность, - проговорила она, делая небольшой глоток рома. – Те записи, которые нашлись у тебя, они же на орллевинском? А второй язык? Я его не знаю.
Пускай паренек не подавал еще признаков жизни, но девушка была уверена, что он ее слышит. Считайте, что это женская интуиция помноженная на медицинские навыки. Не может человек, которого всего-то оглушили, валяться так долго без сознания, учитывая, что все же прошло даже чуть больше, чем день. Все так же усмехаясь, Инес взяла один лист с записями и начала снова внимательно рассматривать, хоть предварительно уже засмотрела его чуть ли не до дыр.
- Пираты не все безграмотные, если хочешь знать, - проговорила девушка, не отводя глаз от бумаги. – Какие-то расчеты? А эти рисунки…
Нет, без этого дикого зверька она не разберется даже с целой бутылью рома. Сделав еще один большой глоток, девушка еще раз бросила взгляд на спину паренька, после чего громко рассмеялась. Ее забавляла ситуация, пусть и не должна была. Поставив бутыль на пол рядом с бочонком, на котором сидела, девушка выпрямилась.
- Раз они тебе неинтересны, то, может, мне их сжечь? – произнесла она, пытаясь сдержать улыбку, которая хотела стать еще шире.
Повернувшись к фонарю, который она недавно поставила на ближайшую бочку, Инес протянула к нему лист, будто намекая, что еще чуть-чуть и она сожжет его к чертям, если, конечно, никому он срочно не потребуется. А после того, как этот клочок превратиться в пепел, она проделает все-то же самое и с остальными. Естественно, на самом деле она не собиралась ничего сжигать, но ведь малец этого не знал, верно? А блеф никто не отменял.

Отредактировано Inés Olivares (2017-11-10 13:48:59)

Поделиться42017-11-11 21:33:11

Автор: Vittorio Vestri
⌇ Маэстро, это шедевр! ⌇
Музыка:
ИНФОРМАЦИЯ: Художник, изобретатель,
военный инженер;
• • • • • • • • • • • • •
Витторио Вестри
• • • • • • • • • • • • •
19^y.o. | O^N | Pt | III^lvl
Монеты: 7031
Сообщений: 1377
Уважение: +521
Последний визит:
2020-09-29 07:14:45

