Тоби мог бы поклясться, что сейчас стоит у стены справа от этого действия, попивая нечто ядреное из бездонного бокала и взирая на то, как его собственное тело отдано на растерзание хрупкой девчонки. Растерзание страстное, резкое, грубоватое, но удовлетворяющее его ненасытную натуру. Лотти знала, как сделать ему приятное — он сам учил ее этому, без стеснения и иногда с издевкой над неиспорченной девицей показывая, что нужно делать и чего нельзя. Она была хорошей ученицей, быстро вошла во вкус, начала удивлять его своей изобретательностью и энтузиазмом. Дэвис был даже горд тем, что создал, и с неким сожалением отпустил эту птичку на волю. Не то, чтобы он был жадным и эгоистичным, но для его нездорового восприятия этого мира, подпитанного нескончаемыми дозами порошка, эта рыжая девица стала чем-то особенным, чем-то своим. И ее новые умения, собранные уже после их связи, чуть укололи его ревностью, отнюдь не свойственную наркоману, для которого была и есть одна богиня: кокаиновая дорожка.
Дэвис, что смотрел на свой секс со стороны словно незатейливую порнушку, ловил не меньший кайф чем тот, что был сейчас под танцовщицей, исполняющей для него ну очень приватный танец. Смешавшиеся реалии и воображение в том бокале, что он пил, не давали ему расслабиться и отдаться тому течению, которым для него стала Грейс. Он отвлекался на ее тело, что не переставая одаривал ласками, то на их слияние, что видел в зеркальном потолке с кровавым подсветом, то на резких движениях, которыми заставлял Лотти ездить на нем. Только когда она полностью взяла власть над его телом, когда она навязывает ему тягучую тому своих скольжений, когда целует его, высасывая из Тоби лишние мысли, мужчина забывается и освобождается от своего напряжения с таким тяжелым вздохом, будто это не Лотти, а он старался, чтоб привести их обоих одновременно к черте.
Рыжие змейки волос прилипают к его мокрому лицу и шее; запах парфюма, пота и секса не выпускает из своего плена, и Тоби жадно вдыхает этот пьянящий аромат. Еще меньше хочется покидать жаркое сокращающееся лоно девушки, которое продолжает даже в умиротворении стимулировать его плоть.
— Млять... — Ругательство сильно контрастирует с той нежность, с которой он гладил Лотти по спине. Дэвис резко снимает ее с себя, садит рядом на диване, а сам тянется к пачке салфеток, заботливо выставленных для самых возбуждаемых клиентов и неопытных задротов, которые только и могут, что дрочить на танцовщиц. — Выжала все соки. — Он усмехается и пытается вытереть протекшую сперму. Но руки его слушаются плохо и Тоби отбрасывая на стол салфетки вдруг начинает беспричинно смеяться.
[AVA]http://s3.uploads.ru/lh9IN.png[/AVA]
[NIC]Thoby Davis[/NIC]
[SGN]
» делай мне больно и делай мне сладко[/SGN]