Со вчерашнего дня вся кардинальская резиденция напоминала разворошенный улей с вечно суетящимися пчелами. Понтифик с утра выглядел очень встревоженным и даже, если присмотреться, каким-то слишком серьезным в своих намерениях. Конечно, не каждый день церковь вынуждена терпеть настолько сильный раскол. К тому же это вызов самому Папе Рейнискому, избранному Господом и божественной благодатью. Какой-то там инквизитор возомнил себя вторым понтификом, способным вести людей целой области за собой. Нет, он уведет их в адово пекло быстрее, чем поможет стать к Создателю ближе. В коридорах только и витал шум, да разговоры о произошедшем чуде во время коронации Джованни Барончелли. Надо же, статуя Матери-Защитницы замироточила прямо во время самого процесса. Как всех истинно верующих, орллевинцев это привело в божественный трепет и заставило принять нового понтифика с благоговением на устах. Алеандера такая новость скажем так слегка удивила, но почему-то он не верил в божественное происхождение такого знака. За год ему удалось узнать Барончелли получше и постепенно воздушный нимб, что кардинал де Анжу возвел на его голове, растаял, как-будто бы его и не было. Джованни оказался обычным человеком со своими страстями и отнюдь не божественными целями ради Матери-Церкви. Несомненно, по мнению архивария, этот церковник мог сделать гораздо большее для Господа, чем тот же Клет. Барончелли горел желанием реформировать церковь и это нравилось в нем Алеандеру, который со временем пожелал приблизиться к понтифику Орллеи. Занятый Джованни пост понтифика не помещает его верному последователю по желанию шептать тому на уши о своих желаниях. Будь Его Святейшество Клет более расторопным, можно было выбрать его сторону. Солнце светило кардиналу де Анжу прямо в спину, когда он расположился около открытого окна, облокотившись об подоконник и безмятежно придаваясь собственной же лени. Пусть другие шевелятся, если им так угодно. Кардинал де Анжу готов к любому. Его дом практически опустел изнутри, все важные документы были давно вывезены, как и все накопленное за годы службы золото. Алеандер страдал душой не из-за собственного предательства Святого Престола, а только из-за того, что вынужден оставить приют Святой Анны. Кто-нибудь да позаботиться о них. Например кардинал Франческ де Анжу. Часом ранее ему было отправлено письмо, где было рассказано о его родной дочери, содержащиеся там под надзором. Малышка родилась в борделе Рейниса ровно пять лет назад и могла считаться двоюродной сестрой Алеандера. Ее судьба ему была не безразлична, но о своей он все же думает в первую очередь. В Авелли его ждет Ноэлия, а ее он любит больше. Он обязан закончить дела здесь как можно быстрее и бежать из города спасаясь от разоблачения. Ему предстоит еще вести дела с Людовико Бойлом, а это будет посерьезнее всего того, что пришлось сделать ради Барончелли. Переманить кардиналов на его сторону оказалось легкой задачей. Выяснив их желания и слабости, можно было управлять этой змеиной коллегией по своему усмотрению. С Людовико такое не пройдет. Здесь надо будет быть осторожнее. Задумчивый взгляд Алеандера случайно зацепился за прошедшую мимо него фигуру.
- Добрый день, кардинал Говард. - елейно произнес молодой человек, даже не пошевелившись, но смерив взглядом мужчину  перед собой. Все знали друг друга в кардинальской коллегии, порой, даже то, сколько денег отдал тот или иной церковник за ночь с блудницей. Роберт Говард и был как раз одним из тех, к кому на огонек хитрый змий де Анжу еще не заглянул. У него сейчас будет такая возможность. Ведь Барончелли не помещают еще лишние головы в своей новой должности. Говард уже был кардиналом и даже архиепископом, так что предложить ему что-то более существенное будет сложно. Надо узнать о его слабостях и взять их на заметку. Пока надо завести только мимолетный разговор, из которого архиварий и будет должен вынести хоть что-то полезное.
- Вы быстро прибыли по приглашению Его Святейшества. - улыбнулся молодой человек, выпрямившись и подобравшись уже для более серьезного разговора. - Как дела в вашей епархии?
Хватит греться на солнышке и наслаждаться жизнью, пусть это и не часто бывает, но сейчас пора действовать. Нельзя допустить ни одной ошибки. Клет рвет и мечет, а кардиналам достается больше всех. В таком настрое они готовы уже подозревать друг друга. Вот только Алеандер будет последним, кого они заподозрят, если только не подумают о его уединенной, ото всех них, жизни. Выставят сразу крайним. Но больше всего де Анжу опасался своего дядю Фредерика. У того могут быть реальные мотивы для раскрытия племянника прямо на конклаве.

— Ах, простите, где же мои манеры свойственные церковному этикету, Ваше Высокопреосвященство — вдруг поспешно извинился Алеандер, увидев нечто знакомое в глазах кардинала Говарда, словно он пытался своим знанием вежливости его задеть посильнее, этим поставив себя выше. Молодой человек смущенно улыбнулся и слегка поклонился мужчине, пытаясь загладить свою вину.
— Я забыл, что вы не живете в папском дворце. Здесь так много раз приходится видеть других кардиналов, что каждый раз приветствовать всех как подобает выходит не всегда.
Архиварий действительно отвык, что кардиналы ведут себя настолько вежливо, как например сейчас архиепископ Уортширский. Обычно в коридорах резиденции звучат другие обращения. Скорей всего Говард знал, что в этом месте происходят гораздо худшие вещи, включая не только подкупы. Нельзя забывать о невозможности истинной дружбы в логове змей. Алеандер и не собирался стать хорошим другом Роберту Говарду, но попытаться сделать его союзником он может.
— Наша Мать-Церковь переживает серьезный раскол. Все только и говорят о благоухающем мире, исходящем из статуи Матери-Защитницы при коронации кардинала Барончелли. Но я не думаю, что это божественный знак его избрания. Этот человек еретик, раз пытается оспорить власть Его Святейшества — молодой человек благочестиво сложил перед собой руки, опустив их вниз и положив ладонь на ладонь. Он отвернулся и поглядел наружу, где в зеленом, цветущем саду прогуливались церковники. В отличии от многих де Анжу ничего не понимал ни в политике, ни в дипломатии и его не интересовала королевская власть. Зато он был прекрасным богословом, канонником и любил Мать-Церковь. Особенно сильно его любовь стала после смерти родной матери. Церковь заменила ему всех, а сам Бог стал духовным отцом.
— А что вы думаете по этому поводу, Ваше Высокопреосвященство? Действительно ли Его Святейшество отлучит от Святой Церкви всю Орллею?