Не лицемер, а лицедей!
Умейте разницу заметить.
Немного нас среди людей,
А лицемеров - каждый третий.
В своих выдающихся (неясно только, куда именно они выдаются) актерских талантах Витто никогда не сомневался. Иначе бы не питал такую искреннюю страсть к театру, не сочинял бы на досуге вирши и не декламировал бы собственные сочинения по памяти с самого раннего детства, взгромоздившись на табурет, на сундук, на стол или на любую другую горизонтальную поверхность, которая была достаточно внушительной и представительной, чтобы разместить на себе эдакое весомое дарование. Иногда сей любитель лицедейства мог начать скромничать и смущенно отмахиваться от комплиментов в адрес своего таланта, но это было бы притворством еще большим, чем сам моноспектакль, удостоенный похвалы.
Да, похвалу Витто всегда любил. А кто не любит? В его нескучной биографии, кстати, уже случалось, что актерство и умение притвориться невинным ягнёнком (благо, лихо закрученные "барашками" кудри тоже достались от природы вместе с талантом) выручали его из неприятных передряг. И сейчас, волей - даже, скорее, насмешкой - случая оказавшись на борту пиратского корабля в недружелюбной компании нескольких десятков отчаянных головорезов и душегубов, только и оставалось рассчитывать на собственные таланты. Кто его отсюда выручит, как не он сам? Других помощников на борту посудины у него нет и не найдется в перспективе.
Витто невольно вспомнил перекошенные чумазые рожи пиратов, обступивших его тогда на палубе, и приуныл. Под ложечкой неприятно засосало. Из всех, кого он повидал после того, как был выужен из волн морских, расположение ему оказывала только одна-единственная душа - сердобольная женщина-врач, которая даже пыталась вступиться за юнца перед капитаншей - этой дьяволицей с тяжелым взглядом и странным чувством юмора. А уж в юморе Витто понимал побольше некоторых. И уж точно больше скалящей зубы миледи, которая вовсе даже на миледи не похожа; которая болтается в море на своем корыте и раздает команды толпе немытых балбесов.
Балбесов...? Само собой! Кто еще станет уходить в моря на долгие недели или даже месяцы и годы, предпочитая без дела болтаться здесь, а не на берегу? Человек - существо сухопутное, это дураку понятно. Но можно и углубиться в науки - благо, в них подмастерье изобретателя тоже смыслит неплохо. У человека нет ни плавников, ни жабр, ни перепонок между пальцами; морская соль быстро разъедает кожу, употреблять морскую воду как питье невозможно, да и пропитание себе человек никогда не добудет в воде голыми руками: все морские обитатели куда проворнее передвигаются на глубине, чем нерасторопные двуногие с суши. Так разве умник станет спорить с природой и жить в море, а не на земле?
Витто поморщился, стараясь не шевелиться. Все эти размышления и логические связи промелькнули в его взбудораженном сознании за считанные секунды, пока легкие шаги шелестели от скрипучей двери по направлению к его жалкой лежанке. А причина для рассуждений была проще простого: пиратскому пленнику дико хотелось есть. В своих актерских талантах он не сомневался, а вот на желудок, который в любой момент может подвести, разразившись громким урчанием, - полагаться не приходится. Не сказать, чтобы морские черти заботились о благополучии пленника: не то что перекусить и попить не дали, так еще и кляп изо рта не вытащили! А сколько он здесь уже провалялся до того, как пожаловали гости? А если бы к этому времени он уже благополучно задохнулся бы?
Ведь вонь в этих трюмных стенах такая, что можно и задохнуться... даже предпочтительнее будет!
Мысли метались в кудрявой ушибленной голове юноши как вспугнутые летучие мыши, вдруг запущенные в освещенную комнату среди ночи, ослепшие и беспомощные, врассыпную бросившиеся от источника яркого света под потолком.
Пятно света от фонаря как раз приближалось вместе с шагами за его спиной, и Витто, притихнув и затаив непроизвольно дыхание, наблюдал, как на стене вырастает тень от его собственного тела.
