Десяток всадников шли бодрой рысью по дороге до Ардора. Кони были еще свежими, ухоженными и обросшими длинной мохнатой шерстью на зиму, что говорило о том, что гунтеры - а это были именно такие лошадки - не загонялись в теплые конюшни. Трое всадников были в достаточной степени молоды и не очень-то рады поездке. Никто не любит деньги отрабатывать, хотя получать их любит каждый. Еще пятеро были явно военными лет тридцати - плюс-минус пяток лет. Они были сосредоточены и целеустремленны. двое ехавших впереди всадников были уже немолоды. Один из них обладал морщинистым лицом и брил бороду с усами. Морщинки говорили о том, что человек не дурак посмеяться, а мешки под глазами - что выпить он тоже отнюдь не дурак. Скакавший рядом с ним всадник был старше лет на десять и единственный, кто носил рыцарскую цепь и золотые шпоры, а так же мех на плаще был горностаевым. Он был вооружен, как и все остальные. Был он бородат и хмур.
-Вашмилость,- произнес Саймон, оруженосец Хоула Гвидеона на протяжении вот уже пятнадцати лет.- Там телега какая-то стоит,- зрение у мужчины было на зависть молодым - яйца мухи мог увидеть с десяти ярдов.
Магистр кивнул и вся колонна, шедшая по двое в ряд, ускорилась вслед за бароном. Барон же увидел как раз тот момент, когда второе колесо при помощи двух господ было умело снято. И сейчас они надвигались на девушку. Понукать гунтера не приходилось - лошадь почувствовала азарт, как на охоте, и мчала вперед, набирая скорость.
Магистр видел, как двое надвигавшихся на девушку вооруженных людей, явно не ее друзей, как было достаточно ясно видно, исходя из защитных жестов пятящейся девушки. Издалека различить женщину и мужчину было довольно просто - мужчины не носят юбок. Метров за двадцать до телеги барон принялся останавливать лошадь и остановил ее как раз метрах в двух от компании, принявшись тут же вылавливать детали одеяний и внешнего вида, чтобы наверняка не ошибиться в обращении и понять, с кем имеет дело. У одного видна была какая-то печатка на пальце поверх перчатки. У обоих тонкие рыцарские цепи. Не в большой хоулов палец толщиной, как у самого магистра, а раза в три тоньше.
"Значит рыцари. Рожи красные и пошатываются.. Пьяные."
Не слезая с лошади, он шагом принялся подходить к рыцарям, которые были слишком пьяны, чтобы увидеть опасность в десяти вооруженных всадниках, пятеро из которых были одеты в одинаковые одежды с гербами баронства Хаафингар на плечах и наплечниках.
-Миледи,- голос барона был хриплым и спокойным, хотя можно было услышать, что дыхание немного сбилось из-за скачки.- Эти господа помогали вам снять колеса с телеги, не так ли?- Хоул давал последний шанс рыцарям. Шанс дожить до завтрашнего дня и возблагодарить Отца и Мать за то, что им, пьяным говнюкам, повезло. Больше всех из преступников Хоул не любил насильников и любителей детишек. Ну и трупотрахов, конечно.

Женщина оказалась молода. Почти ребенок. Явно из благородных - вон лакеи, по всей видимости охрана, утирает разбитые носы и держатся за животы - четверо не сумело справиться с двумя пьяными.. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Как правило юные леди избирают себе в охрану юношей со взглядом горящим и смазливым личиком, предпочитая радовать глаз и рисковать задницей. Что и произошло. Юноши со взглядом горячим этот самый взгляд потупляли, а не очень красивые пьяные рыцари собирались было позабавиться с той, что этих юношей нанимала. Он холодно и тяжело посмотрел сначала на рыцарей, потом на слуг и охрану. Затем почти такой же взгляд достался Лукреции. Он бросил короткий взгляд на герб на карете. благородная леди должна была быть либо замужем и ездить при гербах мужа, либо при гербах отца, если мужа у нее не было.
-Миледи,- игнорируя пока что неоконченный вопрос рыцаря, обратился он к Лукреции, чуть наклонившись в седле и подавая руку, чтобы та могла залезть в седло. Свита барона уже окружала потихоньку карету.- Вы в безопасности,- поднимая девушку в седло, произнес он спокойно и развернул коня так, чтобы девушка не могла даже через плечо видеть пьяниц.- Саймон, проводите с тремя солдатами и двумя пажами этих господ домой, они немного перебрали и ошиблись,- Саймон кивнул и подал знак пьяницам забираться на лошадей сразу, как только двое солдат забрали у них оружие. На возмущения по поводу изъятия оружия солдаты не многозначительно поправили оружие на своих поясах.