Кардинал решил немного соврать и обхватить целую область своими словами. Он знал, какую буллу хотел издать Клет, но делал вид, что не сведущ в этом вопросе и лишь пересказывает слухи. На самом деле понтифик собрался отлучить Джованни Барончелли от святой церкви, да несколько кардиналов, что сбежали с ним в Авелли. Имена остальных точно никто не знал, но их места точно будут пустовать на конклаве. Там все станет известно. Смелость, увы, не достоинство людей в красных сутанах. Вряд ли виновные смогут сидеть прямо под взором Его Святейшества. А вот Алеандер сможет. Ни один мускул на его лице не дрогнет, даже если Клет захочет просверлить библиотекаря взглядом. Разве он может подумать на того, кто так преданно ему служит, оставаясь не причастным ко всему остальному, например к мирским благам. У Говарда была не плохая семья, если он выбрал сторону Клета. Наверное такой же политикан, а не церковный реформатор. Голосовал ли он за Томаса Бойла? Определенно да. Архиепископа дают не за просто так, особенно кардинальскую шапочку.
Наша Мать нуждается в очищении, в реформации, в новых папских указах и законах. Вы только делаете вид, что все хорошо, хотя мы все погрязли в нечестивой жиже. Признайтесь, что это так в своем сердце и большего не надо. Господь знает и видит. Будь Барончелли таким же как Клет, Господь не позволил бы ему стать вторым понтификом.
Алеадер думал, ожидая ответа от кардинала Говарда, даже не озвучив своих мыслей, больше похожих на крик души, по его поводу. Не по сердцу кардиналы выбирали Папу, но по его ладоням, с блестящими монетами и бенефициями на епархии. 
— Я, как видите, занят делами в хранилище, потому не знаю, что происходит в мире. Не дело церковника обсуждать мирские дела, но мой интерес превыше этого. Вы прибыли издалека. Может расскажите, как отреагировал на появление второго понтифика в Орллее весь остальной Хельм. Я писал своему брату-графу в Гасконию, но на получение от него ответа понадобиться много времени.
Кардинал проследил, как мимо прошли трое спешащих по своим делам писарей его Святейшества и перевел взгляд на архиепископа перед собой.
Да-да, ты считаешь меня молодым, да зеленым, а еще невежественным. Но ты опасно заблуждаешься, кардинал Говард. Как и все остальные.

— Милостью нашего Отца-Создателя чума не затронула мои родные края. — нашелся что ответить на заявление кардинала Говарда молодой человек. Он видел в нем сильного соперника, совсем не такого, как остальные, что ему удалось пошатнуть на сторону Барончелли. Но и у Клета тоже есть слабые звенья цепи, готовые порваться, только стоит посильнее потянуть их в разные стороны.
— Ох нет, что вы. Я не бросал свою паству на произвол судьбы. Любой страждущий из моей епархии может приехать в Рейнис и со своей душевной болью искать у меня утешения. Тем более я занимаю важную должность библиотекаря хранилищ Рейниса и я нужен здесь, в этих стенах.
Алеандер просто заполучил тишину и спокойствие, став архиварием при Святом Престоле. Ему нравилось одновременно быть в полном одиночестве и в окружении любящей паствы. Наверное, все же архиепископ прав, стоит посетить свою епархию. Теперь, правда, в сложившихся обстоятельствах, об этом думать уже поздно. Но это не плохой тактический ход для побега. После конклава де Анжу напишет заявление Его Святейшеству о просьбе навестить свою паству в Дуврширской епархии, а там просто свернуть на другую дорогу и помчаться в Авелли. Это будет лучшим решением, выбранным верно для спасения своей жизни.
— Благодаря мне в Рейнисе построили приют Святой Анны, где целиком и полностью заботятся о тех, кто не может себя защитить - о чадах Господнях, потерявших своих родителей по тем или иным причинам.
При слове о детях, во взгляде Алеандера скользнула некая едва уловимая тоска, но она была тут же спрятана под маской спокойствия. Не умея прятать свои эмоции среди кардинальской братии, даже в святом месте, не прожить и дня. Эти мысли вызывали у кардинала желание вновь погрузится в чтение и забыть мирскую суету, поглаживая кота на своих коленях. Он знает свою цель, поставленную им Джованни Барончелли при первом их разговоре, и пытается ее выполнить еще раз. Хотя она и выполнена, так как теперь Великий Инквизитор стал понтификом, но Алеандеру было мало. Он горел желанием доказать свою преданность ему как можно лучше, даже если это в данный момент слишком опасно. Как можно больше кардиналов должно встать на сторону Папы Пия. Собственные мысли пробудили в молодом человеке муки совести. Если бы Клет реформировал церковь в лучшую сторону и, опутанное колючим терновником, сердце Алеандера не залетела золотая пташка-соловушка, он бы никогда не пошел на предательство. Предложение кардинала прогуляться, было принято с радушием. Как раз этого то и не хватало сейчас. Свежий воздух повлияет на де Анжу лучшим образом. Он как-то нездорово выглядит последнее время. Постоянное нервное напряжение, уже на протяжении года, сжирает его изнутри.
— Об этом судачат даже на улицах нашего святого города. Кардиналы целиком поддерживают решение Его Святейшества в отлучении нового Пастыря и остальных предателей в Орллее от церкви.
Кардинал даже не обратил внимание на то, что проговорился. Он брел сзади кардинала Роберта Говарда и крутил между пальцами рубиновые шарики четок, так дорогих его сердцу. Минутами ранее Алеандер спрашивал, об отлучении всей Орллеи, а теперь плутает между двух деревьев и говорит об предании анафеме лишь самого Барончелли. Интуитивно молодой архиварий понимал, что его работа выполнена и он достоин встать по правую руку от Пия, но из-за своего возраста и амбиций, не мог остановится. Он прибудет в Орллею и целиком посвятит себя новой пастве на протяжении долгих месяцев, вновь откроет приют, обязательно с раскидистым садом, и снова будет рассказывать детям о божественном происхождении Святого Иоанна, Матери-Защитнице и Отце-Создателе. Всю дорогу, слушая архиепископа, де Анжу молчал, полностью предоставляя ему право говорить как тому хочется, высказать все, прежде чем ему как надо на это ответят. Наконец-то, вот и долгожданная свобода, пусть и не такая, как хотелось на самом то деле. Свежий воздух повлиял на Алеандера должным образом. Усевшись напротив кардинала и устроившись, чтобы не выглядеть одновременно безалаберным и расслабить напряженные мышцы, архиварий смог продолжить беседу. Прежде он попросил налить и ему чаю, предпочитая отказаться в такую жару от вина.
— Держа кинжал в руке? То есть, вы хотите сказать, что если руку помощи не примут, вы протяните другую и прольете кровь. Книга Света учит нас милости, умению прощать и состраданию. Красный цвет наших одежд символизирует готовность пролить её носителя кровь за веру и за Церковь. Свою кровь, а не чужую, Ваше Высокопреосвященство.
Разговор постепенно начал набирать совсем другой оборот и становился больше похож на полемику, во время которой может начаться даже драка. 
