Заседание совета прошло спокойнее, чем Дильвейн ожидал. Просидевший почти все время молча, барон Кастерли лишь изредка кивал, высказывая тем самым согласие с речами более возрастных моргардских лордов. Пережившее зиму лесное королевство, как и вся природа вокруг, просыпалось после длительной спячки. После снежного застоя всё чаще стали организовываться турниры, торговцы змейкой поспешили из Хайбрэя и Атлантии прямиком в богатые города, военный совет обсуждал новые назначения.
В королевском зале помимо самого Его Величества и десятка непримечательных лордов, сидел один весьма занимательный персонаж. Барон Белфрай славился на всю страну своими жесткими методами и тяжелой, почти болезненной в своих извращениях, рукой. С такими людьми не стоило связываться по доброй воле, но и иметь столь умелого интригана на своей стороне было гораздо приятнее, чем записывать оного во враги. Аристан сторонился мастера над шептунами, не испытывая однако страха к возможности оказаться в его подземельях, будучи верным вассалом короля Дариона. Пусть другие слагают о Брайене Хоуке темные легенды и покрывают его имя леденящими кровь мифами, Дильвейн же был реалист и слепым страхам поддаваться не спешил. Все же Хоук был таким же человеком из плоти и крови, как и другие, смертным и не лишенным разума. 
Они не искали намеренно встречи, двум баронам и нечего было делить и обсуждать, хотя и Белфрай, принадлежащий Хоуку, находился не так далеко от Кастерли. Не желая оставаться в королевском замке больше необходимого, лорд Кастерли в компании двух своих людей направился в таверну прежде чем навсегда покинуть Ардор, дабы попросту повеселиться и отвлечься от вечных цифр, монет и заумных бесед. Бывало и такое желание.
- За барона! – вскрикнул Лорас, расплескивая местную настойку в разные стороны. Ему вторил и простачок Лиам, настойчиво борясь с целым бочонком пойла. Грайнширские вояки не стыдились забираться на стол и лапать местных барышень, не боясь гнева своего лорда. Дильвейн на сей раз позволял им устраивать сей праздник, зная, что штаны мужики на себе долго не удержат, коль желание велико. Пусть лучше напиваются до беспамятства, чем потом угрюмые плетутся на протяжении всей дороги домой.
- За Короля и Моргард! – вторил Аристан, допивая очередной кубок. Настроение было прекрасное и ничего не должно было испортить столь беззаботный вечер. Лорд Кастерли знал, что ждет его по возвращению в баронские угодья и это сладкое нетерпение, болью отдавало в виски. Какого это обнимать женщину, которая тебе уже дважды не доставалась? Получать официальный отказ от ее отца, но все равно прыгать к ней в постель, не в силах оторвать себя от манящей фигуры. Ох, опасное это дело. Но сегодня – пить, пить и еще раз пить, а только потом утолять более низменную жажду.
Были тосты и за королеву, и за всех принцев, и даже за графа Лидделл. Сколько же их уже было этих кубков, пошлых историй и громкого смеха? А кто собственно считал!
Прежде, чем Лорас окончил очередную байку про девушку, что провалилась в барсучью нору и прожила под землей больше месяца, вернувшись ненасытной проституткой, двери таверны распахнулись, впуская совсем нежданного гостя.
- Лорд Белфрай! Что ж, милорд, рад вас снова видеть, присаживаетесь. Мы как раз кабана уминали. – добродушно предложил Дильвейн, проводя рукой над столом.
Не сказать, чтобы барон был рад такому обществу, но и приличия не забыл даже весьма охмелев. - Как сейчас в баронстве обстановка? Можете говорить милорд Хоук без прикрас, мы же не на совете

Брайен Хоук казался сегодня самой учтивостью. Настолько лорд был учтивым, насколько только может громадный удав, сперва усыпляющий внимание жертвы, а потом неумолимо смыкающий на его горле железные кольца. Будь настороже, Аристан . Они выпили один бокал горячительного, затем второй. Беседа текла неспешно, солдаты Дильвейна с восторгом воспринимали каждый новый тост, словно лесные птицы, вторя голосу лорда Брайена. Кажется, кувшин пойла отлично притупляет страх и люди мигом забывают те легенды и мифы, что окружают моргардское чудовище.
