Если король окружит себя бастрадами и простолюдинами верными его слову он получит достойный, сильный костяк в королевстве. Возможно. Но как же традиции, куда канет прошлое, неужели забудется история и король действительно станет королем бродяг и бастрадов, как в корчмах порой называет его народ? Бальтазар любил посидеть среди простолюдинов и послушать о чем они говорят. А народ говорил много, народ любил поболтать, распустить слухи  и сам был способен вершить правосудие, не оглядываясь ни на кого. Сегодня это на себе почувствовали Бофорты - род, некогда поддержавший отца нынешнего короля в его борьбе за трон. Не испытывая сомнений Бофорты отдали свои ресурсы, своих людей и свои жизни, ставя на тот момент все что имели. Старый Вепрь (дед нынешних Бофортов) не привык сомневаться, а Арман поддерживал друга. В Геланширских хрониках считается, что у Бофортов не было никаких веских причин предавать старого короля, на самом деле были, банальные до неприличия – Арман поверил Барнарду и пошел за ним, собираясь осуществить чужие планы и мечты. В тех войнах сложил голову Старый Вепрь и младший брат Армана – Галахар Бофорт. Как много времени прошло с тех пор. Все поменялось, новому королю Фабиан другом так и не стал, а Фридгар оказался не Арманом Бофортом. Чем больше Бальтазар размышлял о новом статусе своей семьи, тем больше начинал понимать причины злости других аристократов, особенно вассалов Ноксшира и Боршира. Поменяйся графский дом в Геланшире, как повели бы себя люди, проживающие на землях Черного Оленя?
Может быть, Фридгар был прав считая Магистра достойным мужем и честным человеком, но не все разделяли мнение кардинала, обладали его пониманием, его терпением, не каждый мог назвать другом простолюдина, своим дерзким возвышением оскорбляющего половину семей в Моргарде. Хоул Гвидеон это еще ладно, этот человек доказал что он достоин, а как же Ирнтад? А Кингсбридж под началось бастарда – короля? Свою неприязнь к бастардам Бальтазар не мог пересилить, как не старался, мать всегда говорила о чистоте крови, ее речи настолько глубоко запали в душу ее сына, что Бофорт не мог представить себе кого-то из своих детей, наделенных властью казнить и миловать. Единственный бастард находящийся подле его семьи был Говард Тресон – первый сын их отца, символ его измены, надеясь получить признание отца, Говард всю жизнь отдал  на служение Антверпену, но так и не был признан во многом это была заслуга  графини Антверпена. Зато Говард стал одним из капитанов внутренней гвардии Геланшира. Знал   Бальтазар и что старший сын Фридгара блестяще заканчивает университет Рейниса, знал он и что его сын находиться в гвардии Фридгара, являясь одним из самых яростных борцов с ведьмами. Прав ли Бальтазар превознося законных детей над незаконными? Прав ли был их отец? А другие? Может быть прав король, показавший пример которым должны последовать все остальные?
Дурные мысли кружили голову. Бальтазар не привык так много думать о политики, не полагалось ему и все тут, как младший сын он стал рыцарем, получил небольшой земельный надел (небольшой по меркам его семьи), родил сына и вот теперь снова собрался жениться, в третий раз за свою жизнь. Графская цепь Фабиана и кардинальская шапка Фридгара сломают  кого угодно, реши этот кто угодно примерить их на себя. Бальтазар не хотел, но кто его будет спрашивать?
- Хаафингард вассал графа Антверпена. Мои предки отдавали жизни за эти земли, пусть простолюдины и говорят, что графы могут только пить вино и собирать подати с них. – Белый бастард, Рогатый вепрь, Роланд Повлекший Зиму, Ролио Разрушитель Законов – много славных имен в роду Бофортов, их пример вдохновляет следующие поколения. Родители не дают забыть детям деяния своих предков, не только чтобы те гордились, в первую очередь, чтобы помнили старые ошибки и учились на них. Учились и   процветали. Бальтазар услышал предложение Рослин об объединении Тиндейлов с Бофортами, но обещать ничего не стал. Не имел права младший сын решать за графа, пусть тот и находится одной ногой в могиле. От титула графа Бальтазара отделяли жизни четырех племянников. – Интересно.