— Вы действительно верите в то, что говорите мне, Ваше Высокопреосвященство? Вы утверждаете, что мы, пастыри божьи, должны оградить людей от порока и грязи в их сердцах, но забываете, что эти самые пастыри лгут, наполняют сундуки золотом, посещают блудные места и предаются самым низким грехам прямо на глазах вверенной им в руки пастве. После такого как мы смеем осуждать обычных мирян и говорить им о соблюдении Законов Господа?
Вскочив на ноги кардинал стал мерить широкими шагами свободное пространство на веранде, сжимая в волнении пальцы рук в замок.
— Вы, кардинал Говард, не живете в Рейнисе и вам неведомы царящие здесь порядки. Скрывая свои политические знания под красивыми словами, вы не поможете нашей Матери-Церкви, умирающей от зловонных миазм тех, кого она выбрала для служения себе. Мы.... — тяжело вздохнув, словно у него сперло дыхание, Алеандер остановился и окинул взглядом мужчину перед собой.
— Я и вы, лицемеры и безбожники в ее глазах, а значит и в глазах простых людей. — скулы кардинала напряглись, он отрицательно помотал головой, — Не нам с вами судить выбор людей, желающих увидеть, как Церковь очиститься, вновь за сияя в своем великолепии. Они лишь надеются, что при другом, возможном понтифике, им станет легче жить.
За несколько лет, благодаря своей расторопности и смекалке, де Анжу смог разоблачить своего дядю в том, что он засовывал свои загребущие руки в папскую казну. Не он один этим пользовался. Несколько борделей в Рейнисе функционировали. А для кого? Для церковников. Откуда дети сироты? Да оттуда же. Даже продажу липовых реликвий не могли остановить, а все потому что часть доходов от продажи шло в казну. Должности раздают направо и налево. Пяток лишних кардиналов в коллегии и найдется. Это лишь одна десятая часть всего, что творилось вокруг. Все труднее становилось убедить людей придти в церковь.
— Я не знаю, что может предложить бывший кардинал Барончелли, но это будет явно что-то новое. — тяжело дыша, Алеандер плюхнулся обратно в кресло и прикрыл глаза, коснувшись пальцами своего лба, а потом и темных кудрей, спускающихся по бокам от его головы из под красной кардинальской беретты.
— Отвечу честно, за чью я сторону. За сторону Господа Нашего. — подсевшим от волнения и выплеснутых эмоций закончил архиварий.

Алеандер и сам лгал и предавал ради новой реформации, но он знает, что он такой и не обеляет себя в глазах своей паствы. А вот кардинал Говард пытается выставить себя таким безгрешным. Он нагло врал не только в глаза собеседнику, но и в глаза Отца-Создателя. Возможно, его епархия и была чистой в рядах, но он сам нет. У всех служителей Господа есть свои грешки. Но нужно их принять и менять не только других, но и самого себя. О простых священниках никто и не говорил. Имелось в виду то, что если обвинить высокопоставленного церковника, то набегут его связи и обязательно оградят его от воздействия. Де Анжу противно было слушать настолько сильно лицемерного архиепископа. Как-будто свою должность он получил за миссионерскую деятельность и почтенный возраст. Нет, это и так ясно. Отдав голос за Клета, он сам предал Церковь. Известно было что Томас Бойл не получил голоса как наместник Бога, а купил их как обычный торговец. Даже глоток ароматного чая встал у Алеандера комом в горле. Весь этот разговор для него приобрел нотки отвращения. Но чтобы сохранить лицо, придется закончить беседу как подобает.
Ну ты и врун, если капнуть информацию о тебе, у тебя найдутся бастарды и любовницы, кардинал Говард. Как и у всех остальных. Какой же, отчаянный, осудит тебя самого?
— Вы реально думаете, что я знаю, кто предатель в рядах кардиналов? — ухмыльнулся молодой человек, покачав головой —  Мне неизвестно это, потому что я все же библиотекарь, а не шпион.
Кардиналы перешли на сторону Барончелли не потому, что он даст им теплые места, а потому что он реформатор
— Самому интересно узнать их имена.
Почему никто не покинул свои должности? Да потому что им их раздали, когда они отдали свой голос за Томаса Бойла. Им покидать насиженные, теплые места не с руки. Как раз кусок пирога они и откусили, как только Его Святейшество стал новым папой.
— Я лишь скромный епископ и кардинал-библиотекарь, потому остаюсь верен Его Святейшеству. Но, я как и все, жду его действий по отношению к Церкви. Надеюсь, что из случая с бывшим кардиналом Барончелли получится вынести хоть какой-то урок.
Видно было, что Говард пытается спихнуть Алеандера подальше из Рейниса. Тут сработало совсем другое. Теперь де Анжу упрется рогом и ни в какую не покинет Рейнис. Доказательств его предательства не у кого нет. Нужны не подозрения, а конкретные бумаги, свидетельства и прочее. Без этого ни один церковный суд не обвинит в предательстве перед церковью. Клет доверяет Алендеру и это его абсолютная защита. Надо попытаться не сбегать, а привести власть Барончелли в эти стены. Тем более архиварий единственный, кто до сих пор занимает должность данную при предыдущем понтифике, в то время как остальные по занимали ставленники Клета.
— Четыре года назад меня прокляла одна из ведьм, прямо во время своего сожжения. Кляп, который ей заткнули в рот, слишком быстро сгорел и она произнесла свои нечестивые слова. Моя епархия слишком близко находится к Алым Горам. Я физически не могу там находится. Как только я приезжаю в свою резиденцию, я начинаю страдать невротическими припадками, известными как падучая. Из-за этого Лев Десятый, мой дядя, сделал меня библиотекарем в Святом Городе.
Не люблю напитки с привкусом лицемерия подумал Алеандер и отодвинул от себя чашу с чаем. Лучше выпить глоток освященной воды, чем эту отраву.
— О вас в коллегии отзываются как о грамотном, отлично образованном человеке. Но ваши взгляды противоречивы по отношению к Божественному Откровению. Кинжал для защиты? — удивленно воскликнул молодой человек положив на подлокотники кресла руки
— Защищаясь от врагов вы прольете их кровь. Вы же знаете, что такое самопожертвование? Вот это и объясняет цвет наших одежд. Святой Иоанн умер, даже не сопротивляясь своим мучителям, распнувшим его на кресте. А у него были последователи и были рыцари, готовые защитить его. Каждый из нас, вступая в служители Господа становится готовым отдать ради него все, в том числе семью, свою жизнь и цели. Скажите, кардинал, насколько вы соблюдаете заповеди? Есть ли у вас любовницы? Сколько у вас бастардов? Любите ли вы их? Вы же знаете, что будет с ними, с незаконнорожденными, если вы умрете?
А у меня нет детей. И ты даже не представляешь какого это жить в одиночестве, не имея никого из близких рядом. зло подумал Алеандер. В своих словах он интуитивно тыкнул пальцем в небо и не особо знал, попал или нет. Но его пронзительный взгляд сверлил архиепископа перед собой. У этого человека должна быть слабости, безгрешных и таких умных не бывает. Надо ощупать и найди под скорлупой с колючей чешуей местечко потоньше.