Магистр знал, что этих рыцарей больше никто и никогда не увидит. И не найдет. Через полчаса Саймон вернется и доложит, что проводил до постоялого двора, а на самом деле он кинул их связанных и голых в овраг, предварительно ударив ножом в живот. Они будут еще живыми, когда до них доберутся волки. Шансы на выживание нужно реализовывать незамедлительно. Две лошади и вооружение рыцарей вместе с их цепями останутся при оруженосце, как подарок от благодарных и благородных рыцарей. Ну и перстни всякие, кошель с золотом..
-Леди Грациани, если я не ошибаюсь?- едва только солдаты и сопровождаемые скрылись за лесочком, произнес барон, придерживая дрожащую Лукрецию одной рукой, чтобы не надумала вывалиться из седла.- Капитан, подайте вашу фляжку..- капитан послушно отдал фляжку, вынутую из-за пазухи.- Выпейте, хамам необходимо проспаться, а вам - успокоиться. Капитан, избейте охранников леди Грациани, они до сих пор живы, а их госпожа едва не была обесчещена.
Капитан кивнул и спрыгнул с лошади, направляясь к охране, которая сегодня явно обосралась.

Хоул вместо ответа снял печатку со своей руки, на которой было изображено солнце, окрашенное в красный цвет. Достаточно искусная работа. И свободной рукой приблизил его к лицу Лукреции.
-Барон Хоул Гвидеон, леди, к вашим услугам,- печатка вновь вернулась на палец. Барон пристально посмотрел на избиваемых слуг, развернув лошадь так, чтобы он мог смотреть на это, а Лукреция - нет. Потому как она сидела в седле по-девичьи, свесив обе ноги в одну сторону, а значит спиной к другой стороне. Ни к чему юной девушке наблюдать за тем, как солдаты в количестве двух штук жестоко и методично превращают юные смазливые личика лакеев в кровавое месиво. Занимаются восстановлением справедливости, иными словами.- К своему стыду, я тоже не признал фрейлину королевы сразу,- это было правдой. Охранники подвывали и стонали, молили о пощаде, но капитан и сержант не обращали на мольбы никакого внимания. Они делали свою работу - исполняли приказ.- Довольно,- бросил барон солдатам и махнул рукой, мол, пусть поразмыслят пока над своим поведением.- Леди, как вас угораздило познакомиться с теми достойными господами?- чего те господа были достойны, магистр умолчал.- Я к сожалению не могу сопроводить вас в Ардор, но до ближайшего поселения - вполне.
Барон вылез из седла и помог слезть со спины лошади и Лукреции. Он кивнул пажу из своей свиты на карету. Не сказать, что парень лет пятнадцати был рад такому повороту, но послушно вылез из седла и принялся помогать ставить колеса. Сержант тоже не остался безучастным, тем более, что был он до службы плотником. Матерясь и покрикивая на слуг леди Грациани, он принялся руководить процессом, заодно и принимая в этом непосредственное участие. Работа начала спориться.
-Вы не замерзли?- спохватился барон, одним движением отстегивая фибулу с левого плеча. Тут же и вторая фибула оказалась расстегнута, а плащ с меховым подбоем водрузился на плечи девушки.
Барон повел плечами и поправил перевязь с мечом на поясе, а заодно одернул халат, поправляя его и расправляя складки.

-Я все равно не успею до середины ночи в свой город,- пожал плечами Гвидеон и поправил шапку на ушах. Бобровая шапка позволяла скакать зимой без риска оставить уши на ближайшем постоялом дворе. Или до него. Так без шапки почешешь уши и все - те с характерным "бзынь" отвалятся и будешь ходить без них.- Поэтому... Сопровождение вас будет.. Безвредно для дела, из-за которого я оказался в дороге,- объяснять фрейлине, почему и для чего, а в особенности куда едет магистр, он не собирался. Единственное, что он мог сообщить, Хоул уже сообщил - он едет в определенную сторону по определенному тракту и заночует в том постоялом дворе, до которого проводит несостоявшуюся жертву сатисфакции рыцарей. Более знать не полагалось даже его оруженосцу, хотя Саймон-то знал, куда и зачем едет его господин и какие цели преследует.
-Вы предпочтете ехать в карете или верхом?
Хоул недолюбливал кареты. Ну что это такое - едешь, попал в колдобину, колесо отвалилось. Другое дело верхом. Если не захроматил скакуна, который достаточно умен, чтобы не совать свои копыта туда, куда не следует, то мчишь себе спокойно, почти никакой тряски, не бросает из угла кареты в противоположный угол. Главное - научиться ездить и чувствовать тушку под собой, а остальное - дело опыта.
