Впервые за месяц Ахура спала без задних ног. Обычно она имела скверную привычку вскакивать ни свет, ни заря, и бежать к верфи, а потому сон ее был тревожным и недолгим. А иначе, как удержать власть над портом, в котором каждый первый – жулик и головорез, который спит и видит, чтобы нажиться на каком-нибудь дурачке. Наместница привыкла сама контролировать и тщательно перепроверять все корабли, заходящие в Виргату, однако этим утром она проигнорировала каждый, не удостоив честью даже потрепать за бороду Хиля, который должен был вернуться не то сегодня, не то вчера. Полночи женщина провела в седле, возвращаясь из Гериота, и была уверена в том, что побывала у самого Луи в гостях – так она вымоталась и устала. Однако стоило отдать должное – усталость ее была приятной, и чернокожая довольно лыбилась в подушку, аки малое дитя, которому предварительно спели колыбельную и накрутили белесые кудряшки на палец. А всему виной был ее ненаглядный супруг, с которым они виделись теперь крайне редко, а от того меткость их встреч пугала, поражала и ломала кровати. По всему Тилю ходили слухи, будто Ахура и Бенту дальше кротких поцелуев и прогулок под луной так и не зашли, однако Загалу-то знала, что живи ее муженек ближе к Виргате, она, вероятно, передвигалась бы только ползком.
     Иными словами, на славу попрощавшись с наместником Гериота на ближайшие пару недель, Королева Болот вернулась в Кракена далеко за полночь, и потому продрыхла до самого вечера, пуская слюни и кидаясь подушками в дверь каждый раз, когда в ней показывалась усатая голова взволнованного Рикардо. За неделю ее отсутствия порт пережил много событий, и мальчишка вынужден был следить за ними самостоятельно, а потому видок у него был взмыленный и перепуганный. Ахура заметила это только ближе к вечеру, когда сумела, наконец, продрать глаза и выслушать его тираду о том, как плохо ему жилось.
     Махнув рукой на юношу, пиратская баронесса сползла с кровати и похлопала себя по щекам, останавливаясь у зеркала и стараясь не визжать от ужаса. Пересып, порою, влияет на внешность еще хуже недосыпа, и лицо у женщины опухло, глаза казались маленькими щелками, а дреды растрепались и распушились. Издав недовольное «мее», Ахура поплелась умываться и приводить себя в порядок, потому что на морских чудовищ обитатели порта и так насмотрятся, а приходя в Кракена они, вероятно, хотят лицезреть только относительно красивых барышень.
     Спустя час, размалеванная по последней болотной моде и замотавшая свои дреды в высокий тюрбан на голове, горделивая наместница спустилась в общий зал и сразу принялась отмахиваться от мужчин, которые наперебой приветствовали ее. Одни были рады возвращению баронессы, другие просили занять денег или угостить выпивкой. Отрицательно качая каждому головой, она очень удивилась, когда перед ней предстал юнец в плаще и шляпе, из-под которой выбилась серебристая непослушная прядь.
     Ахура несколько секунд непонимающе смотрела на молодого человека и не понимала, издевается он или как, а потом вдруг хлопнула себя по лбу.
     - Сахарочек! – обрадовавшись старому знакомому, вскрикнула Загалу и потянулась нежно щипать горе-пирата за щеку. Закончив с унижением санатора, который изо всех сил старался казаться мужественным, она хлопнула того по плечу и уже собиралась расспросить его, как жизнь молодая, как он мигом побледнел и слился со своими волосами, - пошли-ка.
     Быстро переместив свою руку на второе плечо Вергилия, Ахура приобняла его и повела в угол таверны, наиболее темный и уединенный. Столик в нем уже был занят квартирмейстером «Ярости», который уговаривал одну из портовых девок уступить ему в цене. Махнув той рукой, она бросила «Я добавлю, проваливайте» и, поймав на себе восторженный взгляд пирата, усадила блондинчика за стол.
     - Нет, чтобы проведать Ахурочку просто так, ай-ай, - покачала она головой, притворно хмуро глянув на парня и жестом подзывая паренька, который мог бы принести ей утреннего эля, - ну да ладно, поругаю тебя потом, сахарочек. Что стряслось?
     Женщина озабоченно посмотрела на санатора, умилившись его обеспокоенному виду и, поймав выбившуюся белую прядь, убрала ее от острого молодого лица.