Методично и не спеша, пережевывая утиное крылышко, Бофорт медлил не торопясь делиться своими мыслями.
- Сначала вы говорите, что ваш брат не кланяется своему оруженосцу,  потом что с этим оруженосцем можно попробовать договорится и если все получится – Овейн даже поклониться ему. Все зависит от результатов переговоров.  Не понимаю до конца, что хотят Тиндейлы – пирог или объедки со стола.
Еще кусочек   отправился вслед за прочими частями тела утки.
- По мне лучше дождаться смерти Магистра, бездетного и неженатого Магистра. Мой отец был ненамного старше его, когда подагра взяла свое. При отсутствии прямого наследника, король опять выкинет кости. В Медоу и Хаафингарде появятся новые хозяева.
Уже после стоя на коленях, Бальтазар пытался проникнуть в чужие мысли. Рослин не бросалась к нему на шею обреченной на вечное одиночество вдовой. Женщина вела себя сдержано, обдумывая и взвешивая поступившее предложение. Матушку никогда не тяготило ее положение вдовы, почему других женщин сей незавидный титул, должен обязательно тяготить?
Бальтазар не устрашился собственных мыслей. Прежде он никогда не бежал от трудностей, не собирался начинать сейчас. В конце концов, перед ним была женщина, а не закованный в железо латник против которого ему драться в чужой рубахе, отмахиваясь при этом двузубой вилков.
Слушая, как Рослин пытается отмыть его далеко не доброе имя, Бальтазар хранил молчание, предоставляя ей право самостоятельно составить о нем мнение только для себя. Со своей стороны рыцарь не покривил душой, сказав о себе правду, чтобы в будущем не пришлось отмываться ото лжи.
в единственную в округе лужу...
- Мне везет. – О лужах и не только о них.
- И, я думаю
- Нет. – Прервав свою будущую супругу, уже ответившую ему согласием, Бофорт поднялся на ноги. Расстегнув браслет, Бальтазар одел его выше запястья, слишком тонкой для него руки. Одел и не выпустил пленницу, сжимая ее в своих грубых ладонях. – Я сам поговорю с вашим братом, как мужчины с мужчиной. Вы уже сказали главное.
Причин для отказа Бальтазар не видел. Зато хорошо видел женщину напротив, зная что отныне у него будет много времени чтобы ее внимательнее изучить, без стыда и осуждения со стороны. «Я согласна» - можно было с полным правом расценивать не только как согласие стать чужой женой, но и как разрешение поразить начальника дружины (Колтон кажется или нет?) в самое сердце. Подавшись вперед Бальтазар смело смял чужие губы своими, вынуждая повторить жесткий изгиб. Поцелуй не робкий и аккуратный, а смелый и жаркий. В дополнение к поцелую, женщина оказалась теснее прижата к мужчине. Со стороны уже что-то кричали стражники, Бофорту даже показалось он слышит недовольный грохот спешащих в его сторону доспех.

Бальтазар не отступал, углубив поцелуй, который должен был стать простым символичным прикосновением к устам, своеобразное подписание договора. Первое касание превратилось в настойчивое желание распробовать чужие губы до конца, насладиться ими сполна, пусть и времени на это у них не было. Слишком много людей и позора, если разобраться, благородные не должны показывать так ярко свои эмоции черни, оставаясь примером в любой ситуации, подчеркивать что они выше других. Только мужчине, если судить его действиям, было все равно, что подумают окружающие. Пальцы проворно прошлись вдоль позвоночника Рослин, перед тем как плотно прижать ее к себе, Бальтазар громко втянул в себя ее запах, силясь разобраться, что за женщина ему досталась. Умная, смелая, решительная, но что еще?