Из-за поворота показалось шесть всадников, провожавших двух рыцарей, которые решили было помочь дочери графа. Саймон еще на подходе кивнул, мол, все сделано в наилучшем виде. Не стоило переживать, будто двое пьяниц вновь покажутся пред светлы очи барона или графини. Тем более, что две новых лошади, бывших под седлом тех седоков неслись за лошадью оруженосца барона. Не составляло труда прикинуть, что рыцари вряд ли бы по доброй воле расстались со своими лошадками, однако открыто свой протест они выразить не могли.. И не смогут.
Спустя еще часа два вся честная компания оказалась на постоялом дворе. Здесь уже слуги при трактире получили приказ заняться колесами и осями кареты, а также желудками благородных господ. В том числе слугам предписывалось накормить господ и их сопровождение.
Было заказано лучшее вино и целиком зажаренный гусь. А также альков, в котором магистр предполагал провести пару часов в разговорах с девушкой, если та соизволит говорить, а не выпить вина и спать.
-Так что сподобило леди Грациани путешествовать со столь незначительной и неважной охраной?- вновь спросил Хоул, наливая теплое вино в глиняные кружки. Нектар был не очень-то хороший, до розового вина ему было далековато, однако это было лучшее, что имелось у держателя этого постоялого двора. Во всяком случае, по его словам.

-Не берите с собой трусов и подлецов,- довольно просто ответил барон и отпил из кружки. В животе потеплело, хотя и без этого он не так уж и замерз. В плаще, конечно, было теплее, но и так поездка в достаточной мере бодрила и грела. Сейчас же стоило выпить, поесть и лечь спать.- Во всяком случае при отсутствии кого-нибудь, кто сможет внушить этим трусам и подлецам, что смерть от руки налетчиков - не самое худшее, что может их ожидать.. В бою ведь есть лишь шанс, что тебя убьют. На виселице такого шанса не предоставляется.
Барон не пытался доказать, что уж он-то ничего и не боится. Боится. Каждый человек чего-нибудь да боится. И в бою бывает страшно. Даже до сих пор. Казалось бы, сколько боев пройдено, сколько жизней он оборвал и сколько раз едва выкарабкивался с того света, но умирать до сих пор не хотелось. Однако, если выбирать между собственной жизнью и, скажем, жизнью короля, то Хоул отправит все к чертям и выполнит свой долг вассала. Уж кем-кем. а клятвопреступником он не станет. И..
-Будь мы в Хаафингаре, я бы настоял, чтобы вы добрались до моего поместья и снабдил бы вас пятеркой солдат эскорта. Сейчас смогу выделить лишь сержанта, думаю, его будет достаточно, чтобы ваши слуги.. хм.. Оставались в в здравом уме и доброй памяти.
Бывали случаи, когда слуги после воспитательных работ воспринимали все несколько не так, как следовало. Насиловали свою госпожу, бросали ее в овраг и пускались в бега. Присутствия одного профессионального военного, сумевшего показать не только умение рубиться, но и сообразительность, должно было хватить, как сдерживающего фактора. Тем более, что он один мог бы раскидать всех слуг Лукреции просто потому, что он воевал и убивал, а слуги - не очень.
Хозяин постоялого двора принес две миски с кашей и копченых колбасок, пока готовилось основное блюдо благородных господ и их рты стоит занять, пока плетей не всыпали.
-... одни рога в руках остались,- донеслось из общей залы, когда трактирщик выходил и дикий хохот десятка глоток последовал за словами. Хоул едва заметно улыбнулся. Саймон и дня не мог, чтобы не паясничать и не рассказывать пошлые истории с веселым концом. На этот раз история была про одного адъютанта и полковника.

-Мудрое решение,- барон поднял кружку и качнул ее в сторону Лукреции, кивнув, мол, за благоразумие и мудрость. Именно они должны были спасти этот безумный мир.
Барон посмотрел на порозовевшее личико собеседницы и улыбнулся уже более явно.
-Миледи, с этими людьми я путешествую достаточно, чтобы слушать их истории по пять раз на дню. Уж не думаете ли вы, что мой оруженосец, который при мне уже пятнадцать лет, не успел мне плешь проесть своими рассказами и шутками за все это время? Не стоит его недооценивать,- он подмигнул и зачерпнул ложкой каши из миски. Каша была пшеничная, со шкварками и лоскутами мяса птицы. Скорее всего индюшатины или куры, потому как дичь предпочитали не кидать в кашу или суп, а подавать запеченной целиком. Барон сунул ложку в рот и, едва ли не обжигаясь, принялся жевать, удовлетворенно и невнятно что-то бормоча. За этот день это был второй раз, когда довелось поесть горячего. Хоул и его желудок были рады этой каше, как беспризорник радуется сладкой булочке, украденной с лотка пекаря.
