Стоял невыносимый зной, не спадавший на протяжении нескольких недель к ряду. От жары мало спасали даже бесконечные кроны деревьев, сплошь пронизанные солнечными лучами и тенями. Желтая трава, выжженные посевы, падаль и горячая, словно подогретая в печи, дорожная пыль, облаком клубящаяся вслед за конскими копытами. По безлюдной дороге верхом на превосходной лошади, казавшейся очень уставшей, и покрытой грязью плелся всадник. На нем был кожаный казакин, сверху расстегнутый, и кольчуга. У седла висели шлем и меч. Голова и лицо были закрыты суконным капюшоном.
В какой-то момент позади послышался быстрый цокот копыт и возглас кучера: «Дорогу!» Всадник повернул лошадь к обочине и поднял взгляд на пронесшуюся мимо повозку. Из ее окна высунулась хорошенькая головка девушки. Пряди ее темных волос выбились из прически и образовывали подобие шлейфа. Любопытные черные глаза удостоили мужчину у обочины мимолетного взгляда и понеслись дальше, разглядывать все новое, что попадалось им на своем пути. Она была юной и свежей как сама весна настолько, насколько таковыми могут быть лишь очень молоденькие женщины. Какое-то время всадник на лошади смотрел в след промчавшейся нимфе. Но вскоре немолодая дама, ее сопровождавшая (вероятнее всего, нянька или мать), одернула девушку и та  спряталась в тени занавесок.
«Будь она моей женой, из Кингсбриджа я бы не вылезал», - невольно подумал мужчина и усмехнулся, поразившись, какие глупые мысли иногда посещают его светлую голову.
На горизонте показалось крохотное поселение, где всадник и решил сделать остановку.
Солнце, тем временем, давно перевалило за полдень.
- Не следовало бы одинокому путнику ехать той дорогой, - предупреждал хозяин харчевни, узнав о планах своего гостя, - Здешние леса славятся тем, что там часто устраивают засады разбойники. Особенно, в темное время суток.
- Ты смеешь мне указывать? – спросил незнакомец голосом, в котором слышалась привычка повелевать, - Да будет тебе известно, что в одиночку я объездил весь Моргард, так что здешние леса меня не страшат. – Попутно поинтересовался он увиденным экипажем и в ответ услышал, что таковой в этом заведении не останавливался.
И не успел он отъехать от последней стоянки и нескольких миль, как испуганный лошадиный храп тихо послышался где-то вдалеке. Мужчина ударил пятками в бока своей лошади и вскачь понесся навстречу тревожному реву.
«Слишком поздно», - твердил внутренний голос, «Слишком поздно», - подтверждало и увиденное. Поляна. Пересечение дорог. Очевидно, повозку поджидали. Кучер, с перепуга решивший, что на них напали ведьмы и колдуны, все время призывал святых обрушить на разбойников гнев Богов, но все же пытался предпринять попытки защитить своих господ. Алая кровь, хлынувшая из горла, закончила его причитания.
Сработали быстро и четко. К моменту, когда рыцарь добрался до места трагедии, от налетчиков и след простыл. Ищи-свищи их теперь по лесам. Пять мертвых тел, одно женское. Однако, нимфы среди них нет. Тогда всадник быстро, стараясь делать как можно меньше шума, спрыгнул с лошади, поспешил выхватить меч и надеть шлем. Осмотрел под ногами землю. Среди прочих ему удалось разглядеть маленькие следы женских ног, уводящих в чащу. Впрочем, убегавшую женщину заметил не только он, ведь за маленькими тянулись и следы многим больше.
На этот раз удача улыбнулась рыцарю, и поспел он как раз к тому времени, когда двое разбойников нагнали свою жертву. Третий заметил королевского рыцаря и сзади схватил его за шею. Марцеллус ударил напавшего рукоятью меча, угодив прямо в живот. Но немытый тип оказался упорным и только сильнее сжимал пальцы. Тогда рыцарь левой рукой вынул кинжал и ударил еще раз, отбивая при этом удар подоспевших подельников. Первый получил удар, разрубивший ему голову, другой копьем сбил не застегнутый шлем с головы Марцеллуса и тут же получил ответный смертельный удар. У нападавших было весьма и весьма посредственное вооружение, что и сыграло на руку Миргарду. Девица же, вероятно, не разбирая дороги, врезалась в дерево и теперь без сознания лежала на земле.
Мужчина ощупал быстро покрывшееся синяками горло и склонился перед девушкой, ударив пару раз для верности ее по щекам, приводя тем самым в сознание. Однако девица оказалась проворной, выхватила его же кинжал и полоснула по лбу.
- Мерзавка бестолковая, - отпрыгнув от маленькой разбойницы, сказал Марцеллус, рукавом вытирая хлынувшую кровь со лба, -  Я помочь тебе хочу! Эй?.. Ты понимаешь, о чем я говорю? – но, похоже, от пережитого девица была явно в расстроенных чувствах, отключилась практически сразу же и в сознание больше не приходила. Пришлось в очередной раз сыграть в благородство (хотя внешность прекрасной незнакомки с ее развратной красотой вызывала скорее похоть) и возвратиться обратно, чтобы оставить несчастную на постоялом дворе, вручив трактирщику и его супруге кошелек за хлопоты.