Голос, раздавшийся из-за плеча, спутать с другим не получилось бы даже при большом желании. Сколько женщин на борту пиратского корабля? Наверное, всего лишь две, и обеих свежевыловленный из моря пленник успел увидеть во время своего знакомства с командой. Знакомство закончилось скверно, а та, кто решила навестить его в трюме, явно не была милосердной целительницей.
И угораздило же...
Может, командирше пиратов было невдомек, что людям вообще-то стоит жить на суше, а не на воде, но в остальном она соображала, похоже, неплохо. Впечатлительный подмастерье чуть было не охнул, но вовремя прикусил язык.
Так значит, целые сутки прошли?
Почему она так уверена, что пленник не может быть до сих пор без чувств? Вообще-то, могла и ошибиться. Не так уж давно самоотверженный мальчишка пришел в себя: только и успел, что избавиться от кляпа и почти освободиться от пут! По голове его тогда на палубе приложили в самом деле крепко. Пробыть без сознания почти сутки! Впору обеспокоиться не только из-за нарастающего чувства голода. К тому же, в голове гудело, и голос капитанши доносился до Витто как будто сквозь затычки, плотно всунутые в уши. Да и вывернутое плечо все еще отдавалось неприятной болью.
Но жалеть себя он будет потом. А сейчас...
..."те записи, которые нашлись у тебя"...
Юноша навострил уши и едва удержался от первого порыва дернуть рукой и ощупать собственную грудь и живот. Где заветный блокнот с записями маэстро? Все еще при нем? Там же, где был, надежно спрятанный за пазухой, недосягаемый даже для морских волн, которые швыряли его на доске с гребня на гребень? Там, под камзолом, еще недавно приличным и добротным, а теперь больше похожим на жалкие лохмотья? Под рубахой, некогда белой, а теперь...
Там, в сокровенном месте у сердца - или, точнее, - в районе пустого желудка? Или?!
Хорошо, что пиратская посудина ворчала и скрипела, разговаривала голосами обшивки и такелажа, переваливаясь на волнах. Иначе командирша со смоляными волосами точно услышала бы, как подмастерье шумно сглотнул, после чего во рту у него вдруг резко пересохло. Вряд ли ощущения обманывали: блокнота при нем больше не было.
"Вот теперь-то точно всё пропало", - лихорадочно пронеслось в голове Витто, хотя обычно он не был склонен ни паниковать, ни разочаровываться раньше времени, всегда пытаясь отыскать проблеск надежды даже в самых пропащих ситуациях. Но сейчас, чутко и настороженно вслушиваясь в насмешливый голос пиратки, он оказался так близко к отчаянию, как не был раньше никогда.
Но показывать этого нельзя. Не дождетесь, проклятые ворюги!
Не все безграмотные они... Не в силах больше сдерживаться от переполняющих его эмоций - от испуга до замешательства и едкого самоубийственного сарказма, который так и копился ядом на языке, - юноша хмыкнул и повел плечами, шумно засопев, будто только сейчас приходя в себя. Резкая боль в суставе слегка отрезвила его. Но слова, которые роняла капитанша, были будто ножом по сердцу: "расчеты", "рисунки"...
Громкий вульгарный хохот за спиной стал последней каплей. Крепко переплетя пальцы между собой и незаметно растопырив руки в локтях, чтобы ослабленные путы ненароком не соскользнули, являя преимущество пленника раньше времени, Витто завозился на своей жесткой лежанке и показал немалые чудеса ловкости, чтобы приподняться и повернуться лицом к своей гостье. Фонарь, который она принесла с собой, теперь стоял на пузатом бочонке, и отвыкший от света юноша часто заморгал, щурясь на свет сквозь свои длинные ресницы.
- Не все безграмотные? Уж наверное, через одного, или как тут у вас заведено? Уж простите-извините меня, я порядков ваших не знаю. А, нет, я угадаю! Может быть, вы как раз только одного на борт и принимаете, кто грамоте обучен и читать умеет? - Осипший от долгого молчания голос подмастерья сперва звучал приглушенно и хрипло, но к концу фразы прорезался и легко перекрыл скрип качающихся канатов. Он поёрзал на своем роскошном ложе и спустил с него ноги, принимаясь демонстративно болтать ими и с вызовом таращиться на пиратку. Она преспокойно попивала из горлышка бутыли, в которой было явно не душистое лирэфийское вино многолетней выдержки, предназначенное для утонченных гурманов.