— Кардинал-викарий, кардинал-камерленго, да даже канцлер голосовали за Его Святейшество на конклаве. В отличии от вас, я в коллегии немного больше времени и мой голос не продался.
Что ты скажешь на это, кардинал Говард?
— В некоторых трактовках? То есть, вы хотите сказать, что трактовок Книги Света несколько? Есть только одна трактовка, а остальные признаны запрещенными в Святой Церкви. И в официальной трактовке Книги Света нет объяснения слову "ересь".
Архиварий, как охотничья собака почуявшая дичь, был готов продолжить разговор но уже с нотками допроса. Наверное Говарду неизвестно, что некоторое время Алеандер работал дознователем и именно он разоблачил известного еретика Крейгера. А теперь он готов обвинить кого-то еще в ереси, только пусть даст ему повод.
— В первой части Книги Света говорится о создании мира, об нашем Отце-Создателе и Матери-Защитнице, о происходящем в райских землях, в то время как во второй части повествуют о Святом Иоанне и его последователях, а так же о святых нашей матери-церкви

Видимо архиепископ не чурался использовать грязные слухи в своей речи, лишь бы очернить чужую репутацию как можно больше. Но для Алеандера чужие пересуды на счет его любимой духовной дочери были совсем не в новинку. Многие хотели упрекнуть его в этом и у многих это получалось, вот только задеть самого де Анжу это не могло. На удивление он спокойно отреагировал на упоминание сиротки из приюта. Единственное, что могло его выдать так это слегка сузившиеся от внутренней злобы зрачки посреди зеленой радужки.
— Ваше Высокопервосвященство, это лишь сплетни, распускаемые завистливыми ртами в Рейнисе. Раз вам это известно, то должно быть известно, что та, о ком вы так отзываетесь, моя духовная дочь. У вас есть духовные дети? Я уверен, вы о них заботитесь. Так же и я забочусь о своих. — отозвался на попытку выпада в свою сторону Алеандер. Его лицо осталось сосредоточенным, спокойным, словно другой человек недавно метался перед носом своего оппонента.
— Только в Рейнисе я могу уследить за ее судьбой. Она мне как родная сестра, которая осталась далеко в гасконском графстве. Я практически не вижу свою семью и лишь изредка списываюсь с ними с помощью писем. К тому же под моим покровительством около четырнадцати детей от двух до шестнадцати лет в приюте Св. Анны. Я стараюсь каждому уделить внимание и помочь встать на ноги. Почему-то в обычной заботе, люди обычно предпочитают высматривать только плохое, отвратительное. Такова природа грехопадения. Ведь раньше наши прародители жили в райском саду и им не были знакомы эти чувства
Этот разговор начал Алеандера утомлять. Он надеялся услышать от кардинала нечто другое, а не попытки какого-то обвинения в сожительстве. Даже если он с кем-то и спит, то это никого не касается. Никто из кардиналов не соблюдает обет безбрачия. У некоторых есть любовницы, фаворитки, бастарды и десяток брошенных шлюх за плечами. Год назад архивария высмеивали за его уединение, подарив ему несколько "святых" прозвищ, а теперь, оказывается сплетникам не нравится, что он общается со своей духовной дочерью. Какие люди бывают чудные. Кардиналу Говарду наверное даже не представляется, насколько Рейнис в этом смысле прогнил. Конечно, сидит у себя в глубинке и думает, что здесь святое место. Ага, конечно. Де Анжу хотелось посмеяться над его детской наивностью в этом вопросе. Как бы Роберт не боялся, за связь с женщинами никого не лишают ни должности, ни сана. Только, может быть, в его епархии он так делает, но со своими законами не стоит лезть в другие. Его Святейшество давно не обращает на личную жизнь своих кардиналов никакого внимания, да и они уже сами устали припоминать любовниц друг друга. Этот целибат, по сути, стал лишь формальностью при рукоположении. Отпив немного из чаши ароматного чаю, молодой человек позволил себе расслабленно улыбнулся.
— Я голосовал за Его Святейшество на конклаве вместе со своим дядей. Мы выбрали его единогласно. Никто нам ничего не предлагал за это. Его Святейшество избран людьми и Господом, теперь не нам это судить— врет Алеандер или нет, понять уже было невозможно. Об истинных отношениях его и Фредерика никто не знал. Для всех и на людях они были родственными душами не только по крови. На самом деле Алеандер терпеть не мог своего дядю, но а тот пытался вернуть его обратно, прикладывая, порой, титанические усилия.
— Я исполняю обязанности архивария библиотечных Хранилищ Рейниса. В епархии у меня есть заместитель, с которым я не прерываю связи с самого отъезда. В порученных мне краях все прекрасно, судя по отчетам и письмам моих прихожан. Обнаглев в конец де Анжу освоился в разговоре с кардиналом Говардом и смог совладать с ранее показанными эмоциями.
— Да, да, в Дувршире у меня тоже есть духовные дети. Не только именитые семьи, но и простые люди.
Если уж кардинал Говард мог подумать об кардинале де Анжу плохо, то, возможно, это удивило бы обоих, но они оба думали друг о друге далеко не о как хороших друзьях.
— Есть только одна трактовка Книги Света и она разрешена Церковью, остальные не признаны официальными. В оригинальном переводе есть чисто переведенный текст на понятный для простых людей язык. В каждой из других книг были найдены выписки, отступления, которые позволяли себе писать авторы, делая переводы Книги Света. Вы предпочитаете использовать чужие, иногда еретические, трактовки место того, чтобы читать Книгу Света на латинском языке?
Вспомнив про упоминание каких-то других трактовок Книги Света, кроме официальной, разрешенной на одном из консисторий прошлого столетия, Алеандер поморщился. В его памяти почему-то всплыла Книга Света Крейгера, которую полностью вытравить из умов хельмовцев почему-то не получалось. Эта зараза до сих пор сеет ересь.
— И если вы меня спросите считаю ли я кардинала Барончелли реформатором, то я сразу скажу вам, что да. Хорошим понтификом и человеком? И нет и да. Я знал кардинала еще до того, как он был начал свою нездоровую пропаганду и бежал в Авелли. Не плохой он был человек и мне очень жаль, что ум отравлен его же тщеславием. Разве расколов церковь на двое можно добиться чего-то хорошего? Снова нет. Раскол церкви привел умы людей в смуту и посеял хаос. К тому же я считаю, что раскол был спровоцирован специально. Здесь не только религиозная выгода, но и политическая. Орллее выгоден новый понтифик и в этом нет сомнения. Но Церковь уже выбрала Его Святейшество Клета и мне, как им остальным, не бросившим его кардиналам, нужно поддержать его в трудную минуту, когда его власть уже пошатнулась.