- Благодарю, лорд Брайен. Для меня честь получить от вас такой комплимент. Вы человек дела. – кромсающе-пыточного, с ошметками человеческой плоти и озерами крови, но все же дела. Зажаристый кабан с мягким, но жирным мясом пошел на отлично, наполняя животы собравшихся мужчин. Далее разговор зашел о ведьмах, что неумолимо попадали в сети мастера-над-шептунами. Незавидная у них была участь, костер мог показаться спасением и отрадой по сравнению с методами Брайена Хоука. Иногда в полночь, Аристану казалось, что со стороны Белфрай доносятся гортанные нечеловеческие крики. Разумеется, от вотчины лорда Хоука до Кастерли было несколько дней пути и никакие звуки на такие большие расстояния не могли разнестись. Но горький запах обреченности так и веял со стороны севера Грайншира.
Что же до магичек? Дильвейн сам не раз возглавлял отряды, что вылавливали слуг нечистой силы в лесах Моргарда. Не далее как год назад, барону пришлось самолично принять участие в расправе над маленькой девочкой и ее матерью. Суда, несмотря на заведенные правила, тогда не было, а приговор оказался скор и беспощаден. Трудно забыть, как девичья плоть лопалась под жарким огнем, слезая большими лоскутами и пузырясь. Такие запахи из памяти не выветриваются вовсе.
- Ничего друг мой, мы не остановимся покуда последнее паскудное существо не будет изведено с земли Моргарда. – громко вещал потомственный ведьмак, немного добавляя фальши в голос, но зерно правды в словах Аристана все же было. Для Дильвейна магия – до сих пор главная причина, почему умерли его мать и сестра. Родовое наказание, которое нужно вырывать как сорняк из всего лесного королевства, а тем более гнать из своей собственной крови. Когда-нибудь он полностью очистится от проклятого наследия предков, сейчас же погрузит себя в ежедневные годы молитв и, как истинный петерианец будет изводить из себя заразу. Это его грех и Аристан сможет выкупить свою душу у Отца Создателя только через годы, когда через его клинок пройдет сотня ведьминских тварей. - Вас уже давно называют самым лучшим специалистом по ведьмам. Надо будет однажды объединить усилия, я бы посмотрел на вас за работой. Исключительно в розыскных мероприятиях, травле, охоте. То о чем вещает люд и что происходит в вашем замке, мне не очень близко, лорд Белфрай. Правда это или вымысел. Ваше дело. – нет, жестокостью рыцарь не отличался, а потому взглядов Брайена на пытки не разделял. Смерть должна быть скорой и оправданной у каждой божьей твари.
Но, вот прошли минуты, часы или может вся ночь, кто знает? За вином, брагой и настойках местного трактирщика за временем было очень трудно уследить. Аристан еще больше захмелел, держа себя однако в руках и не напиваясь до скотского состояния. В ту минуту, как он приметил на горизонте пухлощекую девушку, Хоук задал совсем неожиданный вопрос, меняя направление разговора в опасное русло. Вот и змеиные кольца, словно путы, наконец опоясали Дильвейна. 
- Делах сердечных? Вы удивляете меня, барон. Какие слухи, вы же знаете, что я такой же заядлый холостяк, как и вы. Да, каюсь, раньше не искал себе невесту. Не до этого. Турниры, заседания, торговля. Надо возвращать территориям величие, привлекать торговцев с тракта, тех, что идут на Аллей. Хотя не спорю, может какая дама и подумала невольно, что я оказываю ей больше внимания, чем остальным. Но это лишь жест приличия, не более. – Ложь. Еще раз ложь. В мыслях у Аристана обитала лишь одна фигура, которая своим точеным телом и объемной грудью вскружила мужскую голову и не давала думать дальше собственного места ниже пуза. Она. Он наверняка узнал о Демельзе, но как, черт побери, это произошло?! Нужно было оставаться предельно спокойным, что получалось с трудом. Еще теплилась надежда, что Хоук имел в виду очередную младшую дочь хозяина турнира, которой он подмигнул после победы. Или про него распускали слухи, желая испортить репутацию. Еще пока рано открывать все карты, каяться или признаваться. Барон Кастерли будет отрицать, практически с пеной у рта до самого конца. Главное защитить леди Лидделл, если все же речь о ней. Она вдова, а такие слухи грозят суровым церковным наказанием для них обоих, солидным штрафом для барона и очернением имени графа. Но, возможно Брайен прознал, что Аристан  пришел к лорду Зарину с просьбой о браке и получил от Мирцелла отказ? - Знаете, милорд Хоук, буду честен, была у меня одна дама на примете. Хороша, из родовитой семьи. Но переговоры зашли в тупик, поэтому имя раскрывать я не вправе. – Дильвейн лишь покачал головой, скривившись будто от кислой браги. Насколько все плохо? Что именно знает Брайен?