Лучшая защита - нападение!
Ее слова о записях не были ложью - теперь Витто сам видел, что девушка сжимает в руках листы того самого блокнота, который он ценой своей безопасности пытался вывезти из Авелли и спрятать. Поэтому преданный помощник маэстро взбудоражился еще больше, и его страх, помноженный на волнение, вылился в вызывающую агрессию. Теперь, уставившись на пиратскую предводительницу в упор, он разве что зубы не скалил, постепенно осознавая, что терять ему уже нечего.
Но... можно ведь попытаться выручить самого себя? Как обычно!
Пустив в ход все свои немалые актерские таланты, он еще раз окинул подмоченные водой листки с потекшими чернилами взглядом равнодушным и даже пренебрежительным.
- А я почём знаю, что это за язык? Вот подите к своему единственному грамотею на корабле и его расспросите. Я сам орллевинец, если вы до сих пор еще не поняли. Миледи, - последнее обращение он нарочно протянул подольше, снова щурясь и даже нагло ухмыляясь в лицо морской бандитке. - Раз записи не на орллевинском, как вы говорите, откуда мне-то знать, на каком они? Блокнот у меня нашли, да? И стибрили сразу же? Вот народ! - Витто мотнул непокорной гудящей головой и издал короткий саркастический смешок. - Даже под рубаху честному человеку свои лапы запустят! Понятия не имею, что это был за блокнот. Морской какой-то, наверное. Мне его боцман всучил перед тем, как за борт меня выбросить вместе с доской. Спасал он меня так. И блокнот, наверное, тоже решил спасти. Вы полистайте его, полистайте. Там, может, про какие-нибудь золотые острова написано. Если вдруг разберетесь с записями - разбогатеете! Посудину купите себе получше этой... В трюмах кораблей всегда так воняет, кстати, или только в этом? А вам-то всё нипочём, как я вижу, да? Вот уж точно, consuetudo est altera natura! Привычка - вторая натура! - Войдя в раж, Витто демонстративно сморщил нос и передернул плечами, уже почти не обращая внимания на боль. Как часто случалось, стоило ему только начать плести с три короба - и там уж неслось само собой, не заткнешь-не перекроешь! Теперь он переводил дух и из-под спутанных кудрей сверкал глазами на свою незваную гостью и заодно хозяйку этого корабля.
- Сжигайте, раз хотите, дело ваше. Ну или дайте сперва мне взглянуть, если я оказался тем самым единственным грамотеем на вашем борту и больше вам не к кому обратиться, - юноша самодовольно хмыкнул и следом раскашлялся, заглушая громкое урчание в своем желудке. Уже пошли вторые сутки, как в нем не было еды. Горло от жажды тоже саднило нещадно, но таких громких предательских звуков оно, по счастью, не издавало. А унижаться и жалостливо просить разбойников о куске плесневелого хлеба...
Вот уж дудки!
Подмастерье вытянул шею и сделал вид, что всматривается в полуразмытые водой письмена, неровными строчками пляшущие в свете фонаря, к которому пиратка поднесла листок. Может, пусть бы и сжигала их? Все равно спасти не получится. Даже если отобрать сейчас, застав врасплох свободными руками, то куда их деть-то? Съесть? Так все равно им пропадать, уж лучше тогда в огне... Да и не проглотишь всё за раз, у нее наверняка где-то еще листы припрятаны...
- Мне-то неинтересны, а вот вам - очень даже, кажется, - наконец медленно проговорил пленник, наедине с собой придя к какой-то новой идее. На его лице прочно поселилось лукавое выражение. То самое, узнаваемое: завидев его, близкие в Лирэфии обычно закатывали глаза и называли Витто "мелким дьяволенком" или кем-то еще похуже. - Могу и посмотреть, раз вам так любопытно. Может, какую букву и узнаю, которых вы здесь в море никогда не видели, а мы на материке запросто читаем. Но только вот вопрос: я вам - эту услугу... а вы мне за это как пригодитесь?
[AVA]http://funkyimg.com/i/2zeFe.gif[/AVA]