Их жестоко прервали, вынуждая отстраниться, друг от друга.
Рядом с Бальтазаром выросли две фигуры с черным оленем на доспехах. Озабочено переводя глаза с него на людей   Тиндейлов, они не отважились действовать без команды, не убирая рук с рукоятей мечей. Бофорт в свою очередь тоже смотрел на стража, посмевшего вмешаться в чужой «разговор». Такое стремление защитить свою госпожу было похвальным и лишним в данной ситуации. Сделав шаг по направлению к нему собираясь чисто по-мужски двинуть тому в рыло, ограничиваясь действиями, вместо того чтобы сотрясать воздух словами, Бальтазар вовремя остановился. Рослин сама занялась своими людьми, для этого ей хватило одного взгляда и половины слова. Гораздо удивительней было обнаружить мальчишку с отвисшей челюстью и поймать на себе мечтательный взгляд служанки. Зрители собрались со всего двора, а Колтон еще и кавалерию с собой притащил. Целое представление. 
- Это было... необычно
Только сейчас мужчина разжал руку, до того сомкнутую в угрожающий кулак и сделал своим людям жест удалиться, вернее людям Фабиана и жест в исполнении Бальтазара тоже принадлежал графу. Повинуясь мужчины, отступили, улыбаясь привлекательной служанки. О себе они не забывали.
- Что именно? – Не дождавшись ответа на свой вопрос, Бальтазар только кивнул. Пока Рослин ждала прислугу со своей накидкой, Бофорт сбросил чужую рубашку, поменяв ее на простую кожаную куртку из своих запасов. Окинув взглядом готовую к прогулке женщину, мужчина предложил ей свою руку, но позволил ей указывать направление и задавать темп ходьбы. Раньше в этих местах ему бывать не доводилось, и про пруд Бальтазар не знал, логично было уступить место поводыря его спутнице, что Бофорт и сделал.
- А хозяйка, она что, с этим господином... того?
Не скрывая своих намерениях чуть-чуть подслушать разговор, Мертвый пошел медленнее, удерживая руку Рослин в своей. Не выказывая эмоций, он, молча, слушал несколько минут и уже действительно собирался идти узнавать подробности, а так же учить прислугу уму разуму, когда Рослин в очередной раз спасла положение и заодно не в меру любопытных слуг.
- Вас не обижают их слова? – Он делал то, что делал не для себя, а для женщины в первую очередь. К примеру, его второй жене были приятны такие акты заботы об ее репутации и о ней со стороны ее мужа. Рослин ему только предстояло узнать.
Пруд отдавал прохладой, ветер едва – едва беспокоил воду, со всех сторон их взяло в осаду кольцо лягушек. Прислушиваясь к хору голосов, Бальтазар невольно сравнивал зеленых гадов с оставленными позади людьми. Мертвый внимательно слушал, что ему говорят, но не отказал себе в удовольствии нарушить ровную гладь озера, отправляя туда камень. Блинчик подпрыгнул три раза и сгинул на дне пруда. Больше   никогда не получалось только три раза, оставив детство, мужчина заметно поджал губы словно извиняясь за свое неподобающее поведение.
По традиции в высшем свете подобные истории широко расходились и все благородные рода были в курсе чем живут и чем дышат их соседи, информации была на вес золота всегда и цена на нее редко падала, впрочем Бальтазар не стал перебивать позволяя Рослин рассказать эту историю еще раз и добавить немного подробностей от себя.
- Как земли барона Гастингса находятся под покровительством Бофортов. – Провел параллель Бальтазар, дождавшись, когда Рослин сама себя прервет, давая ему возможность вставить слово в ее речь. Хаксли находился в ведении Бофортов и история имела нечто общее, за тем исключением что Хаксли являлся частью земель графа Антверпена и по сути принадлежал ему, являясь вассальным баронством, как и Хаафингард.  – Я помню тот случай с Черными Ивами.
