Путь к столице скотоводства и рыбной ловли лежал через старую резиденцию сестры номарха и прилегающие к ней виноградники. По крайней мере, так до сих пор числилась эта территория на картах, которые еще не успели изменить после коронации Флавии. Старое название странным эхом отозвалось в душе царицы, заставив ту на миг оторвать вцепившуюся в край колесницы руку, и прислонить ее к груди, откашлявшись будто от пыли, осевшей на ее легких. Разрушенную и разоренную местность можно было и объехать, но Домицилла потребовала сделать обязательный объезд для того, чтобы проверить, остался ли у земель потенциал для дальнейшей работы с нею. На самом же деле, она сама не понимала, что тянуло ее в гробницу ее прошлой жизни, столь беззаботной и совершенно… иной.
Руины прекрасного дома, все так же обнесенного невысоким забором и украшенного низкорослыми деревьями, виднелись за много метров до подъезда к нему. Отправив специалистов по земледелию на разоренные плантации, сама Флавия направила свою колесницу к пепелищу, объезжая его со всех сторон. Сухой и жестокий балморский ветер разбросал белесый пепел, должно быть, по всему острову, оставив лишь обугленные головешки и потрескавшийся от жара камень, деревья без ухода иссохли, а прекрасные статуи богов и выдающихся балморийских юношей и девушек разбитыми валялись у фундамента дома. Лошадь, которая везла колесницу номархини, подвинула копытом чью-то голову, заставив женщину поежиться от холода даже в столь жаркий день.
Она помнила день, когда полыхало огнем ненависти ее поместье так ясно, будто это было вчера. Помнила, как на руках выносили ее стражи, отдавая в заботливые руки Клавдия, нагую и чумазую, точно дочку печника. Помнила смех своих многочисленных рабов, которые на низком тумуувском переговаривались, что они могли бы сделать со своей бывшей хозяйкой. Раздувая ноздри от ярости, она помнила каждую деталь, которая и по сей день являлась к ней во снах, которая мрачной тенью прошлого преследовала ее по пятам. Не прошло и года с тех пор, а все успело разрушиться, сгинуть и остаться лишь смутным воспоминанием и горсткой камней в высохшем саду.
- Возможно, стоит приказать убрать все и отстроить заново, моя госпожа, - задумчиво порекомендовал царице Марс, следовавший за ней как верный пес, однако Флавия отрицательно мотнула головой. Эта земля была ее, она впитала ее пот и кровь, ее слезы и вино. На ней она принимала самых дорогих ей гостей, на ней училась жить отдельно от семьи, на ней же родилась заново. Отдать территорию кому-то другому она не просто не смогла бы, а сделать из нее летний домик ей не позволяли дурные воспоминания.
- Нет. Но я бы не отказалась, если бы этот камень использовали для строительства моей гробницы, - протянула Домицилла, ощутив весь символизм такого поступка, и повернула свою колесницу в сторону Нхобора, прочь от мрачных мыслей и призраков прошлого. Обернувшись на своего гвардейца, она кивнула ему, чтобы тот не задерживался в этом обветшалом могильнике. – брось, Марс, сегодня праздник. Решим с ней что-нибудь потом.
Поделившись этими идеями скорее с собой, чем с прислуживающим ей мужчиной, Флавия дала себе установку на веселье и умиротворение, присущие великому Кубунарию. Пересев ближе к столице, как и положено номарху, в паланкин, патрицианка въехала в город с торгового входа, дабы не привлекать лишнего внимания. Она даже хотела нарядить своих гвардейцев рабами, чтобы никто не заподозрил о том, кто в самом деле может находиться под богато вышитыми тканями. Впрочем, ее быстро отговорили от этого, вразумив, что едва ли кто-нибудь осмелится напасть на правительницу в разгар народных гуляний. Скорее всего, жители Нхобора были пьяны с самого утра и едва ли оценят, кто там прячется за занавесками с кучей стражников и рабов. В конце концов, на празднование съезжаются богачи и патриции со всей Балморы, и многие из них изо всех сил стараются продемонстрировать собственный достаток, сохраненный и приумноженный даже после ужасающих лишений Восстания.
Вместе с облаченной в ярко-голубой праздничный хитон царицей, в храм Кубуна вошли двое гвардейцев, пятеро ягнят и трое рабов, которые вели животных и несли фрукты для подношений. Встрепенувшиеся жрицы поначалу сгруппировались вокруг Флавии, однако быстро отвлеклись на дары, на что и рассчитывала женщина. Несмотря на то, что праздник и правда был для нее одной из важнейших целей посещения города, в приоритете у номарха стояли все же несколько иные цели. В скрытой от любопытных глаз и палящего солнца прохладе храма у нее была назначена встреча. Встреча, которая могла положить начало одному из самых мудрых и одновременно опрометчивых ходов балморийской правительницы.
Остановившись у статуи бога с крокодиловой головой, Домицилла прошептала ему слова молитвы и опустилась на колени, дабы поцеловать ступни небесного создания. Поднимаясь, она встретилась взглядом с поджидающим ее мужчиной и слегка вздрогнула от неожиданности. Если бы Ципр не представился, она едва ли бы узнала его: бывший трибун сильно изменился за последние годы. Морщины прибавляли ему в возрасте, простая туника словно делала лицо менее приметным и запоминающимся. В последний раз она видела его лишь мельком, когда тот сбрасывал латы во дворце, кидая их под ноги Клавдию и ругая богов, на чем свет стоит. Его чувства она понимала, а потому несколько страшилась их встречи.
- Ципр, как я рада, что Вы приняли мое приглашение, - начала царица, мягко коснувшись руки патриция и одарив того сдержанной улыбкой. Кивнув тому в дальний угол храма, она двинулась туда сама, ожидая, что мужчина последует за ней. Солнце близилось к наивысшей отметке, и Флавия опасалась, что вот-вот сюда может хлынуть народ, дабы принести свои жертвы крокодилоголовому богу. – Как Вы добрались до Нхобора? Простите, что пришлось заставлять ехать Вас в такую даль. В Лоте о том, о чем я хотела бы поговорить с Вами, знать пока не должны.
Оставив легкий флер интриги, Домицилла приподняла уголок губ в улыбке и таинственно вздернула бровь. Однако выдавать свои цели – пусть они, наверняка, и были очевидны – пока не торопилась.
- Сколько же мы не виделись! Чем Вы занимались в последние годы? – начала она издалека, остановившись у одной из лампад с ароматическим маслом и опьяняющими травами.
[AVA]http://s3.uploads.ru/0dSKG.png[/AVA][SGN]Помнишь, Постум, у наместника сестрица?
Худощавая, но с полными ногами.
Ты с ней спал еще... Недавно стала жрица.
Жрица, Постум, и общается с богами.[/SGN]
Отредактировано Flavia Domitilla (2015-10-15 16:05:42)