Отредактировано Vittorio Vestri (2017-11-11 23:22:10)

Поделиться52017-12-20 14:00:26

Автор: Inés Olivares
Гость

Нет лучше занятия в море, чем разговор по душам. Причем, если вынимать душу из кого-то.

Море безжалостно и беспощадно для тех, кто не уважает его и бога, который им повелевает. Интересно, как этот мальчишка вообще мог оказаться на судне, среди морских просторов, если, к примеру, не являлся «пороховой обезьяной» или каким-нибудь младшим помощником матроса, ответственным за мытье палубы и надраивания командирских сапог? История о том, что он путешествует по делу… Мало верилось, если честно, что малец может быть ответственным для проведения каких-либо переговоров, для доставки ценного груза или какой-либо другой важной задачи. Да, Инес слышала, что на континенте в столь раннем возрасте уже могли перенять корону от покойного отца, да и женились аккурат в этом возрасте, а то и раньше, причем строго по договоренности. Но ведь это все на суше, так? В море все намного серьезнее, чем может показаться. На Тиле, естественно, и в более младшем возрасте выходят в свое первое плавание, но на островах и люди другие, другое же и отношение к морю и судоходству. С детства каждый, кто хотел стать пиратом, постигал азы корабельного дела, а после и вовсе прошмыгивал на корабль, лишь бы ощутить на себе всю прелесть морской жизни. Наверно, тем, кто рожден на континенте, никогда не понять то чувство свободы и независимости, которое испытывает пират, находясь на корабле среди бескрайнего морского простора. Нет, им никогда не понять тех чувств, которые движут морскими волками, как и жителям Тиля не понять тот образ жизни, которым живет знать, да и королевский флот, хотя последние намного ближе по духу, чем остальные, как бы это ни было противно признавать. Внимательно всматриваясь в спину мальчишки, женщина наклонила голову чуть на бок.
«Может, он сын кого-то из членов экипажа?», - пронеслось в голове, сопровождаясь грустным выражением на лице. – «Тогда ему не повезло».
Инес не понаслышке знала, каково потерять отца из-за буйства стихии, названной абордаж. Хавьер был отличным пиратом и сильным капитаном, но он не смог устоять против натиска королевского флота. Тяжело вздохнув, девушка отвела взгляд от пленника как раз в тот момент, когда он все же решил заговорить. Неужели провокации подействовали? Признаться, девушка была уверена, что он дольше продержится, демонстративно отказываясь разговаривать с бессовестными головорезами, которые не знают такого прекрасного слова «пощада». Если до того, как малец пробудился, у Инес было плохое расположение духа, то после… Вы бы видели, как забавно он щурился, будто зверек, выползший из норки на яркий свет. Частично это и была правда, но с некоторыми коррективами. Глядя на это забавное зрелище, Инес улыбнулась и легко рассмеялась.
- Я тебе больше скажу, выбираем одно, но чтобы не умнее капитана, - еще громче рассмеялась девушка, внимательно смотря на юнца. – А если он вдруг окажется умнее, то по доске на корм рыбам спускаем. Знаешь ли, но положение капитана не должно пошатнуться. А одним меньше, одним больше…
После того, как было сказано крайнее слово, Инес старалась сохранить серьезное выражение лица, при этом не рассмеяться. Поверьте, ком смеха подкатил к горлу так, чтобы было очень сложно сопротивляться, но она смогла, она осталась серьезной для пущего эффекта от произнесенной фразы. Сделав очередной глоток из бутылки, девушка приподняла бровь и вопросительно посмотрела на мальца, который всем своим видом чуть ли не на поединок ее вызывал.
«А наглости ему не занимать», - пронеслось в голове девушки, когда она делала очередной глоток. – «Может, Марис послал этого несносного зверька взамен погибшему пирату?».
А что, если это действительно так? Марис смотрел за теми, кто был его детьми, кто бороздил морские просторы и чтил его владения. Может, он так решил отблагодарить детей своих, возместив утрату? Еще раз осмотрев с ног до головы пленника, девушка мотнула головой в отрицательном жесте. Нет, он явно не мог быть послан свыше. Вы только посмотрите на этого зверька! Да он горло перегрызет каждому, если ослабить внимание.
- Обязательно узнаю, кто достал тебе кляп раньше времени! – с хохотом заявила Инес, смеясь с такой многословности Витто.
Где это видано, чтобы пленник выдавал столько слов за такой короткий срок? Нет, конечно, были случаи, но тогда молили о пощаде, начиная повествовать о семье, скоте и поместье без присмотра. Здесь же случай другой, ведь речь была вполне связанной, да еще и с таким напором, будто он и не боялся расправы.
«Пустить его по доске что ли, чтобы хоть немного пыл поубавился?», - пронеслось в голове девушки, но вслух она это не озвучила.