Сказав эти слова, Алеандер ощутил привкус горечи, вновь. Ему почему-то стало не по себе и как-то стыдно. Ведь, если подумать, за год, он приблизился к Его Святейшеству так близко, что мог стать его доверенным лицом, если бы захотел. Ничего плохого Томас Бойл ему не сделал. Сказав слова в его защиту, Алеандер почему-то начал верить в то, что говорит. Он почувствовал отторжение к Барончелли, собственную вину перед церковью, но одновременно подумал и то, что ему удалось изгнать всех предателей из свиты Его Святейшества. Подняв взгляд и поглядев в глаза кардинала Говарда, молодой человек подумал, что он тоже любит церковь, но почему-то проявление любви у них разное. Возможно, по молодости и неопытности, Алеандер просто хотел найти человека старше себя, чтобы тот стал для него наставником, духовным отцом и советчиком. Выбрав крыло Барончелли, де Анжу ошибся в выборе, когда рядом было крыло Его Святейшества или того же Говарда. Для Алеандера место Великого Инквизитора было несбыточной мечтой и когда Барончелли его предложил, в голове молодого архивария затмило все остальное это желание. Но после своего возведения в понтифика Барончелли больше не связывался со своим преданным шпионом, сумевшим расколоть курию на две стороны. Теперь он действительно его бросил, небось отдав должность кому-то еще. Разве духовный отец мог поступить так со своим сыном? Желающим угодить ему во всем, лишь бы добиться его одобрительного взгляда. Кардинал ощутил непонятно волнение, и то, как болезненно сжало сердце. Весь мир, словно осколки церковных витражей, начал рушиться перед его глазами. Кстати, чай горчить то перестал уже минуту назад. На языке появился приятный привкус. Главное чтобы не отравили. И почему Алеандер обеспокоился об этом во время беседы с кардиналом Робертом Говардом? Может потому что он боялся удара в спину и не мог попытаться кому-то вновь поверить, как когда-то верил своему любимому дяде. На серьезном лице архивария не отразилась ни одна эмоция, оно словно окаменело.
— Во имя Церкви и Господа я пролью свою кровь не как преступник, а как мученик — жестко отрезал Алеандер, резко сощурив глаза и выпрямив спину.

Отредактировано Aleander de Anje (2017-02-26 19:19:03)

На самом деле Алеандер понимал, что своим присутствием калечит будущее своей духовной дочери, но она для него стала настолько близкой и родной, что находясь далеко от нее он не сможет жить, он будет просто существовать. Здесь не помогут ни молитвы, ни пост. Правда Микелла занимала лишь второе место на пьедестале личных привязанностей кардинала, увы, на первом и почетном месте у него всегда был и будет кот. Он с ним живет гораздо большее время, да и спят они в одной кровати. С Микеллой ее наставник не ложится на одну и ту же постель, к тому же они вообще живут на разных улицах. Она в приюте, он у себя в доме. Достаточно странные отношения двух людей, чтобы оправдать ту грязь, что выливают на них мерзкие рты. Особенно недостойно это тех, кто именует себя служителями Господа. Чертовы сплетники! Вот бы увидеть как к старости у них отсохнут языки. Подумав об том де Анжу раздраженно вздохнул и перевел взгляд на прекрасный вид с террасы внутри двора папского дворца. Давно кардинал не выбирался на природу, не был в уединении с самим с собой и своими мятежными мыслями. Как только он утрясет все дела, обязательно проведет день в единственном парке Рейниса в молитвах к Отцу- Создателю. А сейчас ему придется шевелить мозгами, чтобы быть аккуратнее в своих словах и выборе. Если кардинал Говард имел в виду под "устроить будущее" духовной дочери ее замужество, то Алеандер скорее сломает шею тому, кто попытается покусится на нее даже с благими намерениями, чем отдаст ее. В голове вспылили воспоминания, в которых архиварий чуть не убил одного из кардиналов, за какие-то нелепые слова на счет своей одинокой жизни. Каким-то образом кардинальской курии стало известно, что Алеандер никогда не делил с какой-нибудь женщиной ложе. Этими сведениями один из кардиналов и захотел задеть молодого коллегу. Обернулось это неожиданным мордобоем. Услышав в свой адрес обидные слова, де Анжу схватил обидчика за шкирку и с такой силой приложил головой об стол, что он сломался пополам. После этого случая молодого человека стали избегать. Его религиозный фанатизм и не умение держать порой свои эмоции были на слуху у многих. А тот самый пострадавший кардинал, кстати, сих пор ходит с повернутым носом. Небось держит обиду до сих пор. Но это его проблемы. Сам виноват. Молчал и никто бы не тронул. Вот на счет будущего всех церковников в петерианстве, Алеандер и собрался поднять разговор на консистории. До принятия целибата на одной из консистории прошлых веков, все священники, не вступившие не один из монашеских орденов, могли иметь семью. В то же число входили и кардиналы с епископами. Но один из пап-маразматиков принял этот глупый закон и теперь церковники должны вести греховную жизнь в обход всех законов, чтобы не страдать от собственных чувств. Хорошо только монахам, ведущим уединенную жизнь далеко от мирских соблазнов. Никто не сказал что делать тем, кто живет буквально среди прихожан и не может укрыться в подземелье. Сам закон о целибате разрушает структуру человеческой природы и буквально выше всех сил простого смертного. Церковники мужчины, служители Отца-Создателя, а не его небесные ангелы. Что же хуже для души? Блудное сожительство или законный брак? Определенно первое. Где-то на подсознании Алеандер понимал о том, что архиепископ врет на счет любовниц и детей, но уличить его в обратном он не мог. Де Анжу было наплевать на личную жизнь этого человека, был важен лишь сам факт его греха, который он оправдывает ложью. Нет, конечно, архиварий тоже не святой, он умеет врать и сейчас он тоже врет в глаза о своей непричастности к Барончелли и верности к Клету. Важно то, что врут оба кардинала и свято верят в свою правду. Ложь и правда. Правда и ложь. Поди попробуй угадай где то или другое.
- Спасибо, Ваше Высокопреосвященство за столь мудрый совет, я обязательно им воспользуюсь.
Кардинал Говард был прав. Алеандер может перевестись из одной епархии в другую, а своего заместителя рекомендовать на свой пост в Дувршире, этим обеспечив ему должность епископа, а затем и, возможно, кардинальскую шапку. Последователей Клета будет все же больше. Правда сейчас молодого человека волновала больше своя судьба, свое будущее, чем та же Орллея. Он немного запутался из-за своей наивности в сетях Барончелли, с которым вместе обсуждал реформы еще в 1440 году. Тогда именно де Анжу дал наводку для Великого Инквизитора в том пути, по которому сейчас идет. Если Джованни воплотит реформы в своей новой церкви, Алеандер останется у разбитого корыта. Часть задуманного было именно его идеями. Он далеко не глупый, ему не хватает опыта, сноровки и мирского понимания церкви. Веря в Барончелли, Алеандер оставался в его тени и в тени его амбиций, даже не думая, что по сути лишь пешка для Великого Инквизитора.
