- Нет, мне непременно хочется медовых коржиков!
- Но.. миледи, у нас нет меда и лекарь сказал, что Вам нельзя..
- Я знаю, что он сказал, - проворчала Дейна, несколько неуклюже устраиваясь в кресле, - но мне все равно хочется, а желание госпожи – закон.
- Да, миледи. – Служанка присела в поклоне и вышла, решив  для собственного спокойствия, что проще будет напустить на капризную госпожу лекаря. - Оно так правильней будет, верней. Пусть выслушивает и увещевает, ему за это денежки плачены, а наше дело маленькое, сказали – пошла и сделала.
Дейну утомляла жара, раздражала суета вокруг своей особы,  и вообще, ей было тяжело, так как ее время подходило. Обычно спокойная и доброжелательная, она  к концу беременности стала раздражительной и придирчивой. Это состояние усугублялось невозможностью спать на животе, собственной неповоротливостью и тайной тоской по плотским удовольствиям, не возможным в ее положении. Маленький виконт (Дей надеялась, что это будет мальчик) не давал мамочке отвлекаться, усердно ворочался, пинался, особенно когда  поблизости не было отца. Может его голос успокаивал еще не родившегося малыша, или принцесса сама была спокойней, но факт оставался фактом, приезду Артура в тайне радовалась вся замковая прислуга, она прямо вздыхала с облегчением, стоило хозяину вернуться домой.
Наверное,  каждая молодая женщина, поняв, что у нее будет ребенок, первым делом подходит  к зеркалу, поворачивается боком,   разглядывая себя, гладит еще плоский живот и думает, как будет выглядеть через несколько месяцев, понимая, что теперь ее жизнь меняется.  Дейна не стала исключением. Наблюдая, как округляется животик, и наливаются груди, она точно так же, как и все женщины, носящие ребенка в первый раз, тревожилась о пустяках и боялась предстоящих родов, иногда становясь до смешного перепуганной, от чего раздражение на суету прислуги только возрастало. Правда, с появлением в ее жизни виконта, ей открылась еще одна сторона, которую люди обычно не замечают. Все краски мира, звуки, запахи – все стало острее, как-то глубже, насыщенней. Теперь нельзя было не услышать где-то скребущуюся мышку, оттенки пения птиц в саду, или, (о боги!) миндальничание  любимой служанки с дворцовым лакеем! Мерзавка!
Это раздражение накатывало как морской длинный вал, накрывало с головой, а потом отпускало, уходило, оставив абсолютно разбитую девушку, похожую на обломок кораблекрушения. Подметив за собой такую особенность, Дей старалась выставить из покоев всех, побыть одной, почитать или повышивать. Но больше всего ей нравилось  сидеть в кресле в дальнем уголке парка, где старые клены давали густую тень, трава качалась под ветром, блестела острыми кромками, где мерцали в зелени островки  ромашек. Иногда еще зеленый узорчатый лист слетал с высоты, ложился на колени графини, она поднимала его за длинный черешок, смотрела сквозь него на свет, любуясь красотой тонких жилок, и думала ни о чем. То есть, мыслей было много, но они летели, как облака над озером, даря воде лишь мимолетное отражение и не оставляя следа.  Иногда она грустила, не понятно для себя самой, находя причину в любой мелочи, ни  кем не разговаривала и на вопросы не отвечала. Тогда она бродила, как уставшее  привидение,  не спеша, молча, находя удовольствие в движении.  От ее былой стремительности не осталось и следа, с таким круглым животиком не побегаешь. Ей на замену пришла степенность, неторопливость движений, осторожность и, к сожалению,  раздражительность.

Артур большую часть времени отсутствовал, срок приближался, с каждым днем становилось все тяжелее от давящей жары, но пуще всего от одиночества. Сегодня Дейне было грустно. Посидев в кресле, она решила пройтись, поглядеть, чем там занимаются повара, навестить свои клены. Явившийся лекарь только укрепил ее в своих стремлениях, правда, она не отказала себе в удовольствии поприпираться с ним, но в итоге сдалась, ограничившись лишь ранним яблоком, и под стоны «и воды много не пейте, миледи!» удрала от зануды в парк. Даже на кухню не зашла.