- Боцман всучил, говоришь? И что ж ты так спохватился, когда в себя пришел? Небось, проверял, на месте ли он, раз начал себя ощупывать, - произнесла Инес, ухмыляясь и вспоминая, как вел себя мальчишка на палубе. – Видимо, ценная вещь, раз ты так беспокоился. Но вот вопрос… Неужели незнакомая вещь так интересна? Или ты обещал сохранить ее для рыб, чтобы они тоже ума набирались? – улыбка расползлась на лице, демонстрируя легкий оскал. – Говоришь, что не знаешь этот язык? Уверен? Уверена, что ты найдешь здесь что-то знакомое, если, конечно, постараешься. Ведь все же твою вещь бессовестные головорезы из-под рубашки вытащили же. Средь бела дня! И как эти ироды то посмели так поступить, - ехидно произнесла девушка, напомнив не все эпитеты, которые слышала от него. - Frontis nulla fides.
Он думал, что сможет поразить ее фразой на латыне? Возможно, кого-то другого он бы и заставил задуматься в своей безграмотности или несостоятельности, как личности, а, может, и вовсе ввести в состояние некого ступора, но не Инес. Она, к счастью, с детства часто слышала от матери фразы, слова на латыне, которой, к слову, она ее и обучала. Да, естественно, уровень знаний был намного ниже, чем, к примеру, у того же Витто, выросшего, как он заявил, в знатном обществе, но хватало, чтобы чувствовать себя комфортно в данной ситуации. «Наружность обманчива», ведь так? Не стоит судить по тому, что видишь, ведь по твоим суждениям могут осудить и тебя. Резкие фразы могут негативно настроить даже самого терпеливого человека, если в его сторону летит не одно обвинение, и даже не два. Конечно, девушка привыкла слышать о том, что пираты – отребье, которое нужно истреблять, чтобы отчистить этот свет от скверны, но почему бы не начать с тех, кто стоит у власти, подавляя народ своей тиранией? Были времена, когда люди голодали, хотя, наверно, и сейчас найдутся те, кто с трудом находит провизию, а кто-то, просиживая одежду из изысканных тканей, ни в чем себе не отказывает. Разве они лучше, чем пираты? Ах, да, это же высокий свет, придворная элита, которая задает планку. Только стоит ли к ней стремиться? Или, как вы думаете, лучше добиться чего-то на воле, бороздя морские просторы? Да, здесь, конечно, дела обстоят менее красочно, чем на континенте, но, к счастью, никто не посягнет на твою свободу, если ты верен островам. Пираты безграмотны? Пираты беспощадны? Пираты ужасные твари, разрушающие все на своем пути? У каждого свой образ жизни, не нужно лезть в чужой «монастырь», навешивая ярлыки. Не забывайте, что у самих рыльце может быть в пушку. Непроизвольно зубы сжались, а в глазах появился отблеск злости, но, опомнившись, девушка взяла себя в руки, делая очередной глоток рома. Что ни говори, а все же алкоголь умеет расслаблять, если, конечно, уметь его пить, а не просто заливать глотку до беспамятства.
- Миледи пока нужны эти записи, так что она позволит тебе взглянуть на них, - с легкой высокомерностью произнесла Инес, передразнивая тон тех знатных особ, которых она встречала. – Конечно, куда нам пиратам до вас , - смерив пленника взглядом, произнесла девушка, махнув рукой с записями. – Мы ведь только убивать и умеем.
Наверное, мальчишка думал, что громким кашлем сможет заглушить урчание, доносившееся из его желудка, но, увы, это было не так. В закрытом трюме прекрасно все было слышно, особенно для привыкшего пиратского уха, так что такие звуки вызвали странную улыбку на лице девушки. Возможно, если голод еще несколько раз напомнит о себе, то мальчишка станет сговорчивее… Или же его гордость не позволит показать слабость, прося о еде?
- В таком положении ты продолжаешь торговаться? – произнесла девушка, с ухмылкой на лице. – Похвально. Что получишь взамен? Еду? Воду? А, может, ты не прочь приложиться к рому? – с усмешкой в голосе произнесла она. – Или же вправить твое раненное плечо? Оно, небось, дает о себе знать.
Инес прекрасно понимала, что тогда, на палубе, с пленником вели себя крайне грубо, повредив его хрупкое тело. Вот же ж нежные и трепетные создания обитают на континенте, раз даже такое может нанести им увечья. Но, воспользовавшись магическим даром, она могла вылечить его плечо, чтобы оно больше не тревожило раненого зверька. Встав с бочонка и оставив на нем бутыль с ромом и записи, девушка медленной походкой подошла к мальчишке, присев рядом.
- Если укусишь, сделаешь плохо себе, - предупредила Инес, в то же время касаясь рукой плеча юноши.
Нет, она не собиралась прямо сейчас лечить ранение, ведь тогда уйдет один пункт, которым она может поторговаться. Но, направив немного магической силы, она сможет обезболить его. Ненадолго, но боль отступит, тем самым показав, что она не врет, что сможет вылечить. Но вот вопрос… Как у них относятся к ведьмам? Он будет кричать, что ее лучше на костре сжечь? Или прямо сейчас начнет плеваться в нее, причитая молитвы из общего арсенала священнослужителя? Ухмыльнувшись, девушка отошла на несколько шагов назад. На всякий случай, ведь она не была уверена, что Витто на нее не бросится, вонзаясь зубами в ту часть тела, до которой дотянется.
- Я думаю, что мы договоримся, - произнесла она, ожидая реакции на столь добрый жест с ее стороны.
Естественно, она могла бы силой выбить из мальца всю информацию, но не факт, что он выжил бы, да и не факт, что сказал бы правду. Все же, если уж очень интересно, нужно находить компромисс, ведя дипломатические переговоры, естественно, с поправками на пиратский лад.