— Возможно, Айгорширская епархия свободна. Там, насколько я знаю, недавно скончался ее епископ.
Епархия Айгоршира даже богаче епархии Дувршира и перевод с одной на другую, можно рассмотреть даже как некое повышение по службе. Но за несколько лет молодой человек понял, что за все надо платить. В этом случае архиепископ вряд ли делает это просто так. Ему что-нибудь понадобиться взамен. Может быть сейчас, может быть позже, может быть через пару лет, но отплатить ему придется. Когда-нибудь Клет умрет и его место займет кто-то другой. Алеандер не стремился ни в архиепископы, ни в Папы. Его привлекали люди, религия, слово Создателя, а не власть. Мечтой для него было служение в кардинальских одеждах во имя Господа где-нибудь в своем замке в окружении родных и сиротских детей, а еще проповеди среди населения, преподавание в семинарии или благочестивые советы сильным мира сего. Погоня за еретиками входила в эту мечту, но шла отдельным пунктом. Как и все молодые люди в его возрасте, де Анжу страстный, как пылающий костер, желающий сделать мир лучше, забывающий о всяком здравом смысле. Алеандер вновь посмотрел на собеседника перед собой и попытался понять, что он от него хочет.
Я не умею читать мысли. Если ты хочешь чтобы я шпионил для тебя, то намекни более серьезным образом. С этим обманщиком меня ничего больше не связывает. Нужны сведения? Я их выдам, но не в разговоре. Один кардинал из Орллеи сейчас находятся в Рейнисе. Я могу дать наводку, сдать все сведения на него. Найдя шпиона, ты можешь выдать его от своего лица и заслужишь от Его Святейшества лавровый венок.. Если кардинал Говард и правда далеко не глуп, он найдет способ связаться с кардиналом де Анжу как-то по другому.
— Я рад, что мы смогли настолько открыто оговорить свои проблемы. — спокойно произнес Алеандер, все еще думая, что он может дать Роберту Говарду. Разве что начать работать на него и Клета, отослать совсем другие сведения Джованни о новостях Рейниса. Алеандер знал, что он остался здесь один. А после того, как он сдаст шпиона Орллеи вообще не будет никаких связей Барончелли с Рейнисом кроме архивария. Что же, это к лучшему, но есть еще кое-что. Скоро консистория и Алеандер должен сработать на опережение. Он обязан рассказать о предложенных им реформах и убедить Его Святейшество в их полезности для него и Церкви, пока Барончелли еще не успел их донести. У молодого кардинала только одна попытка. Время играет не на его сторону.
— Хорошо, пусть будет так, оставим богословские дебаты на следующий раз. — легко согласился де Анжу с заявлением мужчины и отмахнулся, словно он признавал его правоту. Пусть думает о своей значимости и уме в богословии. Алеандера устраивает должность серого кардинала и теневого помощника. Он не будет спорить, хотя мог выдать еще десяток возражений и преподнести их с доказательной базой. Его сейчас волновало совсем другое.
— Насколько вам известно, Его Святейшество собирает абсолютно всех кардиналов на экстраординарную консисторию. Я считаю, что она связана со сложившиеся ситуаций в рядах петерианской церкви и расколом. У меня есть несколько реформ, которые можно предложить для улучшения внутреннего настроя церкви. Но мне требуется поддержка других кардиналов, в том числе и вас. Первый вопрос я вынесу на консистории это отмена целибата для церковнослужителей, в том числе и кардиналов. У меня есть очень долгое и логичное объяснение этому предложению. Вторым вопросом мне бы хотелось обсудить на консистории предложение создать семинарии в Гасконии и Хабрэее, а так же нескольких сиротских приютов и богаделен, содержащихся на пожертвования. Ну а третьим пунктом - индульгенции. Их отмена или хотя бы полный контроль церкви над ними. Как думаете, Ваше Высокопреосвященство, разумны ли они?
Индульгенции ничем Алеандеру не мешали, скорее наоборот, они приносили ему стабильный доход и мук совести он не чувствовал на счет этого. Единственное, за что он боролся, это за право создать семью, иметь возможность оставить после себя законного сына, который стал на место отца после его смерти. Архиварий знал, что будет бороться до конца, даже если ему надо будет положить на кровавый алтарь Создателя и Матери-Церкви свою жизнь. Но Алеандер не верил, что Отец Небесный настолько кровожаден.
— Я знаю, что это очень сложно принять, но хотя бы первая реформа облегчит всем нам жизнь и защитит души от греха плоти. Решение второго вопроса подарит церкви более высокий статус в глазах ее паствы. Мне хочется обратиться к вам как к человеку и служителю Господа, помогите мне и Церкви. Помогите достучаться до Его Святейшества.
Молодой человек ощутил, как его руки и ноги холодеют от волнения и напряжения, а кровь отливает от его лица и оно становится еще бледнее. В зеленых глазах его промелькнула нечеловеческая мука, тоска и печаль.

Отредактировано Aleander de Anje (2017-03-05 16:06:27)

Так вышло, что Алеандер не собирался продешевить архиепископу, собираясь захапать как можно больше. Раз архивария перекупают со стороны раскольника-Барончелли, тогда и цена должна быть соответствующей. Бегать от одного к другому он не собирался. Просто другая сторона разорвала свои обязанности, потому и де Анжу не собирался быть кому-то обязан. Он не получил ничего от Джованни взамен своих услуг, что он сделал для его возвышения. Теперь надо заботиться самому о себе и вылезать из ямы уже без посторонней помощи. Хватит с кардинала лживых покровителей. Сказанные слова кардиналом Говардом, нисколько не удивили молодого человека. Архиепископ хочет увеличить влияние Хабрэйя в кардинальской курии, наполнив ее своими сторонниками. Что же, это вполне себе ожидаемо, когда в будущем захочется подстелить себе мягкой соломки по пути к Святому Престолу и долгожданной должности понтифика. Губа, скажем так, у Роберта не дура. Пусть его позиция не особо устраивала де Анжу, но он знал, что нужных путей для продолжения жизни у него не так много. Если он сбежит к Барончелли, неизвестно что его будет ждать там. Падение лже-папы повлечет падение всех, кто был с ним. Его возвышение, как понтифика и реформы, что он принес в церковь, не такие значительные чтобы рисковать теплым местом. Орллевинские кардиналы полностью присягнули Пию и их места, после консистории, станут вакантными.
— Его Святейшество лишит всех кардиналов перебежчиков их должностей, духовных санов и предаст анафеме, а на освободившиеся стулья вы посадите ставленников из Хабрэя. В Гасконии у меня есть трое знакомых епископов, которых я могу рекомендовать на освободившиеся места вместе с предложенной вами пятеркой. Тем более моя семья самая известная в Хельме тем, что начиная от времени существования Святого Иоанна мы единственные, у кого в Церкви было столько сразу родственников за одно время. Мой дядя был понтификом, известным под именем Лев X, брат моего дедушки тоже был понтификом. Дядя мой служит у Его Святейшества викарием Святого Престола. Этого достаточно для влиятельной семьи?