Невыносимый зной, плавящий крыши домов и головы людишек, снующих по городу. Угораздило же какого-то умалишенного задумать в такой день празднество. Угораздило же Марцеллуса Миргарда в такой день очутиться черт знает где… где-то в Боршире, кажется? Впрочем, если Миргарду захотелось вдруг убраться из столицы, было бы желание – а архиважную причину своему отсутствию он всегда найдет. Так случилось и в этот раз. Официально он наносил дружеские визиты немаловажным борширским дворянам, вот только в селении, в котором он сейчас находился, семьи, входящие в число тех «немаловажных», не проживали. Зато проживала прехорошенькая пухлогрудая брюнетка Марла с выдающимися способностями. Правда, у этой женщины был один существенный недостаток, а именно ревнивый муж, которого угораздило сначала увезти жену из столицы и спрятать в этом захолустье, а теперь и явиться домой не вовремя. Да так не вовремя, что незадачливому любовнику и единственному брату короля по совместительству пришлось прыгать из окна второго этажа прямо на площадь, где шумели, смеялись и попросту расхаживали люди.
Приземлился Марцеллус удачно, в грязь лицом не ударил, и практически на ногах стоял. Если бы не шатался еще при этом, так вообще цены бы его прыжку, считай, не было. Вот только одна загвоздка: вывалился он как раз за спиной какой-то дамы, которую, похоже, то ли испугал, то ли смутил своим появлением до чертиков.
- Миледи, - отвесил он неуверенный поклон женщине, - Прошу прощения. Пугать вас я не хотел, - взгляд искоса и… и как будто лицо ее показалось ему знакомым. Может, она при дворе когда засветилась? Навряд ли. Едва ли она смогла уйти оттуда не полапанной кем-то из Мирцеллов, а, следовательно, быть не запомненной пытливым умом Марцеллуса. Лица он запоминал на редкость хорошо. Значит, не в Ардоре сия дама была им увидена.
- Вы, вероятно, сочтете меня пустозвоном (и, на самом деле, отчасти будете правы), но мне отчего-то дико кажется, что мы с вами встречались когда-то. Скажите, в вашем роду нет волшебниц (за слово "ведьм" можно и веером по башке отхватить), смогших наслать на меня сон, в котором я видел вас? Ведь, увидев вас в реальности, я едва ли смог бы забыть ваш  прекрасный облик.

