[NIC]Constance Blaire[/NIC]С легким сомнением Констанс оценила содержимое бокала, которое ей протянул Лоуренс, но все-таки взяла его двумя пальцами, вежливо кивнула, но не пригубила. Сегодня ее муж в не свойственном ему ударе, но его супруга не спешила записывать это на своей счет.
Начало лета в Майями всегда было началом своеобразного  размеренного короткого великосветского сезона перед отпусками, который длился до середины июля и подводил черту под первой половиной года. Ведь затем состоятельные жители города и округа отправлялись на своих остроносых яхтах в Карибское море или же улетали в благословенную Европу или Азию, чтобы поднабраться новых словечек, отметиться в дорогих бутиках, на великосветских свадьбах или просто-напросто сменить на короткий срок среду обитания и лица вокруг.Затем непременно придет осень, их "золотые" отпрыски с шиком вернуться домой чтобы продолжить свое обучение, а их родители продолжат имитировать не менее "золотой" образ жизни. Но на сей раз все будет куда интереснее и подобные собрания будут гудеть от свежих новостей, сплетен и сверкающих огоньками новых ювелирных украшений, случайно оставленные на виду сумочками из последних коллекций известных домов моды и все это будет приправлено щедрой щепоткой острых сплетен на тему кто где был и с кем приключились свежие романы и интрижки.
И так из года в год, из поколения в поколение.
Констанс обвела уставшим взглядом собравшихся и не увидела ни одного незнакомого лица: даже зная большинство лично, кто-то был знаком итальянке с обложек глянцевых изданий, кого-то она лично привечала в собственном ресторане, а чьи-то лица были просто примелькавшимися настолько, то имена уже не вызывали интереса. Вот проплывала супруга новоизбранного сенатора, поблескивая огородным коктейльным кольцом размером с Ки-Вест на указательном пальце, но при этом в  платье а ля "целомудренный Юг"; поодаль крутилась великосветская журналистка в широкополой шляпке, которая совершенно не шла к ее новосделаным острым скулам, а справа от нее миллионер с сомнительной репутацией, но большой друг губернатора, грелся в лучах супруги номер пять. Которая, кажется,  была лишь на два года старше его старшего сына и при этом ее муж не упускал возможности прицениться к потенциальным любовницам. Бизнесмены, банкиры, политики, крупный дельцы ,их жены, дочери любовницы и потенциальные искательницы - и искатели, стоит заметить не без упрека - новой ступеньки на вершину социальной лестницы "золотого" круга Майями. Они гудели  под кремовыми тентами, трепыхавшимися от легкого влажного бриза  и скользили по стриженому газону лужаек, томясь в ожидании начала дерби.
Эверглейд Гарденс был закрытым заведением, частным клубом, где богаты отдыхали от бремени своих денег и периодически расставались с их частью на благо малоимущих. Констанс Блэр собственно их ни в чем не упрекала, так как сама давно стала частью этого общества - она и стремилась сюда, по правде говоря, много лет назад и, положа руку на сердце, не жалела о своем выборе. Через пару лет ее дочери не придется обивать пороги дорогих клубов или очаровывать парковщиком чтобы попасть хотя бы на полчасика в подобное заведение в настойчивом поиске своего пути наверх к богатству и успеху. Ее сын лет через семь примкнет к одной из групп молодых людей с тщательно отглаженными светлыми брюками, с безмятежным видом потягивающими шампанское в обществе "правильных" людей чтобы затем уехать в "правильный" колледж  и заводить нужные знакомства. Когда-то давно их мать добивалась места под горячим майямским солнцем и для них тоже и этот сладковатый аромат лагуны, доносившейся сюда с глади залива умиротворяющей действовал на жену городского советника, шепча ей на ухо что женщина добилась того, к чему стремилась.
Казалось бы, у черноволосой итальянки в принципе не могло быть причин для сожаления. Но они были и все еще балансируя пальцами бокал с прохладным шампанским, ее карие глаза остановились на белесом пятне в толпе - на Лоуренсе. Его мягкий смех долетал до ушей его итальянской супруги, загорелый профиль выделялся на фоне моря белого и нежно-голубого, он галантно подавал руку молоденькой спутнице своего собеседника когда та присаживалась за столик и был настоящей душой компании. Все еще симпатичный, ухоженный и обаятельный мистер Блэр, звезда политического небосвода города, он был сейчас как рыба в воде в светском водовороте. Много лет назад эти качества очаровали Констанс и под впечатлением от совокупности с американской мечтой она пошла под венец с этим человеком после головокружительного романа. И она подозревала о многочисленных рисках, которые ее ждали по ту сторону брака, но никто, конечно же, не предупредил том, что такие люди как бабочки и восхищение им необходимо как воздух - и не от одного человека. И не от одной женщины.
В рассеянном свете, просачивавшимися через листву и ткань тентов миссис Блэр оценивала его и не могла не согласиться, что это был ее главный прокол. Прокол, с которым она хотела было бороться, но потом осознала, что бороться было не за что - да и дорого. Их молчаливый пакт о ненападении действовал последние лет семь или девять, позволяя Лоуренсу искать внимания на стороне, а его жене - заниматься любимым делом без ущерба для своей репутации. Деньгами и инвестициями муж искупал своих грешки и кажется был доволен и горд, что его жена не устраивала этих уродливых сцен.
Вот только чего Констанс это стоило..
Знакомая тяжесть в груди напомнила о его последней истории, когда ее благоверного копы поймали за вождением в пьяном виде с какой-то симпатичной девицей на его коленях - просто чудом эта история не попала в прессу, но ночное общение с полицией, парой политиков в мэрии и главным редактором одной газеты в два часа ночи брали свое даже над ее безграничным самообладанием улыбка моментально сползла с губ миссис Блэр.
Как ни в чем не бывало советник ворковал, свеж и весел, со своими знакомыми, а у его жены заканчивалось терпение. Не в силах больше и минуты смотреть на него, итальянка резко развернулась на каблуках и с каменным выражением лица направилась к ближайшему столу чтобы взять что-то покрепче - или просто не видеть Блэра.
"Чертов сукин сын!" - беззвучно прошептала итальянка, ставя бокал на стол, едва не расплескав его содержимое.
- Простите, - и ее голос прозвучал невероятно устало, - не поделитесь?
Это было так не похож не на нее, но когда в поле ее зрения попал знакомый абрис портсигара, мелькнувший в руках у стоявшего рядом человека в черном костюме, слова сами сорвались с языка.
Обычно благовоспитанная миссис Блэр не позволяла себе курить на публике, но сегодня был не тот день.