- В каком смысле - Сенатор? - опешила Домицилла, привставая со своего кресла и вглядываясь в лицо вышедшего на песок гладиатора. Оратор - если только она не ослышалась - ясно сказал о том, что на арене ожидается настоящий, Тууб его забери, Сенатор, и не в качестве гостя или покровителя, а в роли бойца. Патриции в своих ложах мигом заозирались, принялись совать мизинцы в уши и протирать глаза. Несмотря на то, что Клавдий подле нее казался спокойным и невозмутимым, Флавия нервно подпрыгивала, стараясь разглядеть черты какого-нибудь старого деда или полоумного мужчины, которые, по словам ее брата, и наводняли Сенат. Сама она, к своему счастью, знала дай боги десяток этих умудренных опытом мужей, которые были лояльны номарху и регулярно посещали его дворец. Среди них как правило были лишь великовозрастные патриции, с ног до головы закутанные в белоснежные тоги с ярко-красными лацканами, которые никогда не вели разговоров о политике, предпочитая услаждать слух Флавии исключительно комплиментами ее красоте. Были среди них даже те, кто не раз отводил ее в сторону и старался уколоть тем, что патрицианке в столь почтенном возрасте уже просто неприлично ни разу не быть замужем, откровенно предлагая свою кандидатуру, однако сестра номарха была непреклонна. Иными словами, не зная почти ничего о том, как выглядят и что собой представляют Сенаторы, меньше всего балморийка ожидала увидеть на арене молодого золотоволосого мужчину, чьи мышцы, смазанные золотистым маслом, слепили в столь солнечный день.
- Он недавно в сенате. Сядь, не веди себя, как невоспитанная плебейка, - одернул ее Клавдий, заметивший, как загорелись глаза его сестры при виде столь необычного гладиатора. Не то, чтобы Флавия ощутила заинтересованность вполне определенного плана, но послушать совета брата она никак не решалась. И что вообще могло заставить патриция ступить на песок арены и рискнуть собственной жизнью? Надежда на то, что мудрый и благородный правитель помилует его? Но, даже если так - каково будет свободному мужчине жить с таким позором, окутывающим отныне его имя? Должно быть, этот Понтий был безумцем или глупцом, очевидно не понимая, что он делает. Закусив губу, Домицилла во все глаза наблюдала за разразившейся на арене схваткой, и номарху пришлось самолично потянуть ее за край столы, чтобы усадить на кресло.
Фыркнув и посмотрев на Клавдия - она понимала причины его ревности и потому только больше развеселилась - девушка сложила руки на груди и с жадным взглядом принялась наблюдать за сражением. Обезумевший Сенатор вышел против Чемпиона в главном бою и держался довольно неплохо. Несколько раз Флавия чувствовала за своей спиной, как охают от ужаса рабыни и патрицианки, увлеченные битвой. Вот гладий проходит в сантиметре от чемпионского города, а вот трезубец Чемпиона Луция вонзается в землю, на которой секунду назад стоял Понтий. Сама же она подобного волнения не испытывала - напротив, в ней смешалось довольно много эмоций, относительного того, что столь достопочтенный гражданин вышел на поле брани. С одной стороны, если он выживет, его слава возрастет с утроенной мощью, как и уважение балморийцев, а любая женщина сочтет за честь отдаться ему во всевозможных позах и умереть в экстазе у него на члене. С другой же, Понтий поступал ужасно беспечно, выходя на гладиаторский бой и являясь столь важной персоной на острове. Так, ненароком, любой раб может подумать, будто он равен не то, что своему хозяину, а самому Сенатору! Игры всегда были развлечением для господ, на которые можно смотреть, но не участвовать, рискуя своим положением и жизнью.
Потирая подбородок, сестра номарха так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как Тиберий повалил на землю Луция и занес над ним свой гладий. Трезубец Чемпиона был отброшен в сторону и защищаться тот не мог, а потому его рука взлетела вверх, умоляя номарха пощадить его жизнь. Встрепенувшись от напряжения, Флавия с задором посмотрела на своего брата, наблюдая за его сосредоточенным лицом. В голове у Клавдия явно шло свое небольшое сражение, и он продумывал тактические ходы для своего решения. Он долго облизывал губы и переводил взгляд с Луция на Понтия, пока, наконец, не выставил вперед руку с опущенным вниз пальцем. Этого она и ожидала - ее брат частенько делал именно такой выбор, считая, что если рабы перестанут умирать на арене, они будут хуже тренироваться. Толпа неодобрительно заревела, не желая терять полюбившегося им во стольких битвах Чемпиона. Кивнув и отвернувшись от Клавдия, Домицилла уставилась на арену, где Понтий вовсе не спешил с вынесением своего собственного приговора. Наигравшись с номархом в гляделки, он опустил свой гладий и протянул потерпевшему руку, помогая встать. Балморийцы взорвались одобрительными возгласами и аплодисментами, а сестра номарха, непонимающе тряхнув головой, сорвалась с места прочь из номаршеской ложи.
В кулуарах амфитеатра стоял отвратительный запах мужского пота, мочи и крови. Сваленные в груду мертвые тела поверженных гладиаторов нагревались на солнце и привлекали к себе мух и прочих насекомых, не прибавляя этому месту особого очарования. Накрыв нос тонким рукавом своей персиковой столы, Флавия пробиралась между оголенных мужчин в клетках и их суровых надзирателей, прямо к дальней комнате, которую обычно отдавали Чемпиону для восстановления. Когда она переступила порог небольшого душного помещения, множество мужей, окруживших и поздравлявших Сенатора, мигом отступили от него и склонили свои головы перед патрицианкой. По углам разбрелись и рабы, оказывающие победителю первую помощь, скрывшись в тени. Девушка подняла глаза на нового Чемпиона и убрала от лица легкую газовую ткань.
- Все прочь, - скомандовала она, прогоняя любые лишние уши и глаза. Замешкался только лекарь, державший в руках увесистую чашу с какой-то серой вязкой субстанцией, подозрительно пахнущей водорослями. Закатив глаза и забрав снадобье у мужчины, Флавия самостоятельно опустилась на скамью рядом с Понтием, подогнув под себя одну ногу, и обмакнула палец в неприятной кашице. Помогать мужчине с ранами она, впрочем, не спешила.
- Сенатор - гладиатор... - протянула она вместо приветствия или представления себя, вглядевшись в перепачканное кровью и пылью лицо Тиберия, - мой брат обезумел и наградил Сенаторов новыми обязанностями, или это Ваша инициатива, Понтий?
Патрицианка изогнула бровь, склонив голову и прищурившись. Она толком не понимала, что именно привело ее в эту обитель мускуса - желание получить ответы на свои вопросы, или простое изумление, вызванное тем, что мужчина посмел ослушаться номарха. Немного подождав, она аккуратно мазнула перепачканным в снадобье пальцем по плечу Сенатора и сделала вид, будто отвлеклась на его раны.
- Судя по выражению лица Клавдия, права распоряжаться жизнями гладиаторов он Вам не дал... Умереть на песке арены Вы не боитесь, а как насчет руки номарха?
Отредактировано Flavia Domitilla (2015-08-18 05:11:11)