О, нет, барон Кастерли, сегодня ты сухим из воды явно не выйдешь. Можно было попробовать и дальше играть в дурачка: отрицать причастность Демельзы Мирцелл, ссылаться на какую-нибудь орллевинскую Аннет Вестерлинг и сорванную договоренность по браку с ней, а не с дочерью графа Грайншира. Да, черт побери, можно выдумать любое имя. Кто там есть? Дикра, Дона, Деалла… но что-то подсказывало Дильвейну, что даже если бы он пустил слюни и попытался изобразить припадок винного перепоя, от разговора с кровожадным лордом Белфрай его бы это не спасло.
Ладно, хочешь выложить все карты на стол, будет тебе часть правды. Разумеется, не та, что касается громких ночей под сводами замка Лидделл, честью дамы Аристан не станет рисковать в любом случае, а истина более благоразумная и не скрытая. Несмотря на спокойный и доверительный тон Брайена, лицо Дильвейна ужесточилось, в руках появился нож, вытащенный мгновением ранее из головы кабана.   
- Так вот к чему ты клонишь, барон Хоук. Какая забота о совете и обо мне лично. Не знал, что ты из мастера-над-шептунами переделался в нянюшку, приглядывающую за всеми моргардскими лордами. Или ты сваха? – с ложной улыбкой сказал Дильвейн. Ссориться с бароном Белфрай было себе дороже, но и лезть в свои дела и указывать, что именно ему делать Аристан бы никогда не позволил. Реальная угроза, скрытая под маской невинной шутки. Я тебя не боюсь Хоук. - Шучу мой друг, не обижайся. Предположим на секунду, что у меня действительно была на примете для брака такая особа. На «Д» ли ее имя начинается или на «Ж», не суть важно. – лорд Кастерли придвинул один из кубков, изображавших в его дальнейшем рассказе эту таинственную несостоявшуюся невесту. - Стройна. Видишь, какая ножка узкая? Плодовита, – в кубок полилось пойло. - Умна. И, что не менее важно… – рядом с импровизированной дамой очутился массивный глиняный кувшин с вином.  – Имеет родственные связи с самым большим человеком нашего королевства. Но это исключительно предположение, мы же не о реальной девушке речь ведем.    - Аристан отпил из кубка и театрально поморщился. – Представим, что особа это за годы, проведенные в разных тавернах, вполне официально переходила из рук в руки и существенно подпортилась. Теперь все, что в нее вкладываешь, может оказаться, как это вино. Кислое на вкус. – аналогии, порожденные захмелевшим умом, заходили уже далековато. – Но даже самый загрязненный кровью кубок можно отмыть. Проще конечно приобрести другой или вообще взять кружку, хлебать из тарелки, из кувшинов поменьше. Но кому это надо. – Дильвейн подкинул нож, пристав над столом и, перехватив его другой рукой, вонзил с силой в дерево между пальцами Хоука, едва не задев кожу барона Белфрай. - А может, я просто люблю рисковать и не ищу легких путей. Породниться с самим королем – это ли не есть репутация, возможность расширить влияние. Друг мой, Брайен, верить в проклятье – бесполезное дело. Раньше люди считали, что капуста в полях вырастает благодаря лесным духам. Молились камням и боялись ночи. – Как там про Демельзу говорят? Черная вдова? Интересное конечно прозвище. Аристан добродушно улыбнулся. –Мне ценны ваши советы, мастер над шептунами, но строптивую женщину укротить я в состоянии. Даже с паршивой овцы можно поиметь шерсти на всю зиму. Впрочем, эти разговоры – пустое. Девицу мне в жены не отдадут. Жизнь моя в полной безопасности и терять мне кроме нее нечего. – барон смахнул кубок на пол и смотрел, как тот укатывается куда-то в направлении лестницы. Задумался. Он впервые за долгое время понял, что Демельзы в качестве жены ему не видать. Почему то все, что касалось дочери графа Грайншира, вызывало в нем яростное бессилие. Аристан справлялся с жаждой Демельзы в постели, но против ее властного отца не смог найти ни одного достойного аргумента. Жаль, что приходится вовлекать себя в еще больший грех отношениями с леди Лидделл. А теперь еще и отчитываться, словно нашкодивший ребенок, перед каким-то лордом Белфрай. А все могло быть по-другому. Демельза Мирцелл - баронесса Кастерли, разрушенные слухи, несколько детей. И, конечно, благодарность Его Величества за спасение чести фамилии. 
- Что же ты там не женишься, а, лорд Хоук? С твоими советами, ты бы и с королем Хельма ухитрился породниться, и при этом задницей в лужу никогда не сел был.