-Ну и я был бы настоящим идиотом, если бы предпочел обществу юной прелестной леди общество солдат и хамов. Во всяком случае, в мирное время,- он еще раз зачерпнул полную ложку рассыпчатой каши и отправил нехитрую еду в рот, вновь принявшись жевать и удовлетворенно бурчать, едва не переходя на стон. Это, конечно, несколько расходилось с понятием о хороших манерах, но спасителю чести благородной девицы ведь позволительно небольшое пренебрежение к правилам этикета? Прожевав и проглотив эту пищу богов, магистр взял полотенце, любезно предоставленное трактирщиком, и вытер жир с губ. Затем он вернул свое внимание к кружке с вином.- За личное знакомство, Ваша Светлость,- он поднял кружку и полностью опрокинул ее содержимое внутрь.- Мой отец дал бы мне по шее, если бы в детстве я сказал ему, что графине будет приятно мое общество.
Хоул чувствовал, как начинают слипаться веки - верный признак того, что он все-таки замерз, но не придал этому значения сразу. Сейчас, в тепле и хорошей компании, сочетающейся из вина, еды и женского общества, расслабившийся было организм говорил, что лучше пойти спать, однако разум всегда действует вопреки требованиям организма. Ну почти всегда.

Магистр собрался было ответить, как дверь открылась и из общей комнаты донеслось:
-Драть в гузно, а конь-то где?- и новый раскат хохота. Кто-то, это было отчетливо слышно, уже не смеялся, а плакал. Солдатам и слугам было весьма и весьма весело. Однако и эту шутку Хоул слышал. Причем слышал никак не меньше десятка раз. От начала до конца. А сколько раз не дослушивал или слушал не сначала - не счесть. Впрочем, нынешней аудитории Саймона истории приходились по вкусу. Ну и надо отдать ему должное, уж что-что, а истории рассказывать он умел превосходно и отменно. Сейчас шел цикл шуток про одного адъютанта, известного пошляка и чертовски привлекательного для дам.
-Вы хотите переместиться в общую залу?- барон испытующе посмотрел на Лукрецию. Сейчас его свита немного подопьет, поест и забудет про сон. Начнет резаться в карты, как пить дать. И тут-то крылась опасность, ведь если они начнут играть в "тигра", то завтра можно кого-то не досчитаться. Ну и, разумеется. Хоул предполагал, какую реакцию вызовет у подпитых вояк компания привлекательной молодой и благородной девушки. Сразу начнут крутить усы, бахвалиться и все в таком духе.
Собственно, дверь-то открылась не просто так. Трактирщик с молодым пареньком лет двенадцати тащили куропаток на блюде. Наверняка там присутствовал чесночный соус. Ко всему прочему, мальчишка тащил еще пару бутылей вина. Барон кивнул и сунул трактирщику меру, сделав жест, чтоб тот не мешался и исчез. Что владелец постоялого двора и провернул, пока щедрость не превратилась в немилость, как часто бывало с аристократами.
-Ваша Светлость, вы мне льстите,- спокойно ответил он без тени жеманства. Таким тоном обычно говорят крестьяне о посадке капусты. Не бывает же так, что крестьянин краснеет и говорит "ой, а мы тут намедни с женой.. капусту посадили. А вчера представляете.. Она расти начала.." и вся деревня слушает, кто-то зарумянился, кто-то жадно внимает каждому слову.. Жены лукаво посматривают на мужей, мол, а мы сегодня будем капусту сажать?- Нет героизма в том, чтобы быть мужчиной, а не выродком.
Он усмехнулся криво и отпил из кружки.
-За красивых женщин, леди. Именно они толкают мужчин на множество глупостей,- он улыбнулся и подмигнул.

- Ну так что, милорд? Мы переместимся к вашим друзьям?
-Не могу отказывать прелестной юной леди,- усмехнулся Хоул и встал из-за стола. Куропатки остались нетронутыми, но таковыми им оставалось быть недолго. Толкнув дверь, он вышел в общую залу, где поднабравшиеся и красные от вина и смеха солдаты посматривали на Саймона, который сидел с невозмутимым видом и настраивал арфу, изредка поглядывая хитрым взглядом на спутников.
