"Убит за непослушание".
"Убита за непослушание".
"Убиты за непослушание"...
Эти страшные строчки никогда не выйдут из его давно уже не светлой головы. Головы, полной грязи, бесов и мести, от которой в последнее время трясутся руки. Статус "бессмертного" получал не каждый, - только тот, кто потерял все. Это и была плата за мнимый диагноз, о котором простые смертные знали только по глупым слухам, гуляющим от рта к рту. Однако каждый такой человек (или уже НЕчеловек) был действительно опасен всем тем, что носил в себе, будь то эмоции, планы на будущее или идея по уничтожению мира. Все они не были сосредоточением вселенского зла, они не были даже его жалким воплощением. Они были теми, кто с ним боролся.
Буквально ворвавшись в оружейную комнату, Николас моментально оказался у стойки с винтовками, которая привлекала еще с самого порога. Эта маленькая шалость была угодна его сегодняшнему настроению. Проверив магазин, мужчина слабо похлопал себя по поясу, ощупывая кобуру, - этот ничтожный запасной вариант не раз спасал ему его бессмертие.
- Каков план? - бросив взгляд в сторону, Ник нашел подле себя ухмыляющегося Джонатана с незажженой сигарой в зубах. Его взгляд говорил сам за себя: сегодня кто-то умрет.
- Прикончить сукиного сына! - достав из кармана импровизированный пистолет, сделанный из пальцев, мужчина задул над двух пальчатым стволом невидимый дым и усмехнулся. Этот полоумный безумец всегда вселял в Уолша бесстрашие и надежду на лучшее будущее. Будущее, судьба которого решится уже завтра. - Постарайся сегодня не сдохнуть, Уолш. Ты мне должен бутылку виски, - дружески стукнув кулаком по плечу Николоса, Джонатан поспешил покинуть оружейную в числе первых. Говорят, лучшие места в автомобиле занимаются только так.
Улыбка с лица Николоса сползла также быстро, как и опустел этот зал. Времени на самобичевание не было, - времени здесь ни на что и никогда не было. Это были самые тяжелые пару месяцев в его жизни, и, если бы ему дано было выбирать, он выбрал бы другую жизнь. В ней точно не было бы этой бесконечной внутренней агонии, не отпускающей даже во сне. В ней не было бы того, что можно тяжело получить и легко потерять. Друзей. Родных. Семьи...
Садясь в автомобиль, Ник даже не осмотрелся, чтобы приметить то, как много женщин участвует в сегодняшней операции. В конце концов, из всех этих спрятанных под салонной теневой лиц он знал только Джонатана и испанца Хавьера, которого не знал разве что новичок. От последнего всегда несло алкоголем и иногда даже женским парфюмом, отчего ненароком возникал вопрос: где же он берет все это, когда вокруг развернулась война? Она была не всем очевидной. Но была целью и смыслом существования многих "бессмертных".
Как только автомобиль остановился, и двигатель заглох, послышался треск оружия. Только сейчас Николас обратил внимание на людей, которые его окружали, и был готов поклясться, что такой уверенности в себе он никогда еще в них не видел. В его глазах тоже горел огонь. Огонь безрассудства и мести, огонь правосудия, знакомого только его боли. Покинув салон автомобиля, как всегда, в последних числах бойцов, Ник увидел перед собой лишь безлюдную, пустую улицу с полуразрушенными домами и черными, покореженными от пожаров машинами. Это - результат их последней борьбы за собственную свободу. И это - начало чего-то нового.
- Вы все прекрасно знаете, для чего мы это делаем, - негромко, но достаточно внятно произнес командир операции. Он был серьезен и сосредоточен, осматривая каждого своего подчиненного. Хотя здесь практически все были на равных, каждый по-своему уважал и слушался главнокомандующего, - самодеятельностью здесь занимались лишь отважные и в действительности "бессмертные", если не безнадежные. - В квартале отсюда находится наша цель, Нейтон Паркс. Если он останется жив, завтра сдохнем все мы. От вас зависит наше будущее. Поэтому живо взяли ноги в руки и тащим свои задницы за мной!
Когда перед ними оказалось большое здание, и черный вход стал буквально удачливой находкой, случайно найденной командиром, Ник почувствовал себя неуютно. Он всегда шел последним, потому что удар в спину гораздо приятнее выстрела в грудь, и даже сейчас, чуя опасность, не готов был менять своей привычной позиции. Периодически бросая взгляд назад, на удаляющийся от него выход, Николас прислушивался к собственному дыханию, которое временами вовсе пропадало, словно застывало под натиском давления. Он никогда не был воином и никогда не боролся за справедливость, пока однажды не вернулся в пустой, одинокий дом. Кровь на стенах и полу, следы борьбы и ничтожной возможности выжить показали ему, как выглядит смерть в действительности. И эта грязная, потрепанная папка, лежащая на кухонном столе и раскрытая именно на той злосчастной странице, на которой черным по белому, будто приговор, читались те слова, до сих пор вертящиеся в его голове... "Убиты за непослушание"...
Злоба искривила лицо Ника. Он нахмурился, отгоняя прочь отвлекающие мысли. И только в тот момент, опомнившись от дурных воспоминаний, он понял, что слышит выстрелы. Их окружили, заставили поддаться власти ненависти, стелющей глаза, слепящей все возможные инстинкты самосохранения, которые предупреждали об опасности. Обернувшись на все девяносто, Николас ловко воспользовался тем, что все это время держал в руках - оружием. И пули с молниеносной скоростью и, казалось бы, невиданным удовольствием решетили тела противников. "Бинго", - ухмыльнувшись, Ник попытался найти в едва проглядной темени коридоров свою команду. Быстрым шагом он миновал несколько боковых лестниц, ведущих наверх, и только потом почувствовал, что постоянно спотыкается о что-то тяжелое и большое. Это была ошибка - посмотреть вниз. Его команда мозаикой выложилась у самых ног, и первым лежал Джонатан: его сигара лежала рядом, выпавшая изо рта и так и не подожженная, а остекленелый взгляд был направлен вверх. И только удивление, застывшее на его лице, пугало воображение. Повернув голову на шорох, Николас резко рванул в сторону, в первый попавшийся дверной проем.
Его встретил сквозняк, тусклое освещение и... наверное, не лучшая компания. Осторожно закрыв за собой дверь, мужчина затаил дыхание и прислушался к шагам по ту сторону. Палец лежал на курке и с трудом сдерживался большой силой воли Ника.
- Кто ты? Как зовут тебя? - негромко спросил он как только опасность миновала. - Есть еще выжившие? Что там произошло? - вопросы так и сыпались, и что-то ему подсказывало, что это еще не все сюрпризы на сегодня.