Отредактировано Inés Olivares (2017-12-20 14:14:34)

Поделиться62018-01-03 12:54:42

Автор: Vittorio Vestri
⌇ Маэстро, это шедевр! ⌇
Музыка:
ИНФОРМАЦИЯ: Художник, изобретатель,
военный инженер;
• • • • • • • • • • • • •
Витторио Вестри
• • • • • • • • • • • • •
19^y.o. | O^N | Pt | III^lvl
Монеты: 7031
Сообщений: 1377
Уважение: +521
Последний визит:
2020-09-29 07:14:45

Я буду честным, если вы в ответ
Обманывать меня не соберётесь.
Но вот доверия у нас пока что нет!
Не заслужив его, беды не оберётесь.

Это ещё разобраться надо, что сложнее: мять бока на узкой жесткой лежанке с по-настоящему связанными за спиной руками или только прикидываться, будто веревка до сих пор стягивает тебе запястья. Похоже, что второе: ты вроде бы и можешь освободиться окончательно и наконец размять затекшие суставы, но лучше тебе этого не делать, пока не остался в трюме наедине с самим собой.
Сколько себя помнил, Витто всегда был общительным парнем и редко сопротивлялся чьему-то обществу. Красивые девушки и женщины были, конечно, у него в отдельном почете, особенно если они смотрели на него с умилением и восхищением, искренне поражаясь его умениям и природным талантам, а то и вовсе его буйным кудрям. Поразить впечатлительных дам ему было нетрудно: уж кто с этим справится лучше молодого искусника? Он и на изобретательства способен, и о природе вещей может рассказать, смешав идеи своего маэстро со своими собственными взглядами на мир; талант имеет к живописи, горазд стихи слагать... да неужели этого не хватит, чтобы расположить к себе любительницу изящных искусств? Не любишь живопись - так вот тебе поэзия! Зеваешь, заслышав вирши - пожалуйста, поломай голову над новым чертежом изобретения, которое определенно всколыхнет весь мир, когда тому настанет время. Но вот обществом пиратской капитанши Витто тяготился, хоть девушка и был вполне себе красива и, кажется, не так глупа, как показалось ему с самого начала. Беседы юный подмастерье тоже любил, но сейчас предпочел бы освободиться от пут и как следует потянуться, да только для этого надо было вновь остаться одному. А суставы сводило, ломило и выворачивало уже так, что никаких разговоров не захочешь.
- Никто мне кляп не доставал, - пробубнил он в ответ, глянув искоса на пиратку, которая почему-то вдруг развеселилась. Над ним, что ли, смеется? Или это всё ром, который она прямо из горлышка глотает? Посмотрев на мутную бутыль, юноша и сам непроизвольно сглотнул, поморщившись. От жажды во рту пересохло, губы потрескались и саднили; ром - не ром, а от пары глотков пленник и вправду бы не отказался. Хоть и предпочитал он лирэфийское вино, считая себя редкостным для своей молодости (и средней состоятельности) знатоком, но сейчас даже терпкий пиратский алкоголь проглотил бы без всяких выкрутасов. Жидкое - и ладно.
Мальчишка с трудом отвел жадный взгляд от бутыли и снова посмотрел на капитаншу, прямо ей в глаза.
- От ваших подручных много помощи не жди. Как вы только в море с ними выйти решились? Ни кляп достать, ни еды принести. Не способны ни на что, кроме мордобоя, - он хмыкнул, встряхнул непокорной кучерявой головой и ухмыльнулся, - и опять это было больше похоже на краткий вызывающий оскал, чем на веселье. - Сами, выходит, справляетесь с кораблём, как я - с кляпом?
Ухмылка ещё не сходила с осунувшегося, похудевшего лица юноши, пока пиратка рассуждала о значимости рукописи для того, кто сохранил ее под собственной рубахой даже в пылу абордажной схватки. Может, и было что-то в ее словах, с чем поспорить было сложно... но сложно - не значит невозможно, так ведь? И ученик изобретателя с готовностью принял новый вызов.
- Я, знаете ли, человек ответственный. Если мне что-то поручат - расшибусь, а сделаю. Потому на меня и рассчитывают: знают, что не подведу! - Он сузил глаза в ответ на фразу на латыни, которую собеседница ловко ввернула в свою речь, но удивления попытался не выдавать. Латынь - последнее из того, что ожидаешь услышать из уст морской разбойницы вроде вот этой, которая глотает ром прямо из бутылки, сидит на бочонке, широко расставив обтянутые штанами ноги, и вульгарно хохочет, чуть только услышит что-нибудь веселое. Но хозяйка смрадного трюма и всей скрипящей посудины умела удивлять! Но вот не факт, что всегда приятно.
Витто вскинулся, когда она вдруг поднялась на ноги и шагнула по направлению к нему.