Преследование вышло далеко не таким захватывающим, каким, зачастую, рисуют его в своих лживых песнях вруны с большой дороги. Побег от пристального взгляда бравых солдат оказался до обыденного прозаичным действием. Стоило только свернуть, как показалось бы, не туда, направиться в обратную сторону – и толпа служителей закона оказалась не у дел.
«М-да, следопыты из вас те еще», - радовался своей удачливости Миргард. Мысленно поблагодарил силы небесные за недолгую пробежку и помолился, чтобы королевская стража обладала большей сообразительностью, нежели эти люди. Хотя, ему ли жаловаться. В его положении незадачливость солдат сыграла скорее на руку.
Ссутулившись и вжав голову в плечи, совсем как замерзший воробей, Марцеллус, вопреки жаре, сильнее закутался в плащ и, для верности, сделал еще несколько маневров, прежде чем вернуться на площадь. Черноволосая исчезла с прежнего места, однако зоркий глаз лорда Кингсбриджа вскоре отыскал ее среди базарной толпы, углядевшей что-то пестрое в торговой лавке. Устроившись на безопасном расстоянии поодаль от девушки, мужчина наблюдал, как часто поворачивается ее голова, рассматривая безделицы, как мягко скользят ее пальцы, едва касаясь предлагаемого ей товара, как легки ее движения. Он любовался ею. И то ли в благоразумного рыцаря бес вселился, то ли жара в голову ударила, но в тот момент он вдруг твердо и упорно решил, что эта женщина должна находиться в его апартаментах (в постели то бишь), а не шляться по затертым улицам. Кем бы она ни была. Ее добровольное согласие, впрочем, совершенно не обязательно.
Проследив за девушкой до дома, где она, по всей видимости, остановилась, Марцеллус притормозил у угла на противоположной стороне улицы и огляделся: место так себе, райончик и того хуже. Пьянчуги, которых только что выбросил хозяин таверны, шлепнулись в пыль; продажные женщины, коих, в силу их внешности и исходящего смрада, захотеть мог только моряк дальнего плаванья; попрошайки; дети в лохмотьях – и весь этот парад уродов венчала вывеска «Веселый пони». Жизнеутверждающее название на фоне всеобщего хаоса!
Решив, что в таком месте надо постараться привлекать к себе как можно меньше внимания, мужчина двинулся к двери под вывеской. Сказать, что он привлек к себе внимание – ничего не сказать. Появление нового лица вызвало у завсегдатаев заведения, как минимум, настороженность.
- Чего изволите? – спросил сурового вида мужчина, смерив недобрым взглядом едва миновавшего порог Миргарда.
- Я ищу женщину, - тучный мужчина криво ухмыльнулся.
- Однако, далеко вы за ней забрались. Ужель поближе никого не нашлось?
- Смуглую, стройную, волосы цвета вороного крыла. Явно не из здешних, - продолжал Марцеллус, не внимая ужимкам трактирщика. Положил перед собой кошелек и пододвинул к собеседнику, - Так что? Видели здесь такую?
Где-то за спиной у Миргарда в темном углу зала кто-то активно зашевелился. Со словами, гласящими примерно следующее: «А ты чё такой красивый здесь забыл?» компания лиц с сомнительной репутацией обступила его со всех сторон. Пришлось милостивым господам пояснить всеми известными способами цель его визита. В конце концов, судари за весьма умеренную плату согласились помочь Марцеллусу осуществить его замысел и доставить «кузину» по указанному адресу в Ардор. С предоплатой, разумеется. Куда нынче, в век прохвостов и проходимцев всех мастей, без предоплаты!
Заказав для "родственницы" бутылку вина (не розовое, конечно, но что боги послали), мужчина посмотрел в след служанке, отправляющейся в комнату постоялицы – и условился с новыми компаньонами воплотить план этой же ночью.

Неделю спустя лорд Миргард по обыкновению находился при дворе. Торчал он там, как правило, по надобности и без нее, по воле короля и по собственному желанию. Слушал пустую болтовню светских дам, внимал сплетням и делился новостями из собственной жизни. Обещал нанести визиты чуть не половине двора в первый же день своего появления после длительной, по мнению некоторых, отлучки. Вид его разительно отличался от того, что имел он при последней встрече с похищенной незнакомкой. Теперь никто и ни при каких обстоятельствах не принял бы его за вора. Шитый золотом камзол с изображением герба правящей семьи, перстни и меч ордена.
«А двор все такой же гадюшник», - сделал вывод Марцеллус и после обеда решил смыться подальше от нарядной суеты, в которую так удачно вписывался. Появился слуга. Передал записку, ознакомившись с которой, мужчина явно повеселел и решил сбежать в свой дом немедленно.

- Обошлось без происшествий? – без интереса спросил Марцеллус предводителя доставщиков дикой женщины. Впрочем, по виду и главаря, и некоторых членов банды, можно было догадаться, что это не соответствует действительности. Окончательно расплатившись за услуги, мужчина жестом выпроводил бывших компаньонов и посоветовал тем поскорее убраться из столицы.
- Вы привели ее в порядок? – горничная утвердительно кивнула, после чего тоже удалилась. Настало время встретиться с подарком самому себе на самим же выдуманный праздник.
Бесшумно приоткрыв дверь в комнату, где разместили гостью (и удостоверившись, что дверь тут же запели на ключ) он прошел внутрь и уселся на диван. Поймав на себе испепеляющий взгляд девушки, Марцеллус начал:
- Рад встрече, - он сдержанно улыбнулся. – Мысль о том, что больше никогда вас не увижу, мне не понравилась, потому я решил исправить ситуацию и привезти вас к себе. Ну-у-у, не надо смотреть на меня с нескрываемым презрением. Для таких женщин, как ты, оказанная мною милость должна быть в радость. Поэтому… - он сделал паузу, меняя положение на диване.
- Совершенно забыл представиться – Марцеллус Миргард, лорд, рыцарь и единственный брат короля по совместительству. К вашим услугам, - солгал, конечно, про услуги. Никаких услуг он оказывать не будет.