Кивнул Бальтазар, вставляя свою неизменную долгую паузу между предложениями.
- Я общаюсь Фридгаром гораздо чаще, чем с Фабианом, подобные дела не проходят мимо него, как наместника Папы в Моргарде. Архиепископа и Лорда – канцлера, помню, что он не возражал когда ставил свою печать. Будем надеяться, что сын оправдает себя и станет достойным хозяином Черным Ивам. А вы? Вы пожелаете задержаться и остаться со своей семьей в это неспокойное время или отправитесь со мной в Хаксли? Я давно не был дома.
Серьезно посмотрев в лицо своей будущей супруги, плохо видя в темноте, Бальтазар ответил, еще раз все взвесив.
- Нет, не жалею. Не вижу причин. А вы успели пожалеть, что ответили мне согласием? – Подняв голову, Бальтазар оглядел небо в поисках птиц. Птицы не спешили показывать себя, взяв перерыв на ночь. Разочаровано встретив первые звезды, рыцарь отвернулся от них. – Дочь Овейна? Я сказал это просто так, привел один из примеров. Будем смотреть на вещи трезво. Будь у Дариона взрослая дочь, он бы женил ее на Хоуле, но у него нет дочери на выданье, зато есть кузины. Моя бабка была из графства Медоу, ласточки строят гнезда с ласточками. Хоул Гвидеон любимец короля и его верный друг
Как Бальтазар упомянул – он общался с Фридгаром чаще чем с Фабианом.
- Кроме того Хоул не тот кто станет плыть по течению. С чего вы взяли, что Гвидеон позволит своему наследнику находиться под покровительством вашей семьи и позволит решать вам на ком женить его сына, на ком нет? Смуты не избежать в любом случае. Меня больше беспокоят Бофорты. Дарион не прощает, как и все Мирцеллы. Нам не забудут случившееся и что ждать неизвестно. У нас тоже есть свои Тиндейлы, которые добились брака между Фабианом и Октавией в свое время и теперь яро поддерживают Беллами.

- А почему они должны меня обижать, милорд?
- Потому что вы женщина! – Прозвучало как приговор только неизвестно кому из них. То ли Рослин которая после этих слов обязана была хлопнуться в обморок, то ли самому Бофорту к коему плотно прирос титул мужлана. Свои слова в любом случае Бальтазар пояснять не стал; если Рослин упадет в обморок – он ее поднимет, если на нее нападет мышь – он ее убьет, если слуги забудут свое место, в общим сценарий давно написан, оставалось только следовать ему.
- Расскажите мне о своем доме, о близких вашему сердцу местах.
Решил перейти на более безопасную тему Бальтазар, сделав для себя определенные выводы. Пусть для Рослин простота была приемлема, для себя Бофорт решил, что важно кто говорит и когда, даже если слова останутся прежними. Сам он лично не собирался идти и резать чернь, когда Тиндейл отвернется, в этом вопросе Бофорт был проще и не всегда резал языки за неосторожно брошенное слово, пусть бывало и такое.
Наблюдая за успехом Рослин в бросании камней, Бальтазар  только кивнул, как делал его учитель на ристалище, когда был доволен успехами ученика. Действительно неплохо.
- Я не могу сейчас отправиться в Хаксли.
Обратив чуть больше внимания на погоду чем на слова, Бофорт снял с себя стеганую кутку, оставаясь в шерстяной рубашке, он накинул свою одежду на плечи женщины, не слушая возражений с ее стороны. Ему было не привыкать,   для него погода была достаточно теплая, за годы войны к чему только не привыкаешь.
- Я должен забрать вас из дома вашего отца или брата, затем привести в свой. – Напомнил одно из обязательных условий крепкого брака Бофорт, правилам он следовал (иногда следовал), но сплетен за спиной слышать не желал, так будет лучше для его будущем супруги. Он даже скорее это делал для других, чем для себя, Бальтазар было куда проще и в вопросе традиций. 