Один из младших сыновей моего брата встанет на церковную дорогу. Если он когда-нибудь появятся, то и своего сына-бастарда я вытяну на свое место. Да и кузенов у меня целый ворох.. Алеандер вспомнил, как читал историю своей семьи и вычитал, как в один момент де Анж занимали почти всю кардинальскую курию. Наверное, узнав о переходе племянника на сторону Клета, Фредерик вздохнет спокойно. Ему станет легче жить, да и Эрику тоже, в своем графстве. Пусть оно не такое огромное как тот же Айгоршир, но влияние в церкви у них до сих пор большое, даже после смерти дяди понтифика. Раз уж кардинал Говард захотел себе организовать поддержку в будущих достижениях, то на конклаве ему придется все равно разорится. Хотя зачем делить шкуру пока еще не умершего Папы Рейниского?
— Целибат ввелся для того, чтобы сделать Церковь независимой от светской власти — возразил молодой человек, услышав ответ мужчины на свое заявление
— Все это оправдание про "быть ближе к Господу" лишь чепуха. Будучи женатыми, священники должны были обеспечивать свою семью, потому им приходилось заниматься не только служением, но и работой в другой сфере деятельности. Это делало их зависимыми от заработка, а значит времени, чтобы окормлять паству, у них оставалось не так много. По истории нашей Матери-Церкви эту реформу не поддержал ни один кардинал на консистории, но Папа насильно заставил церковников расстаться с мечтами о семейной жизни. Вы считаете, что реформа, принятая насилием, имеет право на существование?
Если бы Говард знал, насколько тяжело Алеандеру было сдержать бурю эмоций, буквально рвущиеся наружу. Весь негатив, вся боль и отчаяние отражалось на его холодном, бледном лице, превратившимся как-будто в восковую маску на которой сияли лишь два фанатично-зеленых изумруда.
Ну и плевать на вас всех мгновенно разозлился архиварий, но молчал, глядя перед собой и сдерживаясь, чтобы не вскочить с места. Катитесь к черту! Ты, твой Клет и ваша проклятая Господом курия. На моей стороне закон богов и людей. Я сам обвенчаю себя с выбранной мной женщиной и пусть Отец-Создатель будет мне свидетелем. Пусть в чужих глазах это будет блудное сожительство, но не в очах Матери-Защитницы и всех святых Церкви. Это будет тайна, которую мы унесем за собой в старости в могилу. А вы живите как хотите, блудодеи! Видит Господь, я старался сделать лучше.. Место того, чтобы выпалить все, что было на его душе, Алеандер отвел взгляд и выдохнул на одном дыхании, стараясь сделать это как можно спокойнее. Он понял позицию архиепископа, но отнюдь, он с ней не согласен.
— Реформы, которые Барончелли примет, пойдут лишь на благо Церкви. Если так и будет, переняв их только после него, мы укажем на свои ошибки, доказав, что Церковь была глупа и несовершенна. Лже-папа еще не принял реформы, он даже не сформировал курию. Воплотив реформы раньше его, мы лишь укажем на то, что свои идеи он украл, отколовшись от Церкви. Барончелли даже церковь не создал, как орган власти, а вы говорите о его воображаемых реформах...
В каких-то своих взглядах на ситуацию кардинал Говард и был прав, но не во всех, и его оправдания и советы казались де Анжу совсем несущественными. Он считал, что Церковь имеет право поступать как ей угодно, тем более не считаясь с каким-то беглым кардиналом. Люди Орллеи как пошли за ним, так и вернуться обратно, стоит только помочь им двинуться в нужную сторону. Вся эта беготня с расколом, с Барончелли и Орллей не стоила даже выеденного яйца, тем более нервов. Ну посмотрим, что сделает Его Святейшество и какие меры он примет. Какими они будут будет зависеть лишь от него самого. Впрочем, Алеандер, как только получит новое назначение, предпочтет скрыться в своей резиденции, прихватив духовную дочь. Главное чтобы подальше от всего дерьма, которое лилось ему на уши и на голову в течении нескольких лет. Покидать должность библиотекаря он и не думал, скорее это будет небольшой отпуск, что он посвятит своим личным нуждам, знакомству с новыми людьми и приобретению различных связей среди прихожан. Молодой человек опустил взгляд, затем завернул немного рукава алой сутаны и показал кардиналу шрамы от ожогов на руках. Небольшие кресты, около десятка, может больше, выполненные каким-то железом или печатью, скорей всего созданной специально. Несколько было свежих, другие совсем белые и застарелые. Каждый раз, когда Алеандер искушался красотой женщин настолько сильно, что был готов упасть со своего божественного пьедестала, он оставлял себе прожженную рану, как свидетельство своей недостойности или просто чтобы перебить болью совсем другие чувства.
— Такую цену я обязан платить за искреннюю любовь к Создателю?
Интересно, насколько высока ваша цена, кардинал Говард? Что вы кладете на алтарь Церкви? подумал Алеандер и случайно зацепился взглядом за идущего к нему кота. Этот маленький прохвост нашел хозяина даже тут. Небось сбежал из библиотеки каким-то окольными путями. Надо будет найти эту щель и заделать. Туда не только мышь пробежит, но и кот пролезет. В отличии от уличных котов Хулиган был белоснежным, как снег, а его глаза могли сравниться с полевой травой. Ухоженный, пушистый, он притягивал к себе тех, кто любил животных. Де Анж позвал к себе кота и разрешил ему потереться около своих красных, бархатных кардинальских туфлей и ног, не решаясь брать на колени. Все таки тут чай пьют, не хватало еще шерсти наглотаться. Кот возражать не стал и улегся рядом, недовольно несколько раз мяукнув при этом.
—Сейчас, сейчас пойдем, не бубни.— проворчал в ответ ему Алеандер и отодвинул от себя пустую чашку с чаем. Хороший он кстати, даже очень. Как-нибудь надо заварить себе такой же.

Отредактировано Aleander de Anje (2017-03-05 22:48:01)

— Я не монах — парировал Алеандер, пристально посмотрев на кардинала Говарда, молчаливым взглядом как бы спрашивая у него, принимал ли он сам монашеский постриг или нет. Какой орден святой матери-церкви ему ближе к сердцу?
— Как и Его Святейшество, я не состою не в одном из монашеских орденов, в то время как половина кардинальской курии представители донактийского ордена. Разве это не вводит всех в заблуждение? — заданный вопрос был очень животрепещущим. Для кардинала де Анжа по крайней мере он был очень важен. Он не понимал, почему в петерианстве при рукоположении в священники, епископы, кардиналы и диаконы дают обет безбрачия, тот самый, который обещают исполнять и монашествующие. Но монахи живут в уединении, вдали от мирских забот, в то время как остальные церковники прибывают среди народа. Чтобы отстоять свою точку зрения, архиварий решил идти до конца и задавить архиепископа своим интеллектом. Молодой человек считал это далеко невежливым жестом, но сдержаться он не мог. Ему казалось, что его держат за дурака и не знающего богословия церковника, поставленного на должность лишь из-за родственных связей. Эта мысль обижала и неким образом даже оскорбляла молодого кардинала. Даже если дядя дал ему сан, красную шапку и должность при курии, это не значит, что сам ставленник прохлаждался где-то в холодке.