Отредактировано Deyna Myrcell (2015-09-09 08:18:09)

Дорога, почти тропа, пересекала поля , чётко очерчивая границу между золотой пшеницей и фиолетовой лавандой, зелёным льном и чёрной распашкой. В глаза бросались чёткие линии квадратов и прямоугольников, разделённые где широкой межой, а где и живой изгородью. Работа не прекращалась ни на один миг, тем более, что в поля были направлены воины, выступающие едва ли не в качестве надсмотрщиков. Жёсткий плановый режим ведения хозяйства был безусловно в стиле нового графа Хермшира, и это давало результаты.
Слаженный и жёстко организованный, почти синхронный труд сотен людей производил впечатление на любого зрителя , в том числе и на молодого Дальмонта, весьма впечатлительного и эмоционального человека. При том, нужно отметить, что будущий барон редко покидал своё жилище, поэтому любые путешествия производили на него особо сильное впечатление. Вот и теперь он так увлёкся созерцанием, что едва не пронёсся мимо небольшой группы хорошо вооружённых людей, не признав в их числе самого хозяина всего этого великолепия.
- Стой! Останови ка - окрикнул кучера  Бринмор - Да это ни кто нибудь, а сам Артур Уорчестер! Сколько же прошло? Да уж года два не меньше... Что? Да, ну конечно, ужин, как же можно отказаться от такого гостеприимства. Обязательно буду, а Дейна, молодая донна, надеюсь в состоянии с нами беседовать, в её интересном положении?.. О! Нет-нет, я обещал Сабине не, гм... умеешь ты поставить меня в неловкое положение, право слово.
И т.д. и т.п. Бринмор буквально налетел на графа, обнимая друга которого не видел очень давно.
- Да, да, тут у тебя красиво, я аж залюбовался пока ехал, чуть мимо не проскочил! Это "фантастико!" всего за год, брависсимо маэстро Артур! Брависсимо! Я как раз привёз горный кальвадос, покраснеет нос, пить ли? Не вопрос! И медовых коржиков, и вообще мне тоже есть чем вас удивить.
Бринмор то аплодировал своему другу, то показывал содержимое дорожного сундука.
- Вижу вы без экипажа? Не хотите воспользоваться моим? В миг долетим до Уотерфолла. Как там, кстати, ваш восхитительный водопад?

Так расспрашивая и получая ответы, а иногда и не получая из-за всё новых вопросов, дон Бринмор добрался до палаццо Каскато аль Маре, верно служившего в ту пору резиденцией Уорчестеров. Там к их компании добавилась хозяйка, радушно, насколько позволяло ей её положение и состояние, встречавшая гостей у парадного входа.

- Барон! Я счастлива Вашим приездом! Мне очень не хватает друзей в такое сложное для меня время!
Приветствовала Бринмора графиня, чьё положение давало о себе знать и в жестах, и в походке, и, казалось даже в голосе, принявшем большую глубину и силу. Её фигурка, ещё недавно точёная и, будто вырезанная лучшими мастерами по слоновой кости из Авелли, теперь скорее напоминала гипертрофированно женственные изваяния древней Балморы, что впрочем не портило донну Дейну. Наоборот, она перестала казаться какой-то недоступной чужеземкой, обратившись в земного, вполне приятного и живого человека, а вернее двоих, с одним из которых миру ещё только предстояло познакомиться.
- Правда? Я, честно признаться, опасался, что буду незваным гостем... А, ладно, шучу! Позволите поцеловать вашу ручку?
- отвечал наследный барон с той же энергией, будто долгий путь и не утомил его совсем.
Ручка графини внезапно сжалась и она схватилась за живот, но улыбка на её экзотическом и загадочном лице, слегка располневшим в последние месяцы, но от того не потерявшем своей привлекательности, смягчила тот беспокойный взгляд, который бросил на неё дон Бринмор.
- Я хотел было предложить вам кальвадос, но пристраститься к алкоголю в том возрасте, когда и возраста то ещё нет, сродни грехопадению, поэтому, может вас обоих успокоит медовый коржик?
С этими словами он неуклюже полез в суму, услужливо поднесённую одним из слуг и выудил оттуда нечто медовое, бисквитное и марципанное, пряный запах, которого был не менее оглушительным, чем внезапный трубный глас.
- Прохладительного? В моргардских лесах растут такие ягоды, которые очень хорошо дополняют другие, растущие в Андервудширских горах, а моя покойная бабушка, да хранит её мать заступница, умела готовить из них чудеснейший морс. Это уникальный рецепт, который хранится только в нашем семействе, но, впрочем, бутылочку другую я захватил, так, чисто из привычки и предусмотрительности.
Продолжал Бринмор, поддерживая донну под локоть и тем самым выполняя её просьбу. Естественно он уловил лукавство в тоне Дейны и даже обернулся на Артура, но увидев его одобрение, со спокойным сердцем последовал в гостеприимные объятья нового молодого Хермшира, который рождался в эти дни, здесь, на террасах Уотерфолла.

Отредактировано Brynmor Dalmont (2015-09-24 21:53:19)