- Хотел представить вас барону Эдуарду Гастингсу. Думаю, он бы вас одобрил. – Раздумывая над услышанным, Бофорт невольно повторил жест второго брата, коснувшись кончика пальцев своей светлой бороды и проведя ладонью по лицу.  В отличие от Фридгара Фабиан никогда не отпускал бороду, как известно Бальтазару нарочно не отпускал. Озвучить свои мысли вслух Бофорт не успел, почувствовав неладное. Идя чуть впереди, он остановился и повернулся в тот момент, когда Рослин обхватила свои плечи руками, ежась от внутреннего холода.
- Всем бывает страшно. -  Кем угодно, а Рослин Тинйден дурой не была. – Присядем
А это было сложно сделать. Остановившись посреди лягушачьего концерта, Бофорт опустился на одиноко выступающий камень, прыщ на ровной поверхности земли, занимая собою все пространство. Не думая над такими мелочами, он потянул к себе женщину, усаживая у себя на коленях, тем самым вынуждая прижаться к своей груди. Обмотанные вокруг шеи четки с крестом, мирно покачивались черными бусинами на уровне сердца мужчины. Уютно сцепив свои руки на талии Рослин, Бальтазар невидящим взглядом уставился в заросли кустарника, где должно быть скрывались виновники концерта.
- Что если бог уже вспомнил? Что если я следующий этап на пути? Бог не забудет, возможно, пришло время, и он решил соединить наши пути воедино? – Мертвый верил в судьбу даже больше чем в бога и жизнь после смерти, веря искренне в то, что должно обязательно случиться, в то, что все давно определено. – В Хаксли тихо. Очень тихо. Там живут мирные люди, все баронство состоит из разбросанных деревень. У нас нет полей, только шахты, леса и река. Даже там люди почти не шумят. Еда простая, жизнь простая, редко бывают гости. В Ардоре считают Хаксли глухой чащей и отчасти они правы.
Помолчал.
- Я понимаю и не настаиваю на немедленном отправлении. Но я не хочу откладывать свадьбу, как не хочу превращать это в спектакль. Став тебе мужем я буду иметь больше прав, никто не посмеет говорить худо или бросаться словами, оставаясь безнаказанным.
За жену отвечает муж.
- Нелегко…
- В первый раз нелегко. Любое зрелище приедается, а чувства притупляются. – Хмыкнув себе под нос Бальтазар, предпочел не спорить. Он вспоминал пожары войны, переломанные тела, исходивший теплом ледяной воздух, остывающую кровь и многое другое. Война не женское ремесло. – Не бывает войны без жертв.
Про Зарина и Дариона он слушал все так же спокойно, не демонстрируя застывшие на лице эмоции, взгляд не потеплел и не потемнел, оставаясь таким же, безразлично синим как глубины Вдовьего моря. 
- А каким королем мог стать Овейн?

- Пути Творцов неисповедимы
Эти речи Бофорт слышал много раз и в разных местах. Большинство церковных служб начинались именно с них, ими же заканчивалось таинство отпущения грехов, эти слова служили главным ответом на вопрос – почему бог послал мне это испытание? – Бофорт слышал эти слова столько раз сколько нужно, чтобы пропустить их в очередной раз мимо ушей. Он давно понял, что они все живут по заранее написанной летописи, боги давно выбросили кости, решая судьбы каждого из ныне живущих и тех, кто еще не родился.
Рыцарь промолчал, это он умел очень хорошо, лишь сжал руку оказавшуюся в его этим простым жестом подтверждая что его мысли не уплыли куда-то далеко и он все еще участвует в разговоре. Вдали от подчиненных Рослин почувствовала себя свободнее, и Бальтазар был этому даже рад. Всегда существовало два человека публичный и тот кто остается за сценой, тот кто не предназначен для любопытных глаз толпы. Еще одно легкое пожатие чужой руки было призвано отогнать непрошеный страх. Все когда-нибудь пройдет, выдворит это все время или банальная привычка.
