Ребекка всегда мечтала о блеске двора, но совсем не так, как обычно об этом мечтают молодые леди. Девушка представляла свою жизнь при дворе, как то нечто, что было смешано с её кровью с рождения, близость к трону возложила на неё служение при дворе как особое предназначение. Она всегда знала, что это время настанет. И знала, что мать противится этому.
Как не странно, но стоило Бекки переступить порог родного дома после визита ко двору, как всё восхищение им забывалось, девочка превращалась в истинное дитя замка Лидделл, буквально растворялась в нём и ни за что не хотела покидать. К сожалению, графиня Грейншира только потворствовала такому инфантилизму единственной дочери.
Но это не могло продолжаться вечно, сколь сильно бы не любили родители своего младшего ребёнка, но и Ребекка неизбежно росла. Хотя она оставалась всё же настолько наивной, что на первых порах, будь такая возможность, мать приставила к ней свою даму, а лучше не одну.
Но даже при всём страхе перед неизвестностью нового положения, девушка отказалась от подобного предложения. Ребекка не была гордячкой, но допустить, чтобы над ней нашли повод потешаться с первых же минут при дворе, никак не могла. Но как убедить в это мать? Уже несколько дней девушка ходила, размышляя над возникшей преградой к успеху. Она не была тщеславной, но предпочитала производить хорошее впечатление, тем более, сколько себя помнила, производила исключительно таковое.
Попытка убедить мать не увенчалась успехом, хотя бы потому, что юная леди не привыкла перечить родителям и вообще с кем бы то ни было спорить, доказывая свою правоту.
Ребекка прибывала в задумчивости, в то время как служанки матери наперебой убеждали её, что с ними она в безопасности, и они сделают всё, чтобы прибывание её во дворце было почти таким же уютным, как дома. Но впервые девушке это было не нужно (или она попросту не представляла, как может стремительно меняться жизнь при дворе и от поддержки отказываться неосмотрительно).
Наверняка делу смог бы помочь отец, но и его не оказалось дома в такое время, к братьям мать могла прислушаться, но всё-таки хозяйкой в доме была она, так что большого подспорья ждать не приходилось. Ребекка едва ли снова не впала в отчаянье, но решение пришло само собой и совершенно неожиданно. Хотя, как хорошая дочь, она должна была бы отказаться от этой мысли, дабы не нанести ущерб отношениям сестры с мачехой, но что-то всё-таки нашёптывало искать помощи у сестры. Она, если и не подскажет, как убедить отказаться от сопровождения, то научит тактично избегать навязываемой заботы. Да и наблюдательность у Демельзы на такие вещи как придворные интриги - в разы выше, чем у Ребекки, с этим было невозможно поспорить. И, не смотря на то, что Ребекка дала себе обещание не ввязываться ни в какие заговоры и прочие небезопасные обстоятельства, ей нужна была помощь. И всё из тех же соображений, что не всем можно и нужно делиться с матерью, она решила поделиться с сестрой. В конце концов, те времена, когда две дочери семейства не могли найти общего языка, давно прошли. Хотя Демельза и Ребекка не стали задушевными подругами, доверие и хорошие отношения между ними всё-таки восстановились.
"По крайней мере, сестра подскажет, как мне вести себя первое время, а дальше время покажет..." - размышляла девушка, пускаясь на поиски родственницы.
Нашлась сестра недалеко от любимого места девушек в роскошном саду Мирцеллов - беседке, окна которой выходили на запад, и поэтому в вечерний час, здесь было особенно красиво.
- Демельза! - окликнула сестру Реббека. В свете заходящего солнца старшая дочь графа была особенно красива, даже не смотря на очередной траур. Девушка залюбовалась: вот такая красавица, как её сестра - украшение королевского двора, не то что она сама. Бекки подбежала к беседке, ей не хотелось медлить, поговорить здесь и сейчас, иначе неизвестно, как лягут карты не то что на следующий день, но даже через час, хотя поездка ко двору только планируется и тщательно подготавливается. - Я знаю, что со своими вопросами могу быть не вовремя. - девушка наивно верила, что сестра искренне и глубоко переживает траур, что она любила и была привязана к новому супругу. Всем девушкам её возраста ещё разрешается быть наивными и романтичными. - Но мне очень хочется поговорить с тобой до того, как я уеду во дворец...и возможно вернусь очень не скоро. - её искренний и ясный, почти детский, взгляд, порой говорил гораздо больше, чем девушка могла выразить словами.

