Открывший дверь Ивар был бледен. Если бы Алларика не знала наверняка, она бы усомнилась - не досталось ли и ему пару капель яда.
Наверное, она выглядела не лучше. Из них из всех словно выпили жизнь. Даже из тех, кто был жив. Просто из кого-то больше, из кого-то меньше, из кого-то до конца.
- Отец ослеп и впал в беспамятство. - Не дожидаясь вопросов доложил брат. Он и без того был всегда серьезен, а сейчас просто казался каменным. Черты его лица заострились, словно и впрямь были высечены из твердой породы.
- Корбен по-прежнему... - Алларика сдержанно провела ладонью по плечу брата, словно пытаясь его успокоить.
Наверное, со стороны могло казаться, что Бьеи всегда были такими спокойно-сдержанными, рассчетливыми, рассудительными, малоэмоциональными. Суровые люди сурового края.
Но это было  не так. Они, конечно, не рыдали от горя в три ручья, заламывая руки, не прыгали от радости, когда она случалась, демонстрируя всем случайным и неслучайным свидетелям свое безмерное счастье.
Но в каждом взгляде, в каждом скупом жесте заключалось столько чувств, что, вырвись они наружу, способны были бы снести все, как ураган. Бьеи всегда знали, что вместо пустых и бесполезных слов они смогут ощутить плечо поддержки со стороны любого в семье.
- Ты можешь попрощаться... а мне... мне надо разобраться кое с чем. - Ивар стремительно вышел.
- Хорошо. - коротко кивнула Алларика, проводив брата взглядом. Она не винила его, что он, возможно, пропустит момент кончины отца. Тот самый, когда душа покидает тело. Ивар - человек действия. Если он ничего не может сделать тут, он найдет, как облегчить свою душу.

- Матушка... - Девушка подошла к матери, присела рядом и взяла её за руку.
- Ты так выросла, Алларика... - Сухой рукой мать чуть тронула подбородок дочери.
Глаза женщины были красны от выплаканных и невыплаканных слез. Она смотрела на девушку, но, кажется, не видела её. Или, наоборот, только что рассмотрела.
Вряд ли за один неполный день что-то очень сильно изменилось во внешности Алларики. Хотя ей самой казалось, что сегодняшнее утро было невыносимо далеко. Казалось, даже в прошлой жизни.

В прошлой жизни они стояли на балконе с Иваром ( Загадки разгаданы все до одной, - Дженнифер, Джентль и Розмари, Отгадчица рыцарю станет женой. А в роще поют соловьи до зари...), перебрасывались шуточками и обсуждали наряды... в прошлой жизни она слушала баллады мастера Инниса (У любви есть дар высокий - Колдовская сила, Что зимой, в мороз жестокий... Ветра вой, дождя потоки...), они верили, что у Корбена будет счастливый брак и красивые дети (— Тебя отравили, единственный мой! — О да, я отравлен! Стели мне кровать. Мне тяжко, мне душно, мне нужен покой)...

Алларика не заметила, что, кажется, задремала, сидя у кровати отца с открытыми глазами. От пламени свечи, на которую она смотрела, разболелась голова и в уголках век скопились слезы. Ей казалось, что день этот никогда не кончится, хоть и начался бесконечно давно. Она не ощущала горя, печали или усталости. Говоря по правде, внутри неё стало так пусто, что она не ощущала уже почти ничего. Только в комнате стало немного холоднее.
Пламя свечи, от которой Алларика так и не смогла оторвать глаз, словно стало меньше и качнулось, хотя никакого сквозняка сейчас в душной комнате не было.
Отец на кровати захрипел и слепо зашарил рукой по покрывалу, сжимая и разжимая пальцы. Он завертел головой, словно хотел увидеть кого-то в последний раз. Мать бросилась в нему и сжала за руку, переплетая их пальцы вместе.
- Я здесь.. я здесь.. - шептала она едва слышно.
Но отец смотрел выцветшими глазами куда-то мимо неё. Алларика могла бы поклясться, что знает, что он видит, но ни за что не проследила бы за его взглядом.
Еще пару мгновений Ингранд Бьеи был жив, а потом навсегда затих, откинувшись на высокие подушки.
Смерть взяла свое. Сегодня она получила богатый урожай...

Лала Аэльск прижала пальцы супруга к своим губам, а затем медленно закрыла ему веки. Одного взгляда хватило Алларике, чтобы понять, что отец не спит, и никогда больше не проснется. Что-то едва уловимое, что называют душой и жизнью, навсегда покинуло его тело и никогда больше не вернется. От отца осталась лишь пустая безжизненная оболочка.
- Матушка... - голос Алларики захрипел, когда она попыталась что-то сказать и ей пришлось прокашлятся.
- Матушка... Ивар обо всем позаботится. Все наладится, - она положила руку на плечо матери в знак поддержки.
Она свято верила в то, что говорила. Все наладится, но так как прежде, не будет уже никогда. Теперь у них будет новая жизнь.
Жизнь, в которой никогда больше не будет отца и мужа.

Отредактировано Alarica Beoaedh (2017-07-01 20:40:01)