Отредактировано Ahura (2015-10-06 17:42:47)

     Без конца отвлекаясь на проходящих мимо пиратов, которые спешили поздороваться с баронессой и пошло пошутить о том, откуда она приехала – традиция у них такая была, что ли, или каждый считал себя таким гением юмористических острот? – Ахура сцепила зубы и закатила глаза. Глянув на Вергилия и закатив глаза, она как бы спрашивала его, понимает ли, почему она не смогла спуститься раньше, и настоятельно затребовала свой утренний эль. После того, как пузатая деревянная кружка опустилась на стол в единственном экземпляре – в конце концов, щедрость не должна превращаться в расточительность – женщина отхлебнула напиток и, не стерев пивную пенку над верхней губой, откинулась на стуле, погладив себя по животу.
     - Ох, миленький… - протянула она, когда ее молодой дружок принялся оправдываться на попытки показушно пожурить его за отсутствие внимание к баронской персоне. Не то, чтобы Ахура была завидной невестой, но и Верг едва ли бы смог составить кому-то конкуренцию на Тиле. Тем более, ее супругу. Женщина понадеялась, что парнишка самоиронизирует, поэтому, пока тот не наплел еще чего-нибудь, что заставит ее захотеть запрокинуть в себя эль целиком, она покачала головой и остановила его, - не бери в голову. Ахурочки самой почти не было в Виргате в последние недели…
     Наместница порта уже начала было, как обычно, пускаться в долгие разговоры о том, как она проводила время с момента последнего визита санатора, забыв вовремя захлопнуть рот, однако тот весьма вовремя перебил ее. Молча поблагодарив парня за то, что не дал ей превратиться в одну из тех болтушек, что затыкаются только когда спят, едят или сосут чей-то член, Ахура облокотилась на стол и изогнула бровь, слушая бесконечные водопады лести, что Верг проливал на ее голову. Истина постепенно начала проявляться – ему что-то было нужно от нее, иначе бы он не начал захваливать Королеву Болот. В противном случае, Загалу бы не удержалась и приложила бы ладонь к его лбу, дабы убедиться, что юный пират не бредит.
     - Но чуточку меньше, чем эта Альварес, так? – хмыкнула баронесса, снисходительно глянув на Торбьера, который вновь принялся смущаться и краснеть, только теперь уже, видимо, по совершенно иным, нежели прежде, причинам. О том, что главная конкурентка Ахуры завела себе молодого любовника с волосами лунного цвета, сплетничала вся Виргата. Точнее, конкурентной Загалу Кармен вовсе не считала, но это не делало ее менее подозрительной и недоверчивой в отношении молодой и красивой женщины, которая могла просто выйти из своей таверны и половина моряков уже сбегались к ней на порог, вне зависимости от того насколько дряную выпивку она подавала, и как готовил ее кок. Признаться честно, наместница вообще первое время отказывалась верить в эти слухи, поскольку пирата с таким цветом волос она знала всего одного, и все указывало на него, но юный, пусть и амбициозный Верг, едва ли казался ей покорителем женских сердец. Тем более, таких, как у Альварес, которая была довольно разборчива в своих связях. И пусть даже мелкого укола ревности, будто санатор променял ее таверну на чужую, владелица Кракена не испытала, все же некое беспокойство о том, что женщина может использовать парнишку, ее не оставляло.
     - Сахарочек, давай уже ближе к делу, а? – махнув рукой на его долгую прелюдию, Ахура залпом осушила почти половину своей кружки, утерев рот тыльной стороной ладони и постучав пальцами по столешнице. Не то, чтобы монолог Вергилия ее утомил, но чернокожая предпочитала, когда дела с ней ведут конкретно и не размазывая сопли, а потому поторопила его. Ответ паренька, впрочем, заставил женщину задуматься, и та внимательно рассматривала его, пока он ожидал своего приговора.
     - И кем же может работать твоя сестра в моей таверне? – спустя пару минут размышлений, поинтересовалась баронесса. Все места обслуживающего персонала были у нее давно разобраны, в дополнительных людях она не нуждалась… разве что только блондинчик не хотел пристроить родную сестру как одну из продажных девок, но тут Ахура едва ли могла бы помочь. Она была владелицей таверны, а не борделя, да и в ее голове не укладывалось, будто этот хитрый, но невинный мальчишка, мог бы продать родную плоть и кровь. Сцепив пальцы замком, она немного посерьезнела, - как ты можешь заметить, у меня здесь даже комнаты убирают одни мужики, чтобы эти голодные матросы не распускали свои длинные руки. Твою сестру здесь сожрут с потрохами или изнасилуют, а на беготню за ней у меня как-то нет времени.
Королева болот развела руками и пожала плечами – просьба Вергилия, казалось бы, не была лишена адекватности, но предлагать пиратской баронессе стать нянькой…
     - К тому же, ну чем ты можешь заплатить мне, дорогой? – склонив голову, спросила женщина, понимая, что при ее доходах, любые деньги санатора едва ли будут сравнимы даже с ежедневной прибылью от продажи эля.