Хаксли нельзя было  сравнивать со столицей Моргарда, нельзя было сравнивать с великолепием Гринхолла в Антверпене, люди там были иные, порядки разные, особенно эта разница была заметна для того кто из дворца попал в избушку. Хаксли избой не был, но если опять  же оглядываться на более богатые столицы графств, Хаксли проигрывал по всем показателям и не только он. Простые люди, недостроенные стены, дети родителей, ходящие за волами тянущими плуг.
И здесь сохраняя молчание,  Бальтазар внимательно слушал, что ему говорили. Овейн поступал мудро догадавшись самостоятельно или воспользовавшись чужим советом он верно решил выступать от имени всего дворянства, всем отказать гораздо сложнее чем одному. Не будучи родственником Овейну, Бофорт прекрасно представлял как тот обычно реагирует, человек действия – прольется кровь в прямом или переносном смысле. Овейн не будет бездействовать, уже немолодой человек отдавший жизнь на благо короны, будет ли у него другой шанс добавить на свой герб графскую корону?
- Мы так спокойно рассуждаем
- Слова – могут ранить, но это всего лишь слова. – Молчание и пристальный взгляд в лицо женщины. Умной, сильной, решительной, но женщины, которая способна на многое, но далеко не на все. Интересно сколько раз она успевала осаждать брата до того как он наделает глупостей? А вот с последним умозаключением Бальтазар был решительно не согласен. - Какой смысл захватывать власть, если не твоя кровь унаследует все что ты нажил?
На небе хмурил бровь месяц, становилось темнее, а ветер злее. Изначально планируя насладиться прогулкой или вернее составить женщине компанию, Бальтазар не собирался насиловать ее под ближайшим кустом, действительно собираясь соблюсти все формальности, а потому время было возвращаться пока челядь не додумает счастливое окончание их совместного времяпровождения.
- В этом месяца состоится свадьба. Мне не нужно пышных церемоний и я не буду настаивать, чтобы ты немедленно покинула дом своего брата и перебралась в Хаксли. Меня не скоро выпустят из столицы, чует мое сердце, но свадьба состоится. В случае если Дарион решит казнить всех Бофортов, как это было с Аренами, мои дети останутся с тобой. 
Приоткрывая завесу тайну, Бальтазар в очередной раз доказал свои способности тактика, ориентируясь в сложившихся обстоятельствах он не забывал думать о себе и тех кто ему не безразличен. Глупо не учиться на уроках истории, попросту забывать прошлое. Умная, решительная, сильная и не обделенная красотой, но все-таки не способная очаровать Мертвого настолько, чтобы тот сделал предложения только по наитию или опираясь на горькое «надо». Прозвище говорило об этом человеке достаточно красноречиво, чтобы не вводить никого в заблуждение. И все равно….
Коснувшись уголка губ грустной улыбки, дав Рослин вволю насладиться моментом,  Бальтазар поднялся, увлекая женщину за собой.
- Время нам возвращаться обратно.

- Я уже говорил. Слова это ветер, за слова отвечают поступки. – Склонив свою породистую голову к плечу ответил Бальтазар уже после того как заново изучил лицо женщины, отмечая в нем произошедшие изменения или изменения были только в голосе? Тон, эмоции – Бальтазар не разделял их, предпочитая смотреть на картину в целом и в отличие от братьев не слишком часто останавливаться на деталях. Вернее делал вид, не всегда талантливо впрочем.  Глупые люди несут меньше угрозы, к несчастью для себя Бальтазар только притворялся глупцом, но не был им. Но на чем остановилась нить рассуждений?  Политика была мечом не воинов, когда младший брат предпочитал себя преподносить именно как воина, всячески открещиваясь от политической славы всех Бофортов. Слов же он не боялся, пока не стоял на краю пропасти, куда мог быть опрокинут слишком сильным порывом ветра. Что-то слишком много он сегодня сил тратит на коварные думы, поглощающие внимание рыцаря, пора и честь знать.