Нет, кривляния этой особи женского пола кого угодно заставят потерять всякое терпение. Однако, по ему самому неведомой причине, Марцеллус самообладание все еще не утратил, молча наблюдал за действиями гостьи, и лишь закусывал ус, когда чувствовал, что вот-вот сорвется и зарычит за всю залу. Нутро подсказывало, что свое поведение девушка выстроила так, чтобы на нее как можно скорее махнули рукой, дали пинка под зад и выпроводили за дверь. Одного она не учла (да и не могла учесть в силу обстоятельств) – пока цирковая мартышка выбражает, она интересна зрителю. В конце концов, стоило ли за столько верст везти бесхребетную женщину, которая больше походила бы на мертвое тело? За такими далеко ходить не надо.
- Ты здесь не пленница, - сухо возразил Миргард, и кивнул в сторону прислужников за столом, чтобы те наполнили бокал гостьи, чем ей угодно, - Все эти люди находятся здесь, чтобы защитить тебя, пока ты не привыкла к новой обстановке. И меня тоже. Знаешь ли, не каждый день притаскиваешь гостей за тридевять земель,  - налил в кубок вина и выпил его.
Что? Погулять она хочет? Хриплый, короткий смех вырвался из груди Марцеллуса.
- Правильно полагаешь, - сквозь улыбку отвечал он, - Приличные люди не разгуливают по Ардору ночью. А пока ты здесь, то хочешь, не хочешь, автоматически приравниваешься к таковым. Впрочем, я обещаю учесть твое пожелание.
С такими словами мужчина отложил салфетку, не без помощи подоспевшей прислуги отодвинул стул и, порозовевший от смеха, встал из-за стола.
- Велите на утро заложить лошадей, - бросил он кому-то в темном коридоре. А Анна… А что Анна? О ней позаботятся, соблюдая все инструкции, выданные лордом накануне.

В эту ночь ему не спалось. Не давали покоя сказанные гостьей слова. Была ли она той нимфой, увиденной им шесть лет назад у дороги? Если не была, откуда могла знать? Но та девушка была из благородных. А Анна… ну какие-то задатки у нее, допустим, и были. И все же дикость женщины более чем укоренила мужчину в мысли, что его строптивица, вероятнее всего, была знакома с некогда повстречавшейся ему девушкой. И увидев шрам на лбу Миргарда, дикарка ткнула пальцем в небо. И по закону подлости оказалась права в своей попытке. Остальные возражения и несостыковки в теории Марцеллуса сгладило вино.
С закрытыми глазами и с бутылкой с руках Миргард лежал, вслушиваясь в шум дождя. Ему нравился шорок и перестук капель по листьям, иссохшей траве, земле, превратившейся в пыль за время жары.
Мужчина распахнул настежь окно и загасил свечу, чтобы не донимали комары. Перегнувшись через оконный проём, всматривался он в пустоту сонной улицы, и ничего там не находил. Неподалеку он услышал шорох. Перевел взгляд в темноту покоев и пытался нащупать свечу. Слабый свет озарил комнату.
- Когда? – угрюмо спросил он женскую фигуру, колдовским образом оказавшуюся здесь.
- Сегодня утром, - отвечал тонкий слащавый голосок, словно досадовал на его забывчивость, - Когда вы в замок короля наведывались.
Лиловый туман начал расстилаться перед глазами Марцеллуса. Голова закружилась. Женская фигура расплывалась в тумане.
- Что за вздор! Тебе показалось, - лениво сказал Миргард, - На что ты мне?
Она звонко рассмеялась. Назойливый смех дразнил и обольщал. Он смотрел на нее с недоумением и досадой. До чего отчаялась эта женщина, раз соизволила прокрасться в его дом ночью и без приглашения. Жалость проникла в пьяную голову лорда. И все же при всей ее притягательной доступности она была не той, которую желал он этой ночью. Захмелевший разум являл другое лицо, которое не могло смеяться вот так. И чем сильнее хлопал он глазами, тем все более не мог отделаться от видения черных глаз перед собою.
«Да это сон, бред!» — подумал он.
Багровый туман застилает комнату. Свеча дрожащим светом светит тускло. Назойливая приторная улыбка…
Падают широкие одежды… Алые, трепещущие пятна сквозь туман… Кто-то погасил свечу.

Встал он спустя несколько часов. После выпитого вечером мужчине часто не спалось.
Голова тупо болит: явно хватил лишка накануне. Тоскливо. И угрюмое заспанное лицо служанки, разбуженной посреди ночи, усиливает тоску.
- Где Анна? – первым делом спрашивает Марцеллус. Лицо посмотрело как на бесноватого. Того гляди, инквизитору пожалуется, мол, одурила ведьма ее хозяина. Усмехнулся. Если девчонка на самом деле ведьма, то прячет дар как надо.
Безумные воспоминания смутно и беспорядочно толпятся в отяжелелой голове. Вспоминается ночь и странное посещение… В покоях никого уже не было, когда он проснулся. Приходила она или это был ночной бред?