Висело напряженное молчание, по всей видимости, ожидали окончания истории, которое не спешило пока являться из-за оруженосца, тянущего время и сохраняющего интригу.
-Да что там твой адъютант, ты посмотри, как у него люди дисциплину знают!- Хоула и Лукрецию должно было сдуть обратно взрывом смеха, который был никак не тише залпа пищалей. Однако смех был прерван перебором струн пальцами оруженосца.- Ваша Милость, а вы к нам или мимо нас?- Саймон натянул губы в хитрой усмешке. Все тут же повернулись и приосанились, чуть выпячивая грудь. Как-никак, барон был в компании юной фрейлины королевы, перед которой и покрасоваться не грех.
-Место найдется?- спросил Хоул, который предпочитал не портить отдых своим подчиненным. Должно быть время, когда тем можно расслабиться, если это не переходит границ отдыха и не перетекает в дебош. Пока что все было в рамках, за которые выходить не следовало. Одобрительный гул был свидетельством, что местечко найдется.- Леди Грациани, присаживайтесь.
-А не сыграть ли нам в карты?- раздалось предложение от капитана, который задумчиво крутил ус.
-Во что именно? В "тигра"?
-Те пострелять не терпится? Или поехать обратно с продырявленной задницей?- уточнил Саймон. Солдат, предложивший эту игру сник. В прошлую свою игру он добрался живым до двери, но получил пулю в означенное место.
-Предлагаю в три по семь!
-Прекрасный выбор. Леди, вы присоединитесь?- спросил Хоул, кивнув одному из пажей, чтобы тот сходил за картами барона. В самом деле, не играть же замусоленными солдатскими картами в присутствии прелестной юной леди. Расторопный трактирщик уже перенес куропаток и вино на общий стол.
Ни мимо магистра, ни мимо Лукреции не могли пройти осанки свиты. Саймон еще несколько раз тронул струны и принялся играть что-то мелодичное и ненавязчивое. Этой мелодии его научил один из орллевинских бардов.

Вскоре паж вернулся и принес колоду карт. Пятьдесят четыре карты, каждая из которых представляла собой тонкую лакированную деревянную пластинку, гибкую и прочную. Каждая из карт была произведением искусства. Это был подарок Гвидеону от одного торговца еще лет пять назад. Торговец тот до сего дня не дожил, был убит фьельскими варварами, когда прибыл налаживать торговые отношения в северную страну. Однако карты остались. Более того, периодически эти дощечки отдавались на полировку и обновление лакового покрытия. И все было интуитивно понятно. каждой карты, от туза до двойки было по четыре штуки - по количеству мастей. И два шута. Красный и черный.
-Правила просты, сударыня,- Хоул принял колоду карт из рук пажа и перевернул рубашкой вниз и, соответственно, картинками вверх.- Каждая из карт имеет свой номинал. С двойки до десятки - все ясно и так, а вот далее.. Паж равен двум, Леди равна трем и Король - четырем соответственно. Туз равен одиннадцати. Цель игры - собрать три по семь, то есть двадцать один. Нюанс состоит в том, что недобирать можно, а перебор хотя бы на один - проигрыш. Выигрывает тот, кто соберет двадцать один или максимально близко к этому значению. Либо же два Туза.
Барон отыскивал в колоде карты соответствующего номинала, чтобы пояснить все предельно просто и наглядно.
-Ну и Шуты.. собравший двух Шутов выигрывает партию. Или обнуляет долги тем, кто остался в игре. Вы готовы?
Барон принялся перемешивать в руках карты. Без всяких фокусов, как это делали картежники - все-таки гибкость пальцев у него была не столь выдающаяся, как у того же Симона. Не под фокусы у него руки были заточены.
-Кто играет?- пажи отказались почти сразу, как узнали, что игра будет на деньги. Денег у них было не так уж и много. И дело было далеко не в мнимой баронской скупости, дело было в расточительности самих пажей. Один из них проигрался в пух и прах вчера. Сержант с капитаном изъявили согласие участвовать в этом развлечении. И еще пара солдат. Остальные чуть приналегли на выпивку. Тем более, что в дороге за нее платит барон, так почему бы и не выпить?- Ставка половина меры,- барон положил целую. И принялся раздавать по две карты.
-Еще,- капитану выпало первым набирать карты.- Еще. Еще. Перебор,- он положил карты на стол.
-Мне хватит,- сержант улыбнулся, предчувствуя легкий выигрыш.
Солдаты взяли по паре карт сверху. Наступила очередь Лукреции, которой выпали десятка и двойка.