Благодаря ему в моей голове кое-что, наконец, прояснилось.
К собственному неудовольствию Бальтазар не мог согласиться с будущей супругой, для него наоборот все стало запутаннее. Привыкший ясно видеть цель, мужчина прислушивался к собственным ощущениям, далекому эху безродной пустыни без стен и дверей – мостовой для эха, его дорогой и опорой. Ему определенно не нравилось как повел себя Фридгар, ставя на кон не только свою жизнь, но и жизни всех Бофортов. Ему не понравилось нападение на поместье, что было в пять раз старше любого из нападавших. Не нравилось Бальтазару и то, как мало жизней он забрал сегодня, не удовлетворяя свою жажду крови. Что еще? Не нравился ему и король, в правосудие которого он упрямо отказывался верить, с милостью которого он и вовсе был незнаком. По результатам сегодняшнего дня какой можно сделать вывод? Каменное выражение лица мужчины пошло трещинами, чуть нахмурившись, он гнал прочь черные мысли. Самое приятное, что сегодня с ним произошло, доверчиво вложило свою руку в его ладонь. 
- Я никогда не хотел примерить на себя золотой венец. Сталь честнее, тем более раскаленная. Она знает свое предназначение и не знает лжи.
Непроизвольно брат повторил жест брата, проведя рукой по светлой бороде не такой мягкой как у Фридгара, но имеющий такой  же оттенок как у него. В семье Бофортов была небольшая привычка или же вернее назвать это ритуалом, рожденных в старшей ветви мальчиков сравнивали чертами с портретами предками, таким образом подтверждая их законность. Хоть одна черта, но должна была сходиться. Девочек не сравнивали, с девочек портреты не писали, исключая деву Мерилин, супругу Ролио Разрушителя Законов.
- Разве не Мирцеллы так рьяно и с такой самоотдачей цепляются за кровь? Амулет со змеей подобно штандарту победителя на захваченной земле с гордостью кричит о причастности короля к этому….
Пощелкав пальцами с трудом подбирая верное слово, Бальтазар остановился на триумфе.
- Каждый бастард Дариона отмечен его милостью, кого из бастардов Бофортов ты знаешь? Сколько имеет Фабиан? А есть ли они у Фридгара? Ты можешь с уверенностью назвать имена всех моих незаконных сыновей и дочерей? Нет, Бофорты не признают бастардов и никогда не признавали. История сохранила деяния Белого Бастарда, но он смог доказать что является истинно рожденным Бофортом, когда граф Бофорт оказался самозванцем, присвоившим титул не принадлежащий ему по праву крови. Темная история, из тех что нам рассказывала бабка перед сном. Но слишком далеко ушел от темы. Я хотел сказать, что сейчас Мирцеллы дорожат своей кровью, пусть даже разбавленной в грязных лонах прачек и крестьянок. А если король Дарион решит обвенчать кого-нибудь из своих бастардов с моей племянницей Карин? С девой, чью красоту и невинность мой брат хранил для выгодной партии? Если Дарион   пожелает смешать Бофортов с грязью, что делать нам?
Несмотря на бесстрастное лицо Бальтазара, глаза мужчины потемнели как море перед штормом. Неприятие к бастардам воспитала в нем еще мать, когда лично избавлялась от всех бастардов своего супруга, за исключением парочки. Их матери оказались умнее, держа своих детей подальше от мести графини Шафт, с возрастом двое даже заняли почетные места в Антверпене, но их так никогда и не признали сыновьями своего отца.
- Как ты думаешь, поступит Киан с убийцами своего отца, когда станет мужчиной? А как поступит Ланселот когда его отец предпочтет назвать своим наследником не его?
Уже на ходу размышлял Бальтазар, нарочно ступая медленно, будто размышления мешали ему идти быстрее и ступать твердо.