p.s. разрешаю меня потыкать булавками, если тут всё нескладно и ты ждала большего

Благодушное настроение сестры заставило Ребекку растеряться. Нет, не то что бы сестра была всегда хмурой и наводила на младшую дочь графа и графини страх, времена, когда они были холодны друг к другу давно стали старой страницей истории семьи Мирцелл. Но нечто в ней было такое непостижимо загадочное, сложное для совсем детского ещё понимания мира Ребеккой. Демельза казалась младшей сестре воплощением мудрости жизни, после матери, разумеется. Но сейчас дела обстояли так, что материнская настойчивость и собственные идеалы графини как никогда расходились с представлениями дочери о том, как в дальнейшем будет устроена её жизнь. Ребекка была полна твёрдости решать этот вопрос самостоятельно, в конце-концов она уже столь значительная дама, коей и полагается быть королевской фрейлине, а значит свою судьбу в таких вещах как жизнь при дворе может обсудить с кем-то и кроме матери. У девушки, разумеется, были подруги, но они смыслили в этой серьёзной взрослой жизни едва ли больше неё. Таким образом выходило, что мать слишком консервативна в своих советах, а подруги слишком неопытны. К кому ещё ей было идти? Конечно, нужно было быть совсем глупой или глухонемой и вдобавок слепой, чтобы не знать, какие слухи ходят о сестре по всему королевству. Но как существо неискушённое в интригах и добросердечное, Ребекка продолжала относиться к сестре по-прежнему, закрывая глаза на все пересуды в гостиных.
Бекки не стоило тратить порой слова, она могла выразить глубину своей привязанности одним лишь взглядом. Её даже не смутил какой-то покровительственный (?) тон сестры. Ведь именно поддержка и защита ей сейчас нужны были больше всего. Ей нужно было быть готовой хоть сколько-нибудь к тому, что ждёт её там, в Ардоре.
Но девушка чувствовала себя всё же не очень уютно всё по той же причине. Она часто думала о непростой семейной жизни сестры, но вслух ничего не говорила и ей бы и в голову не пришло задавать вопросы. Может быть потом, когда ей нужен будет совет перед собственной свадьбой. Но сейчас перспектива выйти замуж казалась Ребекке очень далёкой.
- По всем правилам тебе сейчас даже моё общество может быть вредно. - осторожно заметила девушка, припоминая всё, что знала о правилах общения с женщинами, занимающими положение, которое уже четырежды занимала её сестра. Положение вдовы печальным, близким с монашеским образом жизни. Но её сестра ещё так молода и красива! Сколько ещё над ней будет глумиться судьба, не давая счастья? Наверное даже в её глазах можно было прочитать эту жалость, которую Демельза так не любила. - Прости. Но мне больше не с кем поговорить об этой поездке, с мамой все разговоры исчерпали себя. - осторожно проронила Бекс, чтобы не дай бог не дать сестре и матери уязвить друг друга.
Нет, она даже не удивилась тому, что про её отъезд знают все, это не было тайной, да и не стала бы маленькая леди делать из этого секрет, а тем более дома это практически невозможно.
- Да, я покину Лидделл, буду очень скучать по нему, по вам. Но дело отнюдь не в этом. - иногда ей очень хотелось вырасти из того образа маленькой всеобщей любимицы, который до сих пор культивировался в семье всеми. Поэтому разговоры о тоске по дому и родным не представлялись для молодой девушки допустимыми. Ей не хотелось оказаться в глупом положении перед сестрой и потерять последнего человека, который сейчас мог ей дать хороший совет.
- Раньше - очень, но потом, стоило вернуться домой, и казалось, что ничего больше не надо, никакого придворного блеска. Сейчас, боюсь, я стала кое-что понимать гораздо лучше, и это действительно тревожит меня. Прежде я была любимой гостьей, маленькой кузиной короля, а сейчас я превращусь в фрейлину, чьё положение будет зависеть только от умения быть хорошей придворной дамой. Я не рассчитываю и не жду особенного к себе отношения, я готова подниматься по придворной лестнице самостоятельно и удержаться на ней собственными силами. Но есть нечто, что пугает меня, ибо прежде было достаточно делать вид, что меня это не интересует. Сплетни. Коварство. Заговоры. Я ведь не имею ни малейшего представления о том, как защитить себя и отличить одних, желающих мне добра, от других, готовых меня использовать. Я не так наивна и представляю, что нешуточная борьба может разразиться даже за то, сколь сильно каждая из нас будет приближена к королеве. Именно это пугает меня - вступление в жизнь, о которой я ничего не знаю, и мало что умею, кроме воплощения прекрасного воспитания. И того, что умею быть лишь кузиной короля. Боюсь за одно это при любом удобном случае надо мной начнут потешаться или плести интриги. - возможно она ждёт слишком многого от сестры, но зато на душе даже легче стало. Пусть сестра и сочтёт, возможно, её страхи пустыми, но зато она поделилась почти всеми сомнениями, которые на за что не сошли бы у неё с языка даже наедине с матерью.