— Один из учеников Святого Иоанна говорил: "Епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителей, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли заботиться о Церкви Божией?" Семейная жизнь является лучшей школой христианства. Но, конечно, если кто из служителей церкви пожелает, ради служения Создателю, отказаться от семейной жизни,то они могут это сделать. Таковым и был Святой Клет, который решил никогда не жениться, решил не обзаводиться семьей, дабы все его время всецело принадлежало Отцу-Создателю. Святой Клет был исключительной личностью, исключительным орудием Божиим, он ездил по всему миру с проповедью петерианства, и возникновение первых петерианских общин связано с его именем. Поэтому он счел лучшим не обременять себя семьей. Отказавшись от семейной жизни ради интересов Царствия Божия, Святой Клет никогда не требовал этого от других служителей.
Архивария несло еще дальше. Он не мог остановится и оставить животрепещущую тему просто так.
— Введение целибата явилось серьезным отступлением церкви от первопетерианства. Отказ от супружеской жизни для большинства священников стал непосильным бременем. Целибат не приблизил духовенство к Богу, но, наоборот, удалил от Него. Вместо того, чтобы жить нормальной, здоровой супружеской жизнью, многие священники встали на путь тайных пороков. Люди, которые ратовали за целибат, уверяли, что он сделает священников более святыми, но на самом деле он утопил их в омуте разврата. Забыли люди, ратовавшие за целибат, предупреждение Св. Иоанна: "Во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена. Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время, для упражнения в посте и молитве, а потом опять будьте вместе, чтобы не искушал вас сатана невоздержанием вашим.
Алеандер замолчал, гордо вздернул свой орлиный нос и постепенно ощутил более дружественные нотки в голосе кардинала Говарда.
...Странно, что вы разделяете его взгляды на будущее Церкви...
Потому что это были мои идеи, а не его. пронеслось в голове де Анжа и он затих и раздумывая над дальнейшими своими действиями. Архиепископу похоже надоело хождение вокруг одного дерева, в попытке найти выход из воображаемого леса. Собственно это утомило и самого Алеандера. Даже если они обговорили какие-то предложения, вероятно каждый из них двоих останется при своем мнении. Самого молодого человека это нисколько не смущало. Он точно не откажется от своей идеи отмены целибата. Ведь многие последователи Святого Иоанна, сейчас причисленные к ликам святых, были в браке. Среди них были даже пары. Почему-то этот момент Роберт Говард решил умолчать, припомнив лишь первого монаха из всех святых, когда-то живших в Хельме. Это тут же насторожило архивария. Появившуюся мысль о архиепископе а не содомит ли ты часом? он тут же отогнал. Скорей всего Говард просто привык жить к ему угодно, не обременяя себя браком. Ну что же, это его тело, его душа, его крест. Служитель Господа должен отвечать сам за себя. За такими то мыслями Алеандер и не заметил, как Его Высокопреосвященство поднялся с места и отправился закрывать дверь. Только резкий хлопок заставил де Анжа вздрогнуть и отмереть от задумчивой дремы. Но в следующую минуту он вновь напрягся, услышав сказанное кардиналом Говардом. Далеко не глупым, скажем так, кардиналом. Алеандеру давно не попадались такие хитрые, крепкие орешки. Его самого раскололи только что одной фразой. Пусть будет так. Все равно карты уже раскрыты и делать дальше нечего, как попытаться остаться в выигрыше. В проигрыше кардиналу не хотелось бы оказаться. Если мужчина напротив так захотел получить сведения, то они будут у него в руках. Вот только Алеандер не собирался больше болтать, рассказывая почему и зачем он ступил за Барончелли и оправдывать себя. Усталость моральная и физическая начинала на нем сказываться. Последнее время, наверное из-за влияния весны, кардинал уж больно быстро выматывался.
— Я принимаю ваши условия и вашу поддержку, и готов отплатить взамен той ценой, которую вы просите. — произнес церковник беря в руки перо и придвигаясь поближе к столу, но сразу и сходу писать он не думал. Ему надо поразмыслить, прикинуть, кто из кардиналов сейчас в Авелли, а кто здесь, в Рейнисе. Джованни считает Алеандера своим самым верным человеком, в чем далеко заблуждается. Последний знает всех последователей Великого Инквизитора и сдаст их сейчас с потрохами. Через две с половиной минуты на листке бумаге уже был полный список всех лиц, присягнувших на сторону Барончелли в количестве восьми человек. Все кардиналы из Орллеи. Вот только есть одно но, пристегнувшее девятое лицо было из Хайбрэя. Вот как раз он и является вторым лицом Барончелли, в то время как его кардиналы орллевинцы празднуют в Авелли, он своим носом водит в Рейнисе. Судя по всему тем, кто не в Авелли влетит очень хорошо. От двух кардиналов, сданных Алеандером шли стрелочки, с каждым из них были связаны те или иные имена их доверенных лиц.
—  Я не уверен, что кардинал Колонна сейчас в папском дворце, но позавчера он приехал в Рейнис. Возможно, сегодня он уже уехал. Второе имя вас вряд ли обрадует. Но вам решать, что делать с этим дальше. — заговорщическим тоном прошептал молодой человек придвинув свои аккуратные записи в сторону кардинала Говарда. 
— Благодарю за прекрасную беседу. Надеюсь, в следующий раз мы увидимся  такой же теплой обстановке.
Словно поняв, что теперь он здесь лишний и архиепископу надо будет подумать, де Анж решил удалиться, оставив его одного со своими мыслями. Но как только Алеандер уже поднялся на ноги, как вспомнил еще одно обстоятельство. Оно то и заставило его остаться еще на несколько минут.
— Не так давно у меня был разговор с присланным для договора о сделке со мной человеком. Нет сомнения, что это был засланный посредник от опального герцога Найтона. Меня уверяли, что кардинал Бойл готов продать папскую армию со всеми потрохами за сундук золота и предать Его Святейшество. Это информация может быть вам полезна — встав напротив сидящего Роберта Говарда, кардинал сложил руки на груди и первый раз за все время беседы улыбнулся
— Я так считаю. А теперь мне пора идти, в библиотеке мне еще надо провести учет.
И вернуть несколько десятков книг на свое место и отправить письмо сестре устало подумал архиварий, разворачиваясь и собираясь покинуть террасу. Для него тяжелый разговор наконец-то был окончен.

Отредактировано Aleander de Anje (2017-03-21 16:38:52)