     - Марис Великий, Сахарочек! Ну я же шучу! - Ахура прыснула, глядя на то, как зарделся санатор, пытаясь оправдаться за свои отношения с владелицей конкурирующей таверны. Гоготнув, женщина утерла рот от пивной пены и добродушно посмотрела на паренька, - у меня так-то муж есть, и он... - она многозначительно сжала губы и покачала головой, словно вспоминая, что именно и как именно он охарактеризовывался в ее сознании, а потому прикусила язык и мотнула головой, рассудив, что этому юному и почти невинному сознанию - при этих мыслях она снова еле заметно хихикнула - уточнения не требуется, поспешила сменить тему, - в общем, я за тебя рада. Но опасайся ее. К ней, говорят, даже Хиль клинья подбивал, а она ему от ворот поворот дала. А ты, милый...
     Поведя бровью, Загалу поняла, что рискует наговорить лишнего и как-то задеть Вергилия, ведь вполне очевидно, что она привела мужественного и брутального капитана в пример отнюдь не для того, чтобы продемонстрировать, насколько велики шансы санатора завоевать действительно искреннее расположение Альварес. Впрочем, Ахура мысленно шлепнула себя по рукам - мало ей было постоянного няньканья со всеми матросами ее таверны и одного большого Рикардо в придачу, который уже и не сына ей заменял, а все девяносто девять проблем, как говорится, так она еще и вздумала печься об этом юнце. По хорошему, он был приставлен к кораблю Эдвены, вот пусть она с ним и возится, а ее дело - угощать да любезничать. И сестер пристраивать, как выяснилось. Сложив руки все тем же замком, наместница откинулась на спинку стула, удивленно слушая рассказы Торбьера о талантах его Мисти.
     - Она что же у тебя, отличается развитой мускулатурой? Или она у тебя... способная, как и ты? - хмыкнула пиратская баронесса, представляя себе, как какая-нибудь из ее девчонок пытается выбить из мужиков деньги уже после свершившегося действа. Бывала в ее таверне одна такая добрая душа, Лейла ее звали, кажется. Сначала она позволяла пользоваться собой в долг или с большими скидками, веря в то, что вот-вот пират получит свою добычу и осыплет ее золотом. А потом получила гордый статус местной давалки, и к ней приходили и брали ее уже безо всяких обещаний. И как она не дралась, рыдала и не ныла Ахуре о том, что ею в очередной раз воспользовались, поделать было уже ничего нельзя. Продержалась она так с полгода, пока не залетела от кого-то, и один из добрых моряков не забрал ее с собой. Говорят, он дал ей кров где-то в округе Рейна, взамен на то, чтоб она бесплатно обхаживала его друзей. Отличная перспектива.
     Дабы не удаляться в туман воспоминаний, Королева Болот пожевала нижнюю губу и внимательно уставилась на Вергилия, словно взвешивая в собственной голове, как ей поступить. С одной стороны, острой на язык девчонке, которая сможет за себя постоять, в Кракене опасаться толком нечего. С другой же, если она повторит судьбу Лейлы, Ахуре будет мягко говоря неловко перед Вергилием.
     - Хорошо, допустим... найти занятие для твоей сестрицы я смогу. Чем черт не шутит, может, она приглянется Рикардо, и тот сам о ней похлопочет, - осенившая женщину мысль найти своему помощнику подружку, о которой еще не известно доподлинно, сколь широкий ассортимент мужских достоинств она повидала, развеселила и даже воодушевила ее. Парнишка был на удивление высоких моральных устоев, а потому с ним в этом плане были небольшие проблемы. Однако теперь Ахуру волновали более насущные вопросы. Конечно, она могла по старой дружбе и просто уступить девчонке комнатушку, да позволить ей делать все, что заблагорассудится, однако... однако она не стала бы одной из самых богатых женщин Тиля, если бы бросалась деньгами и методами их заработка на право и налево.
     - Вылечить... - смакуя это слово, баронесса перебирала в памяти моменты, когда кто-либо из ее близких страдал от такой хвори, которая не поддавалась бы лечению обыкновенными отварами или заговорами ее матери, - вылечи мою сестру от безумия, - гоготнула она, дойдя в своих воспоминаниях до гериотских болот, но мигом отмахнулась. Ну откуда Вергу знать ее сестру, да и лучше бы он был маледиктом, все бы лучше сработало. К тому же большую часть года санатор проводил на Призраке, а, значит, в экстренных ситуациях от него едва ли был бы толк. Постучав пальцами по столу и подперев щеку рукой, женщина протянула, - нет, забудь. Она неизлечима. Да и будет подозрительно, если с ней вдруг захочет познакомиться блондинчик. Я подумаю, чем ты сможешь мне пригодиться, ага?