- Вот ещё! Я вам не зверь, чтобы кусаться. Миледи, - подмастерье снова обратился к ней с ехидством, но пыл его уже слегка унялся: настороженным взглядом юноша неотрывно следил за пираткой и невольно отшатнулся, когда она присела совсем рядом с ним. Сцепил крепче зубы и стиснул пальцами свои запястья - так, что пальцы побелели от напряжения.
"Уж наверное, она сильнее меня, - подумалось ему с досадой. - И вооружена, конечно, будь здоров! Но вот проворнее - вряд ли. И если не ожидает, что я не зубами, а руками ее схвачу..."
Еще не продумав план до конца, под напором адреналина и неприятного предчувствия на грани с испугом, Витто заёрзал на месте и пошевелил плечами, прикидывая, сможет ли освободиться за считанные секунды и впиться затекшими пальцами... куда? да хоть бы ей в горло! Но капитанша корабля его опередила: вдруг протянула ладонь и дотронулась до покалеченного плеча.
Витто дернулся было, отпрянул, но потом моргнул, замер и против воли тихо ахнул.
От ладони разбойницы исходило мягкое, деликатное тепло. Приятно согревая кожу, оно пробиралось под неё и легким покалыванием обволакивало плечо, снимая боль и словно утешая. Прикосновение было коротким, но исцеляющее тепло задержалось дольше, и, пока пиратка отходила назад, юноша только и мог, что обескураженно хлопать глазами.
- Магия, - выдохнул он, в последний момент спохватившись: хотелось потереть плечо рукой, проверяя, не померещилось ли. Боль отступила, но всё-таки ушла не до конца и предательски кольнула снова, когда Витто пошевелился активнее. Он плотно сжал губы и прищурился, наблюдая за пираткой. Выглядела она довольной, как нализавшаяся сметаны кошка - на лице эта блуждающая улыбка, вкрадчивые нотки в голосе. Показала, что может вылечить, поддразнила - и отступила! Никогда прежде Витто не доводилось сталкиваться с магией и уж тем более подвергаться магическому лечению. Новость о том, что пиратская командирша оказалась еще и ведьмой, он принял стоически: не стал причитать и ударяться в расспросы, хоть и было до жути интересно, как это все работает. Вот бы ее руки рассмотреть! Может, какая-то особенная кожа? Или строение кисти? Откуда в них берется магия? Задатки юного, но уже практиковавшего анатома воспрянули в душе подмастерья, однако возмущение всколыхнулось в нем еще сильнее.
Могла вылечить, но не стала? Да лучше бы вообще ко мне не прикасалась!
- Как ловко вы умеете, миледи, - признал Витто вслух, когда разобрался со своими смешанными впечатлениями. Набравшись решимости, он вдруг подался вперед и соскочил с застеленной мешковиной доски на ноги, пошатнулся, крепко сцепляя руки за своей спиной, но равновесие удержал и даже ухитрился шагнуть вперед, хоть настил и гулял под ватными ногами. - Договорились, давайте тогда и я вам помогу. Что же вы не дали мне взглянуть на рукопись? - Подковыляв ближе к бочонку, на котором раньше сидела пиратка, а теперь красовались покрытые расплывшимися чернилами листки и початая бутылка рома, Витто низко склонился над пергаментом и прищурился. Неверный свет от фонаря, стоящего на соседней бочке, гулял и выхватывал отдельные строчки, но подмастерье приноровился и умудрился-таки прочитать одну фразу:
- Ну, здесь написано, вроде, что-то такое: "...а если курс будет встречным, и сближение борт в борт - неизбежным, то следует..." - кто скажет, выдумал это юный изобретатель, или на самом деле разобрал закорючки зеркального письма наметанным глазом? Как бы то ни было, услышать продолжение не получилось: вдруг резко выпрямившись, он боднул головой фонарь и уронил его прямо на маленький бочонок. Фонарь раскрылся, бутыль с ромом плеснула на пергамент и покатилась по полу трюма; пламя лизнуло рукопись, и она вспыхнула, грозя подпалить свисающие с потолка канаты, а то и саму бочку с ромом. Витто отскочил назад, но всё-таки потерял равновесие и рухнул на пол, больно ударившись спиной о какой-то ящик. Рефлекс сработал при падении скорее, чем здравый смысл: юноша выставил руки, чтобы смягчить удар, и веревка осталась болтаться на одном его запястье. Лопатками он уперся в стену трюма и сверкнул глазами на капитаншу в свете пламени, пляшущего по крышке бочки.
- Качка! Я нечаянно, - заявил он, потирая ушибленную поясницу и торопясь подняться на ноги. Теперь уже можно бросать притворяться: подмастерье ухватился освобожденной рукой за ближайший бочонок и выпрямился, а потом стал старательно крутить головой в поисках воды, которой можно было бы потушить огонь. Половина услуги за половину уплаченной за сведения цены - всё честно!
[AVA]http://funkyimg.com/i/2zeFe.gif[/AVA]

Страница: 1

HELM. THE CRIMSON DAWN

Меню навигации

Пользовательские ссылки

Информация о пользователе